— Я жажду твоего внимания, — отвечает он. Я закрываю глаза, радуясь, что он не видит моего лица. Наблюдаю как двое ребят передвигаются по канату, натянутому между стенами домов на противоположной стороне улицы. — Почему? — Элена, посмотри на меня. — Ага. Я смотрю на него. — У меня нет разумной причины, вот только что-то во мне отзывается на что-то в тебе. Мне знакомо это чувство. — Не знаю, о чем ты говоришь, — отвечаю ему. — Нет, — говорит он, наблюдая за моими губами. — Знаешь. Он прав. Никто не знает о времени, которое мы проводим вместе, даже Грир. Особенно Грир. Однажды утром, когда мы завтракаем на кухне, она спрашивает о причине, по которой мои глаза так блестят в последнее время. — Порт-Таунсенд, — отвечаю я ей. Она изучает меня поверх кофейной чашки. — Это Кит, — внезапно понимает она. — Что? Нет. Кто? — Я проливаю свой йогурт. Вытирая беспорядок, смотрю на нее. Ее лицо ничего не выражает, но я чувствую, как от нее исходят какие-то неясные эмоции. — Да, — сознаюсь я. — Я видела твою сумку у него квартире. Когда тарабанила в его дверь. — Ох, — это все, что я в состоянии произнести. Мое лицо горит. — Он вернулся сюда ради тебя? Я задаюсь тем же вопросом, хотя это конечно глупо. Здесь его дом. То, что он вернулся домой, никак не связано со мной. Как бы мне не хотелось верить в иное. — Грир. Я не знаю, почему Кит здесь, — говорю я, вставая. — Они расстались, и думаю, ему нужно было ненадолго вернуться домой. Грир медленно кивает. — В этом есть смысл. Но знаешь, что я думаю? Тебе причинят боль. Я и сама знаю это. Знаю. — Нельзя причинить мне боль, если мое сердце не задействовано. — Ты очень, очень плохая лгунья, Элена. Это я тоже знаю. И больше мы не говорим об этом. Грир, не попрощавшись, уходит, а я собираюсь на работу. Она совершенно права. Мне нужно остановить это сейчас. Я достаю телефон и удаляю номер Кита. Вот. Теперь я не могу написать ему первая. Такая глупость, но я чувствую легкий триумф. На мгновение. Пока иду на работу, обдумываю план. Я напишу Делле, выслушаю ее, успокою ее. Я вновь подтвержу нашу дружбу. Подруги превыше парней. Я буду другом, который ей нужен, а свои чувства к Киту отброшу в сторону. Вот! Пройдя квартал, я сворачиваю налево к оранжерее. И вижу шагах в двадцати впереди себя Кита. Он идет в мою сторону, уткнувшись в телефон. Мне как раз хватит времени, чтобы убежать. Возможно, побег не лучший вариант. Поэтому я захожу в оранжерею. Это мой любимый магазин, но сегодня он будет просто моим укрытием. Я иду мимо полок с красными кораллами и камней, покрытых мхом, и направляюсь в заднюю часть магазина. На дальней стене висит произведение искусства, на которое я люблю смотреть. Осьминог со свернутыми конечностями, из пасти которого вытекают чернила. — Я найду тебя где угодно. Даже если ты сбежишь. — Думаешь напугал? — говорю я, не оборачиваюсь. Я спокойна как удав, но сердце бешено колотится. — Я просто делала утреннюю зарядку. — Вижу, — отвечает он. — Убегаешь от меня. — Я смотрю на него краем глаза. — Это очень смелое заявление. — Слушай, не хочешь прогуляться? — Неа. Мне нужно работать. — Я провожу тебя до работы. Пожимаю плечами. Кит идет, держа руки в карманах. День сегодня безветренный, но я так крепко вцепилась в свою сумку, словно ее вот-вот унесет ветром. Мне просто нужно что-то делать с этим моим напряжением. Подойдя к дверям галереи, мы останавливаемся, и я верчу ключи на кончике пальца, слегка встряхивая их. Просто сказать ему. Вот и все. Отвали! Я позвякиваю ключами на тебя! — Спасибо что проводил на работу, — чопорно благодарю Кита. Громче позвякиваю ключами, и внезапно они соскальзывают с моих пальцев. Кит наклоняется, чтобы поднять их, и когда я смотрю на него, вижу, что он стоит передо мной опустившись на одно колено. Кит поднимает мою руку и надевает кольцо от ключей обратно на мой палец. Не на безымянный палец, и уже только за это я в некоторой степени благодарна ему. Мне бы ни за что не удалось скрыть обморок. Кит стоит на коленях передо мной и смотрит мне в глаза. И, даже когда Кит встает, он не прерывает нашего зрительного контакта. — Мне пора идти, — сообщаю я. Я поворачиваюсь и вставляю ключ в замок. Действую как робот, на автомате. В отражении окна вижу, как он приближается ко мне сзади. Слышу его голос прямо у своего уха. Мне даже кажется, будто я ощущаю его дыхание, но это, вероятно, просто ветер. Представляю, что открываю дверь и захожу внутрь, галерея поглощает меня и выталкивает Кита. Галерее придется вытолкнуть его, потому что я не в состоянии. Не в состоянии, не в состоянии, не в состоянии. — Не отталкивай меня, Элена. Я не готов уйти. И что остается сделать в такой момент, кроме как закрыть глаза как можно крепче и попытаться сдержать дрожь в конечностях. Я разворачиваюсь к нему, ну и глупышка же я, и позволяю ему поцеловать себя. Он