– Для Гурама. У того был тяжелый период. Впрочем, как и у меня. Творческие люди очень в этом смысле уязвимы. – Вас не удивило то, что Гурам вот так после стольких лет объявился? – Все мы доживаем свой век. Болеем. Быть может, он боится уйти, не простившись с лучшими друзьями? – Думаете, он при смерти? – Необязательно. Но и этого исключать не стоит. Еще мы, пожилые, часто оглядываемся назад, потому что впереди нет ничего интересного. Мы хотим вернуться туда, где были счастливы. И к тем, кто был в тот период с нами. Сегодня я поняла, что жалею не о том, что моя карьера рухнула. Хуже то, что я потеряла друзей. – Это произошло в одно и то же время? – Примерно. – И что послужило причиной вашей ссоры? – Не хочу вспоминать, – отмахнулась Мария. Старики сегодня сговорились, что ли? – Твою невесту уже не рвет. Пора давать ей антипохмелин. – Вы перелейте мне его в бутылочку, пожалуйста. – Не стоит ее сейчас кантовать. Давай уложим ее, а как проспится, я отправлю ее к тебе. – Не хочется вас напрягать. – А невесту в таком состоянии в такси заталкивать, чтоб ее еще замутило? Эрнесту в неприглядном виде показывать? – Да, вы правы. Но мне как-то неудобно… – Неудобно трусы через голову надевать, – проворчала Мария. – Отнеси девушку в дальнюю комнату, раздень. Я принесу ночную рубашку, питье и на всякий случай тазик. Паша так и сделал. Аня не сопротивлялась. Когда он зашел в туалет, она спала возле унитаза, свернувшись калачиком в своем костюме «Шанель». Вдвоем с госпожой Лавинской они позаботились об Ане. Переодели, напоили, уложили. Этому мешали собаки, но Мария быстро выгнала их из комнаты. Мировой теткой оказалась! Переставая играть звезду, она становилась простой, доброй. Интересно, Эрнест с Гурамом в нее такую влюбились или все же в актрису, когда она была в образе? – Физрук тоже был вашим поклонником? – не сдержал любопытства Паша. Он был сопровожден в прихожую. Обувался и вызывал такси, используя два процента зарядки. – Иногда мне казалось, что да. Но Сеня умел скрывать чувства. Он был прирожденным шпионом. – Физик работал в разведке? – Он окончил высшую школу КГБ и работал (или правильно говорить, служил?) в комитете. В том числе за рубежом. Больше мне ничего о нем не известно. Мы еще в прошлом веке друг друга потеряли. Телефон сделал пилим-пилим. Это приложение сообщило о том, что машина подъехала. – Спокойной ночи, Мария. Рад был с вами познакомиться. – Взаимно. И распахнула перед ним дверь, чтобы поскорее выпроводить. До дома Эрнеста ехал сорок минут. Своим ходом быстрее добрался бы. Он и обратно бы на метро поехал, да оно закрылось. Не как в Москве работало, а до нуля часов. Паша подошел к подъездной двери, нажал на кнопки домофона. Сигнал пошел, но замок не открылся. Парень повторил попытку. Опять ничего. Ключи он не взял, рассчитывая на то, что Эрнест его впустит. Уснул, что ли? Паша вышел из-под козырька, посмотрел на окна. Свет горит. Эрнест при свете не мог уснуть даже усталый. Как и уйти, его не погасив. Это первое время Павла удивляло. В тапочках по рассеянности квартиру покинуть – это пожалуйста. Разные носки натянуть (пацан все выкинул и подарил ему на юбилей упаковку одинаковых темно-серых). Вместо кефира взять с собой подсолнечное мало… Но свет, компьютер, газ Эрнест выключал всегда. Не забывал мобильный телефон. Имел при себе блокнот и пишущую ручку, даже когда у него появился планшет. Его пока включишь, мысль уйдет, сказал как-то Эрнест. И Паша понял его. Все, что связано с рабочим процессом, важно. В том числе газ. В лабораториях на горелках что только не синтезируют. От электричества тоже много нужных приборов работает. За всем этим следить нужно. И