Одно от Аарона, и два от Брайана. Открываю сначала сообщение Аарона: «Привет, красотка, как дела?». Отвечаю ему: «Привет, красавчик, всё хорошо. Твои как дела?». Отправить. Брайан отправил мне смайл который обозначал «поцелуй», и подписал его следующим сообщением: «Я тебя люблю» Глава тринадцатая Отношения с Брайаном как будто бы возвращались. Но, это лишь иллюзия, ведь любые отношения, это в первую очередь общение. В этом я убедилась, в сложившейся ситуации. Для меня важно — общение, понимание. У каждой пары, есть что-то своё, что-то нетронутое другими, то, что создано двумя, и сохраняется только для двух. И это не материально, это нельзя потрогать, это можно лишь ощутить, в то время когда вы общаетесь, когда касаетесь друг друга, и ваши души соеденяются воедино, создавая вокруг вас вакуум, в который никого больше пускать нельзя. В тот самый момент, не нужно много обьяснений и признаний. Я помню что именно это держало меня во многих отношениях. Я помню, что именно отсутствие этого, отталкивало меня. Понимание отношений, для меня очень сложная тема для размышлений, потому что я всегда пыталась взглянуть на неё, с глубокой части, с корня. На это требовалось много времени, и даже если мне казалось я нашла ответ, он обычно был неверным. Всегда оказывалось так, что у людей свои на всё причины, которые зачастую невозможно предугадать. Можно лишь понять, посредством беседы, но мало кто расскажет тебе правду. Во первых, для того чтобы узнать правду о поступках человека, нужно увидеть его искренность, а значит нужно время чтоб человек тебе доверился. Во вторых, есть у человека такие тайны, о которых никому нельзя говорить. И ни под каким видом, не откроются данные секреты твоей персоны, да и зачастую оно же к лучшему. Моя дорога, всегда пересекалась с жизнями других людей, которые мне интересны. Насколько загадочны и невероятны их истории, и мне всегда хотелось побывать в истории каждого. Мои мысли перебило сообщение, где режиссер узнавал согласна ли я на сьемки, и когда приступаем. Конечно же я согласна. Более того, я загорелась этим желанием. Сев за стол, я взяла свой блокнот, ручку и начала окунаться в своё воображение, моя цель- написать сценарий. Сценарий получился таким, что требовал небольшое количество дополнительных актеров по мимо меня. Ведь действия по моему сценарию должны были развиваться в зимнем лесу. Чтоб набрать немного «жути» по поводу самоубийств, я решила сделать из актеров «суицидников», которых я должна была спасти. Я беру телефон, и печатаю у себя на стене объявление, о том, что мне нужны актеры для сьемок в моем музыкальном клипе. Вечер казался таким длинным, но осознание того что сегодня еще работа, делала вечер ещё длиннее. Я шагала по улицам, которые видели меня каждый день, когда я ходила в школу. И вот сейчас, я снова туда иду. Как странно ведь, когда что-то меняется, и как приятно когда что-то остается прежним. Когда что-то поменялось, и больше совсем не похоже на прежнее, это хорошо, ведь оно дает понять что мы движемся вперед, что мир становится лучше, красивее. Но и так невероятно важно, когда что-то остается прежним, ведь мы должны помнить кто мы есть. Будь то дерево или дом, качели или кулон. Оно должно остаться, чтоб, взглянув, наши воспоминания окатились прежней волной чувств. Чтоб мы помнили к чему мы шли, и если вдруг сошли с пути, могли туда вернуться, ощутить этот наплыв воспоминаний, который накроет большой волной ностальгии, и мелкие кристаллы чего-то чистого, вновь проникнут в твой разум. Словно новая точка, с которой ты можешь начать заново. Ведь что-то по прежнему ждёт, когда ты достигнешь, того, к чему давно шел. Ведь что-то помнит о чём ты когда-то мечтал, и до сих пор ждёт когда ты достигнешь своих целей. Как и я когда то мечтала о большой любви, идя по этим улицам. Но не знала о том, что она имеет свой срок. Как я смущалась, когда около этого дерева первый раз меня поцеловал Стефан, потом как смотрела на это дерево проезжая на машине с Кристианом. И сейчас проходя мимо него, словно прожито уже две жизни, в которых я погибла, и эти люди, с которыми я была счастлива забыли о том, что тут было, а это дерево всё стоит, и я чувствую будто оно помнит меня, помнит о том, что было, и говорит мне о том, что я не единственная чья история прошла мимо него. Тысячи судеб менялись из одной в другую, переплетались, смешивались