– Тяни, дурочка! – Захохотал Ванхэвер и, отпустив меня, приблизился к ограждению. Когда я уже поднимала вверх свою первую добычу, Доминик перегнулась через перила, и схватил леску. – Терпение всегда вознаграждается. – Ухмыльнулся он, показывая на весу мне рыбину, которая была точно больше размера моей ладони. Я как малышка, которой купили после каприз сахарную вату на ярмарке, принялась пританцовывать. – Я поймала рыбу! – Тряся плечами и покусывая язык, пропела я, забавляя этим Доминика. – Рыбу больше чем все твои мальки! Сняв очередного окуня, которого здесь было вдоволь, Ванхэвер потряс живностью у меня перед лицом и кинул в мое ведро. – Ну что, Джус. – Вытирая руки о салфетку и делая шаг в мою сторону, проговорил с ухмылкой парень. – Ты готова? Я не сразу поняла, что речь идёт вовсе не о завершении нашего пари, и потому устало кивнула головой. Все же рыбалка была явно не лидером моих любимых занятий. Забрав у меня удочку, Дом тут же откинул ее в сторону и запустил руку на мою талию. – Я уже начал думать, как мне незаметно подкинуть тебе на крючок рыбу. – Ухмыльнулся он, встречая мое смущенное лицо. – Не хотел выиграть у меня в сухую? – Ухмыльнулась я. – Не хотел искать новые предлоги, чтобы… Он моментально сократил расстояние между нашими лицами и жадно поцеловал меня. Мое дыхание замерло вместе с сердцем. Ноги подкосились. И начало казаться, что вечер стал жарче и душнее дня. Ванхэвер обнимал меня крепко и вероятно властно, как написали бы в любом женском романе, но именно в этих объятьях я чувствовала себя собой. Не девчонкой 17 лет, ни школьницей, ни девушкой младше Доминика. А собой. Той неведомой субстанцией, которая полноценна и самодостаточна, без каких либо нареканий. Разорвав поцелуй, чтобы отдышаться, Доминик улыбнулся мне и провел ладонью вдоль лопаток. – Помнишь, я говорил, что тебе разрешено мухлевать? – Спросил он. Я со сдерживаемой улыбкой кивнула головой. – Мне кажется, сейчас самое время. Я задумчиво посмотрела на парня, после чего осторожно отстранилась и побежала к его месту. Взяв в руки ведёрко Ванхэвера, где было не меньше семи штук морских окуней, я без размышления скинула их в свое ведро с добычей. – Мне кажется, – Я быстро пересчитала рыбёшек. – Ты задолжал мне ещё семь поцелуев. Доминик в смехе потянулся в мою сторону и привлек меня к себе. – Давай сделаем вид, что у тебя проблемы с арифметикой, и ты дважды посчитала последних двух окуней? В этот раз я не сдержалась и расхохоталась в голос на всю пристань. – Просто поцелуй меня, Доминик Ванхэвер. – Глядя в орехово-каштановые глаза парня, сказала я. – И давай больше не мухлевать и не искать предлоги, потому что я не выдержу больше этих пыток с червями. Парень провел рукой по моим волосам, заправляя их за ухо, и с нежностью коснулся губами моих губ. Он целовал меня снова и снова, так часто и долго, что мы совсем забыли об удочках, рыбе и еде. А главное, мы ни на секунду не вспоминали о пропасти между нами длиной в семь лет. 14 Последующая неделя прошла как во сне. Мы с Домиником виделись почти что каждый день. Ванхэвер приходил к нам домой, помогал отцу с машиной; мы устраивали домашний кинотеатр из простыни и проектора, который Дом арендовал в магазине видеотехники, на заднем дворе; купались в Мексиканском заливе, колесили по городу и просто наслаждались временем вместе. На дворе вовсю властвовал август, который, как и я понимал, что скоро придет его конец. И осознание этого, слегка омрачало мои прекрасные каникулы, которые теперь носили звание лучших в мое жизни. Сидя на шине от бигфута и поставив ноги на сложенные в небольшую башенку колеса от легковых машин, я смотрела на то, как Ванхэвер ковыряется под капотом сценического авто. В колонке рядом со мной играла песня группы Imagine dragons – "Bones". Жара продолжала властвовать в Техасе, удушая временами своими любвеобильными объятиями. Тень от рядом растущих деревьев не спасала. Включенный рядом вентилятор больше напоминал инсталляцию, нежели охладитель в это время суток. – Так, – Вытирая тыльной стороной руки лоб, выдохнул Доминик. – Ещё минут десять, и я буду свободен. Внутри меня возликовала девушка, которой не терпелось понежиться в объятиях парня, что окончательно пропитал мой гардероб ароматом бензина и машинной смазки. Ароматом, который теперь не казался мне таким уж отвратительным, и даже наоборот – вызывал у меня какое-то чувство умиления. – Окей. Я тебя не тороплю. – Больше для приличия, чем из искренности, сказала я. Доминик повернулся в мою сторону, и я не удержалась от улыбки. На лице парня: на лбу, под носом и на подбородке – были какие-то черные линии, что переливались бликами в сиянии солнца. – Ты немного запачкался. – Постучав пальцем по своему лицу, сказала я. – Серьезно? – Выпрямившись у машины, спросил с ухмылкой Доминик, протирая перепачканный в чем-то гаечный ключ. – Нет, я просто так это сказала. – Закатила глаза я. – Ты чист и безупречен. Дом покачал головой и покосился в мою сторону. – Не груби мне, "Сок". – С предупреждением сказал он, показав на меня гаечным ключом. – Это угроза? – Придерживаясь за резные края шины бигфута, спросила я. – Хуже, – Откидывая ключ в контейнер с инструментами, стрельнул бровями Ванхэвер. – Это обещание! Я в насмешке покачала головой и дала понять всем своим видом, что его попытка напугать меня, не возымела своего эффекта. Взяв в руки мобильный, я, игнорируя парня, принялась листать ленту Инстаграма (Instagram – проект Meta Platforms Inc., деятельность которой в России запрещена) и читать какие-то посты, когда в мою сторону вдруг прилетела та самая перепачканная тряпка, которой недавно протирали инструменты. – Ванхэвер! – Недовольно снимая с головы ткань, выкрикнула я. Дом, с самым невинным на свете видом, стоял и смотрел на меня, старательно пряча улыбку. – Ты меня звала, Афродита? – Выставляя в мою сторону ухо, и слегка наклоняясь вперёд, поинтересовался парень. Я с возмущением кинула тряпку в его сторону, и Доминик тут же поймал ее. Но не оставил в своих руках, а швырнул ее мне в ответ. В этот раз я поймала "снаряд" свободной от телефона рукой и, к сожалению, вымазалась обо что-то вязкое. – До-о-ом, – Капризно затрясла я кистью, откидывая тряпку на соседнюю груду использованных шин. – Я же теперь буду вонять этим вечность! Парень с ухмылкой приблизился ко мне и, достав из кармана своего рабочего комбинезона чистую тряпку, протер черную кляксу. – Ты не воняешь, Джози, а пахнешь. – Вытирая собственные руки, улыбнулся парень, после чего ухватился за мои бедра и притянул меня к себе. – Пахнешь мной. Я знала, что все это звучит очень мило и невероятно романтично. Но ещё я понимала, что никакая романтика не изменит того факта, что я пахла не Домиником, а машинными маслами, что имели свойство впитываться в твою кожу. – Я непротив пахнуть тобой. – Поморщив нос, я забрала у Доминика тряпку и принялась вытирать ему лицо. – Но сейчас, и ты, и я, пахнем, как бензоколонка на заправке. – Разве не романтично? – Играючи попытался укусить меня за руку Ванхэвер, когда я начала оттирать пятно у него под носом. – Романтично будет, когда ты примешь душ, и я смогу тебя поцеловать. – Кривляясь, ответила я. – Так значит, я достоин поцелуя только когда чистюля? – Игриво спросил он, забирая при этом телефон у меня из рук и перекладывая его на стол. – Достоин – всегда. – Наклонив на одну сторону голову, сказала я. – Но поцелую только после того, как ты умоешься. Резко толкнув меня назад, так что я провалилась попой в дырку шины, Доминик перехватил меня за руки, не дав мне провалиться в колодец покрышки. – Дом, я сейчас упаду! – Визжа, прокричала я, чувствуя, как скользят его перепачканные маслом руки. –Не поцелуешь, значит? – Смеялся парень, не планируя вытаскивать меня из "пропасти". – Доминик, я не шучу, я сейчас… – Одна моя рука выскользнула из хватки Ванхэвера, и я судорожно схватилась за край шины. – Выбирай, Джози МакГваер, – Смеялся он, постепенно соскальзывая второй рукой по моему запястью. – Поцелуй или жизнь. Я чувствовала, как рука Доминика доходит до моей ладони и продолжает сползать к кончикам пальцев. Конечно, полет на землю с шины от машины типа "монстер-трак" не был делом увечным. Однако падение само по себе было делом неприятным. Да и поцеловать Ванхэвера, пусть даже облитого с ног до головы мазутом, для меня было проще простого. Но вот сдаться, было намного сложнее. Уступить парню, который уже наверняка раз сто догадался, что я без ума от него и тем самым лишь подпитать его самооценку, было непосильно тяжело для меня. – Джус, я сейчас уроню тебя. – Предупредил меня Дом. В этот момент мои пальцы выскользнули из рук Ванхэвера, но он уже удерживал меня за ноги и со смехом вытягивал из дыры, куда я в мостике откинулась назад. – Твоя мама права, – Перехватывая меня за талию и одну руку, чтобы я могла подняться, прохохотал Ванхэвер. – Ты отменная актриса. – Я наигранно похлопала ресницами. – Правда теперь от Бродвея тебя отделяет это, – Он в ухмылке опустил глаза на мои руки, по которым тянулись маслянистые и местам черные следы, оставленные пальцами Доминика. – Я могла бы сыграть бездомную. – Рассматривая свои перепачканные кисти, сказала я. – Или автомеханика. – Только не автомеханика, – Придвигая меня вновь к краю шины, так что мои ноги фактически обвили его талию, сказал Дом. – Почему это? – Удивилась я. – Девушки не могут быть автомеханиками? Доминик проскользил взглядом по моему лицу. – Ты можешь быть кем угодно. Но я не хочу, чтобы по всему городу висели афиши, где ты в комбинезоне стоишь с инструментами в руках и улыбаешься каждому прохожему. – Пошутил Доминик. – Значит, мне нельзя никому улыбаться? – Усмехнулась я.