Родион уже нагнал «Аркану», когда позвонил Михалев. – Отбой, Фомин! – выдохнул он в трубку. – Что значит отбой? – А отбой всегда значит отбой! Договорились насчет Варшавина, все вопросы сняты. О подробностях не спрашивай. Подробностей не знаю. Куда ты там гонишь? – С Варшавиным вопросы сняты, а как же Туманова?.. В смысле, Гуляева. – Никуда твоя Гуляева не денется!.. Все, давай на базу! – Понял, – ответил Родион. Он понял, что с Михалевым говорить бесполезно. Варшавин-старший решил вопрос, а договор, как известно, дороже денег. Не пойдет Варшавин на обострение ситуации, зачем ему рисковать жизнью сына? И Михалева он уничтожит, если розыск вдруг не остановится. Но не мог Родион отпустить «Аркану». Он должен был хотя бы проследить за Токаевыми… Да и насчет Майи никто не договаривался. Вдруг ее и не собираются отпускать, потому как она много знает. – Жена звонила? – спросила Скорокова. – Я понимаю, наши жены ружья заряжены, но не до такой же степени, – усмехнулся Родион. – Михалев звонил! – А до этого? – Девушка виновато глянула на Родиона. Не дура баба, все понимает. Подставила начальника, отсюда и чувство вины. – До этого мы преследовали «Рено», на котором, предположительно, находятся люди, имеющие отношение к похищению полковника Варшавина. Отец полковника Варшавина договорился с похитителями, сына ему вернут, полковник Михалев дал нам команду отбой… Но мы продолжаем преследование. Что ты на это скажешь, лейтенант? – Похитителям верить нельзя, – немного подумав, ответила Скорокова. – Ну а вдруг мы сорвем договор между Варшавиным и похитителями? Вдруг Варшавин погибнет из-за нас. – И такое может быть, – пожала плечами девушка. – Может, меня еще не поздно остановить? – А меня полковник Варшавин мало волнует!.. – вскинула голову лейтенант. – А риск вы берете на себя. Мое дело маленькое, как начальство скажет, так и сделаю. – А начальство не говорит, начальство делает, – улыбнулся Родион. «Рено» свернул с дороги в двенадцати километрах от Коровинского, поехал к поселку Совхозный. Родион выждал немного, только затем свернул: нельзя было приближаться к преследуемым слишком быстро. Токаевы свернули перед самым поселком, поехали по дороге вдоль первой линии домов. Родион заметил темно-серый внедорожник у крайнего дома. Далеко, даже марку машины не разобрать, но перед глазами пронесся темно-серый «Фольксваген». Лера позвонила ему в тот момент, когда он провожал взглядом этот автомобиль. И «Рено» приближался к стоящему возле дома внедорожнику, и Родион на своем «БМВ» сокращал расстояние. Он еще не подъехал к повороту, но уже смог различить марку автомобиля. Действительно, «Фольксваген Туарег». «Рено» остановился, не доезжая до внедорожника метров десять. Яна и Виктор вышли из своей машины быстро, одновременно, с оружием на изготовку. И, как оказалось, осторожничали они не зря. Виктор вдруг согнулся вдвое, схватившись за живот, а Яна выстрелила в открытое окно внедорожника, откуда по ним открыли огонь. Выстрелов Родион не слышал, у Яны ствол точно с глушителем, видимо, и у их противников такая же песня – без аккомпанемента. Что произошло с человеком, сидевшим в салоне «Фольксвагена», Родион видеть не мог, хотя бы потому, что его «БМВ» въехал в поселок, поворот остался позади. – Куда вы? – возмущенно спросила Скорокова. Похоже, она решила, что Родион струсил, потому и проскочил поворот. – А ты хочешь поучаствовать? Фомин не знал, что за каша там расхлебывалась, но заварка, похоже, крепкая. Возможно, внедорожник доставил к дому целый десант головорезов, а прибывшие к месту Токаевы наткнулись только на водителя. А дом, где находились заложники, скорее всего, уже зачищен – какой-то третьей силой, которой, возможно, Варшавин-младший нужен был мертвым. Или его собирались перехватить, чтобы продать отцу подороже. А Майю убить… – Мы должны!.. – А собак не боишься? – спросил Родион. – Собак?! – Скорокова глянула на него как на чокнутого. Но Фомин знал, что делал. «Фольксваген» стоял у предпоследнего дома, а это ориентир. И он остановил машину возле предпоследнего дома на линии. Но, возможно, в его расчеты вкралась ошибка. Возможно, на второй линии домов больше, чем на первой. А он даже не знал, как выглядел дом, у которого стоял «Фольксваген». Он видел только шиферную крышу и большое дерево над ней. – Охраняешь машину! – крикнул он, открывая дверь. – Как это охраняю? – передернув затвор своего пистолета, возмутилась Скорокова. – Это приказ! Родион уверенно перепрыгнул через низкий, из твердых железных листов забор. Собаки во дворе не было – зря только спрашивал про псов у Маши. Впереди дорогу перебежала черная кошка, а уже за спиной появилась