и расходились по разным сторонам. А ведь дерево может стоять и сто лет, и сколько всего произошло около него, хотя вроде ничем не приметное место. Подходя к школе, я вспоминаю о том, что всегда мечтала поскорей уйти уз неё. Были причины, по которым я ненавидела школу, и это были люди. Как и сейчас я ненавижу колледж. — «Ну вот и здравствуй школа»— подумала я заходя в корридор. Я быстренько переодеваюсь и стараюсь делать вид будто я никого не замечаю. У меня ведь есть свои цели тут лучше сконцентрироваться на них. Иногда я допускала себе слабость подумать о том как было бы хорошо дружить вместе общаться. Как было бы легко работать и поддерживать друг друга. В кабинет заходят все тренера и мои одноклассницы которые являются старшими спортсменами, тренер закрывает дверь на ключ и мы остаемся все внутри одной комнаты. Это было обычное дело, подумала я. Ведь нас уже собирали вместе, когда распределяли плана и группы. Я стала думать о том, как сегодня составить ход тренировки, чтоб улучшить качество работы. — Итак, дорогие наши молодые тренера, сегодня мы собрали вас, для обсуждения такой щепитильной темы внутреннего взаимоотношения команды. Почему на тебя жалуются наши спортсмены, Миа? ЧТО?! Сейчас во мне провалились все органы, и мне захотелось провалиться вместе с ними. Я чувствовала на себе взгляды всех присутствующих, будто мы собрались поиграть в даркс, и я являлась мишенью. — Почему жалуются? — прерывисто спросила я в ответ. Я в растерянности. Мне нечего сказать, ведь я ничего не знаю, и мне казалось, что всё нормально. — Вот и мы хотим у тебя спросить- ответил мне старший тренер. — Девочки, объясните причину. Что произошло? Я стояла в полном недоумении. И все по прежнему ждали от меня каких-то объяснений. — Она считает что она тут лучше всех- ответила моя одноклассница Марго. — С чего это вы так решили? — спросила я. — Да, с чего? — вступился за меня старший тренер. — Она как-то вам об это сказала или намекнула? — Когда мы хотели ей помочь, она сказала что ей не нужны наша помощь и она сама всё знает, и вообще что мы никто! — Это неправда! — вырвалось у меня. Сейчас во мне столько эмоций, что наворачиваются слезы. Я знала что это было не правдой, ведь я чиста перед собой. Это было предательством, ОНИ ПЫТАЮТСЯ МЕНЯ ПОДСТАВИТЬ. — Я помню тот момент, когда вы подходили, я вам не говорила, что «я лучше всех», мне просто действительно не нужна была помощь! — ответила, стараясь окончательно не разрыдаться. — Нет, Миа, ты так и сказала. Вся команда это слышала. Я была ошарашена. Я вспоминаю тот, день, когда я ушла заниматься с детками, и ко мне подошли старшенькие девочки предложили помощь. Но, мне показалось что они не хотят заниматься, и под предлогом помощи мне, хотят пропустить тренировку. Я сказала: «Спасибо девочки, пока я сама справляюсь.» И ничего больше. Это всё неправда. — Хорошо, пойдёмте спросим у команды. Тренер открывает кабинет, все выходят с него, чтоб попасть в спорт зал, где ждёт нас вся команда. Тренирока должна была начаться десять минут назад. Я иду самой последней, мне настолько омерзительно идти рядом с этими лгунами. А главное зачем им это? Мы все зашли в зал, спортсмены были в строю, мы выстроились командой тренеров перед ними. — Всем здравствуйте! — сказал старший тренер. Детки мои, — продолжила она, у меня к вам вопрос, говорила ли Миа о том, что ей не нужна помощь старших девочек потому, что они никто, а она главная? — немного перефразировала, чтоб вам было понятно, добавила тренер. В этот момент, я испытывала некое наслаждение, о того, что справедливость всё таки есть. И я знала что вся команда, пусть мы с ними не хорошо знакомы, ответят НЕТ. Ведь такого НЕ БЫЛО. — Было? — спрашивает настойчиво тренер так, как обычно спрашивают солдат. — ДА! — ВСЕ ХОРОМ ОТВЕЧАЮТ ОНИ. Кажется меня только что облили свинячими помоями, избили плётками и раздели догола. Такое сейчас моё состояние. Боль была дикой, как будто нож обиды пронзил меня. Несправедливо, ведь это всё не правда. Слёзы льются ручьём, я не могу их сдержать. Но, стою смирно, и стараюсь сделать вид чтоб никто ничего не заметил. Кажется целую вечность была лютая тишина, и мне казалось будто я стою, и все в меня кидают гнилые яблоки. — Хорошо, всем спасибо. На-ле-во. Пять кругов вокруг зала. — отдала команду тренер. Все остаются проводить тренировку, Миа, идешь