– Вот Яна! Вот даёт! Я, говорит, люблю только Мартина до конца своей жизни! Это точно мой мужчина! Я так долго его искала! Те же дифирамбы она пела мужу, за которого дважды выходила замуж, всю душу мужику истрепала, а в итоге бросила из-за заморского принца! И Карл Штольберг был для нее царь и бог! Поматросила парня и тоже бросила. У Яны что ни мужчина – так единственный! И вот Мартин теперь – свет в окошке! Тоже – единственный и неповторимый! А тут еще и ваш сын мелькнул? – не унимался Виталий Николаевич. – Он у вас красивый? Сильный? Безбашенный? Тогда у него все шансы! Она, знаете ли, не замечает невзрачных мужчин, парней, которые рядом, которые ее ждут и могут реально стать опорой и защитой. Ей надо так: улыбка до ушей, ветер в голове, мышцы, как у Шварценеггера, и мотоцикл без тормозов! Есть что выпить? – вдруг без перехода спросил Лебедев.. – Не рановато ли? – поджала губы Ася. Мария Алексеевна почему-то изменилась в лице. Она поставила на стол сжатые кулаки и склонилась к Виталию, презрительно пронзая его цыганскими черными глазищами. Ася тут же смекнула, что извержение вулкана неизбежно и его не остановить, как не остановить это явление и в природе. Главное, вовремя принять меры безопасности, чтобы не сгореть в огнедышащей пасти дракона. Ася быстро отошла в стороночку. Мария Алексеевна зашипела: – А чего это ты, Виталий, такой напряжённый и злой? Яна ему, видите ли, не угодила! Да, она жила, как хотела, а ты ждал её. Но это было твоё решение, тебя же никто не заставлял. Тебя задело, что она любила кого угодно, но не тебя. Сердцу не прикажешь, милый мой! Давно надо было смириться, а не сплетничать и не поливать грязью женщину. Ты мужчина, ты должен уметь владеть своими чувствами. – Мария Алексеевна словно каждым словом впечатывала Виталия в его жёсткую табуретку. И в её словах чувствовались сила, мощь характера, сердечная боль и своя правда. Виталий Николаевич опустил голову. Ася погладила его по руке. – Я виновата. И давайте это останется между нами. Вы правы, Мария Алексеевна, нельзя сваливать свои ошибки на других. Яна человек своеобразный, но тем и хороша. Мы взрослые люди и должны отвечать за свои дела. Лучше закроем эту тему и больше никогда не будем к ней возвращаться, – предложила Ася. – Я себя чувствую подонком. Извини меня, – дотронулся до плеча Аси Виталий Николаевич. – И меня простите! – сказала Мария Алексеевна. – На людей набрасываюсь! – Янке, наверное, сто раз икнулось, столько раз мы ее вспомнили. Где она? Почему не идёт на завтрак? – несколько расслабился Виталий Николаевич. – Я не знаю, я же была с тобой. Яна, наверное, спит еще, – ответила Ася. – Значит, она спросит, где ночевала ты… – неосторожно бросил Лебедев. Мария Алексеевна покачала головой. Да, Ася попала в унизительное положение. Мало того, что мужик переспал с ней, так он, подлец, еще и стыдится этого. Марии Алексеевне было Асю искренне жалко. – Я пойду ее разбужу. Скажу, что плохо себя чувствовала ночью. Давление поднялось, переволновалась. Вот и вызвала Асю к себе, – сказала бледному Виталию Николаевичу Мария Алексеевна и вышла из кухни. Но через несколько минут она вернулась. – Яны в комнате нет, – с тревогой сказала она. – Постель застелена, она дома не ночевала. В ду´ше ее тоже нет… Ася ахнула. – Янка на ночь глядя решила прогуляться. Ушла одна, отказалась от моей компании. – Вряд ли Яна могла спокойно уснуть, раз увидела Мартина, – философски заметил Виталий Николаевич, снимая с себя долю вины. Ведь и Яна была в эту ночь не одна, а со своим любимым. – Точно! Наверняка они были вместе. – Бедный! Как я его по голове звезданула… – добавила Мария Алексеевна. – Вот она и пошла его… лечить, – согласилась Ася. – Наверное, помирились. Им сейчас хорошо, а мы переживаем, – сказал Виталий Николаевич, сел за стол и полил оладьи сметаной. – Предупредить-то могла, что не вернётся, – согласилась с ним Ася. – И каким же образом? – удивился Лебедев, с аппетитом поглощая тёплые оладьи. – Да их страсть накрыла с головой и уже не до предупреждений было! Стукнула дверь на крыльце и на пороге появился Григорий. Вид его был ужасен. Присутствующие невольно вздрогнули и замолчали. В гробовой тишине Григорий промаршировал к буфету, распахнул дверцу и твёрдой рукой взял початую бутылку водки, которую Мария Алексеевна приберегала для компрессов. Откуда он узнал, что бутылка там находится, невозможно было догадаться. Не иначе как у Григория открылся третий глаз. Он, не спрашивая разрешения, опрокинул содержимое бутылки в свои недра и икнул. Присутствующие молча смотрели на него, чувствуя, что случилась беда. – Кто говорил о потери головы от страсти? – прохрипел Григорий, вытирая ладонью мокрый рот. – Там ваша влюблённая парочка лежит… Обезглавленная… – К-какая па-парочка? Где? – еле произнёс Лебедев, обмирая от ужаса. – Да у него острый психоз! Белая