– Как это приехал, – спохватился дедушка, – ставь чайник. В такую даль едем. Лада вздохнула. "Дед чай пить зовёт" "А ты?" "Заходите пить чай". Звонок в домофон раздался тут же. – Андрей Викторович! Сынок! – мужчине пришлось наклониться, чтобы обнять деда. – Как у вас дела, Дмитрий Александрович? – спросил он и поднял глаза на Ладу. Это был такой взгляд, что казалось, будто её сначала холодной водой окатили, а потом в топку засунули, – здравствуй. – Здравствуйте, – скомкано бросила Лада и прошмыгнула на кухню, пока эти двое с видом заправских друзей обсуждали дела насущные. Они попили чай, ещё раз проверили вещи и документы, медленно спустились по лестнице. – Комната будет на первом этаже, чтобы в любое время можно было выйти прогуляться, – рассказывал Андрей Викторович. Дед, кряхтя, благодарил. Старые колени почти не сгибались и спуск давался с трудом. А Ладе оставалось только удивляться наблюдательности и заботе Андрея Викторовича. Провожать их вышел весь подъезд. Баба Варя охала, обнимала их, без конца читала молитвы и крестила на дорожку. Баба Люда вынесла набор стопок в картонной потрёпанной упаковке и всем разливала домашнего. – Ой, да нет там ничего! – отмахивалась от отказов смеющихся соседок и заставляла таки пить. Дядь Семён затянул на гармони, на что деда Дима только замахал руками. – Встречать так будешь, окаянный! Между ними уже назревала перепалка, как вмешалась тётя Рита, жена дяди Семёна. – Не ругаться! А то запру шкаф с горячим! Дядь Семён тут же присмирел, а Лада улыбнулась: большой здесь праздник будет после их уезда. Всё-таки не так часто в этом дворе происходили хоть какие-то события. Так же, с трудом, уселись в машину. Под внимательным взглядом Андрея Викторовича Лада пристроилась рядом с дедом и уставилась в окно, сводя возможность зрительного контакта к нулю. Но всё равно от ощущения тонкого аромата его парфюма, понимания, что она сидит в его машине, и обратно они поедут без деда, у неё покалывали кончики пальцев и гулко стучало сердце. Машина выехала за город, и Лада смогла немного отвлечься от своих переживаний. Вид за окном проносился потрясающий. Сколько она не выезжала дальше пригорода? Семь лет? Восемь? А дед? А дед смотрел на все пейзажи спокойным взглядом. А может, он и не видел их, углубившись в воспоминания своей молодости. Деда, деда... Ладе нестерпимо хотелось сделать его счастливым, подарить большую радость, отблагодарить за то, что не бросил, что боролся за неё даже с ней самой, что отдал ей практически всё. Она села ближе, взяла его ладонь, всю извитую крупными венами, поцеловала и приложила к щеке. Дедушка тепло ей улыбнулся и снова перевёл взгляд в окно. Для него всё было правильно, закономерно, и ни об одном своём поступке и решении он не жалел. Даже мысли об этом не было. Ехали долго, больше двух часов и, честно говоря, Лада не представляла, как бы они добирались сюда сами. На такси в одну сторону за баснословные деньги это ладно: с дедом на автобусе не поедешь. Но вот обратно... Был вариант попутки, но садиться в машину к чужим людям даже в мыслях оказалось страшно. И сейчас, практически засыпая в тепле, комфорте и безопасности, Лада была благодарна Андрею Викторовичу. – Дочка… Кажется, всё таки уснула. Лада открыла глаза и тут же наткнулась на взгляд Андрея Викторовича в зеркале заднего вида. – Приехали, – поприветствовал её и вышел открывать дверь дедушке. Она говорила, что тут красиво? Это было очень банальное, плоское и пресное слово для вида вокруг. Фотографии не передавали вкусного воздуха, который после наглухо закрытой машины ворвался в её лёгкие живительным потоком. Не надышаться. Фотографии не передавали ощущения уюта и заботы невидимых рук, которое окутало её, стоило встать обеими ногами на землю. Лада здесь никогда не была прежде, но всё казалось родным, просто давно забытым. Фотографии не передавали свободы, что звенела и манила ускользающими дорожками, необъятным небом над головой, высоченными и повидавшими не одно столетие деревьями. Хотелось раскинуть руки и, хохоча, наворачивать круги. Сам санаторий был похож скорее на старинную отреставрированную усадьбу, чем на санаторий. Полукруглое, с большими окнами и лепниной на стенах здание производило торжественное впечатление. Словно тут собирались не дедушки и бабушки подправить здоровье, а готовился самый настоящий бал. Главный вход начинался с широкой лестницы, перед ним – фонтан. Вдоль всей территории росли многовековые стражники-сосны, и где-то за ними должно было быть озеро. – Нравится? Лада повернула к Андрею улыбающееся лицо, и у мужчины больно ёкнуло в груди. Он так давно не видел искренней улыбки и сияющих глаз у этого милого созданья, что ему захотелось обнять Ладу крепко и дышать-дышать-дышать запахом её волос, выкупить весь этот санаторий, отменить к чёрту все планы и сделки, только чтобы дать ей возможность сиять и улыбаться дальшег. Но реальность была не готова к таким поворотам и Андрею пришлось сдержать свой порыв. – Здравствуйте! – к ним подошли две женщины в одинаковых светлых формах, – Дмитрий Александрович! Какая встреча! Как мы вам рады! Пойдёте сами или можем прокатить с ветерком? – гортанно и вполне искренне засмеялась одна из них. Дедушка от такой встречи расцвёл на глазах, а у Лады навернулись слёзы. Как много он ей отдал, и как мало получил взамен! Почувствовала на плечах руку и на долгую секунду её крепко прижали к мужской груди. – Всё будет хорошо, – шепнул Андрей Викторович, поцеловал в макушку и тут же отпустил. Теперь пунцовой Ладе было совсем не до сожалений о прошлом.