Вошел в дом и я, не забыв закрыть за собой дверь. За короткой прихожей, справа, начиналась занявшая почти весь первый этаж гостиная. Кожаная мебель, камин, пара кресел-качалок и толстый, пушистый белый ковер в наличии. Преобладает белая цветовая палитра, стиль — «модный минимализм». Слева от коридора — совмещенная с кухней столовая. Наверху — четыре комнаты: одна типа-кабинет для меня, второй — типа-кабинет для Даши, третья — оптимистично оснащенная двуспальной кроватью спальня, четвертая — гостевая. Щелкнув пультом, девушка попыталась включить телевизор. — Генератор выключен, — прокомментировал я неудачу. — Все равно эта тарахтелка никогда ничего хорошего не показывала, — фыркнула она, бросила пульт на диван и одним прыжком перемахнув гостиную, обняла меня, посмотрев снизу вверх любящим взглядом. — Покажешь нашу спальню? На такие вопросы «нет» отвечает только полный кретин! Глава 29 Снаружи, в приоткрытое из-за жары окно, в спальню проникали детский смех, обрывки разговоров людей постарше, водяные всплески и запах шашлыка, но мне до этого не было никакого дела — я наслаждался теплом прижимающейся ко мне Даши. Подняв голову с моей руки, она поведала: — У меня парень до того как меня в психушку отправили был. Год письма писал, а потом… — она закусила губу. — Если встретим — оторвешь ему голову, — предложил я. Хихикнув, она легла обратно: — Если бы я знала, как всё получится, я бы тебя дождалась. — Забей, — обнял ее покрепче. — У всех есть прошлое, но какая теперь разница? — Ты не обижаешься? — на всякий случай спросила она. — Я тебе кто? — фыркнул я. — Радикал патриархальный? — А у тебя много девушек было? — спросила она. — Какая разница? — поморщился я. — Мне интересно! — вредным тоном заявила она и укусила за бицепс. — Ай! — послушно дернулся я. — Если считать — это сексизм и объективация. Как будто счетчик набиваешь. — Начитался своего интернета, — мило сощурилась она на меня. — Мне магазин нужно идти строить, — погладил я ее по волосам. — Вот они, мужики — сделал дело и сразу бежать, — иронично ответила Даша, села в кровати и эротично потянулась. Сглотнув, я провел рукой по ее животику: — В принципе, времени еще полно. — Эта лавочка на сегодня закрыта! — убрала Даша мою руку и сложила ладони перед собой, изобразив одухотворенное лицо. — У меня задание — связать храм и Эльвиру. Первожрица должна быть образцом целомудрия и непорочности. — Тавтология, — фыркнул я. — Фигология! — парировала она и оделась при помощи инвентаря. — И твой «лук» вообще с целомудрием не сочетается, — заметил я. — И чья это вина? — ткнула она в меня пальчиком. — Небось специально такие шмотки искал, чтобы как девочка-неформал из любимого старперами 2007-го была! — Старперы любят прошлый век, — немного обиделся я. Тепло улыбнувшись, девушка наклонилась, волосами отрезав нас от окружающего мира и поцеловала в губы. — Всё! — через удручающе-короткую минуту решил она, встав на ноги. — Я пошла баню топить. — Там нагреватель и душ, только генератор запусти, — встал с кровати и я, облачившись в футболку с обложкой альбома «Вульгарная демонстрация силы» группы «Пантера» и шорты-карго. Надоел защитный костюм. — У меня сестра эту группу слушала, — грустно улыбнулась Даша. — Триггер? — осторожно уточнил я. — Не-а, — покачала она головой. — Просто вспомнила, — и она вышла из спальни. Про сестру девушка говорит мало, но обрывков информации хватает: бросила ее любимая сестренка-кумир, бросила с отбитой на голову матерью и ублюдком-отчимом. Грустит моя Первожрица, и в глубине души надеется на встречу. — Дядя Саске, покажи еще раз! — раздался снаружи радостный детский голос. Заинтересовавшись, я подошел к окну. Одетый в плавательные трусы мастер Ки зашел в середину реки, деточки спешно свалили на берег, и «дядя Саске», изобразив что-то похожее на дыхательную разминку из Кунг-фу, закрыв глаза, медленно отвел руку назад, сжал кулак и резко выбросил ее вперед. Порожденный им воздушный поток пронесся вперед, вызвав огромную, ушедшую вниз по течению волну и на пару мгновений обнажив дно. — Круто!!! — завопили дети. Внутри неуютно зашевелилась ревность — я столько всего сделал, а «крутым» юное поколение считает этого анимешного дядьку! Обидно! Хохотнув, смирил эмоции железной волей — нашел, блин, повод для зависти — и выпрыгнул в