горячка! – отозвалась Мария Алексеевна и прижала руку к сердцу. – В сарае мужчина и женщина. Без головы, – пояснил Григорий и орлиным взором обвёл пустую полку буфета на предмет еще одной винной тары. – Сколько живу, ничего более ужасного не видел. Есть что выпить? – Господи… – выдохнула Ася и осела на пол. Ноги ей отказали. – Яночка!.. – Это точно Яна и Мартин?! – вскочил на ноги Виталий Николаевич. – Да… На сеновале! – опустился на стул Григорий и закрыл руками опухшее лицо. В диком ужасе все трое бросились в сарай. Двери на скрипучих петлях были распахнуты. Остро пахло сеном и чем-то очень неприятным. В полумраке Виталий Николаевич сделал несколько шагов и огляделся. Мария Алексеевна и Ася жались в дверях. – Ты видишь их? – чуть слышно спросила Ася. – Где они? – Не подходите! Стойте, где стоите! – глухо ответил Лебедев. – Нет! – завопила вдруг Мария Алексеевна. – Этого не может быть! – И она рванула в темноту сарая. – Держи ее! – закричал Асе Виталий Николаевич. – Вам не нужно этого видеть! Ася, задыхаясь от слёз, повисла на Марии Алексеевне. Она ничего не понимала, только одна мысль билась в голове медным колоколом: Яна умерла… Яна умерла… – Мартин! Деточка! – рыдала в голос Мария Алексеевна. Лебедев подошёл к трупам и осмотрел их. – Успокойтесь! Слышите меня? – строго приказал он. – Это не они! Это не Яна и не Мартин! Яну я узнал бы даже по мизинцу на руке! – Как? Что ты сказал? – не поняла Мария Алексеевна, с трудом переводя дыхание. – Это не они. Мужчина и женщина лет пятидесяти – шестидесяти, – пояснил Виталий. – Трудно сказать, кто это. – Наверное, это мои пропавшие соседи Зинаида Сергеевна и ее муж Виктор, – предположила Мария Алексеевна. – Где же Яна? – вскинулась Ася. Лебедев посмотрел на неё. – Не знаю. Но впервые в жизни буду рад, если она проводит время с другим мужчиной. Ася вдруг стала белая, как мел, и рухнула на пол. Лебедев еле успел подхватить ее. – Асенька, что с тобой? – заметался он. – Тебе плохо? Скорее на воздух! Звоните Мартину! Звоните в полицию! Звоните в «Скорую»! Мария Алексеевна схватилась за телефон. Глава 8 Мартин владел ночным клубом под названием «Роджер». К этому заведению Мартин и направился как-то вечером. На улице было прохладно, шёл майский дождь, что для Питера, конечно же, норма. Мартин успел здо́рово промокнуть, так как добирался в клуб без машины. Войдя в кабинет, он стянул хлопковый джемпер цвета морской волны и большим махровым полотенцем вытер кудрявые волосы. Именно в таком виде его и застала секретарша Анечка. Она внесла поднос, на котором стояла чашка с горячим кофе. Увидев начальника в полуобнажённом виде, она смутилась: – Извините. – Ничего, проходи. Не тушуйся. Промок до нитки. Надо было на машине ехать, но я ее сдал в сервис, думал – дождя не будет, но не угадал. Мартин натянул на мощный торс черную футболку и улыбнулся смущённой светловолосой скромнице с трогательными серо-голубыми глазами. Анечке было двадцать два года, она носила очки в тонкой золотой оправе, окончила с красным дипломом факультет менеджмента в одном престижном московском вузе, прекрасно знала английский язык и была по уши влюблена в своего красавца шефа. На работу ее просила принять старая подруга Стефании Сергеевны, и та порекомендовала умную девушку сыну. Анна оказалась человеком трепетным и впечатлительным, ночная жизнь клуба ее шокировала. Чтобы выполнить просьбу матери, Мартин взял Анну к себе в секретарши и не пожалел. Девушка показала очень впечатляющие деловые качества и стала незаменима на рабочем месте. Мартин был с ней сдержан и корректен, он старался не давать Анечке повода для трепетных любовных объяснений. Мартин взял со стола папку с накладными, протянул ее Анечке и сказал: – Пожалуйста, просмотри эти документы, завизируй у юриста и отнеси в бухгалтерию. Аня взяла папку и шагнула к двери, но вдруг остановилась. Полуобнаженный Мартин её, видимо, сильно впечатлил. Она обернулась, и Мартин по ее лицу понял, что любовного объяснения не избежать. Анна, покрываясь красными пятнами от волнения, сказала: – Простите… Я хотела сказать… Вы всегда можете на меня рассчитывать, при любых обстоятельствах… Мартин очень серьёзно ответил: – Спасибо, Анечка, я это очень ценю. И поэтому открою тебе один секрет, который касается только меня. Я подготовил документы на развод. Мы с Настей разводимся завтра… Мартин не успел договорить, как Анна обвила его шею руками и прильнула к нему жарким поцелуем. Мартин отстранил девушку. – Ты не дослушала меня, Аня. Да, я теперь свободный человек, но ты должна знать, что я люблю другую женщину. Люблю уже давно, и наши чувства взаимны. Я понимаю, как больно это слышать, но я не хочу тебе врать и использовать втёмную. Мы с тобой не можем быть вместе и, соответственно, должны соблюдать определённые правила поведения. Служебную субординацию никто не отменял.