— Это вот так выглядит человек, который сует пальцы в розетку? — с живым любопытством уточнила Света у мамы. — Примерно так, — хихикнула та и проявила человечность. — Ты в порядке? — Н-нормально, — подергиваясь от остаточных спазмов мышц, стучащий зубами рыжий поправил прическу. — Значит хозяина элементаль бьет слабее, — сделала вывод Даша. Я тем временем догадался оценить призванное существо: «Малый элементаль молнии. Хозяин — Светлана». Не густо, но чего еще ожидать от «пэта»? Закончив радоваться воссоединению группы, мы немного переделали караван, разбившись по двум КАМАЗам и такому же количеству фур, куда вошло всё, что заказывала «администрация деревни», и покатили домой. — Теперь все зависит от них самих, — покосилась Даша на зеркало заднего вида, показывающее следующий за нами КАМАЗ. — Играешь в бабушку-сваху? — подколол ее я. — Нефиг в моего мужика глазками стрелять, — девушка накрыла мою лежащую на рычаге переключения передач руку своей ладошкой. — Наконец-то мы наедине. — Дом для двоих теперь актуален? — спросил я. — Я подумаю, — пообещала она. Значит актуален. Даша смачно зевнула — зелья бодрости, которые она пила всю ночь, выветриваются. — Отдыхай, — предложил ей я. — Если сегодня пойдешь бухать или страдать фигней, я обижусь, — заявила она. — Я тоже хочу проводить с тобой наедине больше времени, — кивнул я. — Значит как только разберемся с делами, идем гулять на реку при свете луны! — сформировала она досуг и перебралась в заднюю часть кабины, попросив. — Дай матрас. Я материализовал требуемое, и через минуту девушка уже сопела. Очень мило сопела! * * * Дорога была скучной — никто не нападал, никаких засад не осталось, зато время от времени встречались направляющиеся в город военные конвои. Вывоз ништяков, по словам Петрова, не останавливался, а теперь, учитывая полное отсутствие сильных врагов в городе — мы почистили всех, кого нашли — вышел на конвейерные мощности. Генерал может и погряз в инерции мышления, но в рациональности ему не откажешь: ему вверили свою жизнь сотни людей, и он старается обеспечить им безопасность, крышу над головой и пропитание — по этим временам прямо шикарно. К черту — не наша проблема, у нас теперь новый дом, а вокруг — люди, доверившие свою жизнь уже мне. Никогда не хотел быть лидером — характер не тот, мне гораздо приятнее «не отсвечивать», но теперь уже ничего не попишешь — они в меня почему-то верят, а когда верят — подводить нельзя. У поворота к базе вояк мы остановились, и я спросил через открытое окно привычно вынырнувшего из кустов дежурного: — Готово? — Готово, — кивнул он и сходил к соратникам, вернувшись с полевой формой маленького размера. Погоны полковничьи. — Ура! — Света выскочила из фуры, с чудовищной скоростью добежала до военного и цапнула из его рук форму, тут же надев при помощи инвентаря поверх костюма. — Мне идет? — запросила мое авторитетное мнение. — Идет, — улыбнулся я. — И документы, — выдал солдат девочке красную корочку с гербом и надписью «Министерство обороны». Открыв, Света просветлела лицом еще сильнее: — Спасибо, дяденька военный! А почему фотографии нет? — Сама наклеишь, — развел руками вояка. — У тебя же нет паспорта, а значит твоей фотографии нет в нашей базе данных. — Поняла! — не стала его винить девочка и пошла к «родной» машине, по пути задавая вопрос. — Мама, а удостоверение полковника важнее паспорта? Ответ скрылся за шумом заведенных движков, и мы поехали дальше, прибыв к повороту на деревню к трем часам дня. Свернув с шоссе, я протянул руку назад и погладил Дашу по плечу: — Вставай, режим угробишь. — М! — шлепнув меня по руке, она перевернулась на другой бок и продолжила сопеть. Устала моя Главная Героиня, и неудивительно — больше суток на ногах, под магическими энергетиками и в постоянном напряжении. А я? А мне нормально — легкая моральная усталость выветривается с каждым приближающим нас к дому метром. Дом! Был ли он у меня когда-то? Теперь