Хмыкнув, Бобёр тряхнул головой и потребовал провести его в особо защищённый кабинет. Полковник Бравков, задумчиво взглянув на командующего, попросил проследовать за ним. Бобёр пошёл следом, и спустя десять минут они уже сидели за столом в уютной комнате реабилитации и психологической разгрузки. Помолчав некоторое время, он ещё раз пристально посмотрел в глаза сидящего напротив него полковника, с немалой настороженностью взиравшего на командующего, и негромко заговорил: – Вы ещё эту информацию пока не получили, поэтому спешу сообщить, вражеская армада вторжения разделилась на две части, и одна из них взяла курс на Бастион. Примерное время прибытия к нашей системе сто девяносто часов, так что времени у вас на раскачку вообще нет. Работайте в круглосуточном режиме, да и вообще делайте всё что хотите, но через восемь дней орбитальные станции должны быть готовы встретить врага и остановить его. Приказ понятен? – Так точно, командующий, поставленный приказ будет выполнен. Вверенные мне крепости будут готовы к бою в обозначенный срок, – резко побледнев, выпалил полковник, играя мускулами челюсти, тем самым стараясь снять зажим, вызванный скрываемой злостью, а то и вообще яростью. – Я на вас надеюсь, полковник, – выдохнул Бобёр и, поднявшись, вновь распорядился: – Иван Константинович, раз уж я сейчас нахожусь в крепости, проведите для меня экскурсию и подробно изложите, какие у неё теперь тактико-технические характеристики и есть ли возможность дальнейшей её модернизации. – Пойдёмте за мной, командующий. Последующие три часа полковник подробно объяснял, какие оригинальные технические решения пришлось измыслить и с каким трудом удалось добыть достаточно современное вооружение и всё это разместить в старых корпусах орбитальных крепостей. Была проведена титаническая работа всего личного состава, начиная от рядового канонира и заканчивая ведущими инженерами научно-исследовательских лабораторий. Пахали все как ломовые лошади, что и позволило практически уложиться в отведённые сроки, и в результате врага ожидало немало смертоносных сюрпризов. Вот только не всё было гладко, неимоверная спешка не позволила произвести отладку и калибровку всех систем, но, несмотря на это, личный состав орбитальных крепостей Бастиона вкладывался, и это не могло не радовать. Кое-какое время ещё было, ведь не сразу же половина вражеской армады пойдёт в атаку. Им для этого обязательно потребуется ещё какое-то время для разведки и доразведки целей, а это время оно, как известно, бесценно, особенно на войне. Каждое вырванное мгновение у врага капало в копилку будущей победы… Прогулявшись по самым засекреченным объектам крепости, Бобёр внимательно выслушивал полковника, время от времени задавая ему уточняющие вопросы. Отвечал Бравков толково, да оно и не мудрено, был он самым настоящим профессионалом своего дела, специализируясь конкретно на обороне планетарных систем и управлении мощными орбитальными крепостями. – Вы отлично справились с поставленной задачей, Иван Константинович, хотя далось вам это нелегко, но как вы, должно быть, понимаете, главным экзаменом и знаменателем всех ваших трудов будет бой с многократно превосходящими силами противника. О победе над врагом сейчас речи не идёт, главной вашей задачей является сковывание значительных сил армады вторжения и удержание позиций, так как основные сражения будут проходить в других местах, но и второстепенной оборону Бастиона назвать никак нельзя. Бастион жизненно необходимо удержать любой ценой, слишком он важен для победы над врагом, – по завершении экскурсии проговорил Бобёр, пристально всматриваясь в глаза полковника. – Мы Бастион удержим и нанесём противнику весьма болезненные потери, я это вам, командующий, гарантирую, – с полной убеждённостью в своей правоте отчеканил Бравков, зло сверкнув глазами. – Мы на вас рассчитываем, полковник, – глубоко вздохнув, негромко отозвался Бобёр и, помолчав несколько мгновений, пожелал офицеру божьей поддержки и, крепко пожав руку, направился обратно к своему орбитальному боту, намереваясь вернуться в командный центр Бастиона. Неторопливо шагая по ступенькам, Бобёр переваривал полученную информацию, большую часть он и так хорошо знал из полученных донесений и отчётов, но было кое-что и новенькое, что следовало обмозговать на досуге, но додумать свою мысль он не успел. Неожиданно противно засигналил браслет