Японский садик был закрыт на зимний период, делать стало совсем нечего, и куда теперь идти я решить затруднялась. – Танечка, когда все так непонятно, ситуацию лучше прояснить! Позвоните еще раз и задайте прямые вопросы! Смелее! – опять подтолкнула меня моя спутница. Я не помню даже ее имени, но до сих пор благодарна за поддержку в тот роковой момент. Проделав все необходимые манипуляции с телефоном, я опять услышала тот же голос: – Але, Татьяна, это Вы? – Да! – твердо произнесла я, решив идти ва-банк, – Поскольку я ожидала услышать совсем другого человека, то представьтесь, пожалуйста, с кем я говорю! – Меня зовут Марина. Я про вас все знаю! Я читала Ваши письма! – не выдержала моя собеседница. – Прекрасно! Только где же хозяин квартиры? Он в Ростове, в очередной командировке? – Да… То есть нет… Лучше я вам скажу правду – он в больнице…– тянула она кота за хвост. – В больнице? Он что, попал в аварию? – И да и нет… Он в страшном запое, он пьет уже вторую неделю, разбил машину, покалечил пассажира… А сейчас мы поместили его в клинику на реабилитацию… – Так… Вот так, значит…– я растерялась. Потом, вдруг резко пошла в наступление: – А кем ему приходитесь вы? – Вам это важно знать? – тянула время неизвестная Марина. – А как вы думаете? Я приехала к Валентину, по его приглашению, рассчитывала на встречу и всестороннюю помощь, а тут вы и такая странная ситуация… – вдруг я вспомнила, что говорю с ней с собственного мобильника, по квартирному телефону, да еще в роуминге, и поспешила предложить – давайте я к вам сейчас подъеду и мы познакомимся, поговорим? – Не знаю… Нужно ли…– мялась Марина, потом решилась – Хорошо, приезжайте, только быстрее, через три часа я ухожу! – Ждите, я постараюсь не задержать вас! Мы быстро распрощались с моей милой спутницей, и я ринулась искать какой-нибудь побочный выход из сада. Вывел меня незнакомый дядька, причем через колючие заросли и кусты, мимо пустыря и жутких наземных коммуникаций теплотрассы, зато прямо к автобусной остановке. Хорошо, что я тогда не знала о маньяке, душащем женщин колготками в Ботаническом саду! Хотя, я была в таком состоянии, которое можно сравнить разве что со знаменитым состоянием амок, и сама бы убила любого, кто встал бы на моем пути к правде! Ждать автобус терпения не хватило, я бы побежала бегом, но не могла сообразить куда, хотя дом моего жениха был совсем рядом! Пришлось ловить машину. Парень в белой «жучке» довез меня очень быстро, однако по пути успел поинтересоваться о причинах моего истерического состояния, на что получил исчерпывающее объяснение: – Я еду делить одного мужчину между двумя женщинами, одна из них – я! – Это дело важное, только стоит ли того мужик? – деловито осведомился парень. – Думаю, что стоит! – я действительно так считала на тот момент жизни и всей душой стремилась бороться. Когда я позвонила в вожделенную дверь, ее никто не открыл. Тут уж я растерялась и, решив, что соперница «сконила» (в смысле испугалась), вызвала лифт, чтобы навсегда покинуть этот негостеприимный дом, где живут такие отвратительно непорядочные люди… Двери лифта открылись и на площадку вышла женщина с пакетом покупок. Она была маленького роста, с некрасивыми, узко посажеными глазами, с короткими ногами и одета в позорные джинсы с Черкиз-базара. И туфли у нее были позорные. И прическа у нее была позорная. И волосы у нее были позорные. И руки у нее были позорные. И ноги у нее были позорные. И все у нее было позорное! И не ждите, что я буду хвалить эту женщину даже из соображений справедливости и порядочности! Эта женщина была как раз Марина, и любить ее вы меня не заставите! Быстро и безошибочно опознав друг друга по истерическому блеску глаз, мы прошли в знакомую квартиру. Для затравки она пригласила меня выпить с дороги чаю, чем мы и занялись. Нервничала она ужасно, смолила сигареты одну за другой, руки дрожали, голос прерывался. По сравнению с ней я сохраняла ледяное спокойствие, но сердце мое трепетало. – И зачем же вы приехали? – наконец начала она разговор. Хорошо, что не стала ходить вокруг да около, оказалась решительная женщина. Я тоже не робкого десятка, поэтому дальше мы говорили друг другу правду, еще раз правду и ничего кроме правды – Валентин позвал меня замуж! Поскольку Вы в курсе всей предыдущей истории, то больше ничего объяснять не нужно? – Но это невозможно! Что значит замуж!? – ее голос просто прерывался от волнения, – Вы пейте чай, сахар кладите! И давайте перейдем на «ты»! – Давайте! И почему ты считаешь, что невозможно? – Мы с Валей познакомились года четыре назад, тоже по объявлению. Он тогда только вернулся из Израиля. У него не было ни работы, ни денег, ни прописки. Ничего не было, – начала она свой рассказ. – Зачем же ты с ним стала встречаться? – А я давно была одна, он приглашал в театр, ухаживал красиво, да и секс сыграл свою немаловажную роль… ты же знаешь, какой он неутомимый! – я знала, поэтому поспешила подтвердить сей факт. – Потом он занял у меня денег на бизнес…И квартиру эту я ему нашла… У него не было бухгалтера, я стала ему помогать, постепенно бизнес набирал силу. Он каким-то образом сделал себе прописку в Красногорске, платит за это хозяйке квартиры… Она увлеклась рассказом, было очевидно, что спорный мужчина ей чрезвычайно дорог, причем не как выгодный работодатель, а как личность, наверное, она его любила и любит до сих пор: – Я уже так с ним связана, что сама не рада! Отдала бы кому-нибудь, да еще бы и заплатила! Но никому не нужно! – я насторожилась, но ничего не стала говорить, так как уже не была уверена в своих желаниях. А Марина продолжала: – Та поездка в Египет весной: сплошная пьянка! Одно время он пил мало, запои были от силы раз в год. А тут словно прорвало! Вот и сейчас: так упился, что писал на пол… Я автоматически принюхалась, но она пояснила: – Да нет, это было не здесь, а на белорусских объектах! Девок требовал, сопротивлялся и дрался… А потом сел в машину и решил ехать в Москву. Поездка продолжалась до первого же столба! Машину разбил вдребезги, сам без единой царапины, а парню молодому, что с ним сел в машину, переломало обе ноги! Я потрясенно пила чай, а она продолжала: – И объявления он все еще дает в газету, и девицы к нему приезжали разные… одна даже жила несколько месяцев! Как я это вынесла – до сих пор не понимаю! Хотя, он всегда повторяет, что у меня ужасный характер и он никогда на мне не женится… Но и расстаться с ним я не могу! Поживу у него немного, потом поссоримся и опять отдельно… – А разве у тебя нет детей? – Есть, дочка Катя, ей семнадцать лет, она очень самостоятельная… И Валя к ней очень хорошо относится, котенком зовет… Он и готовить меня приучил как ему нравится… – А материально он тебе помогает? Или тоже увиливает? – продолжала выпытывать я подробности. Ведь мне было важно узнать, какое место занимает эта женщина, которую я считала соперницей и препятствием на пути к счастью, в жизни Валентина. Я не люблю стоять в очередь за мужчинами, это ведь не колбаса и не туалетная бумага в период перестройки! Но и чтобы дать задний ход надо для начала затормозить! – Помогает, вот одел нас с дочкой к зиме в том году, в этом году прислал рабочих, ремонт сделали в квартире… – Но если он такой сложный, то зачем же ты с ним остаешься? Или тут срабатывает правило, что та фирма, где директор не спит с главным бухгалтером, заранее обречена на провал? – она закурила новую сигарету и задумалась. А я обратила внимание, что Марина, рассказывая, выкурила уже больше половины пачки… Господи, такая комедия положений, а я сижу словно в кино! Где же страсти и истерика? Истерических припадков я, как ни старалась, выдавить из себя не могла, но после того, как Марина констатировала, что никакой помощи от Валентина мне можно на данный момент времени не стоит ждать, я поняла, что по законам жанра пора давать реакцию: – Как же так? Ведь он сам меня позвал, я бросила все: и работу и жениха и ребенка, приехала, а здесь такой облом… В этот момент пригодился так виртуозно брошенный мною (или бросивший меня?) Яркович. Я быстро набрала его номер и запричитала в трубку: – Валя, Валечка! Скажи скорее, что я тебе все еще нужна! Ты ведь меня любишь, правда? И когда я вернусь, возьмешь меня обратно? Тут все так плохо, так плохо… – услышав утвердительные ответы, я пустила слезу, и отключилась. Номер со слезами прошел на «ура!» Марина, наконец, вспомнила, что мне хуже, чем ей, так как она у себя дома, а я нет, и начала проявлять сочувствие: – Ну, ты не расстраивайся так! И не жалей о Валентине: с ним очень тяжело жить, практически невозможно… Тут зазвонил ее мобильный. Это оказался как раз предмет дележа. Он звонил из реабилитационного центра, где алкашей выводят из запоя, просил зубную щетку, бритву и нижнего белья. – Да, Валечка, обязательно все привезу! – взволновано ворковала Марина, – и трусики беленькие, да, и одеколон не забуду… Сейчас Эдик приедет и сразу же едем к тебе… Голос плывет, но уже соображает, – это уже пояснение для меня, – Да, Валечка, не волнуйся, никаких финансовых операций без тебя производить не будем! … Да, рабочие работают, Эдик все контролирует! Сказали, что ты приболел гриппом… Я сидела и слушала, как любящая и заботливая женщина разговаривает с алкоголиком, словно лучше этого пропойцы нет никого на свете, и размышляла: а смогу ли я вот так самоотверженно относиться к данному конкретному мужчине с такими глобальными отягчающими обстоятельствами? Наверное, нет, с Мариной мне не тягаться. Было очевидно: она его любит, любит всерьез и по-настоящему и без боя не отдаст! А нужен ли бой? И каков будет его исход? Вероятнее всего, наш гиперсексуальный Валентин, оклемавшись, постарается сохранить расположение обеих барышень, виртуозно разводя их по времени. Мало того, он еще и получит массу острых ощущений от такой игры в конспирацию! Так что еще надо десять раз подумать, прежде чем вступать в вооруженную борьбу за мужика… Тут приехал Эдик, компаньон и, по совместительству, двоюродный брат Валентина. Мы все еще раз поели, выпили чаю. Эдик смотрел на меня, как на последнюю дуру, в его глазах явно читалось «Приперлась? Теперь посмотрим, как будешь выкручиваться!». Они с Маринкой собрались, погрузились в джип и отъехали. Я присутствовала на спектакле нашего театра абсурда до конца. Лишь когда джип скрылся за углом, я вздохнула, и двинулась к метро. Не знаю даже как описать мое тогдашнее состояние. Будь я «тургеневской» барышней, наверное, побежала бы романтично топиться, теперь уже в Москва- реке, настолько был силен и неожиданнен этот удар. Спасибо суфражисткам, что боролись за права женщин, научили слабый пол выживать в тяжелых условиях, и заложили основы равенства с мужчинами! Конечно, слабой и беззащитной быть прекрасно, но только тогда, когда есть за кого спрятаться! Мне же в тот момент спрятаться было совершенно не за кого, домой бесславно вернуться я тоже