– Конечно-конечно! Обязательно нужно вызвать. Как же без полиции? Только давай сначала порассуждаем… – О чём? – О том, нужно ли торопиться. – У вас в сарае мёртвая голова! Я сама видела! – А вдруг тебе показалось? А ты орёшь, всех будишь. Приедет полиция и оштрафует тебя за нарушение ночного порядка. Яна растерялась. Может, действительно, ей всё это показалось? На секунду, только на одну секундочку она расслабилась, но Михаил Иванович тут же крепко схватил её за плечи и прошипел в самое ухо: – Какая же ты дура! Неужели я могу позволить тебе вызвать полицию? Это мой сарай! Яна попыталась вырваться, но сосед вцепился в неё словно клещами. – Это не ваш сарай! Вы его арендовали! – Вот именно! И теперь несу полную ответственность за всё то, что в этом сарае происходит. Ну-ка, пошли за мной, – подтолкнул он Яну к выходу. Яна упиралась, как могла, но Михаил Иванович зажал ей рот рукой, заломил руки и поволок в дом. Цветкова попыталась укусить его, но он больно ударил её и она смирилась. Негодяй нашёл в сенях верёвку, скрутил ей руки за спиной, открыл в горнице подпол и пихнул Яну вниз. Яна рухнула в темноту, больно ударившись о земляной пол, и застонала. Михаил Иванович спустился к ней по лестнице, держа в руке зажжённую свечу. Он поставил свечу на полку и схватил Яну за горло. – Будешь кричать, – я тебя сразу же прикончу. Поняла? Кивни, если поняла! Вот, молодец. Ты вон какая красотка, даже убивать тебя, честное слово, жалко. И зачем ты пошла в этот сарай? Может, меня искала? Точно! Ты же знала, что я здесь живу. Что? Понравился? Я многим нравлюсь. Ты мне тоже приглянулась. Ну, так… Сделай мне приятно, малышка… – Он навалился на неё всем телом. Яна начала сопротивляться, как тигрица. Она кусалась, царапалась, била его локтями, коленками туда, куда только могла достать. Михаил Иванович явно не ожидал такой яростной реакции. – Ты что, стерва?! – захрипел он. – Ты что творишь? Да я тебя сейчас уничтожу! – Попробуй, тварь! – завизжала Яна. – Загрызу! Михаил Иванович явно выбился из сил. Он бросил Яну, отошёл в угол и сел на пустой ящик. – Ну ты и гадюка! Завела мужика и сопротивляешься! Ну, ничего. Никуда ты не денешься… – Ты соображаешь, что делаешь? Тебе это не сойдёт с рук. Зачем ты совершил убийство? Это из-за старинной монеты? – Яна пыталась высвободить руки, скрученные верёвкой. Мерзавец внимательно посмотрел на Яну. – А ты соображаешь! Сама догадалась или кто подсказал? Яна обвела глазами тесный подпол, тускло освещённый оплывающей свечой, и усмехнулась. – Это было предположение. Я поймала твой взгляд, когда Виталий вытащил изо рта монету. Ты был готов кинуться на него. Дорогая, наверное? Да и потом она куда-то таинственным образом исчезла. Правда, на это никто внимания не обратил. Михаил Иванович странно посмотрел на неё, помолчал, а потом сказал: – Хочешь услышать занимательную историю? Изволь, я расскажу. Но знай, что тебе её никому передать уже не удастся. Ты поняла? Яна похолодела, но промолчала. – Месяц назад я зашёл в один ломбард. Была небольшая очередь из нескольких человек. Передо мной стоял пожилой мужчина, который принёс оценщику старинную монету. Тот повертел её в руках, как-то странно посмотрел на клиента и предложил какую-то смехотворную сумму. Мужик расстроился, забрал монету, сказал, что посоветуется с женой, и вышел. Я следом за ним. Поздоровался, мы разговорились. Я сказал, что собираю старинные монеты, нумизмат, и его монета меня заинтересовала. Старик полез в карман, вытащил монету. Мы сели на скамейку, и я очень тщательно ее осмотрел. Предложил ему в три раза больше, чем в ломбарде, старик обрадовался и проникся ко мне симпатией. Я рассказал, что сейчас подыскиваю себе дачку на лето, и он предложил мне половину своего дома. Так я попал к нему в дом. Вскоре я выяснил, что эта монета далеко не единственная. Старик и старушка нашли у себя под яблоней в саду сундучок, набитый сокровищами. Старик доверился мне, как близкому человеку, потому что не знал, как поступить с найденным сокровищем и кому продать драгоценности, чтобы не продешевить. Да и государству он отдавать ничего не собирался – старой закалки был мужик. Одну монетку, затёртую и невзрачную на первый взгляд, он подарил своей соседке Марии Алексеевне. Та очень подружилась с его женой и выручала в трудную минуту. Конечно, он не знал истинной цены монеты, а она стоит баснословных денег. Я посоветовал старикам держать рот на замке, но участь их была решена. Да и зачем им такое богатство? Как пример – брошка-муха, осыпанная драгоценными камнями, целое состояние