Эла обернулась к настенным часам, и Лина с опаской покосилась на циферблат — стрелки часов показывали четверть четвёртого. Только бы Эла не отложила разговор до утра! — Женя пришёл в наш клуб, специально на нашу тренировку, и предложил встать с ним в пару. Я так была удивлена! Передо мной открывались новые возможности, с ним я переходила в молодёжный класс. А бывшего партнёра по танцам я оставила с лёгкостью, хотя у нас неплохо получалось, но я посчитала, что так будет лучше для карьеры. Теперь-то я понимаю, что мальчик был влюблён в меня. — Эла потёрла виски. — В общем, я согласилась быть партнёршей Грановского. Девчонки завидовали мне, а мой бывший партнёр ушёл из спорта, и я больше никогда не слышала о нём… 1. Аврелий Августин 2. Строки из повести М. и С. Дяченко «Ритуал" Глава 18. Эла Глава 18. Москва 1993 г. Эла 19 лет назад То майское утро было ясным и солнечным, и ничто не предвещало непогоды, разве что небольшие хмурые тучки, висящие в небе как комья свалявшегося пуха. Впрочем, лучше мокнуть под дождём, чем переживать непогоду в душе. Так рассуждала Эла во время весеннего ливня, подставляя лицо холодным брызгам из распахнутого окна. Планы на жизнь были грандиозными — вместе с Грановским Эла мечтала попасть в десятку лучших пар клуба и покорять вершины успеха, а потому без промедления и с особым усердием окунулась в работу. А пока день шёл своим чередом. Тренировка пролетела незаметно. Кажется, и сам Грановский, и их знаменитый тренер остались ею довольны. Эле льстило внимание талантливого танцора, она ловила на себе его горящие взгляды и цвела улыбкой. Женя был очень видным парнем: статным, плечистым, гибким, с правильными чертами лица и стильной стрижкой. В танце он был хорош, хотя вне тренировок вёл себя несколько заносчиво и высокомерно. Даже с бывшей партнёршей Настей обошёлся некрасиво. На второй неделе тренировок девушка явилась в зал и пристально следила за каждым движением пары Грановский/Альтман. Однако Женя был сосредоточен на новых фигурах и Эле, явно не желая замечать бывшую подругу. — Жень, — растерянно окликнула его та, как только пара собралась уходить из зала. — Ты что же, даже поздороваться не хочешь? — Ну, здравствуй. — Грановский обернулся с таким видом, будто сделал ей одолжение. Притянув Элу за талию, он склонился к ней ниже и громко зашептал на ухо: — Дождись меня, я проводить тебя хочу! Просьба прозвучала почти как приказ, но Эла не стала драматизировать. Стрельнув глазами в бывшую партнёршу Грановского, она торжествующе усмехнулась и с видом победительницы вышла из зала. Это же надо так унижаться перед парнем, да кем бы он ни был — принцем, чемпионом всех вместе взятых видов спорта! В раздевалке Эла намеренно тянула время, это была её маленькая месть Грановскому за его недавние слова. Надо же, какой прыткий! Пусть сам дожидается! Женя поймал её у гардеробной, забрал спортивную сумку и, повесив себе на плечо, самоуверенно предложил: — Прогуляемся? Я сегодня безлошадный. Обычно после тренировок уставшая и измотанная Эла возвращалась домой на метро, но в этот раз возражать не стала — в присутствии Грановского она немного робела, а потому во всём с ним соглашалась. Они неспешно шагали по проспекту. Грановский рассказывал истории из собственной танцевальной практики и попутно делился опытом. При этом он манерно растягивал слова и немного важничал, но на подобные мелочи Эла закрывала глаза — в конце концов, он лучший танцор клуба и может позволить себе такую вольность. А ещё ей очень хотелось быть достойной его выбора, и когда Женя завёл разговор о базовых фигурах, с интересом ловила каждое слово. — Главное в танце — плавное и непрерывное движение корпуса, модный акцент на линии отработается в процессе, — говорил он с видом искушённого знатока. — Я знаю даже больше, чем наш тренер. В Англии я имел удовольствие брать уроки у самого Ульяма Пино. Будешь слушаться меня, и к осени мы сможем участвовать в соревнованиях. Вот увидишь, на нас ещё будут засматриваться! — О да… — мечтательно вздохнула Эла — перспективы и впрямь были заманчивыми. — Кстати, ты неплохо танцуешь вальс и фокстрот. — Грановский, задорно подмигнув, притянул её за плечи, и Эла чуть было не рассыпалась в благодарностях, однако партнёр тут же разбавил свой дифирамб ложкой дёгтя: — Латина у тебя, конечно, так себе, хромает, но мы подтянем, — с ухмылкой выдал он и быстро отстранился. Эла проглотила упрёк и удивлённо захлопала ресницами. За две недели общения она так и не привыкла к перепадам его настроения. И пока Эла искала новую тему для разговора, погода испортилась: поднялся ветер, небо заволокло серыми тучами, и закапал дождь. Взявшись за руки, они едва успели добежать до ближайшей трамвайной остановки — через минуту ливень стоял стеной, а на тротуаре пузырились огромные лужи. Партнёры по танцам укрылись под широким козырьком, чудом не промокнув до нитки. Вскоре подоспел трамвай, и они запрыгнули в последнюю дверь вагона. Протиснувшись сквозь плотную толпу пассажиров в самый торец вагона, они держались за поручень и, глядя в окно, весело болтали. Ничто не отвлекало внимание Элы от Грановского: ни возбуждённая компания студентов, ввалившаяся на остановке возле университета, ни спёртая духота. Вдруг по вагону прокатились возмущённые возгласы. — Кошелёк, у меня украли кошелёк! — воскликнул пожилой мужчина. — Билет предъявите, — настаивал контролёр. — Меня обокрали… вы слышите, меня обокрали! — Ничего не напоминает? — усмехнулся Грановский, оглядываясь в салон. — «Место встречи изменить нельзя!» Самый час пик, совсем распоясались сволочи. Помню, как я подловил одного такого в метро. — Вот это да! — удивлённо воскликнула Эла. — И что ты с ним сделал? — Надрал зад, что ещё?! Я знаю пару отличных приёмов, в общем, досталось ему знатно. — Здорово! Я бы, наверное, сильно испугалась, даже закричать бы не смогла. — Эла во все глаза смотрела на Грановского, и тот самодовольно откинул голову. Трамвай притормозил на остановке, и в переполненный вагон втиснулось двое парней. Под недовольные возгласы пассажиров они поднялись на площадку и стали пробираться вперёд, активно работая локтями. Толпа зашевелилась, и Элу с Женей прижало к поручню. — Эй вы там, полехше! — заголосила бабка у ступенек. — Какая наглая пошла молодёжь! — Да не кипишуй, мать, — осадил её зычный голос парня. — Какая ж я тебе мать? — погрозила клюшкой бабка. — Развелись тут всякие. — Да ладно вам, тётенька, мы же не специально, — вмешался мягкий голос юноши, и Эла невольно обернулась. Потом она не раз размышляла над тем, как бы всё сложилось, пропусти она эту реплику мимо ушей. Голос… этот голос вызвал у Элы странную эмоцию — было в нём что-то такое, что заставило её взволноваться. Паренёк с вежливой издёвкой вёл переговоры с бабкой и даже не смотрел в сторону Элы. Она же украдкой изучала лицо незнакомца: открытое, живое, с ироничной улыбкой на губах и с тонким свежим шрамом на переносице. Хулиган, настоящий уличный хулиган… Не сказать что красавец, но такой притягательный!.. Неожиданно парень поднял голову, пронзив её ярким синим взглядом, и тут же улыбнулся во весь рот, демонстрируя ряд ровных белых зубов. Элу словно молнией прошило. Вспыхнув, она запоздало отвернулась, чувствуя, что щёки заливает жгучий румянец. От волнения сердце пустилось в пляс, гулко отдаваясь в висках. «С ума сошла! — она попыталась вразумить себя. — Вот так в открытую пялиться на парня. Да что со мной происходит?» Эла покосилась на Грановского — кажется, он ничего не заметил или сделал вид? — А давай… больше времени уделять… румбе, — выпалила она первое, что пришло на ум, и тут же смущённо притихла: румба — самый сексуальный, чувственный танец. Хорошенькие ассоциации лезут ей в голову. Грановский понимающе усмехнулся. — Вертикальное выражение горизонтального желания! Для этого мы должны дружить как можно глубже. — Он обнял её смелее и ткнулся носом в висок. Толпа пассажиров всколыхнулась, кто-то упорно пробирался к окну, и вскоре Эла ощутила давление чужого плеча на своей спине и лёгкое дыхание на затылке, от чего по коже спины пробежали мурашки и вздыбились волоски. Эла напряглась и выразительно взглянула на Грановского. Только сейчас до неё дошёл смысл его скабрёзной шуточки: «…дружить как можно глубже!» Да что он себе позволяет?! — Можешь поаккуратнее? — брезгливо прогнусавил Женя кому-то стоящему позади. Эла обернулась и снова встретила взгляд незнакомца. Только теперь он показался ей виноватым и даже немного растерянным или же это была игра? — Извини, — бросил он Эле и как-то дерзко, совсем по-хулигански ей улыбнулся. — Ты же не против, если я тут постою? — Шёл бы ты!.. — запротестовал Грановский, неуклюже сгребая Элу в охапку. «Что происходит? Неужели он собирается защищать меня подобным образом, не кукла же я безмозглая!» — Эла дёрнулась, пытаясь высвободиться из тесных объятий партнёра. — А что не так? Это твой личный трамвай? — В голосе парня прорезались стальные нотки. — Или, может, у тебя ко мне какие-то личные антипатии? — Нет… нет у меня никаких анти…анти-ипатий… — занервничал Грановский, бледнея на глазах. — Девчонку отпусти, задавишь! — не унимался возмутитель её спокойствия. Глаза Грановского забегали, черты лица напряглись и застыли. Так и не найдясь с ответом, он быстро отвернулся к окну и замолчал. *** Эла оказалась зажатой между парней. Грановский надулся, стоял как истукан, холодный и отстранённый, больно впиваясь пальцами в талию. А тот наглец, будто назло, продолжал подпирать её плечом, перебрасываясь с другом дурацкими шуточками, и тихо посмеивался ей в затылок. Эла была как на иголках, ей казалось, что эти двое насмехаются именно над ней, и медленно закипала. Однако тесный контакт с незнакомцем её не на шутку волновал. Эла реагировала на каждое движение парня, остро осязая его недвусмысленные взгляды, блуждающие вдоль шеи к виску. В какой-то момент терпение Элы иссякло, она обернулась и гневно воззрилась на наглого соседа. — Что?! — удивлённо вскинул он брови. — Ты… — Она хватала ртом воздух, не в силах вымолвить хоть слово. Что-то во взгляде парня сильно смущало её и заставляло молчать. Чувствуя собственное бессилие, Эла злилась на саму себя, но так и не смогла высказать всё, что думала о нём. Парень криво улыбнулся, и эта его самоуверенная улыбка окончательно взбесила. Стиснув зубы, Эла с силой ткнула локтем куда пришлось, но, кажется, не рассчитала — попала парню в живот. Тот приглушённо взвыл и, едва отдышавшись, тихо рассмеялся. — Почему все красивые девочки такие злые? — выдавил он из себя, продолжая озорно и опасно улыбаться. — Что… ты сделала?! Зачем… ты это сделала?! — испуганно зачастил Грановский. Взгляд незнакомца взметнулся на партнёра, внезапно став жёстким и колючим, а улыбка — злой. — Ну, признавайся, это ведь ты её надоумил? Самому слабо? — явно паясничая, выдал парень. — Я?.. Нет… С чего бы это… это н-не я… — Грановский поперхнулся и закашлялся. — Захлопнись, — процедил незнакомец. — Давай-ка на выход, там и решим все твои проблемы. Тебе ведь есть что сказать! Похоже, дело принимало серьёзный оборот. Эла понимала, что её великолепный партнёр пасует перед выходкой трамвайного хулигана и вряд ли сможет постоять за себя, не то что её защитить. Чувствуя себя трижды виноватой, она, набравшись смелости, решила исправить ситуацию, однако тон её был вовсе не извиняющийся, скорее недовольный и даже язвительный. — Послушай, я не хотела. Сама не понимаю, как это вышло. И… знаешь что, оставь нас в покое… пожалуйста. — Последнее слово Эла выдавила из себя через силу. — Ты что же, одолжение мне делаешь? — ухмыльнулся парень. — Могла бы быть и поласковей.