Но сценарии не имеют отношения к тому, что мы понимаем рассудком и считаем правильным. Они служат образцом для эмоционального «кольца всевластия», шаблоном, согласно которому наша маленькая наблюдательница фильтрует и сортирует информацию. Вы можете не соглашаться со сценарием и все же действовать так, как он велит, и интерпретировать свои ощущения в его категориях. Технически процесс организации своего опыта согласно изначально существующему шаблону называется «вероятностной порождающей моделью». Это значит, что информация – все, что вы видите, слышите, обоняете, осязаете или чувствуете на вкус, – сначала отправляется в ваш эмоциональный мозг, где ранее полученные сведения (может быть, о лимонах, или о шлейках для крыс, об образе тела или о сексуальном отвращении) соединяются с вашим нынешним состоянием ума (стресс, любовь, самокритика и так далее), в результате чего ваш мозг формирует первичное решение: приблизиться к этой информации или удалиться от нее. Первичное решение запускает серию ожиданий о том, что еще верно для данной ситуации и чего еще от нее ожидать. Проще всего разобраться с этим, представив себе некую местность и карту местности. Ваши знания о сексе – это карта местности (или сада!), где вы приобретаете сексуальный опыт. К сожалению, данные, обозначенные на сексуальных картах у большинства людей, ненадежны. Мы похожи на персонажа Брендана Фрейзера в фильме «Взрыв из прошлого». Родители вырастили его героя в бомбоубежище, ошибочно полагая, что в 1962 году мир пережил ядерный удар, и когда тридцать пять лет спустя он наконец вышел наружу, то оказался в обстановке, не имеющей почти ничего общего с тем, чему его учили. Точно так же у нас в голове есть карта, и мы выходим на местность, начинаем искать дорогу там, где она указана, но немедленно теряемся в чаще. Как мы убедились в главе 5, на нашей карте могут находиться объекты, устаревшие более тридцати пяти лет назад. Но пожалуй, самая большая трудность заключается в том, что, когда карта не совпадает с местностью, наш мозг больше верит карте, подгоняя под нее реальные ощущения. «Нет-нет, где-то здесь есть дорога, – говорим мы, продираясь через заросли. – Она обозначена на карте». Пару лет назад я разговаривала с молодой женщиной, черпавшей большую часть своих знаний о сексе – или того, что она считала знаниями о сексе, – из порнофильмов. Она искренне удивилась, когда ее первый сексуальный опыт оказался совсем не таким, как она ожидала. Она думала, что оргазм можно испытывать легко и часто. Она думала, что прямая стимуляция клитора гарантированно позволит ей увидеть звезды. Она ошибалась. Но она упорно пыталась подогнать свои ощущения к карте. Она продолжала действовать так же, как герои фильмов, убеждая себя, что, если она делает то, что, предположительно, должна делать, значит, испытанное при этом чувство должно быть удовольствием. Прошло несколько месяцев, прежде чем она окончательно почувствовала диссонанс между ее ожиданиями и тем, что на самом деле испытывала. Тогда она пришла ко мне, убежденная, будто с ней что-то не так. Когда я сказала ей, что женщинам намного легче испытывать оргазм в уже сложившихся отношениях, чем в первый раз с новым партнером, она мне не поверила. До такой степени она была убеждена, что в карте все написано правильно, а местность – ее тело – ошибается. Кроме того, я сказала ей, что удовольствие зависит от контекста и даже клиторальная стимуляция в неправильном контексте нередко кажется неприятной. «Как щекотка, – объяснила я. – Если она не вызывает приятных ощущений, значит, контекст пока еще неподходящий. Когда клиторальная стимуляция не вызывает приятных ощущений, это не значит, что твой клитор не работает, это значит, что ты еще недостаточно возбуждена». И это приводит нас к первому шагу на пути создания позитивных мета-эмоций. В том, что касается секса, Оливия – одно большое жизнерадостное «да», а значит, она вполне может испытывать бесконечный экстаз… или бесконечные сомнения в себе и беспокойство, не говоря уже о динамике преследования. Все зависит от того, как она относится к этой своей способности. Еще в начале первой главы Оливия выяснила, что ее карта неточна, – история, которую она рассказывала себе (что постоянно хотеть секса ее заставляют гормоны), была метафорой, защищавшей ее от культурных посланий, сообщавших, что ее