открытое окно. Не удержавшись, подкрался к бане и заглянул в окошко. Моется моя девочка. В следующую секунду пришлось отпрыгнуть в сторону — окно разлетелось осколками от выпущенной девушкой «пули». — Извращенец! — припечатала она меня. — Почини, дует. — Да, дорогая, — процитировал я потешный мем и заменил стекло на целое. Осколки отправились в инвентарь. Если я однажды смогу попасть в собственный пространственный карман, немалая его часть окажется похожа на старую добрую помойку. Ладно, приберусь когда место начнет заканчиваться, а пока лень. Перемахнув через противоположный ведущему к реке сегмент забора — не хочу пока социального взаимодействия, хочу строить магазин! — врубил «концентрацию», разобрал безжизненный домишко и принялся за дело. Через пять минут, отступив на пару шагов, с удовлетворением окинул взглядом получившееся здание. Этаж — один, материал — старый добрый кирпич, панорамные окна — в наличии, через них видно классическую супермаркетовскую обстановку: стеллажи, полки, а напротив входа, у стены — похожая на барную стойка, на которую я не без ехидства подставил спёртый в «Пятерочке» кассовый аппарат. Не пригодится, но добавляет антуражу. Потолки — натяжные, с лампами дневного света. Холодильники в список требований не входят, поэтому одного генератора вполне достаточно. Топливо в него заливать торгаш будет сам, выменивая у «аборигенов». Над входом повесил собранную из фрагментов вывесок замародеренных магазинов вывеску: «Сетевой магазин». По-моему вполне постмодерново! *Вы построили магазин для торговца Сети. Ваша персональная скидка увеличена на 3%* Тут через забор перемахнула Даша и прокомментировала: — Я ожидала чего-то более фентезийного и деревянного. — Я тоже, — признался я. — Но имеем что имеем. — Это не ты придумал? — подозрительно спросила она. — Не-а, мне чертежи выдали, — покачал я головой. — Торговец через семь с половиной часов придет, можешь у него спросить почему так. — Спрошу, — кивнула девушка. — Пойдешь со мной? — Конечно, — я был не против поглазеть на ритуал. Стоп, а он вообще будет? — Будешь ритуал проводить? — Одной рукой коснусь алтаря, — Даша вытянула левую руку в сторону. — Второй — Эльвиру, — вытянула правую. — Гром, молнии, фанфары? — предположил я. — Мне-то откуда знать? — фыркнула она. — Справедливо, — согласился я. Через образованный нашим и соседским — в нем семья Лёхи поселилась, с ними — трое «приемных» детей — домами переулок мы вышли на кипящий жизнью берег. Все наши — здесь, отсутствуют только Катя и Света — они к Катиной маме после рейда свалили, полковничьей формой хвастаться, но, полагаю, скоро придется переносить их дом сюда, для удобства. По горкам и трубам аквапарка катались дети, то и дело издавая радостные визги и плюхаясь в воду. Саске сидел на мелководье, позволяя водам реки омывать мощные плечи. Правее, на пляже, кто-то установил несколько комплектов пляжной мебели — Лёха с женой сидели за одним из них, бородач баюкал сына на руках. Чуть дальше расположился мангал и использующийся в качестве кухонного деревянный стол. Лена кулинарит, Вовка — как всегда на подхвате. Вера и Серега — она в красном, средней открытости купальнике, он — в плавательных трусах — валяются на песочке, подставив солнышку бледные спины. Загорают. Наша цель в виде переодевшейся в легкомысленно-коротенькие джинсовые шорты и оголяющий пупок розовый топик Эльвиры с энтузиазмом на лице убеждала нашу одетую в ситцевое платье с подсолнухами и повязавшую на голову белый платочек «немодифицированную» бабушку: — Ну получи ты хоть один уровень, жить еще сто лет будешь! И молодость вернуть можно, понимаешь? — Я своё пожила, — отмахнулась та. — Поскриплю еще немного, и хватит. Не должно быть такого, чтобы старухи молодухами обращались, природе противно! — Мы уважаем ваш выбор, Наталья Викторовна, — когда мы подошли, улыбнулась «немодифицированной» старушке Даша. — И обещаем похоронить вас по-христиански. — Коммунистка я, — презрительно поморщилась та. — Матерьялистка! В гроб положь да закопай, попа звать не вздумай! — сменив строгий тон на доверительный, поведала. — Религия — это опиум народа. А ты, Эльвирка, — ткнула пальцем в пупок подруги. — Срамом-то не свети. — А я «срамом» и не свечу! — парировала та, уперев кулаки в приятных очертаний талию. — Это мода щас такая!