— А могла бы быть она, — голос Лизы резко меняется, а сама она отходит на шаг назад. Я резко впериваюсь в нее глазами, не веря в то что слышу. — Ты знала? Ты знала, что это не она? А что это был за спектакль? — Лиииз? – тут же Матвей. Он тоже не в курсе? — Ну а что? Пусть на своей шкуре поймет, что такое потерять единственного человека, которому он реально нужен без всей его мишуры. — Ты ебанутая?! — ору я уже не в себе. Да я ее убить готов. Я же чуть не сдох тут! Тут же ощущаю, как нос хрустит от удара. Ну да, Матвей разговаривать не любит, за Лизу сразу морду бьет. Отшатываюсь, но не падаю. — Ваше время истекло, — говорит патологоанатом, и Лиза дает ему деньги. А потом просто уходит. — Еще раз скажешь так про Лизу… — Да понял я, — толкаю Матвея и бегу за его женой. – Лиза! Ну что это была за херня! — Хотела тебя немного проучить. — Ты знаешь, где Кристина? — Ну конечно я знаю, где Кристина. А вот почему ты не знаешь, мне интересно. Почему ты, придурок, оставил мать своего ребенка на улице? — Он не мой. Не мой, понимаешь? Она меня обманула. — Аааа! Это как она обманула с девственностью, да? Если нет крови, то уже не целка. Кажется, так у вас, мужиков? Знаешь, я даже рада, что все так вышло. Она найдет себе нормального, без комплексов. Он будет растить твоего сына, а ты будешь это видеть и локти кусать. — Лиз. Я понимаю, ты ее подруга… — Да что с тобой разговаривать? Матвей, ты же у нас бывший сутенер, расскажи, что не всегда при лишении девственности кровь и боль. — А он скажет что угодно, потому что ты его жена. — Ну конечно, ведь правду могут говорить только родственники, которым Крис встала поперек горла, да? Только те, кто уже несколько месяцев думали, как отвадить ее от тебя. Только те, кто хотят женить тебя. Верь, во что хочешь, Наиль. Мне, если честно, теперь все равно, — отворачивается она и уходит, гордо махнув конским хвостом. Сука… — Матвей… — блядь, я уже не знаю, во что верить, кажется, что в лесу блуждаю и выхода нет. – Я же сделал тест. Я сделал этот чертов тест! — Надо было в нескольких клиниках сделать, как минимум, еще в двух. А насчет потери девственности, Лиза права. Женский организм — штука непредсказуемая, и кровь, и боль не обязательно сопровождают дефлорацию. Это тебе любой врач скажет. Матвей уходит, а я один остаюсь по среди коридора. По нему ходят люди, а я двинуться не могу, понять не могу, как я попал в эту задницу и почему мне кажется, что сейчас каждый, кого я знаю, надо мной смеется. Каждый, сука…. *** Глава 31. Глава 31. Я как в прострации. Все еще не могу отойти от шока. От радости, что в морге не Кристина, от злости на Лизу. И ее слова. Они в голову засели, не давая дышать полной грудью. Сигарета за сигаретой и мысли, что разъедают нутро… Кристина не нужна моей семье, это я понял. Но не настолько же, чтобы обманывать… Ведь часть семьи – это все. Ведь ребенок, который… Я не могу сложить два и два, не могу понять, почему все вокруг уверены, что именно Кристина говорит правду. Что именно она не врет. И звонок этот Демида… Такой странный. И вопросы… О результатах. Наверное, я бы так и не понял, что он хочет, а теперь… Проверить надо. По коже мороз только от мысли, что это все реальность. Что моя семья предала все, чему меня же и учили, переделала, подделала анализы… Перед глазами Кристина, умоляющая поверить ей. Именно ей. Смахиваю слезы, разгоняясь, чтобы поскорее доехать до клиники Демида. Нет, наверняка там мне никто ничего не скажет, но Демида я спрошу напрямую, он единственный, кто всегда сдавал тех, кто надо мной шутил… Но это ведь не шутки, это жизнь… Возле клиники долго туплю, невольно лезу в телефон, листая фотки, что мы делали вместе с Кристиной. Каждый чертов день я думал это ненадолго, каждый миг с ней жил как последний, на полную катушку. Был уверен, что до любви не дойдет. А теперь смотреть больно. И смотреть. И понимать, что такой радостной влюбленной я больше ее не увижу. А если увижу, то точно причиной буду не я. А если ребенок мой… Мой… Лиза сказала сын. Да и важно ли это… сын или дочь. Мой… И Кристина много раз говорила мне, что мой… А я не поверил. Ухватился за результат, словно за соломинку, словно за возможность в очередной раз быть свободным… Не понимал, что именно