не могла, пришлось продолжать действовать по плану. ГЛАВА 32 Мне повезло, просто очень повезло, видимо, такова моя планида: жить в Москве! Я легко сделала Московскую регистрацию на год, легко нашла комнату в Мытищах, легко нашла работу, пусть не очень высокооплачиваемую, зато с общежитием и весьма непыльную, я легко вернулась домой, легко уволилась, легко собрала вещи и не менее легко переехала жить в Москву! Особых приключений у меня в этот момент не было – на них просто не осталось сил. Последняя глупость, что я еще попыталась предпринять, так это снять «Венец безбрачия». Собственно, идея это была опять же не моя. Мы сидели в «Макдоналдсе» с моей верной подругой и пытались разобраться в сложившейся ситуации. – Люблинская, все не так уж и плохо! Вспомни, мне твой Кайлис не нравился никогда! Зачем он тебе нужен, такой алкоголик! Не жалей! – уговаривала меня подруга, – Конечно, тебе неприятно сейчас, но все всегда делается к лучшему! – Хорошо тебе говорить, когда твоя личная жизнь устроена! – сопротивлялась я. Да и как мне было не сопротивляться! Ведь она жила за границей с любимым мужчиной, который ради нее сделал головокружительную карьеру, развелся с женой и постоянно твердил мне в телефон, как он ее любит и готов на все, лишь бы она была счастлива! Мне просто-напросто было обидно, да и зависть играла свою мерзкую роль! Поэтому я продолжала: – Ничего-то у меня не получается, сколько уже можно! Сил больше нет терпеть разочарования! Тут никакого оптимизма не хватит! – Ты, Люблинская, не ной! Ты подумай обо всем без эмоций! Он, что, тебя бросил, сказал, что не любит и видеть не хочет? – терпеливо продолжала процесс психоанализа Таня, – ведь нет!? – Нет! – согласилась я, – теперь оклемался, звонит, зовет опять встречаться! – Нет, не ходи с ним встречаться! – испугалась Татьяна, – ты лучше подумай хорошенько, найди плюсы и минусы сложившейся ситуации! – Да что их искать! И так понятно, что такой муж мне не подходит! Сколько ни тренировалась я не ревновать, но собственнические чувства ум застят! Как я буду жить с ним и знать, что и Марина и еще бабы, и имя им легион!? – возбудилась я, – я же с ума сойду! Да еще и младенца ему рожай! А какие младенцы у алкашей – дауны или вообще олигофрены! Господи, не такого мужа я бы себе хотела! – Ты же переехала в Москву! Сейчас все пойдет по-другому! – Да, я же применила один из самых радикальных способов изменения судьбы, который помогает даже смерти избежать: я переехала на полторы тысячи километров, сменила меридиан, радикально сменила окружение, полностью ликвидировала весь балласт ненужных дружб и связей, очистила пространство для нового человека, я готова начать новую счастливую жизнь! Уже готова, понимаешь?! Не завтра, не через год, а прямо сейчас!!! – Вот ты сама на все вопросы и ответила! Не нужен тебе этот Кайлис! И успокойся, дыши глубже! Будет и у тебя счастье! Только надо еще немного подождать! – терпеливо, как ребенка, уговаривала меня моя верная подруга, но я продолжала истерично говорить: – Господи! Но стоит ли тратить силы еще на какое-нибудь счастье! Опять что-то выстраивать, надеяться, так никакого сердца не хватит! Надоело уже и самосовершенствоваться и быть умной, интересной! Выращу дочку, похороню родителей и уйду в монастырь! – В мужской что ли пойдешь? – съехидничала подруга, – что ты в монастыре-то делать будешь? Там ведь нужно подчиняться безвольно, мало спать, скудно есть и совершать подвиги во имя веры, разве ты сможешь? – Там посмотрим, зато дочери жилплощадь оставлю! – запальчиво продолжала я, но Татьяна слушать больше не стала, а поспешила внести предложение: