— Всех? — выдавил я. Шаманка заулыбалась радостно. Я понимал её чувства, но кровожадность всё равно была неприятна. Хотя… — А нельзя этого медведя на армию напустить? — спросил я. — Он же призрачный, значит — неуязвимый? — Нельзя, — развела руками шаманка. — Хозяин гор помогает тому, кому сам захочет. Может, он и не тебе помогал вовсе, а мстил за обиду. Но ты поблагодари его как следует. Вдруг ты ему приглянулся? Тогда он ещё придёт, если позовёшь правильно. — Обязательно поблагодарю. А ты научишь, как его нужно правильно звать? Шаманка посмотрела на меня с сомнением. — Может, и научу, если жива буду. Терий Верден не успокоится. Он давно хотел этих земель. Скоро опять пришлёт сюда воинов. — А зачем ему земли? — Неужели и это не помнишь? Я мотнул головой: «Нет». — Здесь торговый путь через горы. Великий путь. — А скоро он хватится своего отряда? — Летучего-то? — шаманка задумалась. — Не думаю, что сегодня или завтра. А там уже — как повезёт. — Следов человека на тропе нет, — прошептала Майа, молча слушавшая наш разговор. И две старухи тоже молчали. Прямо-таки затаились. — Думаешь, потому они нам и мстить не станут? — рассмеялась шаманка. Майа уставилась на неё с надеждой: — Есть же у них колдуны? Не станут же воины вымещать зло на старухах да детях? — Конечно, не станут! — рассмеялась шаманка. — Просто сожгут деревню! Старухи им совсем не нужны. Нужны подростки, чтобы воспитать в своей вере. Нужны молодые бабы и мужики — прислуживать. Детишки нужны — волков да драконов кормить! А старух — тех сразу в костёр! — Надо уводить стариков, детей! — перебил я, не дослушав её. — В горы! — Да как же ты их уведёшь? — продолжала веселиться шаманка. — Тебя пока самого надо водить! — Что-нибудь придумаем! — рассердился я. — Не сидеть же и ждать, пока нас убивать придут! Шаманка достала трубку и плюхнулась на подстилку у очага, сразу став серьёзной. — Не дойти тебе, — сказала она, доставая уголёк. — Налетят воины и порубят всех. Ты и меч удержать не сможешь. — Значит, идти надо туда, где они крылья свои поганые переломают! — отрезал я. И прикрикнул: — Вставай, чего расселась! Я деревню не подниму, а тебя люди послушают! — Так поминки у нас, сынок, — тихо прошептала Майа. — Два дня ещё надо. Она смотрела на меня округлившимися от удивления глазами. Мальчишка безо всякого почтения командовал шаманкой, а та только смеялась. «Как же так?» — было написано на лице у бедной женщины. Но одёрнуть меня на людях она побоялась. — Это хорошо, — сказал я. — Что поминки. Наварили каши — берите с собой. Дольше сможем пройти, не разжигая огня. Глава 8 Распадок Не знаю, почему шаманка меня послушала, но через сутки, что ушли на сборы, ранним утром второго дня все, кто мог ходить, снялись со своего места и побрели к горам. Более печальной процессии я ещё ни разу не видел — богомолье какое-то, только креста не хватало, одни жертвенные агнцы. Стариков после визита воинов терия Вердена не осталось совсем. Тащились, опираясь на посохи, ветхие старухи, блеяли бараны и козы — не бросать же скотину. Пяти-шести летние ребятишки вели двух-трёх летних. Боялся, что не смогу угнаться за жителями деревни, но, похоже, я оказался в этой компании ещё из самых крепких. Даже прибарахлился в дорогу — подобрал себе хорошую палку, а Майя раздобыла одежду и мягкие удобные сапоги, подбитые крепкой шероховатой кожей. Вот только оружия у меня не было. Лишь нож, вроде кухонного. Но из на удивление неплохой стали. Откуда здесь сталь, я выяснить не сумел. Майа сказала, что оружие — дело мужское, а железный котёл она получила в наследство. И добавила, привязывая на козла своё «сокровище», что такие здесь — очень большая редкость и передаются от родителей детям. Я покивал, хотя ничего не понял. Ведь не медный же был котёл! Значит, где-то выплавляли железо! Но отчего этого железа так мало, если, учитывая качество мечей, производство было уже не самым примитивным? И что это вообще за странное место, где первобытно общинный строй соседствует со сталью, призрачный медведь способен разорвать человека на куски, а воины бьются в воздухе на крылатых волках и драконах? Может, у меня всё-таки галлюцинации и навязчивый бред? Но даже в бреду я не мог бросить погибать детей и пенсионерок. Если мне всё это приснилось, то посмеюсь потом над собой. А если нет? В деревне постоянно жили четыре десятка семей, но все, кто мог сражаться — ушли с воинами, а кто мог ходить — скрылись в горах. Мне непонятно было, почему они бросили детей и старух. Что за мода такая? Ведь здешняя малышня — чьи-то любимые дети, а старухи — матери? Мать — это же святое у всех народов? Неужели можно думать как-то иначе? Этот вопрос не давал мне покоя всё утро. Пришлось спросить прямо на ходу. Шаманка не удивилась. — Старухи и так помрут через одну или две зимы, — равнодушно отозвалась она. — А детей люди нарожают новых, если сумеют уцелеть сами. Возьми они с собой эту обузу — куда бы дошли? И детей погубили бы, и сами погибли. — Ничего так себе — мораль, — поморщился я. — Людоедская какая-то. Шаманка промолчала, не желая тратить дыхание на пустые слова. Улыбнулась отстранённо: мол, мели Емеля… — И всё-таки ты не стала спорить, когда я сказал, что уходить нужно всем? Я прищурился, вглядываясь в смуглое малоподвижное лицо женщины. Пытался понять, о чем она думает. Видел — шаманка что-то втихаря сочинила себе про меня, и теперь то и дело подсмеивается. Но ведь не перечит уже. А почему? Я не воин — мальчишка, да ещё и со странностями. Поначалу она меня не очень-то слушала, и вдруг… Вот и сейчас шаманка фыркнула и обогнала меня, зашагав во главу нашего отряда, где впереди шли Майа и самая крепкая из женщин. Позади отряда мальчишки гнали коз и баранов, навьюченных припасами и деревенскими курами со связанными лапами. А самая старшая девочка шла замыкающей, зорко поглядывая по сторонам. Собак в аиле не осталось — их перебили ещё первые недобрые гости. Всего моего воинства было десяток старух, две женщины с грудными детьми, обе в возрасте. Те роженицы, что помоложе и покрепче, — рискнули уйти ещё несколько дней назад. Со старухами шла целая россыпь ребятишек — от двух до семи-восьми лет. Дети, даже самые мелкие, не ныли. Те, что постарше, присматривали за самыми младшими и при нужде — легко брали их на руки, тащили какое-то время на спине. Помогала тащить малышню и Майа. И узел она на спину привязала увесистый. Только шаманка шла так, словно её ничего не касалось. И то и дело хитро поглядывала на меня. В горы удобная дорога была одна — через распадок, где призрачный Хозяин разделался недавно с волчьими всадниками. И сворачивать с неё я не собирался. Именно там, распугав пирующих на трупах ворон, я и выбрал себе хороший меч. И ножны к нему. Ещё два хороших меча обернул в плащи убитых воинов и спрятал в камнях. Если вернусь — хороший будет запас.