поведение недопустимо. Но она нарисовала новую карту, в основу которой легли научные данные и безоценочное внимание к собственным внутренним ощущениям. Она осознала, что ее чувствительная педаль газа, объединившись с маленькой наблюдательницей, порождают чувство бесконтрольности происходящего, но они же способны подарить ей радость и удовольствие. Чувство бесконтрольности возникало у нее, когда спираль из стресса, самокритики и нового стресса закручивалась слишком туго. Радостное удовольствие возникало, когда она научилась ослаблять это напряжение, позволяя стрессу рассеиваться своим путем и не трогая тормоз и газ. «Сбросьте скорость. Сохраняйте спокойствие, – это совет Оливии для всех партнеров с более высоким влечением. – Не преследуйте, не тяните и не толкайте. Будьте как игрок со щеткой в керлинговой команде. Подготовьте дорогу для секса». Патрик, когда на него не давят и он не чувствует, будто обязан что-то делать, становится изобретательным, любопытным и веселым и готов экспериментировать без тени смущения. Он знает, каким подарком может стать чувствительная педаль газа Оливии, и знает, какие трудности она может вызвать. Итак. Когда Оливия получила магистерский диплом, Патрик устроил для нее что-то вроде чувственной охоты за сокровищами, в которой участвовали почти вся ее коллекция игрушек, два вида лубрикантов, как минимум один момент, когда ее несли, обнаженную, в наручниках и с завязанными глазами, по коридору в другую комнату дома, а также несколько очень хороших друзей. (И это, пожалуй, лучшая история на тему «как наука сделала мою сексуальную жизнь лучше» из тех, что я слышала.) В конце за праздничным столом Оливия, переполненная эндорфинами и окситоцином, полушутя предложила Патрику выйти за нее. Предложение было шутливым только наполовину. Оливия – одно большое «да». Это подарок. Это вызов. Она доводит до максимума свой сексуальный потенциал, когда ее сексуальный ответ перерастает в способность неспешно наслаждаться происходящим, не забегая вперед. Сбросьте скорость. Сохраняйте спокойствие. Не тяните и не толкайте. Позвольте ощущениям нарастать. Позитивные мета-эмоции. Шаг первый: доверяйте местности Первый шаг в изменении ваших мета-эмоций – признать разницу между целевым состоянием, которое диктует сценарий, и тем, что вы ощущаете на самом деле. Чтобы разобраться с этой разницей, у меня есть два проверенных правила: 1) когда карта (сценарий) не совпадает с местностью (вашими ощущениями), значит, ошибается карта, а не местность; 2) местность и карта у каждого из нас отличаются от местности и карты всех остальных людей. Эти два правила означают, что самый надежный источник знаний о вашей сексуальности – ваши внутренние ощущения. Когда вы замечаете несовпадение между местностью и картой (а это рано или поздно случается с каждым), всегда принимайте как данность, что правду говорит ваше тело. И не забывайте также, что все остальные тела и карты отличаются от ваших. Это значит, что каждый проходит путь от заблудившегося путешественника до опытного навигатора по-своему. Несколько раз в книге я упоминала гипотетических близнецов, но сейчас, чтобы проиллюстрировать свою мысль, я расскажу историю реальных близнецов. Мы с моей сестрой Амелией – однояйцевые близнецы. У нас одинаковая ДНК, мы родились с разницей в десять минут, росли в одном доме, ходили в одну школу, смотрели по телевизору одни и те же передачи и нередко читали одни и те же книги. И все же к тому моменту, когда мы начали сексуальную жизнь, у нас в головах сформировались очень разные карты. В моей голове существовала моя собственная уникальная версия медийной установки. Я была уверена, что идеальная сексуальная женщина – это склонная к приключениям шумная особа, которую вожделеют все мужчины, очарованные ее смелостью и опытом. Разумеется, она без труда достигает оргазма при вагинальном сексе, испытывает спонтанное влечение, и у нее такая влажная вагина. Любая женщина, не пытавшаяся пробовать в сексе что-то новое, была, на мой взгляд, ханжой и безнадежно отсталой неврастеничкой. Заметьте, здесь ничего не говорится о том, что идеальная сексуальная женщина сама испытывает большое удовольствие, просто это так выглядит со стороны. Культура внушала мне, что сексуальная женщина должна быть такой, и так я себя и вела. К моменту начала моих первых сексуальных отношений я была сексуальным продуктом, подготовленным и упакованным для чужого удовольствия. Эта карта была такой действенной и убедительной, что я не могла отделить ощущения, которые должна была испытывать, от ощущений, которые испытывала на самом деле. В восемнадцать лет в моих первых сексуальных отношениях – с человеком, который позднее будет преследовать меня и угрожать убить, – я воображала, как партнер причиняет мне боль, а я смеюсь. Я смеялась до тех пор, пока сама не перестала понимать, действительно ли мне нравится испытывать боль. В то время я еще не представляла, насколько все это неправильно. Ближе к концу этих отношений (закончившихся вызовом полиции) я впервые посмотрела на свою вульву и расплакалась. Мне невероятно повезло, что курс секс-педагогики начался у меня в том же семестре, когда я вступила в эти нездоровые отношения. Я одновременно продвигала себя как сексуальный продукт, согласно инструкциям, полученным из женских журналов, эротических романов и порно, и узнавала правду о сексуальном благополучии. В следующие десять лет я значительно пополнила свой запас знаний, но еще важнее то, что я выработала намного более здоровые взгляды. Я узнала, что тело женщины и ее удовольствие принадлежат ей одной и никому больше, что можно сказать «нет» сексуальному контакту, не отказываясь от всего, что его сопровождает: любви и нежности, удовольствия и игры, и что мои собственные внутренние ощущения – это вполне официальный источник, которому можно доверять, выбирая, хочу я что-то пробовать или нет. А вот, пожалуй, самое важное из того, что я осознала: мои внутренние ощущения иногда бывают противоречивыми, и это нормально (я член стаи!), и чем больше терпеливого и бережного внимания я уделяю моим внутренним ощущениям – особенно вызывающим дискомфорт, – тем больше радости и уверенности испытываю. У Амелии, в отличие от меня, к подростковому возрасту в голове сформировалась собственная уникальная версия моральной установки. Умные женщины не интересуются сексом, считала она. Умных девочек привлекает красота разума, а не тела. Только глупые девочки идут на поводу у своих «примитивных животных инстинктов». Классические взгляды среднего класса Викторианской эпохи. Она считала, что идеальная сексуальная женщина должна быть более или менее асексуальной, и принимала собственное отсутствие интереса к сексу за подтверждение своей разумности. Потом Амелия начала заниматься сексом, и постепенно ей это даже понравилось! Так она открыла для себя новую область на карте, исследовала новые территории. Она создала пространство, где секс получил статус приятного времяпровождения, которым можно занять вечер пятницы, если по телевизору не показывают «Секретные материалы». Она перерисовала карту, отметив на ней возможность быть умной и наслаждаться сексом, но по-прежнему вела свой корабль по узкому проливу. Только встретив будущего супруга, сестра начала воспринимать секс как один из способов узнавания другого, не просто развлечение, а более глубокое удовольствие, напрямую связанное с ее индивидуальностью. Это оказалась совершенно новая карта, и на ней была обозначена местность, о существовании которой Амелия не подозревала – хотя все это время она лежала у нее перед глазами, неисследованная. Она провела со своим партнером пятнадцать лет и испытала за это время многие радости и трудности, с которыми сталкиваются женщины в долговременных отношениях. И если мне крупно повезло стать секс-педагогом, то ей повезло не меньше: иметь сестру – секс-педагога означало, что она в любой момент могла, как и другие женщины, позвонить мне или написать, чтобы спросить: «Это нормально?» Как большинство женщин, Амелия обладает контекстно зависимым влечением и нонконкордантностью возбуждения. И как многие женщины, она пересылает мужу записи из моего блога со словами: «Вот! Видишь?» Мы с ней представляем прекрасный пример того, как генетически идентичные сады, засеянные одними и теми же семенами, по мере роста превращаются в два весьма отличающихся пейзажа. У нее, по-видимому, чуть более чувствительный тормоз, чем у меня, а у меня чуть более чувствительный газ. Поэтому медийная установка лучше подошла к моей природной сексуальности, а моральная установка – к ее природной сексуальности, и таким образом в наших головах пустили корни и дали ростки разные идеи. К тому