управления дронами, работающими в режиме «Телохранитель», сообщивший о приближении неведомой пока опасности для его драгоценной тушки. Резко остановившись и сосредоточившись, Бобёр внимательно прислушался к себе, но по какой-то причине угрозы для себя не ощущал, хотя где-то в глубине души еле-еле затрепетала чуйка на неприятности. Постояв несколько мгновений, он всё же решился пойти вперёд. Двигался он насторожённо, постоянно ожидая непредвиденной ситуации, а то и нападения. Пройдя лестничный пролёт, Бобёр вновь остановился, его чуйка на опасность засвербела очень настойчиво, предупреждая о серьёзной угрозе впереди. Продолжать идти вперёд было опасно, и он медленно стал пятиться назад, выставив оружие наизготовку. Этого ему показалось мало, и Бобёр мысленно отдал команду охранному рою дронов, крепившемуся на его спине, прикрыть его со всех сторон. Крохотные дроны бесшумно разлетелись и, образовав защитный купол, приготовились к отражению возможного нападения. Прошло две напряжённые минуты, а нападения всё не было. Бобёр уже было подумал, что это случился какой-то сбой, но нет, не успев вступить на очередной уровень, неожиданно снизу вырвался довольно большой рой боевых дронов и целенаправленно устремился на командующего. Охранный купол распался, и дроны-телохранители устремились навстречу убийцам, и завязался яростный бой. Медленно ступая спиной вперёд, Бобёр был настороже, готовый в любой момент открыть огонь, хотя прекрасно отдавал себе отчет в том, что если его дроны пропустят хотя бы десяток, то он даже при всём своем желании с ними не справится. Слишком уж они были быстры и миниатюрны, да к тому же жутко смертоносны, человек, даже хорошо натренированный, не был способен этому противостоять. Несколько штук ещё можно было прицельным огнём расстрелять, а уже с десятком дронов-убийц никак никакой реакции не хватит, это было за пределами физических возможностей. Отступив за угол, Бобёр попытался выйти на связь с центром управления, но она наглухо отсутствовала, отсутствовала и связь со штабом орбитальной крепости. Чертыхнувшись сквозь зубы, он был вынужден признать, что покушение на его жизнь было организовано на славу, вот только в одном они прокололись, никто не знал, что он в последнее время постоянно носил рой дронов, изготовленных искином его космической яхты. Средства РЭБ заглушили локальный участок и на установленных камерах подменили поступающую картинку, другого объяснения и быть не могло, вот только кто попало это сделать не мог. Тут явно чувствовалась рука серьёзных профессионалов, да и без предательства тут явно не обошлось… От душившей его ярости Бобёр рыкнул и, прицелившись, точно выстрелил в один из вражеских дронов, почти прорвавшийся через дронов-телохранителей, а затем ещё несколько. Так продолжалось минут пять, и в конце концов его дроны одержали верх и взялись добивать остатки вражеского роя. С удовлетворением наблюдая за этим увлекательным процессом, заметил появление сигнала связи с центром управления. Соединив абонента, Бобёр услышал наполненный тревогой голос генерала Гудзы: – Командир, в чём дело?! Сигнал твоего маячка пропал, и мы тебя не можем нигде найти. Ты где сейчас находишься? – На третьем уровне восьмого сектора, участок четыре первой орбитальной крепости. На меня совершил нападение рой дронов-убийц, благо у меня свой имеется с рядом полезных функций, одна из которых – режим «Телохранитель», вот он меня и спас. Сейчас мой рой добивает вражеский, ещё минута-другая, и от него ничего не останется. Необходимо срочно прислать оперативную группу контрразведки для изучения обломков… Договорить свою мысль Бобёр не успел, несколько вражеских дронов, сделав целый ряд хитрых кульбитов в воздухе, прорвались сквозь защиту и устремились к нему. Бобёр успел среагировать, точными выстрелами сбив четыре дрона, но пятый, уклонившись от луча, сделал хитрый вираж уклонения и чем-то выстрелил, но тут же был уничтожен метким выстрелом. Выстрел вражеского дрона достиг своей цели, попав в грудь. Ощущая, как немеет всё его тело, Бобёр выронил из рук лучемёт и, медленно опускаясь на пол, схватился обеими руками за куртку и, рванув ворот, заплетающимся языком произнёс: – Генерал, реанимационную бригаду срочно сюда, в меня попали, ноги не держат и перед глазами всё плывёт, голова очень сильно кружится и тошнит. Что ответил Гудза, Бобёр уже не слышал, его