стоит, а там таких вещей целый сундук. Старикам и помидоров с огурцами на грядках хватает. Ну, что ты так смотришь на меня? Два удара топором – и я богат. И сразу отвечу на твой второй немой вопрос: совесть меня не мучает. – Тела найдут! – Конечно, найдут! Когда вонь пойдет! – хмыкнул убийца. – Только я уже отсюда далеко буду. Он не подозревал, что первым в сарай завалился пьяный Григорий и уснул там в душистом сене. Сантехника не разбудили даже истошные вопли Яны. Но приближалось утро, и тела скоро будут найдены. Яна поинтересовалась: – Почему ты сразу не скрылся с сокровищем? – А потому, что старики рассовали его по разным местам. Я еще не всё нашёл. – Жадность фраера сгубила, – вздохнула Яна. – Меня точно будут искать. Я сказала, что вышла только прогуляться ненадолго. – Раньше утра не будут. И не надейся. Подружка твоя подумает, что ты своего красавчика нашла и укатила с ним. А я видел, что он на машине уехал. Я следил за ним. Вот скажи мне, зачем ты в сарай полезла? Что ты тут потеряла? Своего Мартина тут искала? Все бабы – дуры! Да у него таких, как ты, в каждом городе целый эскадрон. Сдалась ты ему. А ты что, правда, думаешь, что он тебя будет любить до гробовой доски? И не надейся! Давай-ка, я лучше тебя поцелую… Убийца встал и двинулся к Яне, приговаривая: – Ну, ну… Тише, тише… Нам будет хорошо… Яна завизжала и тут же получила такой удар по голове, что мгновенно отключилась. * * * Яне снился жуткий кошмар. Она спасалась от огромной океанской волны, которая накрывала ее с головой. Яна захлёбывалась и тонула. Сама не зная как, она оказалась на шатком узком мосту и попыталась перебраться с одного берега на другой. Мост раскачивало из стороны в сторону, и Яна срывалась с него в ледяную воду. Чтобы прервать мучения, она перестала барахтаться и стала медленно опускаться на дно, решив умереть. Яна почувствовала необыкновенную лёгкость и облегчение. А на самом деле она судорожно вздохнула и открыла глаза. Несколько минут Яне понадобилось, чтобы понять, где она находится и что произошло. Она лежала на заднем сиденье машины, на вонючем гобеленовом покрывале. Нос у неё чесался, а рот был плотно заклеен. Руки оказались свободны. Машина шла быстро, но дорога была неровной. Каждая рытвина отражалась в теле Цветковой острой болью. Во рту, хоть она и не могла говорить, явственно отмечался кисловатый привкус крови. Она провела языком по нёбным поверхностям зубов, решив их пересчитать. Пустых мест Яна не обнаружила и поняла, что зубы ей пока не выбили, а только повредили слизистые полости рта, дёсен, щеки. Она чихнула. За рулём она увидела ночного убийцу. – Очнулась? Это хорошо! – обернулся тот к ней. – Хотя, как посмотреть… – Михаил снова уставился на дорогу, крепко держа руль. – Теперь ты узнаешь, что скоро умрёшь. Куда я тебя везу? Наверное, в театр. Нет? Не думаешь так? Подпортила ты мне нервы, конечно. Весь клад я так и не нашёл. Времени до утра мало осталось. Потом бы тебя хватились. Ну, да ладно… Того, что у меня есть, мне до конца жизни хватит. И мне, и моим детям, если они у меня будут. Вот ты хочешь за меня замуж? В шоколаде будешь. Что зыркаешь глазами? – посмотрел он на неё в зеркало. – Не веришь? Да я могу целый гарем содержать. У каждой жены машина, шубы, драгоценности и отдых на экзотических островах. Заманчиво? То-то же… А теперь мне тебя придётся убить. Жалко, конечно, ты не думай, что я зверь какой-то. Но что делать прикажешь? Свидетелей я не оставляю. Решена твоя судьба, девонька, решена. Печально, конечно, мир лишать такой красоты. Слышь? Наверное, это любовь, – Михаил мерзко захихикал. У Яны от ужаса и омерзения потемнело в глазах. Она застонала. – Мычи-мычи теперь. Уже приехали. Она холодными руками оторвала от рта липкую ленту и закричала. Михаил остановил машину, и снова повернулся к Яне. – Кричи! Кричи! Место тут глухое, бывшая скотобойня со скотомогильником. Хорошее место, чтобы закончить свой путь такой тёлочке, как ты. Ну-ка, давай вылезай! – Михаил грубо потянул ее за руку из машины. Совершенно обессиленная Яна уже не могла оказывать убийце сопротивление. Силы покинули её, и она покорно шла навстречу своей гибели. Она была словно лёгкий мотылёк, которого накрыли банкой и который без толку бьётся о толстое стекло. – Не надо! Отпусти! Пожалуйста! Помогите! Сволочь! – молила Яна. Михаил остановился, перевёл дух и вдруг очень резко прижал её к себе, впившись в губы. Он так яростно её поцеловал, что Яна даже задохнулась. После этого Михаил отстранился и резко толкнул её. Яна вскрикнула и полетела куда-то, словно тряпичная кукла, задыхаясь от ужаса и вони. Глава 11 Мартину в нос резко ударил едкий запах, словно в лицо плеснули нашатырём. Он сильно ударился головой и плечом. «Это хорошо, что я чувствую боль, значит, я жив», – подумал Мартин и открыл глаза. Он лежал в густой вонючей жиже. Скрипя зубами, Мартин привстал и осмотрелся, чувствуя, как по шее течёт кровь из вновь разбитого затылка. Рукой он пошевелить почти не мог. В мутноватом рассветном свете он разглядел, что находится в каком-то бетонном колодце, довольно широком, дно которого залито липкой грязью. Вонь стояла невыносимая. Мартин решил, что это выгребная яма и застонал. Наверняка выбито плечо из сустава. Найти место, где смрадной жижи было поменьше не представлялось возможным. Она ровным слоем покрывала весь этот кратер. Странно, что при падении он не захлебнулся – ему просто повезло. Надо было что-то решать. Он с силой ударился плечом о бетонную стену и глухо застонал от резкой боли. Плечо встало на место с неприятным хрустом. Онемение в руке сменилось покалыванием и тремором. Естественно, ни денег, ни телефона, ни дорогих часов при нём не наблюдалось. Водитель оказался банальным грабителем. Он огрел Мартина монтировкой, попал по больному месту, обчистил его и спихнул в этот бетонный колодец. «Чёрт знает что! – вздохнул Мартин. – Ну мне и везёт! Просто как утопленнику! В один день попасть в авиакатастрофу, два раза получить тяжёлым предметом по голове и угодить в бетонный колодец!» Следовало выбираться из этой вонючей ямы. Но как? Края колодца слишком высоко – с больной рукой не подтянуться. Вот если бы он был олимпийским чемпионом по прыжкам с шестом… Но прыгать надо без разбега, с места… Стены гладкие, без выступов – зацепиться не за что. Мартин плюхнулся в жидкую грязь, сел и посмотрел вверх – его охватила смертельная тоска. «Вот влип! – пронеслось в голове. – В прямом и переносном смысле». Он тяжело вздохнул. Немилосердно болела голова, ныло плечо. Он боялся даже потрогать рану на голове, чтобы не занести грязными руками инфекцию. Но голова Мартина, хоть и была разбита, работала отлично, сказывался военный опыт в «горячих точках». «Если бы нас в этой яме было двое, – думал он, – один бы встал на плечи другого. Тогда можно было бы дотянуться до края колодца, подтянуться, вылезти на свободу и помочь другу». Но он находился в западне в полном одиночестве и ждать спасения было неоткуда. Постепенно тишина стала наваливаться на Мартина, словно тяжёлое сырое ватное одеяло. Его подташнивало, темнота качалась и плавала перед его глазами, вызывая головокружение. «Надо успокоиться и попытаться забыться сном хоть на полчаса, – приказал себе Мартин. – Иначе я тут не выживу». Он закрыл глаза и мгновенно провалился в какое-то мутное забытьё. Ему даже приснился сон. Мартину снилось, что он бежит за Яной, но никак не может её догнать. Он то приближается к ней, то она исчезает из вида, словно тает в туманной дымке. Яна смеётся, длинными светлыми волосами играет ветер, она оборачивается к нему и машет рукой, словно требуя следовать за собой. Мартин бежит быстрее, но Яна пропадает, словно испаряется в воздухе. Мартин останавливается и оглядывается по сторонам, чувствуя невыносимую тяжесть на сердце. «Я без нее пропаду, – проносится у него в голове. – Мне надо во что бы то ни стало найти ее. Яна! Яна!» – кричит он, но в ответ только звенящая тишина. Он медленно идёт, сам не зная куда, но каждый шаг достигается с огромным трудом – ноги вязнут, словно в липком мазуте, и Мартин останавливается, понимая, что Яну ему не догнать. Неожиданно она сама появляется перед ним и, смеясь, отводит от лица лёгким движением длинные пряди волос, растрёпанные ветром. Яна нежно проводит ладонью по его лицу, словно лаская. – Мартин, – говорит она и хмурится. – Думаешь, что ты предел моих мечтаний? Да ты знаешь, каких мужчин я сводила с ума? Я многих любила, и все до одного обожали меня. Мой сын – плод моей беззаветной любви. Способен ли ты на такие чувства, Мартин? Могу ли я надеяться, что ты не оставишь меня в трудную минуту? Мне кажется, что ты отдалился от меня, я не могу на тебя рассчитывать. Нам не быть вместе, теперь я это ясно понимаю… – Яна, что ты говоришь? – протянул к ней руки Мартин. – Нет! Не смей! Не надо! Не трогай меня, подонок! Убийца! Да ты захлебнешься в крови! – неожиданно закричала она так, что Мартин с бешеным пульсом вздрогнул и открыл глаза. Над ним простиралось серое утреннее небо, высокий край его каменной ловушки. Неожиданно он услышал голоса – мужской и женский. Голос женщины он мгновенно узнал – Яна!