времени, как мы начали заниматься сексом с партнерами, мы обе имели некий набор убеждений о том, какими должны быть наши ощущения. И нам обеим, как почти всем женщины, пришлось осознать, как мало на самом деле мы были подготовлены к этому, и заново учиться быть сексуальными. Изучение науки о сексуальном благополучии помогло нам обеим нарисовать карты, лучше отражающие особенности нашего сексуального ландшафта, что, в свою очередь, позволило более эффективно обсуждать вопросы своего сексуального благополучия с партнерами. Кроме того, после этого мы перестали осуждать других женщин, чей опыт противоречил нашему: все объясняется тем, что люди разные. Но сбор информации и перерисовка карты были не самой сложной задачей – и для нас с сестрой, и для большинства женщин, с которыми я общалась. Позитивные мета-эмоции. Шаг второй (трудный): отбросьте карту Знать, как работает ваша сексуальность, важно; приветствовать вашу сексуальность как есть, без осуждения или стыда, еще важнее. И для большинства женщин это самая трудная часть задачи. Узнав, что с ними все в порядке, многие женщины немедленно чувствуют себя свободными и удовлетворенными своей сексуальностью как никогда раньше. Зажигается свет, и они говорят: «Оказывается, у меня просто была неправильная карта, а со мной на самом деле все в порядке!» Но некоторые, даже соглашаясь с тем, что их ответное влечение или оргазмы нормальны, не могут согласиться с тем, что эта новая разновидность нормы заслуживает такого же серьезного отношения. Один из комментаторов моего блога сформулировал это так: «Я думаю, вы умалчиваете о том, что “ответное влечение” второстепенно по отношению к спонтанному». 85 % женщин испытывают «второстепенное» влечение? Вот это да. Разумеется, толкование ответного влечения как «второстепенного» не факт, а мнение, оценочное суждение. Если ваше тело испытывает ответное влечение, то оценка его как второстепенного – это мета-эмоция, ваше отношение к ощущениям своего тела. «Я не должна прикладывать для этого столько усилий, – думаете вы. – Влечение должно просто возникать». Под этой мыслью скрывается чувство: «Я не должна быть такой. Я неадекватна». Как вы думаете, чувство собственной неадекватности будет ускорять газ или нажимать на тормоз? Правильно. Итак, самое трудное не узнать, что вы обладаете ответным влечением, или нонконкордантностью, или чем-то еще, в данный момент характерным для вашей сексуальности. Самое трудное – это полюбить свою сексуальность такой, как есть, когда мир десятилетиями пытался убедить вас, что вы неисправны. Самое трудное – это увидеть красоту в пейзаже, не совпадающем с картой. Почему это трудно? У того, что я сейчас скажу, нет прямых научных доказательств – я даже не уверена, как могли бы выглядеть эти научные доказательства. Но я честно скажу вам, что думаю, основываясь на своих знаниях о науке и на опыте женщин, сумевших достичь сексуального благополучия. Я думаю, чтобы отпустить негативные мета-эмоции (и прочувствовать скрывающиеся под ними мысли «Я не должна быть такой» и «Я хочу, чтобы моя сексуальность была другой»), вашей маленькой наблюдательнице придется пройти через пропасть отчаяния, признав, что поставленные ранее цели недостижимы или, по крайней мере, недостижимы теми способами, на которые вы рассчитывали. В наших сценариях и картах четко прописано, какой должна быть наша сексуальность, ее цели, количество усилий и сроки исполнения. Мы должны с легкостью испытывать оргазм, иметь спонтанное влечение и прочие мужские по умолчанию мифы. Избавиться от этого часто так же сложно, как избавиться от самокритики, обсуждаемой в главе 5. Мы думаем, что, если мы отпускаем цель, значит, мы сдаемся или теряем надежду. Мы переживаем это как неудачу. Для целей, связанных с сексом (стиль влечения, оргазм, удовольствие), это так же верно, как для всех остальных целей в жизни: завершить отношения, передумать получать диплом или поступать в магистратуру, согласиться с тем, что форма вашего здорового тела не соответствует (нездоровому) культурному идеалу. Именно это так затрудняет процесс изменения вашей карты. Чтобы сделать это, требуется пройти через пропасть отчаяния, оплакивая карту, оказавшуюся совершенно неправильной, и все те места, в которые вы в итоге не смогли попасть. Эмоции похожи на туннель: вы должны пройти сквозь темноту, чтобы в конце