стошнило. Оторвав правую руку от груди и мутным взглядом посмотрев на окровавленные пальцы, он завалился на пол и потерял сознание… Глава 5 Сознание медленно возвращалось. Боли не было, лишь какая-то тяжесть в груди не давала вздохнуть полной грудью. Сфокусировав свой взгляд, Бобёр огляделся и сразу сообразил, что находится в реанимационной камере, а рядом с ней стоит генерал Гудза с неизвестным ему медиком в белом халате. Они о чём-то тихо между собой беседовали. Пошевелив пальцами, он попытался подняться, но не смог, слабость во всём теле не позволила ему это сделать, но попытка эта не осталась незамеченной врачом. Подойдя к пульту управления реанимационной камеры, он произвёл какие-то манипуляции, и прозрачная крышка открылась. Внимательно всмотревшись в бледное лицо высокопоставленного пациента, он задал вопрос: – Как вы себя чувствуете? – Могло быть лучше, – еле слышно отозвался Бобёр, ощущая тяжёлый комок в горле. – Вам, сударь, ещё очень повезло, тот яд, которым была пропитана стрелка, попавшая вам в грудь, должен был убить вас в течение двух минут, но благодаря тем антидотам, которые вам в своё время прокололи в военном университете, процесс этот был существенно замедлен. Вовремя прибывшая реанимационная бригада орбитальной крепости смогла вас спасти, хотя надо признать, это было самым настоящим чудом, задержись они на три минуты, и вам уже бы никто не в силах был помочь, смерть в буквальном смысле слова дышала вам в затылок. Так что впредь будьте предельно осторожны. Токсин мы из вашей крови вывели и организм полностью очистили, но как он мог повлиять на ваш мозг и иммунитет, в точности сказать никто не может, так как данная разновидность токсина никогда и нигде ранее не встречалась. По всей вероятности, токсин этот разработан где-то в недрах секретных лабораторий иной расы, вторгнувшейся в наши пределы. Медик умолк и, отойдя в сторону, взялся просматривать показания приборов, подключённых к телу пациента, тем самым давая возможность генералу поговорить с командующим. Гудза, потоптавшись на месте, шагнул к реанимационной камере и, оглядев крайне бледного молодого человека и покачав головой, обратился к нему: – Напугал ты нас здорово, командир, прямо до икоты, мы тебя за малым чуть не потеряли. Ты больше так не рискуй и один без надёжной охраны не разгуливай, слишком это опасно даже у нас на Бастионе. Тяжело вздохнул Бобёр – он был с генералом полностью согласен, прошли те благословенные времена, когда он мог себе позволить разгуливать там, где ему вздумается и когда захочется. Ныне настали такие времена, когда без многоуровневой охраны нигде появляться категорически нельзя. Впредь наука ему пойдёт впрок, но вот информация о том, что неизвестный токсин мог каким-то образом повлиять на работу его головного мозга, вызывала немалое беспокойство… – Константин Георгиевич, долго ли я здесь прохлаждаюсь? Взглянув на своего бывшего подопечного, генерал негромко ответил: – Ровно двое суток, и ещё придётся три дня находиться на интенсивной терапии, в противном случае последствия для твоего здоровья могут быть самыми неблагоприятными. В глубокой задумчивости помолчав несколько мгновений, Бобёр вынужден был признать правоту генерала. Здоровье – дело серьёзное, и халатно относиться к нему категорически нельзя, но и просто так валяться без дела он никак не мог. – Как идёт погрузка Иностранного легиона? – поинтересовался он, желая узнать, как идут дела за время его вынужденного отсутствия. – Подразделения легиона грузятся с опережением графика, и через сорок восемь часов караван выдвинется на Зайоранг. Волчьи стаи также уже практически готовы встретить приближающийся неприятельский флот, да и систему Бастиона в ускоренном режиме минируют. Одним словом, практически всё готово, осталось лишь сковать здесь значительные силы врага и нанести мощные удары в районах Новой Тортуги и Хипори, и армада вторжения окажется в смертельной ловушке, – с усмешкой отозвался генерал Гудза, которому и предстояло командовать гарнизоном Бастиона и выполнить архисложную задачу. – Хотелось бы в это верить, но не думаю, что будет всё так просто, слишком много неизвестных в этом уравнении присутствует, – выдохнул Бобёр, ощущая, как начинает проваливаться в сон. – Согласен, командир, но об этом мы с тобой поговорим в другое время, а сейчас тебе необходимо отдыхать, – с сочувствием взирая на