кажется, что нет — так, места для сна и проведения досуга. У деревенских ворот мы неожиданно уперлись в пробку из тентованных ЗиЛов и услышали возмущенный голос «средней Филипповны»: — Не надо нам ваши пушки! Знаем мы как война работает — ваши же из них пальнут, а генерал потом пальнет в ответ, причем так, что от деревни ничего не останется! Вот поэтому я старую систему и не люблю — «бояре ссорятся, у холопов чубы трещат», и эта народная мудрость актуальна всегда, даже при типа-феодализме, как у нас сейчас. Выместил раздражение, ударив по гудку. Даша подскочила, порвала обивку сиденья материализовавшимся клевцом и взволнованно спросила: — Что случилось? — Коллективная Филипповна не хочет артиллерию, — пояснил я. — Не проехать. — Задрали, — раздраженно буркнула девушка, дематериализовала оружие и легла обратно, укрывшись с головой и приказав. — Когда приедем, отнеси меня в наш дом на руках. На душе потеплело, я улыбнулся — тоже мне проблемы, сейчас разрулим — и выбрался из машины, направившись к воротам вдоль армейской техники. Увидев меня, «средняя Филипповна»-Александра просветлела и помахала рукой — давай сюда, мол. Стоящий с ней рядом, лишенный балаклавы и одетый в «обычный защитный костюм» под капитанским кителем вояка сложил руки на груди и заявил мне: — Мы так не договаривались. — «Договариваться» нужно со мной! — фыркнула Александра и кинула мне предъяву. — Ну и о чем ты через мою голову договорился? — Я в любой момент могу оторвать тебе эту голову голыми руками, и твоя свита мне ни*уя сделать не сможет, — с улыбкой развел я руками и предложил. — Попробуй снова. Пожевав губами, Александра смирилась: — Антон, когда в следующий раз будешь заключать крупные сделки с другими поселениями, пожалуйста, поговори сначала со мной, хорошо? — Хорошо, — кивнул я. — Привезли все, что просили, пошли землю выбирать. — А эти? — кивнула она на вояк. — У меня приказ — развернуть в деревне артиллерийскую точку, — вклинился капитан. — И передать в качестве жеста доброй воли крупу, сахар и тушенку, — указал на машины. — А что ты сразу про крупу с тушенкой не сказал? — уперев руки в боки, выместила «тётя Саша» на служивом вызванное моим демаршем раздражение. — Давайте, но пушки — не пущу! — Нет пушек — нет «доброй воли», — безапелляционно заявил капитан. — Подождите десять минут, — попросил я его, прикинув расстояние до центра деревни. — Пошли! — велел Александре и перепрыгнул забор. Начальница деревни запрыгнула следом. — У меня есть артефакт, который накроет деревню и окрестности защитным куполом, который не пропускает нежить, — поведал я ей. — Сейчас мы с тобой его установим, а потом попросим вояк стрельнуть. Возможно, он не пропускает снаряды. — А как они изнутри стрелять будут? — задала она закономерный вопрос. — Это ж символ, — развел я руками. — «Вот, смотри, своих с артиллерией к вам отправляю, бонусом к тушенке. Мир, дружба, торговля». — Не доверяю я этому генералу, — поморщилась Александра. — А у тебя, извини, муж есть? — спросил я. — Молод ты для меня! — отшила она меня. — А генерал? — А генерал… — она осеклась, слепо уставилась в пространство, осознала и хищно ухмыльнулась. — А генерал вдовец! И я вдова! Это ж какие перспективы! — Во-о-от! — обрадовался я пониманию. — У нас еще и купол будет, а у них — нет! Он большой, жителей базы вместит. Осталась малость — генерала уговорить на переезд вместе с содержимым складов. И будет Сухобузино не деревней, а настоящим городом, центром жизни всего района. — А… — она посмотрела на меня и замялась. — А мне эта возня на*уй не нужна, — признался я. — Правь на здоровье, не хами, не пытайся прогнуть и подгадить, и все у нас будет хорошо. После отмены культа обидится, но, если к тому времени генерал будет окольцован, политического кризиса не возникнет. — Нужно генерала на чай пригласить, — решила она. — Не вариант, — покачал я головой. — У него уровень никчемный, с базы пока не вылезет — опасно. Езжай сама.