со мной в кабинет. — Я этого не делала- сказала я. И после этих слов, я разрыдалась, как только вышли из зала, где меня бы видели все, я осталась наедине со своей правдой. Мы шли по корридору вдвоём, было тихо. Как только мы зашли обратно в кабинет, тренер мне сказала — Я не верю никому из вас, хоть и их знаю дольше, и должна им доверять больше. Но, я им не верю как раз таки потому что знаю что они на такое способны. Старайся избегать конфликтных ситуаций. Иди умойся, и забирай дошкольников на отработку композиции. — Я такого не говорила. — тихо повторила я, и вышла из кабинета. Пока я шла умываться, я не видела ничего кроме моих слёз разочарования и обиды. Но я понимала, что там есть дети, которые даже не зная о чём вопрос, просто автоматически сказали ДА. Я нашла в себе силы, убедить себя в том, чтоб вернуться в зал. Я автоматизировалась в робота, который выполнял работу, просто потому что надо. Я не улыбалась, не плакала, во мне исчезли все эмоции. И мне даже понравилось такое состояние. Я выполнила огромную работу на сегодня, без всяких передышек. Но, когда я наконец-то уже была в кровати, я снова начала чувствовать боль и обиду, и когда я попыталась вспомнить что было после тренировки, поняла что ничего не помню. Как добралась до дома, спала ли мама, и пожелали ли мы друг другу спокойной ночи… ничего не помню. Глава четырнадцатая Мелодия будильника, пробудила во мне гнев в новом, только начавшемся дне. Я выключаю его, но заснуть обратно, хоть на пять минуточек, уже не могу. Заглядываю в окно, солнца не видать, как странно, ведь сейчас точно утро. Я снова беру телефон, чтоб удостовериться в правильности времени. Всё верно, к сожалению. Даже не помню как вчера заснула, видимо просто «вырубилась». Мгновенно воспоминания о вчерашнем вечере снова и эти воспоминания окатывают меня волной разочарования. Я беру подушку, кладу её себе на лицо, и падаю на кровать. «Ну почему же я вообще проснулась?». На первой паре была история. До чего же интересная наука, не считая литературу. Мы смотрим какой-то исторический фильм про древний Рим. В классе ни звука, наш учитель, строго наблюдает за каждым, и беспощадно ставит двойки, тем кто не слушает о чём фильм. Я сидела смирно, но не могла поймать себя на увлечении к фильму, кажется у меня наступила депрессия. Стук в дверь, заходит Джес. — Здравствуйте, извините за опоздание. Можно войти? Учитель ставит фильм на паузу, весь класс смотрит на Джес. — Прошло уже пятнадцать минут урока, ты думаешь я должна тебя пускать? — сердито говорит учитель. — Я же сказала извините. — отрезала Джес. Затем молча прошла в класс, села за свободное место рядом со мной. — Привет- сказала мне Джес. И потянулась обнять меня. — Привет- шепотом ответила я. И обняла её. — Ещё чего удумали? Выгоню сейчас обоих! — громко сказал нам учитель. Я старалась сидеть смирно, как солдат, а Джес не смущали её претензии и высказывания. Она достала свою любимую книгу, положила на парту. И принялась её читать. Вся группа смотрела фильм, включая меня. Мне нужна была стипендия, и это не давало мне права вести себя так, как спокойно ведёт себя Джес. — Как думаешь, сильно нагло будет, если я попрошу училку сделать фильм потише? — улыбаясь, шепотом сказала мне Джес. На моём лице растянулась улыбка. — Думаю да. — отвечаю я шепотом. — Вот жаль, ну ладно, тогда толкнёшь меня как пара закончится. Джес вытащила наушники со своей сумки, ловко их распутала, и ушла в параллельный мир металики и мистики. Пока шёл фильм, было достаточно громко, чтоб музыку Джес никто не мог услышать кроме меня. А я слушала, и думала: «Интересно, как можно читать подобные произведения, под такую жесткую музыку.» Когда фильм закончился, в классе резко стало тихо, и в этот же момент, все услышали, что кто-то слушает музыку и повернулись к нам. Я быстренько толкнула локтём, Джес, дав ей понять что наступило «палево». Она выдергивает наушники, осматривается, и громко говорит в сторону тех, кто сидел повернувшись в нашу сторону и наблюдая за её действиями: — Что смотрите, курицы? Они сразу же отвернулись. Учитель спустив очки, долго смотрел в сторону Джес, а потом у неё зазвонил телефон, и мы остались в классе без учителя. — Ты не сильно жестко выразилась? — говорю я Джес. Но на моём лице было видно восхищение к ней. Она никого не боялась, говорила прямо и всегда то, что думала.