Варшавин подал знак, телохранители рванули ему навстречу, один встал между ним и Родионом, другой открыл дверь. «Хаммер» уже скрылся из вида, когда появилась Лера. – Ну как себя чувствуешь, дорогой? – язвительно спросила она. – Он что, Майе предложение сделал? – И что? – спросила Лера. – Зачем он тебе это сказал? – Чтобы я ревновала. – Думаешь, не успокоился? Конечно же, Варшавин мог закрутить роман с Майей назло Лере. Родион и раньше так думал, и сейчас не отказывался от этого предположения. Не зря же Варшавин заглянул к Лере, рассказал о своих планах на будущее. Может, Лера потому и затащила его в процедурную, что приревновала, а вовсе не для того, чтобы сыграть на нервах у мужа. Или не только для того. – А как он может успокоиться? – не без кокетства улыбнулась Лера. – Майя обыкновенная, а я единственная. – С этим не поспоришь… – поспешил согласиться Родион. – И не надо спорить. – Лера мягко положила ему руку на плечо. – Нужно ценить то, что имеешь. А у тебя то Майя, то Маша на уме… – Не на уме, а на работе. Маша на работе. А Майя… – Ну влюбилась девочка, с кем не бывает. Лишь бы ты не влюбился. – Исключено, – качнул головой Родион. – Ты в этом уверен? – Лера смотрела на мужа, как будто хотела уличить в измене. – Абсолютно!.. Но если Варшавин кинет Майю, если сделает ей больно… Я его убью. Я его просто убью, – сквозь зубы сказал Родион. – За меня ты его не убил. – Лера пытливо смотрела супругу в глаза. – Всего лишь морду набил. И в капитаны выбился. Из майоров. – Ну ладно, не злись. Ничего не было… Как ты любишь говорить. – Ну, не было и не было… Поеду я. Не должен был Родион в такой ситуации думать о Маше Скороковой, но ничего не мог с собой поделать. Более того, он отправлялся к ней. Он уже повернулся к своей машине, когда Лера спросила: – А почему не говоришь, что любишь? – Только тебя и люблю. – Он посмотрел на жену без тени иронии. – Ну тогда иди, – задумчиво улыбнулась Лера и повернулась к Родиону спиной. Мыслями она была где-то далеко от мужа. Неужели за Варшавиным побежит? Глава 16 Установить «жучок», да еще в своем кабинете – дело одной минуты. Приемник настроить также не проблема. И Скорокова не заставила себя долго ждать – прибыла в кабинет. В районе была, Локотков ее вызывал. Родион сел в машину, сделал круг по станице, вернулся и вихрем ворвался в участок. Торопливо налил из графина воды, с жадностью осушил стакан и выпалил: – Кальмар с Алтайцем у Зозулиной! Ствол, бронежилет, три минуты! Жду в машине! Скорокова не подвела. Только за ним закрылась дверь, сразу же схватилась за телефон. А дозвонилась, когда Родион уже находился в своей машине. – Скажи своим, чтобы срочно уходили! – услышал он ее голос. На этом разговор и закончился. Скорокова собралась, вышла, на ходу надевая бронежилет, села в машину. – Молодец, в три минуты уложилась, – похвалил ее Родион, отпуская педаль тормоза. – Не хочу, чтобы как в прошлый раз было, – ничего не подозревая, сказала Скорокова. – Ну да, в прошлый раз Кальмар ушел. Кто-то его предупредил. – Опять бронежилет на ходу надевала. Не надо было. – Почему? – Вдруг то, что надела бронежилет, восприняли как сигнал тревоги. – Кто воспринял? – Тот кто Кальмара предупредил. – Павлик мог его предупредить. И в прошлый раз, и сейчас. – Почему Павлик? – Ну сам-то он сейчас непонятно где. Но должен передать своим, чтобы срочно уходили. Кто там для него свой, Кальмар? Алтаец? – Я вас не понимаю, товарищ майор. – Скорокова пыталась, но не могла скрыть смятение. – Я тебе не товарищ, – качнул головой Родион. – Я вас не понимаю!.. – пролепетала девушка, в замешательстве глядя на Фомина. – Предала ты меня, Маша… Хотя что это я такое говорю? Это не совсем предательство, если ты с самого начала была на чужой стороне… Только не говори, что работаешь на Варшавина. Через Касаткина. Родион смотрел на дорогу, но и Скорокову не выпускал из вида. Вдруг найдет на нее, решится на крайние меры, а она и рукопашным боем владела, и оружием. В Академии МВД она училась, с отличием окончила, Родион узнавал, с биографией у нее все в порядке. Только вот непонятно, кто пробил ей странный перевод на вновь открывшуюся должность. Никакой связи со Смальцевым Родион не усмотрел. – Через Касаткина. – А почему Павлику звонила?.. «Жучок» там в кабинете… – Родион легонько стукнул пальцем по панели встроенной магнитолы, настроенной на прием с радиомикрофона. – Или ты напрямую звонила Смальцеву? – Павлику я звонила, – опустив голову, едва слышно проговорила Скорокова. Родион остановил машину. Некуда им ехать, не знал он, где Кальмар со своими. – Давай с самого начала. Зачем ты здесь? – Павлик предложил. – Он и перевод организовал? – Нет, перевод Смальцев организовал. У него связи в Москве. И пунктик в голове. Везде, где у него интересы, должны быть свои люди. А здесь он терминал строит, в Пшеничной офис будет. – Будет. А свой карманный участковый уже есть, – криво усмехнулся Родион. – Это Смальцев все. Павлик его очень попросил. – Попросил? – Мы с Павликом еще прошлым летом познакомились, в Москве… Он иногда приезжал, мы встречались. А этим летом он мне в Пшеничную предложил отправиться, и он здесь будет, и я… – Хочешь сказать, что у вас роман? – Да. – Что-то не видел я вас вместе. – Не видели, потому что не интересовались. Да и встречались мы нечасто, он постоянно в разъездах… А после того как с Тумановым случилось, ни разу еще не встречались. – С Тумановым, – кивнул Родион.