молодого человека, на плечи которого свалилась огромная ответственность за судьбы всего человечества, произнес генерал. – Да, Константин Георгиевич мне действительно необходимо отдохнуть, голова что-то кружится, – согласился с ним Бобёр и тут же погрузился в глубокий оздоровительный сон. Задумчиво оглядев заснувшего командующего, генерал Гудза кивнул каким-то своим мыслям и, повернув голову в сторону медика, задал ему вопрос: – Валентин, этот токсин как может повлиять на умственные способности нашего командира? Медик не стал сразу отвечать, а задумчиво помолчал некоторое время и, отведя свой взгляд чуть в сторону, глубокомысленно заговорил: – На этот вопрос вам, генерал, никто ответить не в состоянии, может быть всякое, но в любом случае физическое и умственное состояние командующего необходимо держать под неусыпным контролем. Быть может, это приведёт к нарушению умственных способностей, а может, наоборот – разгонит нейроны его головного мозга и значительно усилит интеллектуальный уровень, а также довольно высока вероятность того, что всё останется как прежде. Существует и вероятность того, что он через какое-то время скончается. Ничего однозначно утверждать нельзя, слишком много факторов тут присутствует. Сейчас образцы токсина исследуются, но, как вы сами понимаете, для получения первых результатов потребуется довольно много времени. Сокрушённо помотав головой, Гудза поджал губы и, вздохнув, распорядился: – Валентин, продолжай контролировать состояние командующего и отчёты присылай лично мне через каждые два часа, а в случае каких-либо изменений в лучшую или худшую сторону – немедленно. – Будет исполнено. Попрощавшись с медиком, генерал покинул медицинский центр и, погрузившись в глайдер, полетел в командный центр Бастиона. Напряжение последних двух дней, прошедших с момента ранения командующего, не отпускало. Гудза всё это время не находил себе места, они чуть не потеряли того, на кого когда-то поставили, а это обозначало бы самую настоящую катастрофу. Слишком много было на него завязано, он стал пока ещё не признанным всеми военным вождём, к которому потянулись очень многие люди, а тут вдруг возможные последствия от токсина, способные нарушить работу его головного мозга. С этим надо было что-то делать, а вот что конкретно, генерал себе даже не представлял, из-за чего ему было не по себе… Прибыв в центр, Гудза в сопровождении личной охраны прошёл в зал заседаний и, подойдя к коммутатору, присел и, подумав несколько мгновений, решительно нажал кнопку экстренного созыва постоянных членов Военного совета. Потерев напряжённый лоб, генерал жестом велел охране покинуть зал, и после того как бойцы вышли, медленно опёрся спиной на жёсткую кожаную спинку и стал ожидать появления остальных представителей командования. Предстояло обсудить слишком важный вопрос, и от того, какое будет принято решение, зависит буквально всё. Его личное будущее и будущее его соратников, родины и вообще судьба всего человечества, а это самая высокая ставка из когда-либо выпадавших на долю обычного смертного… Первым в зал заседаний вошёл адмирал Ивашутин, а за ним следом появился начальник контрразведывательного управления Корнелиус, а чуть позже к ним присоединился адмирал Верещагин. Когда они все разместились за круглым столом, Гудза поднялся и, пройдясь вдоль объёмной карты системы Бастиона, резко остановился и, внимательно оглядев всех присутствующих, неожиданно каркающим голосом заговорил: – У нас большие проблемы, господа, покушение на командующего не только выявило слабые места в системе безопасности, но и поставило под прямую угрозу когда-то задуманный нами план. Токсин, попавший в кровь Боброва, медицинской науке ранее известен не был, а значит, весьма вероятно, он имеет инородное происхождение. Командующий был на краю гибели, но вовремя подоспевшая реанимационная команда его спасла, вот только никто не скажет, каковы будут последствия для работы головного мозга командующего. Без всякого сомнения, токсин каким-то образом повлиял на нейронные связи, и как это скажется на его личности, предугадать невозможно. Он со временем может впасть в слабоумие или, наоборот, стать выдающимся мыслителем, а может, случится и так, что он в какой-то момент умрёт. Что делать, я не знаю… Высказавшись, генерал Гудза под пристальными взглядами единомышленников вернулся к креслу и, неторопливо присев