— Стив, я не знаю, откуда такая информация, но это не так. — Правда? — спросил он и положил передо мной папку, я её открыла и подавилась воздухом. — Что, знакомый договор? Надо было находиться настолько в безвыходной ситуации, чтобы согласиться на такие кабальные условия. Кстати, одно из них ты нарушила. Тебе тридцать лет, есть сын, которого зовут Марк. Он родился в июле две тысячи тринадцатого года. По документам, конечно же, а по-настоящему — в мае того же года. Ровно через девять месяцев после твоего исчезновения. — Нет! — взвизгнула я и снова подскочила с места. — Нет! Слышите?! Нет! Он родился в июле! — Изабелла, ты далеко не глупая девушка, насколько я могу судить. Неужели ты думаешь, что у Артура хватило бы связей и власти, а также средств, чтобы столько лет прятать тебя? — Нет… Нет… — шептала я и, как в замедленной съёмке, садилась обратно на своё место. — Невозможно… Этого не может быть… — Может, всё именно так, как ты поняла, — сказал он, улыбнувшись мне. — Это я спрятал тебя шесть лет назад от Луки и Клима. Это я создал ситуацию, чтобы Мария и Владимир погибли, и это я вернул тебя обратно. — Но зачем? — спросила я, находясь в полном ауте. — Зачем это всё? — Потому что ты ему нужна, — спокойно сообщил тот. — Тогда, шесть лет назад, я не мог позволить, чтобы он сломался. — То есть? С чего ему ломаться? — спросила я, не догоняя. — Узнай он о моей лжи, возненавидел и выгнал бы? Так вы мне Америку не открыли, я знаю, и раз вы всё знаете, то должны понимать: я никогда не скажу ему о сыне. Или вы уже сказали? — Нет, он не знает, пока что… — А, то есть вы собираетесь сказать? — спросила я, прищурив глаза, к чему он мне всё это говорит? Хочет шантажировать? — Хотите наказать меня? — Я?! Наказать тебя?! — засмеявшись, спросил он. — Деточка, если бы я хотел тебя наказать, ты бы уже давно кормила где-то рыб, и твой труп бы никто и никогда не нашёл. Я вернул тебя для него, ты ему нужна как никогда. Он измотан и потерян, ему нужен стимул, новый глоток. Цель, ради которой он горы будет сворачивать. — Вы обо мне слишком высокого мнения, — фыркнула я. — Он относится ко мне как шлюхе, не более. — О… Как всё запущено… Шесть лет разлуки дали о себе знать… Если бы ты была для него на одном уровне со шлюхой, то он точно бы не привёз тебя в отчий дом. Я не его родной отец, и ты это знаешь, но всё же он мой сын, а я — его отец. И этот дом для него — святое место, лоно семьи. Так, зная его, он будет привозить сюда шлюх? — Н-н… Нет… — промямлила я. — Именно, ты для него — нечто ценное, но он ещё не понял. А когда поймёт, то будет это ценить ещё сильнее, и любить ещё больше. — Он меня не простит. — Простит, когда поймёт, что по-другому бы ты в живых не осталась. — То есть? — удивилась я, для меня это была большая новость. — Вы о чём? — Я спрятал тебя от Луки и сделал всё, чтобы Клим поверил мне, что ты мертва. Хочешь обмануть врага — обмани друга. Если бы я тебя тогда не спрятал, тебя бы уже не было на этом свете. — Э… — это всё, что сорвалось с моих губ, потому что я была просто в немом шоке. Что, чёрт возьми, всё это значит?! — Клим смог пережить твою смерть от несчастного случая, но он бы не выдержал, умри ты от рук его врага, которого мой сын не смог задавить, не смог защитить самое дорогое. Он и так пил около полугода, работал и пил — больше ничего не интересовало. А ты бы так просто в руках Луки не умерла. Он бы долго издевался над тобой, насиловал, избивал и уродовал, а потом, когда бы надоела, отдал на растерзание своим шавкам, и ты бы под кем-нибудь умерла. От каждого его слова меня передёргивало, в голове просто гудело. Перед глазами мелькали картины всего этого, что могло бы быть, и это приводило меня в ужас! Я могла умереть,потерять Марка!И всё это было настолько ярко, что по щекам потекли слёзы, а в груди стало так больно… Воздух застрял где-то в груди, я попыталась встать, но ноги просто отказывались слушаться. Перед глазами всё плыло, к горлу подступил ком. Ещё чуть-чуть — и меня вывернет наизнанку. — Изабелла? — услышала я до боли знакомый и родной голос. — Что с тобой? Повернулась на еле держащих меня ногах, в нос ударил запах туалетной воды Клима, и в этот момент я не выдержала. Стояла и плакала, не навзрыд, а просто молча, по щекам текли слёзы, и меня трясло как при лихорадке. Господи, боже мой… Разум помутнел, я перестала соображать, перед глазами плясали чёрные пятна. Вокруг меня появилась бездна, от которой я не смогла убежать. — Изабелла! — слышу вскрик, и меня ловят чьи-то руки, любимый запах, который одновременно и успокаивает, и наводит ужас. Меня куда-то понесли. В голове промелькнули слова Стива: «А ты бы так просто в руках Луки не умерла. Он бы долго издевался над тобой, насиловал…» У меня сработал инстинкт самосохранения, и мне стало дико страшно — казалось, что меня несут убивать. Начала вырываться и кричать, как бы это странно не выглядело, но в бреду я разговаривала на итальянском. Сквозь сознание услышала: — «Что ты ей сделал? Что сказал?! Что с ней?!» Я снова провалилась во тьму. Я и не знаю, сколько так провела. То просыпалась, то снова проваливалась в сон, чувствовала, что в меня тыкали иголкой, и слышала один и тот же голос. — Всё хорошо. Ты в полной безопасности, тебя никто не тронет. Верь мне, я рядом, — твердил он. Этот голос меня успокаивал, а потом, в какой-то момент, я полностью провалилась во тьму и проснулась от того, что лицо припекает от солнца. Открыла глаза, повернула голову и впала в шок. Рядом с моей кроватью в кресле сидел Клим и держал мою руку, нежно, но вместе с тем крепко. Я привстала и хотела вытащить её, но он почувствовал это и сразу проснулся. Наши взгляды встретились, он был уставший и совсем не спал — об этом говорили круги под глазами. — Привет, — сказала я, слегка улыбнувшись. — Привет, — хрипло произнёс он. — Прости, это всё моя вина… — Ты о чём? — спросила я, похолодев. Неужели, Стив ему всё рассказал? — Что ты имеешь в виду? — Я не имел права так вести себя с тобой, — ответил он. — Врач сказал, что это эмоциональный срыв, что ты слишком много подвергалась эмоциональной нагрузке. Я слишком на тебя давил, извини меня. Он что, передо мной извиняется?!Он?! Я ушам своим не верила, здесь что-то не так, вот чувствует моя задница проблемы! Он что-то задумал или решил, и это не сулит для меня ничего хорошего… — Почему ты извиняешься? — спросила я. — Видеть тебя в таком состоянии оказалось выше моих сил. Ты приходила в себя, видела меня, пугалась, вскрикивала и снова отключалась. Доктор сказал, что я — причина такого состояния. Его голос был уставшим, хриплым и каким-то даже безжизненным, наверное. В глазах стояла печаль, а за ней — полное одиночество. Будь я Марией, мне бы не составило труда успокоить его, обнять, поцеловать в макушку и сказать, что всё будет хорошо. Но разве сейчас я это могу? Нет, и мне остаётся только смотреть, как он грызёт себя. Боюсь, даже мои слова о том, что всё нормально, его не убедят. Но попробовать всё же стоит, иначе мы получим бомбу замедленного действия. — Клим… — начала