Ханако ненавидит своих родителей. Ненавидит за всю боль, что они причиняют ему. Это неправильно, так думать о своих родителях, и парень это знает, но ничего не может сделать со своими отрицательными эмоции. Он должен был смириться с ним. Изгнав чувство вины из разума и сердца, Ханако заставила себя сосредоточиться на чем-то другом. Но, честно говоря плохо получается. В этой непроглядной тоске остается, только надеется на милость судьбы, что в один момент все будет хорошо. В глубине души он боится потеряться в собственных страхах, погрязнуть в черном океане чувств. Отвратительно и жалко. Даже презирать себя тошно. Парень достает тетрадку и учебник по арифметики, желая отвлечься от мыслей и начать делать уроки. – Свойства чисел, – бормочет Ханако, щурится и видит, как иероглифы уплывают куда-то вниз, и заглядывает под стол. Пусто. «Злость и ненависть – по-настоящему гремучая смесь, уничтожающая все на своем пути» думает он, откладывая тетрадь на стол и потирая уставшие глаза. Голова пустая, как коробка и думать не получается совсем. Устал, наверное. Ночью Ханако становиться ещё хуже, чем было до этого. Иногда он жалеет, что вообще ложиться спать. Лучше все время бодрствовать и никогда не спать. Но прошлый опыт подсказывает, такого не повторять. Не хочется вновь заснуть на уроке, чтобы его вещи утащили одноклассники и вновь искать их по всей школе. Он распахивает глаза среди ночи и хочет закричать, но не выходит, даже мизинцем пошевелить не получается. А перед глазами стоит размытый силуэт отца, твердящий о том, что Ханако следует сдаться, что нет никакого смысла в его стараниях и признать, что он полное ничтожество. Мышцы сводит, в горле застревает хрип, и неожиданно все прекращается, потому что чужая изуродованная рука ложится на её грудь, вырвав из этого кошмара. Ужасный сонный паралич. Он поднялся с кровати, открыл комнату и пошел на кухню. «Скорее всего мамы сейчас готовит себе кофе» подумал парень. А он как всегда будет готовить себе завтрак. Если в холодильники, что-то вообще будет, а не один одинокий сыр с плесневелым хлебом. Он зашел на кухню и огляделся. Деревянные шкафы и прилавки были испещрены зазубринами, как паутина. Стены и фартук из белой плитки окрашены в желтый цвет. Кружевные занавески вокруг окна задней двери сгнили. В дальнем углу теснились покосившийся стол и четыре шатких стула. Пепельница стояла в центре стола. Отец никогда не чистит пепельницу. Его мать стояла у столешницы и пила кофе. – Доброе утро, мам, – Ханако обходит женщину, открывает холодильник и устало вздыхает. Три помидора, черный хлеб и старый суп. – Отец ждет тебя в своей комнате, – она, не поворачиваясь к сыну, ставит стакан на стол и уходит. Несколько мгновений Ханако наблюдал за ней. Звук её тапочек на высокой подошве, эхом разносился по маленькой кухне. Заурчало в желудке, Ханако потянулся за помидором, чтобы поесть. – Хоть, что-то. Когда от помидора остались, только зеленые листки, которые Ханако выбросил в мусорное ведро, он направился в спальню своих родителей. – Мама сказала, что ты меня звал, – постучавшись произносит он. Его отец, тут же подскочил, подошел к сыну, схватил за руку и бросил его на кучу банок рядом с кроватью. – А теперь послушай сюда, мальчик «Он опять выпил?» Ханако приподнялся и потер ушибленный бок. Отец зажег сигару от золотой зажигалки с изображением вздыбленной лошади. – Посмотри на это. Я сказал смотри! Парень взглянул на зажигалку, прежде чем вернуться к деревянному полу. – Это мое самое ценное имущество. Им владел мой отец. Так же поступали мой дедушка и отец моего дедушки. Это бесценно. Не только потому, что он сделан из золота. А потому, что это олицетворяет славу, которую мы заслужили. Видите ли, мы происходили из длинного рода офицеров. Мой отец был одним из них. Так было с его отцом и его отцом. На протяжении поколений мы защищали нашу родину и простой народ, – отец положил руку на голову сына. Сердце Ханако заколотилось от страха. – И однажды ты тоже пополнишь их ряды. Понял? Это был обычный пьяный бред. В его словах не было никакой правды, и парень это знал. Эту историю он слышал уже несколько раз до этого. Он знал, что эту зажигалку он украл у своего бывшего друга с которым он когда-то выпивал вместе. – Э… – Понял?! – сжав кулак, отец потянул сына за волосы. – Д-да! Отец скрипит зубами, сжимая его волосы и прижимая к стене. Ханако не пытается сопротивляться, потому что знает, что может быть намного хуже. – Запомни это, – шипит Ома и бьет сына затылком об стену, чувствуя превосходство над ним. – И не кривись в отвращение, когда я тебе говорю об этом, мальчик. Еще одна попытка ударить Ханако приводит к плачевным последствиям, он падает на пол. Парень быстро встает и бежит к двери. Но отец хватает его за руку и останавливает. – Однажды ты станешь офицером. А офицеры подчиняются правилам. Есть две вещи, которые офицеры ненавидят больше всего на свете. Лжецы. И воры. Так что никогда не лги и не кради у меня. Понял? Ханако быстро кивает. – Вы знаете, что они делают с солдатами, которые не следуют правилам? – усмехнувшись, его отец наклонился ближе. От него пахло пивом и дымом. – Они сдирают с тебя кожу живьем. Парень вздрогнул. «Какой же ты отвратительный! Не дыши на меня! Я не хочу чувствовать запах гнили» Он изо всех сил, постарался подавить рвотный позыв. Отец отпустил чужую руку и несколько раз погладил сына по спине. – Теперь беги в школу. И скажи этой бесполезной женщине, чтобы оставила меня в покое. Глава 3 Школа. Во время обеденного перерыва Ханако и Мегуми сидели в углу своего класса и занимались всякой ерундой. Они выстроили чашки у шкафчиков вдоль стены. Доска объявлений висела над каморкой. Ученики сидели за партами или ели, или стояли и болтали с друзьями. Учитель хмуро посмотрел на сидящих на полу учеников, но они уже съели свою еду, так что он ничего не сказал. – Я видел, как у тебя появилось несколько ран. Если хочешь я могу помочь? – девушка указала на руки друга. – Не переживай, – ответил Ханако. – Они сами по себе заживут. А покажи, что ты ещё знаешь из медицины? Мегуми рассказала о том, что знала из тех книг, которые она читала в перерывах между уроками и дома. О том, как оказывать первую помощь, как зашивать открытые раны и многом другом. – Звучит, очень интересно! Ты хорошо разбираешься в медицине, – Ханако поднял большие пальцы вверх в знак одобрения. – Я не знал о таком. – Да, ладно тебе! Это общие знания, – смущенно ответила девушка. Никто из её родителей не интересовался, чем она занимается. И ей было очень приятно. Она отвела взгляд в сторону и посмотрела в окно. Бледно голубые облака медленно плыли по небу. Красиво. Отцу и матери было плевать кем их дочка, хочет стать. У них были свои «важные» дела и им было плевать на собственную дочь.