в него, стал ожидать реакции на произнесённые слова. Единомышленники какое-то время в глубокой задумчивости молчали, думая о чём-то своём, и каждый из присутствующих не спешил делиться своими размышлениями. Первым, не выдержав гнетущего молчания, поднялся Корнелиус и, хмуро оглядев присутствующих, спокойно заговорил: – Признаю, часть вины за покушение на командующего на моей совести, не доглядели. Сейчас работают сразу несколько оперативно-следственных групп, выясняя, каким образом на орбитальную крепость попал рой дронов-убийц и нет ли в ней ещё каких-нибудь вредоносных закладок. Дело очень серьёзное, особенно это опасно в преддверии плотной блокады Бастиона значительно превосходящими силами врага. Гарантирую, в ближайшие четверо суток все закладки будут выявлены и нейтрализованы, а вот что касается состояния здоровья командующего, я даже не знаю, что делать, Бобров стал уже той фигурой, которую просто так не заменишь, он своего рода стал символом борьбы с вторжением в человеческие миры иной агрессивной расы. Быть может, у кого-то из вас есть дельные мысли на этот счёт? Задав вопрос, Корнелиус присел и с немалым интересом взялся изучать нахмуренные лица членов Военного совета. Свои мысли на этот счёт у него были, но он не спешил ими пока делиться, предпочитая для начала выслушать мнение соратников. Первым среагировал адмирал Верещагин, командовавший военно-космическими силами. Медленно поднявшись, адмирал, кашлянув в кулак, стал отвечать: – Заменить командующего без последствий для нашего общего дела невозможно, те времена, когда это можно было сделать безболезненно, давно прошли, а значит, состояние Боброва должно тщательно скрываться, он для всех символ бескомпромиссной борьбы и таковым должен оставаться впредь. Как там будет дальше, поживём – увидим, и тогда будем принимать принципиальное решение. Сейчас для нас главное – победить, и на это должны быть брошены все наши невеликие силы. Если психическое состояние командующего со временем ухудшится и он станет недееспособным, значит, после победы сообщим всем, что он погиб смертью храбрых, сражаясь с врагом, а вот если всё с ним будет в порядке, надо хорошенько подумать, как нам быть. Герой, победивший чуть ли не в одиночку армаду вторжения, приобретёт такой политический вес, что игнорировать всем его новый статус будет невозможно в принципе. Всё это очень серьёзно, господа, и имеет далеко идущие политические последствия, о которых задумываться надо было ещё вчера… Оглядев заинтересованно вслушивающихся офицеров, Верещагин, тяжело вздохнув, присел, предоставляя право выступить следующему человеку. Поняв это, адмирал Ивашутин хмуро бросил свой взгляд на командующего ВКС и, потерев переносицу, поднялся и негромко заговорил: – Товарищи офицеры, я целиком и полностью разделяю мнение всех вас, но хотелось бы напомнить, что изначально на Боброва мы все, здесь присутствующие, поставили, потому как желали серьёзных изменений в нашей стране, и цель эта с повестки не снимается. Наоборот, наблюдая за тем, что происходит на Новом Санкт-Петербурге, становится очевидно, что она выходит на первый план. Всё это дерьмо разгребать придётся нам с вами. Командующий в этих раскладах играет ключевую роль, так как за ним люди непременно пойдут, он ведь очень популярен в народе. Делайте что хотите, но он должен жить, пусть даже и будут психические отклонения, мы это нивелируем жёстким ограничением к нему допуска других людей, а если потребуется, двойника организуем. Если уж публике требуется красивая картинка, она будет, тем более это не так уж и сложно, с нашими-то возможностями. Высказавшись, командир Иностранного легиона с кислой миной на лице хмыкнул и, опустив пятую точку в кресло, стал ожидать ответную реакцию на свои слова, но никто не спешил, все присутствующие, хмуро посматривая друг на друга, молчали. Молчал и Корнелиус, внимательно присматриваясь к малейшим нюансам сидевших за одним столом людей. Никто в принципе не возражал в случае необходимости обзавестись двойником командующего, хотя это был далеко не самый лучший вариант, но на худой конец и он сгодится, и всё из-за космической яхты, вернее из-за древнего искусственного интеллекта этой яхты, признавшего Боброва наследником. Кого-нибудь другого этот искин своим владельцем не признает, и в этом-то и заключалась самая главная трудность, которую обойти не представлялось