женщина. – Ты куда, окаянный? – махнув полотенцем, крикнула она. Но ни кошка не могла остановить Фомина, ни хозяйка дома. Он выскочил в огород, по тропинке между грядками пересек его по прямой, а там забор и соседский участок. Дом с шиферной крышей, над ней высокое раскидистое дерево. У дощатого туалета лежал человек с простреленной головой, у него даже не было оружия. Видно, сделал дело, вышел, а тут десант из «Фольксвагена». Но досталось и незваным гостям. У дома лежал человек в бронежилете и маске, пуля прострелила ему шею. Там же, на переднем дворе шел бой. Яна стреляла из-за опорного столба открытой калитки, била из пистолета куда-то по окнам. Увидев Родиона, она выстрелила в него. Он едва успел заскочить за угол дома. Из окна выстрелили, Яна, поймав пулю, завалилась на бок. Фомин успел заметить, где находилась дверь в дом, к ней он мог пройти, прошмыгнув под окнами дома. Действовать нужно было быстро и решительно, промедление в таких случаях – реально смерть. Он быстро глянул назад и увидел Скорокову, которая подбиралась с пистолетом на изготовку к дому. Останавливать он ее не стал: поздно. Тело как ракета, пороховой заряд уже горит, сейчас только вперед. Родион рванул к двери, но на крыльцо навстречу ему выскочил человек в маске и бронежилете. Противник знал об опасности, он с ходу навел на цель ствол пистолета-пулемета, оснащенного глушителем. Спасти Родиона могла Скорокова, но девушка опаздывала, она далеко еще от линии огня. Пришлось спасать себя самому. Родион выстрелил под нижний срез бронежилета, но противник справился с болью, не выпустил из рук оружие и даже выстрелил, но мимо. Он мог наверстать упущенное, но Родион не дал ему такой возможности. Он выстрелил на поражение, в голову. Уложив бойца, Фомин заскочил на крыльцо, и в этот момент снова появилась Яна. Одной рукой она держалась за простреленный бок, а другой наводила на Родиона пистолет, однако первой выстрелила Скорокова. Родион кивнул, поблагодарив девушку за спасение, но она не видела его. Маша смотрела на Яну, которая, схлопотав очередную пулю, не думала падать. Всего лишь опустила руку с пистолетом, еще немного, и она снова сможет стрелять. Скорокова шла на Яну, она держала ее на прицеле, но не стреляла. – Брось пушку, тварь! – визгливо заорала Маша. Родион останавливать ее не стал: спину напарника нужно закрывать, не подставляя своей. Тем более что Яна все-таки выпустила ствол из рук. Он рванул в дом – в надежде на чудо. Вдруг еще удастся спасти Майю. О Варшавине он почему-то не думал. Во всяком случае сейчас. * * * И снова человек в маске. На этот раз и в бронежилете поверх камуфляжного костюма. Сначала в доме наверху послышался шум, кто-то кричал, кто-то куда-то побежал, что-то тяжело упало. А потом появился этот тип. – Варшавин? – наставив на Глеба ствол автомата, спросил он. – Ну Варшавин. – Тебе привет от босса! – От какого босса? – На том свете узнаешь! Майя видела, как палец шевельнулся на спусковом крючке. Она и сама не поняла, как это произошло. Стояла, боясь пошевелиться, и вдруг пришла в движение – неожиданно для себя толкнула человека в камуфле. Звонко лязгнул затвор, но пуля прошла мимо. А дальше что? – Зачем? – спросил бандит, наставляя на левушку ствол автомата. Она видела глушитель, и первый выстрел прозвучал бесшумно, но второй почему-то звоном отозвался в ушах. Стреляли со стороны лестницы, человек в маске схватился за плечо и выронил оружие. А по лестнице с пистолетом в руке спускался Фомин. Он с разгона ударил человека в маске по голове, вырубив его. Майя бросилась к нему, но Родион позволил приблизиться к себе лишь после того, как надел на бандита наручники. И обратился к Варшавину, кивком показывая наверх. – Ну чего стоишь, полковник? Не мычишь, не телишься. Давай, хватай ствол! Пока не началось! – Да, да, конечно! – Варшавин схватил лежащий на полу автомат и поспешил за Фоминым, который стремительно поднимался по лестнице. И Майя двинулась за ними. В доме девушка наткнулась на труп, на полу лежал мужчина без маски, но в знакомом спортивном костюме. Это он стрелял в Глеба, пугая его. А вот с ним самим шутить не стали, голову прострелили насквозь. Окно разбито, занавеска сорвана, на полу гильзы, стол перевернут. – Что здесь было? – спросил Варшавин. Майя кивнула. Она тоже хотела знать, как было дело, но ее больше интересовала девушка с погонами лейтенанта, которая входила в дом. Белая рубашка в крови, может, потому она больше всего сейчас напоминала воинственную амазонку. И красивая, и сильная, и пистолет в ее руках смотрелся органично. Майя с завистью смотрела на нее. Скользнув по Майе взглядом, девушка-лейтенант обратилась к Фомину: