— Почему? — Бензина нет. — А у милиции бензин есть? — У милиции — есть. С ними если кто-то бензином не делится — они с тем очень строго. * * * Прежде чем отправиться спать, Китайгородцев подошёл к двери номера Потёмкина и легонько её толкнул. Она не поддалась. Удовлетворившись этим, Китайгородцев направился к себе, как вдруг в коридор вышел Потёмкин: он не спал, как оказалось, и даже не переодевался после дороги. — Вы освободились? — поинтересовался он. — Я вас жду. — Что-то случилось? — Нет. Но сеанс гипноза — разве мы не повторим? — осведомился Потёмкин. — Ваша нога — с нею надо что-то делать. Китайгородцев подчинился без особой охоты. Потёмкин усадил его в продавленное кресло с высокой спинкой, некоторое время беседовал, старательно поддерживая усыпляющую монотонность голоса, затем приступил непосредственно к сеансу. Китайгородцев слушал гипнотизера, смежив веки. Потёмкин вел отсчёт, но что-то нервировало его, он наблюдал за своим подопечным и видел, что не клеится сегодня. Досчитал едва ли не до сорока, после чего раздраженно щёлкнул пальцами и произнес со вздохом: — Откройте глаза! Китайгородцев открыл. Он смотрел незамутнённым взором человека, который ни на мгновение не терял контроля над собой. — Что происходит? — спросил Потёмкин. — Вы не расслабились. Вас что-то тревожит? — Тревожит, да, — согласился Китайгородцев, подумав. — Эти ребята, которые вас разыскивают. — То есть вы на посту, несёте службу, — догадался Потёмкин. — Так у нас с вами ничего не получится, любезный. Вам нечего опасаться, — гипнотизёр рукой легонько коснулся ладони собеседника и голос его стал доверительно-вкрадчивым, совсем как у многоопытного врача. — Я введу вас в состояние транса, но точно так же смогу вас быстро из транса вывести. При малейшем же подозрении по поводу близкой опасности. Ведь это и в моих интересах, я сам себе не враг. Согласны? Китайгородцев кивнул. — Мы с вами договорились, — продолжал окутывать собеседника словесной паутиной гипнотизер. — А сейчас вы расслабитесь и мы с вами повторим всё с самого начала. — И ещё мне вот какая мысль не дает покоя, — вдруг сказал Китайгородцев. — Вы говорили, что можно заставить вспомнить… Если что-то знал, но потом почему-то забыл… Я хочу, чтобы вы попробовали… Возможно, что со мной что-то такое было. — Что именно? — заинтересовался Потёмкин. — Я не знаю в подробностях… — Но мне от чего-то надо отталкиваться, — перебил Потёмкин. — Допустим, вы что-то такое знали, что вас потом заставили забыть. Я введу вас в состояние гипнотического транса, чтобы попытаться из вас это ваше запретное знание выудить. Я буду вас расспрашивать, вы будете мне отвечать. Но я должен знать, о чём вас спрашивать. Он смотрел выжидательно. — Я жил в доме, — сказал Китайгородцев. — Большой дом в лесу. И по ночам я в этом доме видел человека, который умер десять лет назад. Китайгородцев замолчал. Потёмкин ждал продолжения. Продолжения не было. — Вы действительно его видели? — осторожно уточнил Потёмкин. — Я этого не знаю, — нервно дёрнул плечом Китайгородцев. — Мне два человека, независимо друг от друга, говорили, что я им про этого призрака рассказывал. А я не помню. — Не помните — чего? Того, что призрака видели? Или того, что вы о нём кому-либо рассказывали? — Ни того, ни другого, — сказал Китайгородцев. Он ожидал, что Потёмкин сильно удивится, но тот и бровью не повёл. — Ну что ж, попробуем, — произнес Потёмкин с невозмутимым видом. Он предпринял ещё одну попытку погрузить собеседника в гипнотический транс и снова это ему не удалось. Китайгородцев с виноватым видом разводил руками: ничего, мол, не могу с собой поделать. — Ничего страшного, — успокоил его Потёмкин. — Есть такой хороший способ — во сне. Вы разговариваете, кстати? — Это вы о чём? — Во сне вы разговариваете? — Мне говорили, что за мной такое водится. — Это хорошо, — оценил Потёмкин. — Почему? — Потому что тот, кто разговаривает во сне, неплохо поддается гипнозу во время этого самого сна. Так что идите в свой номер, отдыхайте. Спите. А ключ от номера оставьте у меня. * * * Потёмкин вошел в номер к Китайгородцеву, когда часы показывали три часа ночи. Прикрыл за собой дверь, замер, и так стоял долго неподвижной статуей, свыкаясь с темнотой. Он слышал ровное дыхание Китайгородцева — так дышит спящий человек. Потом Потёмкин сел на стул рядом с кроватью и снова замер, чтобы спящий, даже если он был растревожен, успокоился. Убедившись, что Китайгородцев крепко спит, гипнотизёр произнёс негромко и вкрадчиво: — Ваш сон крепок… Мой голос вы слышите, но сон становится только крепче… Спите! — велел он. — Крепче спите! Мой голос слышите и даже будете отвечать на вопросы, но всё это — во сне. Сон крепкий! Спите и отвечайте мне — как вас зовут? — Анатолий, — не очень внятно, будто в полузабытьи, ответил спящий. — Ваша фамилия? — Китайгородцев. Потёмкин был удовлетворен ответами — контакт со спящим установлен — но чтобы быть полностью уверенным в том, что погружение в гипноз глубокое, он взял руку Китайгородцева, поднял её вверх, задержал так на мгновение, а потом резко свою руку убрал — рука Китайгородцева зависла в воздухе и оставалась неподвижной, сложно была деревянной, а не из плоти и крови. Потёмкин тотчас же об этой вздёрнутой вверх руке забыл, зная по собственному опыту, что у загипнотизированного им человека рука будет висеть в воздухе сколь угодно долго и нисколько спящий человек не утомится. — Сон крепкий! — сказал Потёмкин. — А мы с вами поговорим про дом, в котором вы жили. Большой дом в лесу. Вы помните его? — Да, — ответил, не задумываясь, спящий. — С вами там случились истории, которые вас сильно удивили. Вы это помните? — Да. — Сколько раз эти истории происходили? — Два. — Дважды? — Да. — Первая история. Вы её сейчас отчетливо вспомнили, — произнёс внушительно Потёмкин. — Вы её помните так хорошо, как будто всё происходило буквально вчера. В тот раз вы увидели человека. Была ночь. Вы видели его ночью. Вы помните? — Да. — Вы встретили его в доме, в одной из комнат, — наугад сказал Потёмкин. — Он стоял или сидел? А может быть, лежал? Пауза. Что-то не так, догадался Потёмкин. — Вы видели его в доме? — спросил он. — Нет. — Вне дома? Снаружи? — Да. — Вы тоже были снаружи? — Нет. — Вы находились в доме? Вы увидели этого человека из окна?