— Это что, приказ? — спросил я. Стоя в другом конце, я увидел, что Римо наблюдает за реакцией на мое затруднительное положение, но он не смотрел в мою сторону. Он смотрел на Луку прищуренными глазами. Лука же, напротив, смотрел на меня так, словно в данный момент представлял себе, как разрезает меня на мельчайшие кусочки. Его дочь замахала на меня ресницами. Эта девушка — смертельная ловушка в процессе создания. — Было бы невежливо с твоей стороны сказать «нет». — Неужели это так? — спросил я, ставя стакан на стол. — Определенно, — сказала она. — Напомни мне еще раз, как тебя зовут? Я знал ее имя — все знали — но она была слишком самоуверенна. На ее лице вспыхнуло негодование, мелькнула детская надутость. — Марселла Витиелло. — Ах да, теперь вспомнил. Она покраснела, явно смущенная моим скучающим голосом. В Нью-Йорке все, наверное, заискивали перед ней, как перед принцессой. — Ты собираешься потанцевать со мной или нет? — Это вежливо или нет? — Ты боишься моего отца, — пробормотала она. — Я думала, что в Лас-Вегасе, по крайней мере, люди будут храбрее. — Я не боюсь твоего отца, Марселла. Если ты такая храбрая, подойди к моему брату Римо и потанцуй с ним. У меня есть жена, которую я должен развлекать, — я кивнул ей и пошел прочь. Я бы не стал пешкой в руках, еще не достигшей половой зрелости, избалованной принцессы Нью-Йорка. Я отправился на поиски Джеммы, которую давно не видел. Я нашел ее у нашего второго бассейна, она смотрела на освещенные каскады. Ее руки были обернуты вокруг ее талии. Она не плакала, и это было огромным облегчением. Я обвил ее руками сзади, заставляя подпрыгнуть. — Почему ты прячешься здесь? — Я вовсе не прячусь. Мне просто нужно было на мгновение отвлечься от всего этого внимания. Я поцеловал ее в шею. — Видишь? Было не так уж плохо, получить свой первый поцелуй до сегодняшнего дня без всех этих ублюдков, наблюдающих за тобой. — Сомневаюсь, что Нонна согласилась бы с этим, — сказала она, и на ее прекрасном лице отразилась смесь вины и печали. — Ты действительно думаешь, что она рассердилась бы на тебя за несколько поцелуев до свадьбы? Теперь ты моя жена, так что, какая разница? — Я не знаю, что бы она подумала, потому что не могу спросить ее, так как ее здесь нет. И папы тоже. Ее голос дрогнул, и она быстро отвернулась, но я уловил предательский блеск ее глаз. — Черт возьми, Джем, — тихо сказал я. Развернув ее, я схватил ее лицо и прижал наши лбы друг к другу. — Ты же знаешь, что они оба хотели бы, чтобы ты была счастлива. Это все, чего они желали. Она внимательно посмотрела мне в глаза. — Ты сделаешь меня счастливой? На кончике моего языка вертелось несколько ответов, но ни один из них не подходил для подобной ситуации. Правда была в том, что я ни хрена не был уверен. Этот брак был результатом того, что мой член управлял всем этим гребаным шоу. Я хотел Джемму в своей постели, и для этого мне необходимо было заключить сделку. Конечно, это было еще не все. Но мне никогда не приходилось заботиться о ком-то. Я всегда делал только то, что хотел, трахался с кем хотел. Теперь все было кончено. Джемма была моей женой! Черт, эта правда ударила меня как кувалда. Джемма фыркнула. — Ты уже жалеешь об этом, не так ли? Она попыталась вырваться, но я крепче прижал ее к себе. — Вовсе нет, — твердо сказал я. Это была чистая правда. Я бы снова женился на Джемме, и не только для того, чтобы зарыться в ее, несомненно, красивую киску, но и потому, что хотел ее для себя во всех других отношениях. Мысль о том, что Мик мог бы заполучить ее — все еще приводила меня в ярость от ревности. Но теперь вечность простиралась перед нами во всем своем ужасающем величии. Смогу ли я сделать ее счастливой вне спальни? Глядя в уязвимые глаза Джеммы, я больше ничего не хотел, но просто не знал — как это сделать. Я поцеловал Джемму, потому что это было то, что я мог сделать. Мой язык погладил ее, обещая еще больше. Она наклонилась ко мне, позволив мне избежать ответа. Шорох заставил меня отпрянуть, мое тело напряглось, а рука потянулась к пистолету под пиджаком. Глава 23 ??Джемма?? Тони и Диего вышли из-за куста, выглядя взъерошенными. Одна из бретелек Тони свисала с ее плеча, губная помада исчезла, а прическа была испорчена. Диего выглядел не лучшим образом со своей неправильно застегнутой рубашкой, расстегнутой молнией и растрёпанными волосами. Я поморщилась. Савио не разделял моего смущения. — Секс с бывшей? Я подавила смешок, увидев, застигнутое врасплох, выражение лица брата. Тони выглядела совершенно подавленной, поэтому я решила спасти ее до того, как Савио скажет еще что-нибудь более ужасное. Я подошла к ней и схватила ее за руку, а затем увела в другое укромное местечко этого смехотворно огромного помещения. — Прости, — прошептала она. — Не хотела, чтобы ты это видела. Я бросила на нее быстрый взгляд. — Тони, есть только две причины, по которым я не хочу этого видеть: я предпочитаю притворяться, что у моего брата нет сексуальной жизни, и я не хочу, чтобы ты пострадала. Ты же знаешь, чем это кончится. Она пожала плечами. — Это всего лишь секс. Я не собираюсь задерживать дыхание ради отношений с ним, — я с сомнением посмотрела на нее. — Это правда, — сказала она. — Но секс слишком хорош, чтобы сказать «нет». Мой нос сморщился. — Тони, пожалуйста. Она рассмеялась и коснулась моих щек. — Ты опять краснеешь. Интересно, как долго это продлится, когда ты теперь замужем за Савио? Я взглянула на свои элегантные золотые часы — подарок Савио на семнадцатилетие. В полночь жених и невеста должны были удалиться на «брачную ночь». Легкий намек на нервы наполнил мой живот, подумав о брачной ночи с Савио. Я и раньше была в его постели, но тогда я была сама не своя, так что все это казалось почти сном, а не тем, что случилось на самом деле. Тони взяла меня за руки. — Ты нервничаешь? — Я не собираюсь сегодня спать с Савио. На лице Тони промелькнуло удивление. Разве не она сама велела мне заставить его работать над этим, после того, каким мудаком он был? Похоже, секс с моим братом на мгновение изменил ее приоритеты. — Серьезно? После стольких лет тоски по нему, ты не позволишь себе прокатиться на его быке? Я закатила глаза. — Дело скорее в том, чтобы не позволять ему никаких утех, пока я не заставлю его страдать. — Ты думаешь, он это примет? — А что он может сделать? Тони скорчила гримасу и обвела нас жестом. — Он Фальконе. Он владеет Западом. Он может делать все, что захочет, и это сойдет ему с рук. У Тони иногда была склонность к драматизму. — Савио совсем не такой. — Ох, Джемма, даже ты не можешь быть такой влюбленной. Ты слышала, что он и его братья сделали с русским, который напал на тебя? Ты в курсе, что он за человек. Что за люди он и его братья. Только не говори мне, что ты думаешь, будто он будет испытывать угрызения совести из-за грубой игры. — Что на тебя нашло? — спросила я. Тони обычно не была такой. Она покраснела и отвела взгляд.