Эрнест так привык к этому в НИИ, что на автомате продолжал делать это и дома. Кроме дедовых окон горели еще те, что этажом выше. Раньше в той квартире жила большая и очень дружная семья Панфиловых. Сближала их любовь к горячительным напиткам. Два поколения, отцы и дети, любили покутить, а третье, внуки, хулиганить, пока за ними нет пригляда. Панфиловы алкашами не были, веселыми пьяницами скорее. Все работали, не дрались, не дебоширили. Песни пели, танцевали, травили анекдоты. Из-за них порой весь подъезд не спал. Многие ругаться ходили, участковому жаловались. А Субботины купили шумопоглощающие наушники и жили спокойно. Эрнест не любил конфликтов, а Паше очень нравилась эта развеселая семейка, особенно внучка Полинка. Нашел наушники и надел, чтоб лучше думалось, решил он, вспомнив о них. После этого позвонил соседям. И сразу услышал: «Доставка?» – Нет. Я хотел бы попросить вас открыть дверь. Ключи забыл. – А вы из какой квартиры? – подозрительно спросила девушка. – Из той, что под вами. – В ней живет пожилой человек, а ваш голос… – Я его внук, Павел. А вы, случаем, не Полинка? – Нет тут таких, – буркнула она, но замок все же открыла. Паша зашел в подъезд. Поднявшись на нужный этаж, увидел на лестнице, ведущей наверх, девушку. Она была симпатичной, но как будто сердитой. – Это вы мне открыли? – спросил у нее Паша. – Я. И вышла проверить, не обманываете ли вы меня. – Вы почему такая подозрительная? – Позавчера ночью ко мне кто-то в дверь ломился. Пытался замок открыть. Я подбежала, в глазок глянула, а его пальцем закрыли. Я кричать начала, что вызываю полицию… – И взломщик смылся? – Пока я бегала за телефоном и газовым баллончиком, исчез. – Может, кто-то просто ошибся квартирой? – А как же глазок? – не дала сбить себя с толку девушка. – Человек был пьян, привалился головой к двери, например. – Паша подергал ручку. Заперто. Что неудивительно. – Вчера же я обнаружила, что на моем балконе кто-то побывал, – продолжила соседка. – Он не застекленный. – И что там было не так? – Паша достал телефон, чтобы позвонить Эрнесту на мобильный, не услышит, так хоть увидит, как засветился экран, но его аппарат разрядился. – Передвинута табуретка. Веревка, на которой белье сушится, снята с гвоздика. А голубиное дерьмо с перил стерто. – Может, пернатые вернулись, чтобы прибрать за собой? – решил пошутить Паша. – Не смешно, – насупилась соседка, и ее лицо снова стало сердитым, а не обеспокоенным, как до этого. – Вызвали бы полицию. – Чтоб они тоже надо мной поржали? – И зашагала вверх. – Постойте, – окликнул ее Паша. – Простите, если обидел. Но мне нужна ваша помощь. Дайте, пожалуйста, телефон, мой разрядился. Она приостановилась, но и только. – Дед не открывает. А он, как вы заметили, пожилой человек. Вдруг что-то случилось? – В 112 звонить будете? Только кого вам пришлют? Полиция не станет дверь ломать. Медики подавно. И только в этот момент Паша испугался. Он осознал, что с Эрнестом на самом деле могло что-то случиться. Он так нервничал этим вечером, что его мог удар хватить! – Вы не из семьи Панфиловых? – спросил он. Потом снова позвонил и постучал. – Нет. А что? – У них когда-то хранились запасные ключи от этой квартиры. Замок все тот же… – Квартиру давно продали и сделали в ней ремонт. Я снимаю. – Слесаря тогда нужно вызывать. Я в лифте видел телефон. – Ночь на дворе. Он даже если трубку возьмет, собираться будет сто лет. А если вопрос жизни и смерти, то нужно принимать быстрое решение. – И какое, не подскажете? – Ломайте сами. – Чем? – Сейчас посмотрю у себя какой-нибудь инструмент. Может, топор есть? – Металлическую дверь топором? Но она уже бросилась вверх по ступенькам.