выйти на свет. Иногда это довольно просто. Иногда это ужасно больно. Иногда отказаться от определенной цели все равно что отказаться от самого себя. И когда отпускание причиняет боль, в игру вступает отказ от оценки. Как отпустить: отказ от оценки Если ваша сексуальность вызывает у вас беспокойство, или вы сердитесь на себя за то, что испытываете (или не испытываете) определенные чувства, или вы чего-то стыдитесь, вы нередко помещаете это чувство в коробку и прячете ее где-то глубоко внутри. И чувство сидит в коробке, ожидая, когда можно будет завершить свой цикл. Вы не избавились от него, вы просто поставили его на паузу. Какая-то небольшая часть вас сидит в замершем на вершине подъема вагончике на американских горках – рано или поздно ей придется соскользнуть вниз. Она должна это сделать, чтобы завершить цикл. Теперь представьте, что вы не прячете свое отношение к сексуальности в коробку, а признаете его присутствие и начинаете с любопытством рассматривать, или чувствуете к нему заботливую симпатию, какую могли бы почувствовать к плачущему новорожденному или пугливому котенку, или просто нейтрально наблюдаете за этим отношением из-за кулис внутренних ощущений. Эта сочувственная осознанность создает контекст, не бьющий по тормозу и позволяющий вашему внутреннему состоянию завершить свой цикл. Раньше я думала, что именно осознанность внутреннего состояния имеет значение, но одно исследование за другим подтверждает, что «наблюдение» за внутренним состоянием не является значимым прогнозом благополучия {12}. Нет, лучший мета-эмоциональный прогноз благополучия дает переменная, которую называют «отказ от оценки». Люди, которым плохо дается отказ от оценки, соглашаются с утверждениями: «Я говорю себе, что не должна думать так, как я думаю» и «Когда у меня появляются расстраивающие мысли и образы, я оцениваю себя как плохую или хорошую в зависимости от того, с чем связана эта мысль или образ». Люди, которые достигли высот в отказе от оценок, говорят совсем другое: когда их расстраивают какие-то мысли, они просто признают, что это происходит, не оценивая происходящее как плохое или хорошее, правильное или неправильное. Другими словами, отказ от оценки позволяет вам чувствовать то, что вы чувствуете, не важно, видите ли вы в этом какой-то смысл, комфортно это или нет, верите вы или нет, что должны это чувствовать. Отказ от оценки позволяет нейтрально рассматривать свой внутренний настрой. В качестве иллюстрации я приведу свою любимую научную статью на эту тему, небольшое исследование, изучавшее роль осознанности в жизни людей с тревожным расстройством. Исследователи рассматривали в числе прочего симптомы тревожности участников и то, насколько эти симптомы мешали им в повседневной жизни, а также ответы участников на анкету «Пять факторов осознанности». Одним из пяти факторов значилось «наблюдать» (замечать внутренние ощущения), другим – «не оценивать» (не категоризировать внутренние ощущения как хорошие либо плохие). И представьте себе: меньше подвержены тревожным симптомам оказались не те участники исследования, у которых они были выражены слабее, и не те, кто лучше сознавал свое внутреннее состояние (фактор «наблюдать»). Нет. Меньше подвержены тревожным симптомам оказались те, кто умел не давать происходящему оценок! Насколько тревожность нарушает течение жизни человека, прогнозировали не сами симптомы, а то, как человек к ним относился. Не то, что вы чувствуете, – и даже не то, насколько вы осознаете, что чувствуете. А то, что вы чувствуете о своих чувствах. Как вы к ним относитесь. Люди, не оценивающие свои чувства, справляются лучше. Корпус исследований, посвященных конкретно роли отсутствия оценок в сексуальности, невелик, но постепенно растет. В небольшом исследовании на тему сенсорно-моторной секс-терапии женщины из проходящей лечение группы сообщали, что благодаря терапии перестали чувствовать, будто должны что-то ощущать, и начали относиться к себе мягче и снисходительнее {169}. (Ничего не напоминает из, скажем, главы 5? Сочувствие к себе, помните?) Исследование было слишком узким для получения статистически значимых результатов, однако качество этих находок внушает надежду и подкрепляет гипотезу о том, что значение имеет не осознание своей сексуальности, а то, как именно вы ее осознаете. Отказ от оценки = эмоциональный коучинг