я, и он, подняв на меня свои глаза, которые были до этого опущенные в пол, заставил вздрогнуть, взгляд был опустошенным. — Ты ни в чём не виноват, просто так получилось. Просто обстоятельства так сложились… — Обстоятельства… — нервно смеясь, сказал он. — И какие же? — Её хотели убить, — вдруг раздался голос сбоку. Мы повернулись, а там стоит Стив. — Вот и всё. — Убить? — спросил он и черты лица мгновенно приобрели очень жестокие черты, взгляд прояснился, фигура вся напряглась, а кулаки сжались. — Кто?! — А кто в последнее время метит на тебя? — спокойно спросил он. — Смотри-ка, какая дерзкая, пора обломать кошечке все когти и зубы, — сказав это, лицо его озарилось очень недоброй улыбкой. А потом встал и пошёл на выход, но резко развернулся на месте и сказал: — Ты лежи и отдыхай, а самое главное — ничего не бойся, рядом со мной ты в безопасности. Я сидела в немом шоке, с открытым ртом. Мне просто в голову не приходило, что можно ответить. Как остановить всё это безобразие, что задумал этот человек?! — Что это всё значит?! — сказала я, резко встав, и тут же пожалела об этом. У меня закружилась голова, подступала тошнота. Я попыталась схватиться за воздух, чтобы не упасть. — Не вставай так резко, — поймал меня Стив, — ты ещё очень слаба. Организм получил огромный стресс и, ко всему прочему, ты со вчерашнего дня ничего не ела. — Я не голодная, — ответила я, но желудок предательски заурчал, на что Стив усмехнулся. — Что за чушь вы ему наговорили? Зачем солгали? — Кто? Я? — театрально удивился он. — Что ты, я лишь слегка приукрасил. — Слегка?! Это вы называете слегка?! Меня никто не пытался убить! — Пока что, но скоро попробуют, — не меняя спокойного тона, сказал он. — Я разве могу рисковать жизнью жены моего сына? — Я ему не жена… — ответила я. — Его жена Мария, а я — Изабелла. — Какая упрямая, хорошо, не жена, но мать его ребёнка. Так разве я могу оставить своего внука без матери? Конечно же нет. Поэтому решаю проблему. — Я вас не понимаю… — Каролина — одна из временных любовниц моего сына, — от слов Стива меня аж в лице перекосило, а он довольно улыбнулся, — ревнуешь? Значит любишь. Так вот, она очень скоро захочет избавиться от тебя, потому что ты ей мешаешь. У неё хорошие связи, ведь она — троюродная сестра Луки. — Засланец? — спросила я, и в моём голосе послышался металл, сама этому удивилась. — Соображаешь, это хорошо. Да, изначально она должна была просто забраться к нему в постель, но ты же сама понимаешь, что от такого мужчины крышу сносит моментально. Не мне тебе рассказывать. Кстати, на сегодняшнем приёме она будет, так что будь морально готова к тому, что она будет рядом с ним. Держись от него подальше сегодня, не мешай. Я сжала зубы, борясь с желанием разнести здесь всё. Не мешать ему?! Держаться в сторонке?! Может, мне ещё ковровую дорожку ей постелить? Выцарапать глаза, дряни, хочу, и все космы выдрать! — А свечку случаем подержать не надо, а Камасутру почитать? — съязвила я, не смогла удержаться. — Если так будешь вести себя на приёме, то точно станешь её целью. Клим разберётся с ней. — Зачем вы натравливаете его? Это ведь не только из-за меня, есть и другая причина. — Хм, нисколько не сомневался в твоей сообразительности. Артур мне часто говорил, что ты умная, но сейчас я убедился воочию. Ты права, дело не только в тебе. Она перешла мне дорогу, и поэтому понесёт своё наказание. — То есть вы играете роль судьи, и вынесли приговор? А Клим, как прокурор, его исполнит? Лихо… — Палач. — Что, простите? — переспросила я.