обхватывает ладонями мое лицо, будто хочет удержать, не дать мне отстраниться. Ему не нужно ни о чем переживать. Потому что все мое внимание… Звонит его телефон. Именно он прерывает наш поцелуй. Я так и стою прижатая к стеклянным дверям галереи. Я буквально кожей ощущаю, как предостережения Грир прожигают дыру у меня в спине, они накатывают волна за волной совершенно разного оттенка, от голубых и зеленых до совсем черных. Внезапно перед глазами все плывет, а грудь сдавливает от…чего? Тоски? Мы с Китом не разрываем наш зрительный контакт, поэтому я наблюдаю, как он отвечает на звонок. На его лице отражается удивление. — Кто это? — Его голос тверд. Мне бы не хотелось оказаться его собеседником сейчас. Оцепенение начинает понемногу покидать меня. Мне больше не нужно, чтобы галерея поддерживала меня. Я выпрямляюсь, поправляю волосы, которые Кит растрепал своими руками. Мне немного не по себе. Это ощущение с каждой секундой только растет. А потом Кит ловит мой взгляд. Он молчит, пока слушает, но я все вижу по его лицу. Уже знаю до того, как он отключается и убирает телефон в карман. Между нами все кончено, даже не успев начаться. — Это Делла, — сообщает он. И замолкает. — Она беременна. Глава 34 #простосон И пяти минут не прошло после звонка Дэллы Киту, как она опубликовала фотографию сонограммы в своем Инстаграм. Идеально рассчитанный план совершенно неуверенной в себе девушки. Адский способ сделать это, Деллз. Она подписала фото: моя маленькая горошинка. Горошинка. #ЕСЛИ БЫ ТОЛЬКО НАШЕЛСЯ КТО-НИБУДЬ, КТО МОГ БЫ ПОДТВЕРДИТЬ ЭТУ ПОДПИСЬ. Ее хэштег просто уничтожает меня: #восемьнедель. Прямо перед тем, как он вернулся в Порт Таунсэнд. Божечки, как же мне плохо. Со мной все будет в порядке, уговариваю я себя. Ничего страшного. Сколько я виделась с ним? Пять раз? Пятьдесят пять? Однажды я вышла за него замуж, и у нас родился ребенок, но он про это не знает. Плюс, я уже проходила через это. Парень. Женщина, которая не я. Ребенок. Но то, что сделал Нил, не идет ни в какое сравнение с этим. Да, Нил предал меня. Но мы с Нилом были вместе, потому что были молоды, и в этом был смысл. Была ли между нами связь на самом деле? Ха! Нет. Наша связь была случайной. Мы посещали одну и ту же школу, у нас были общие друзья. Мы смотрели одни и те же программы по телевизору, потому что их смотрели наши друзья, и нам нужны были темы для разговора. Кит появился из ниоткуда. Мне приснился сон, который вынудил меня присмотреться к парню, которого в ином случае я бы проигнорировала. И в этом сне я обнаружила нашу связь. И я даже больше не вспоминала тот сон. Последние восемь недель я будто бы жила в этом сне. Но я не думаю об этом, пока отвечаю на звонки, пакую некоторые вещи для доставки, пересылаю чеки в банк. Чувствую себя так, словно все мои внутренности изъяли и заменили их чем-то таки, что сделало из меня суровую бесчувственную механическую куклу. Когда наступает время закрываться и идти домой, я не получаю привычное сообщение от Кита, поэтому остаюсь дольше обычного. Я сейчас похожа на свою бабушку, которая ходит из комнаты в комнату, умудряясь выглядеть занятой, но на самом деле ничего не делает. Кит сейчас, вероятно, уже на пути во Флориду, в руке пластиковый стаканчик с дерьмовым вином. Мысль о том, что он так далеко, заставляет мышцы моего сердца болезненно напрягаться. Это не хорошо. Я не в порядке. Когда я выхожу на улицу, там ни души. Жутко тихо, слышны только шум дождя и отдаленное гудение генератора. Очень холодно; ветер касается вершин заснеженных гор и дует в нашу сторону. Я плотнее закутываюсь в пальто и смотрю в сторону консервного завода. Не хочу идти туда. Здесь находится тоже не хочу. Или где-нибудь еще. Я решительно шагаю к гавани. Руки глубоко в карманах пальто, в одном кулаке зажата винная пробка. Я уже не чувствую того оцепенения, что раньше. Шок прошел и превратился во что-то более острое. Я думаю, это называется осознанием. Ха! «Красавицы» нет на месте. Впервые ее нет на месте. Я стою на причале, дрожа и не зная, что делать дальше. — Элена. Я найду тебя где угодно. — Не беспокойся, — говорю ему, не оборачиваясь. Он встает рядом со мной, и мы вместе смотрим на воду. Я вижу облачка пара от своего дыхания — Я думала, ты уже улетел. Он смотрит на свои ноги, и я слышу его вздох. — Я лечу обратно завтра. — А. Снова тишина. — Ребенок. Ты, должно быть, взволнован. — Не надо, Элена. Это… Я этого не планировал. Я должен поехать и поговорить с ней, позаботиться обо всем. — Тебе следует позаботиться о своей семье, — говорю я, поворачиваясь к нему. — Это правильно. Я хочу сказать, Кит, а чем мы тут с тобой вообще занимались? Он морщится, начинает что-то говорить, потом отворачивается, скрипя зубами. — Мы делали нечто хорошее. В мои намерения входило узнать тебя. По-настоящему узнать тебя, — отвечает он.