она и есть моя свобода. Та, что любит и ничего не требует взамен. Условий не ставит. Просто любит. Или любила… Откидываюсь на спинку кресла. После всего я не смогу просто прийти и сказать, прости… Она скорее прирежет меня… Будет кричать «ненавижу» столь же эмоционально как «люблю» …. Наконец выхожу из машины, окунаясь в моросящую непогоду и, кутаясь в пиджак, иду ко входу клиники. И правда, почему я повез ее именно сюда. Потому что братья, потому что верил. Толкаю стеклянную дверь, сразу иду мимо ресепшена в кабинет главного врача. — Наиль Ахметович, давайте я о вас доложу, — пытается меня догнать администратор, но я лишь поворачиваю голову. — Лучше чай нам сделай, — толкаю дверь, и Демид дергается. Он занят осмотром одной очень милой русской девушки. Тут же напрягается и кивает ей. — Одевайтесь и подождите за дверью. Она тут же натягивает рубашку и почти не глядя, выходит, забывая сумку. Я ее беру с кресла и отдаю Демиду. Тут явно был не просто осмотр. — Жена не устраивает в постели? — Тебя это не касается. Что случилось? Почему без стука? — говорит он, а я кожей чувствую его волнение. Осматриваю светлый кабинет, дипломы и почему в голове всплывает девушка. Вот точно такая же как эта. Светленькая. Помню, как Демид приходил с ней к нам домой, знакомил со всеми, помню, как орал потом Саид. «Этой белой швали нечего делать у нас дома!» Белая шваль… Явно он не сам такую ненависть к женщинам русским стал испытывать…. От отца пошло? Блин, как же ее звали… — Элина… — Что? – дергается Демид, глаза поднимая. — Элина. Где она? — Откуда мне знать? Мы давно расстались… — А не эта клиника ли стала платой… Я знаешь, чего понял, Демид. Мы все шлюхи. Шлюхи собственного брата. Мы так его боимся, что готовы поступиться собственными принципами, любовью, только чтобы найти в его глазах одобрение. Словно он отец нам… — Он почти отец. Он все нам дает. — А почему? Почему он распоряжается всем? Разве не поровну все быть должно… — Не смеши меня. Пока ты прятался по шкафам, он приумножал отцовское состояние. Так что да, это все он нам дает. Можно сказать, за просто так… Чего тебе нужно? — А ты узнавал про нее. Про Элину свою? Он падает в кресло и достает из тумбочки бутылку. Наливает мне и себе. Я отказываюсь. Я слушаю. — Да понимаю я, почему ты пришел. Твоя Кристина. Она ж хорошая на самом деле. А моя Элина сукой была. Я тогда отказался от клиники. От всего, ради нее отказался. А она… легла под Саида. Он сказал ей, что у меня нет ничего, и она с ним легла… — А если он соврал? — Я их в постели застал… Ну я же не дебил… Она так к нему жалась. — Она пыталась оправдаться? — Ну конечно. Ходила за мной месяц еще, когда поняла, что ничего ей с Саидом не светит. Но поздно. Она уже замужем, дочь воспитывает, — дергаюсь при мысли, что и Кристина замуж выйдет. Я Кристину с Виктором тоже застал, но в тот раз она гордо ничего не отрицала. А было ли у них что – то? Или с подачи брата, который очень хотел очернить еще одну русскую девушку. — Делали тест? — Неа. Просто результат, который просил Саид, нарисовали. Закрываю лицо руками. Как же сука больно. Больно при мысли, что оказался таким оленем. Конечно нарисовали. При связях брата Кристине запросто и срок могли нарисовать. Поеду ему в морду дам… — Ты куда! – поднимается Демид. – Если заяву на меня накатаешь, хоть предупреди. — Да не буду я… Ты только это… Спроси про Элину свою. Вдруг он тебя точно так же обманул, как и меня. Очевидно для него семейная связь ничего не значит… — выхожу за дверь и сразу на выход иду. Настроение поднимается до какой – то нереальной отметки. Нет теста. И не было. И до сих пор неизвестно, чьего ребенка носит Кристина, а значит у меня есть реальный шанс перед ней оправдаться. Потому что мне реально плевать, даже если не мой. Плевать, потому что это не важно. Важны только мы и, если она меня простит, я буду самым счастливым человеком. Еду к брату. Он дома, и я почти не волнуюсь. Хотя высказать ему все сейчас это почти как рявкать на слона, который может тебя затоптать. Дома как обычно Диляра и Нелли тоже тут. Я киваю обеим и прошу проводить меня к брату. Я готов прыгать от счастья, потому что теперь я ничего не должен брату. Ничего. Это как будто петлю с шеи в последний момент сорвали.