возможным. Помолчав ещё некоторое время и так и не дождавшись ответа на слова адмирала Ивашутина, он медленно поднялся и, чуть опустив голову, заговорил: – Господа, ситуация крайне неприятная, но спешить с преждевременными выводами не будем. Для начала надо дождаться выздоровления командующего, да и не стоит сбрасывать со счетов возможности личной космической яхты командующего. Какие её реальные возможности, мы ведь до сих пор в точности не знаем, так как доступа к ней не имеем вообще, но вот о чём нам всем, здесь присутствующим, следует задуматься, так это об имидже Боброва. – Что вы имеете в виду, Корнелиус? – удивлённо приподняв брови, перебил начальника управления контрразведки военный комендант Бастиона. – Гм-м-м… Видите ли, генерал, с одной стороны, он для абсолютного большинства герой, бросивший вызов врагу и успешно воюющий с ним, а с другой… Если нам действительно придётся наводить порядок на Новом Санкт-Петербурге, то репутация лихого волка-одиночки никуда не годится, вернее сейчас она нам только на руку, но вот дальше она начнёт нам только мешать. Корнелиус умолк на несколько мгновений и, усмехнувшись, неожиданно низким голосом заявил: – Господа, нужна красивая романтическая история на публику. Влюблённость командующего никого не оставит равнодушным, а это, в свою очередь, дополнительно привлечёт к нам сторонников. Нужна как бы случайная встреча, внезапная влюблённость с красивыми ухаживаниями и всем, что этому сопутствует, а там уж если у Боброва реально начнутся проблемы с психикой – то красивая гибель главного героя. Рыдания невесты или безутешной молодой вдовы, всеобщая скорбь и общенациональный траур героя, спасшего человечество от порабощения иной расой. В общих чертах где-то так я и вижу, а детали… Детали продумаем и проработаем, да так, что комар носа не подточит. – А что, неплохо придумано… – негромко проворчал генерал Гудза, в глубокой задумчивости потирая гладко выбритый подбородок, и, помолчав несколько мгновений, заговорил вновь: – Такой сценарий действительно публике придётся по душе. Романтика с ля муром мало кого оставит равнодушным, и уж тем более женщин, а уж гибель национального героя так и вообще потрясёт всё общество до основания, вот только на вакансию невесты командующего кого ни попадя не возьмёшь, тут надо всё самым тщательным образом просчитать и взвесить. – Если все согласны, я готов взять это на себя, – с деланной печалью в голосе проронил начальник управления контрразведки, скрещивая руки на груди. Адмиралы Верещагин и Ивашутин, переглянувшись между собой, дали своё согласие, а генерал Гудза сразу давать согласие не спешил, предпочтя выдержать некоторую паузу, но и он был вынужден согласиться с предложением Корнелиуса. Как-никак, а интрига эта шла на пользу общему делу, но и они при этом надеялись занять то положение, к которому стремились многие годы… – На том и порешим, господа, – подвёл итог заседания начальник управления контрразведки и, попрощавшись со всеми присутствующими, покинул зал заседаний, сославшись на необходимость лично контролировать работу нескольких оперативно-следственных групп, расследующих покушение на командующего. Покинув зал, Корнелиус, тщательно скрывая удовлетворение итогом прошедшего разговора, поспешил в крыло, где располагалось возглавляемое им разведуправление. Прибыв в свой рабочий кабинет, он только там позволил себе от души рассмеяться. Идею подсунуть подходящую невесту для командующего он вынашивал довольно давно, но всё никак подходящего случая не выдавалось, да и острой конкуренции в этом вопросе он опасался, так как это позволяло оказывать весьма серьёзное опосредованное влияние на Боброва. По большому счёту, никто не сомневался, что по завершении войны с армадой вторжения главной их целью станет Новый Санкт-Петербург. Вооружённые силы победителям сопротивления оказывать не станут и при определённом старании перейдут на их сторону, и вот тогда все наиболее значимые политические силы и те финансово-промышленные группы, которые за ними стоят, станут наперебой предлагать свои услуги. По сути, речь шла о реставрации монархии и возрождении Империи, а для этого требовался основатель монаршей династии. Представители старых аристократических родов из-за своей дискредитации никак на эту роль не подходили, от слова совсем, хотя бы по той причине, что широкие массы народа их никогда не примут.