А я повернулась к его старшему брату, который сейчас, чуть прищурившись, смотрел на меня. – Вы что-то хотели? – поинтересовалась я, садясь за стол. – У меня к вам есть пара вопросов, – негромко ответил Ройс, и я повела плечами. Все же он очень странный. С начала учебного года мы с адмиралом почти не пересекались, поглядывали друг на друга издалека и как будто бы уже смирились с тем, что работаем вместе. Меня даже практически перестало бросать в жар от воспоминаний о нашей ночи при виде его. И вот, стоило мне только немного успокоиться, как нате вам, он заявился. Ну не зараза ли? – Задавайте, – кивнула я, жестом приглашая его сесть напротив себя. – Вы давно преподаете в академии. Какой у вас подход к своим студентам? – начал Ройс, разместившись на стуле. Он издевается? Что за странные вопросы? – Воспитательный, карательный и дознавательный. – Вы шутите? – все тот же спокойный тон. Если Наран Ремарк железка железкой, то этот словно памятник. – Нисколько. А почему вы интересуетесь? – Я планирую внедрить в ваше обучение первую экспериментальную программу, и мне не хотелось бы, чтобы ее результат сорвался, в случае если вскроется, что у преподавателя роман со студентом своего профиля. Пока я слушала уважаемого адмирала, во мне боролись две эмоции: страх и злость. Первый был вызван словами Ремарка: «Скорее всего, они попробуют устранить всех, одного за другим. Возможно, только попытками саботажа служебного положения». Это ли не попытка? Второе чувство породило наглое предположение адмирала, высказанное в лицо. И мне было больно оттого, что я помнила нежного и чуткого, особенного мужчину. А на самом деле он оказался жестоким и расчетливым гадом, который, скорее всего, хочет меня подставить. – Если все же решитесь на внедрение, этапы программы сбросьте мне на коммуникатор, я ее рассмотрю и, если что-то будет непонятно, спрошу. Вы в удобное для вас время можете проконтролировать ее внедрение. А теперь вон, – не менее спокойно отозвалась я, стараясь держать себя в руках. – Что, простите? – удивленно посмотрел на меня Ройс. – Пошли вон из моего кабинета! На Звездном флоте есть закон, по которому в непрофессионализме можно обвинить служащего, имея веские подтверждения своим словам. В противном случае это оскорбление мундира. Или представьте мне доказательства, или отправляйтесь на выход. Ройс, прищурившись, смотрел мне в глаза, я же открыто и спокойно встретила его взгляд, хотя мне очень хотелось пнуть этого ракша, и побольнее. И когда молчание начало затягиваться, я, нажав пару кнопок на терминале, распахнула адмиралу дверь. Дальнейших намеков не потребовалось, мужчина поднялся и вышел прочь. Вот и поговорили. Людям свойственно тешить себя надеждами в самых безысходных ситуациях, это делала и я. Надеялась на то, что между мной и Рейнолом Ройсом возможно что-то большее, чем просто деловые отношения. Хотя я прекрасно осознаю, что он помолвлен и личные контакты совершенно невозможны, но сердце помнит другое… От только что покинувшего меня адмирала мысли плавно перетекли к старшему группы. Семья Ройсов доставляет мне массу неприятностей. Не хватало, чтобы еще их отец смог до меня добраться. Но обо всем по порядку. И мысленно я перенеслась на неделю назад, в первый учебный день. Утром, в замечательном расположении духа, я направилась на свою первую вводную лекцию. Решив для себя сосредоточиться на работе и расследовании, я почувствовала некоторое облегчение. Но как аналитик понимала, самовнушение – одно из средств самообмана. Шагая по коридору, я слышала шум, стоящий в аудитории. Каждый год одно и то же. Вроде великовозрастные амбалы с не одним образованием за спиной, но повадки те же, что и у подростков. Едва я вошла в аудиторию, как все замолкли и встали, приветствуя старшего по званию. Хм-м… А манеры все же имеются. Может, для них и не все потеряно. Медленно я осмотрела пятьдесят три человека. Тройка любимцев, которых я вырвала на совещании у коллег и которые мне еще аукнутся, три девушки и куча парней. Прекрасно… – Добрый день, студенты. Садитесь. Я ваш куратор Белла Эрум, служу в Звездном флоте в чине адмирала, и ближайшие десять лет вы будете находиться под моим чутким присмотром. Первый и второй год обучения – теоретические предметы, потом два года практики. С пятого по восьмой курс – теория, потом, на девятом курсе, практика, и на последнем – диплом. Вопросы? Иван поднял руку. – Слушаю? – А какие предметы мы будем изучать? – В первые два года? Я открыла на терминале меню с нужной информацией и вывела его на большой экран позади себя. Техническое оснащение – Белла Эрум Этика – Роу Крос Тактика – Питер Саймак Программирование – Тиберий Джордано Ли Биофлора – Рейнол Ройс Вооружение – Белла Эрум Химия – Феоктиста Ремарк Астрономия – Рейнол Ройс Практика по предмету – Белла Эрум Аэрокосмическая техника – Белла Эрум Общий курс о космосе – Тиберий Джордано Ли Медицина – Юрий Козеро Физические навыки – Питер Саймак Расписание своих групп я изучила еще утром, и, кроме меня и Козеро, все остальные преподаватели были переведены в академию перед этим учебным годом. Может, Ремарк это и не зря сделал, но, на мой взгляд, лучше бы он оставил все как есть. Или он рассчитывает на то, что изменившаяся ситуация деморализует крысу и заставит в срочном порядке искать новых людей и менять планы? Ведь когда мы спешим, совершаем ошибки. – Все преподаватели… немного знамениты, – пробормотала одна из девушек. Рейза Дювин, если мне не изменяет память. Она принадлежит к расе нес, которая, по сути, ничем от землян не отличается, кроме набора клыков и когтей у ее представителей, а еще разноцветной радужки. Очень интересная раса в эмоциональном плане. Они легкоранимы, неэнергичны, ненастойчивы, необщительны, отличаются замедленностью движений, сдержанностью моторики и речи, часто замыкаются в себе, уединяются. Склонны глубоко переживать даже незначительные неудачи и обладают повышенным интуитивным восприятием отношения к себе окружающих людей. На Звездном флоте немного представителей этой расы среди женщин. Именно поэтому данная студентка меня заинтересовала. Очень интересный экземпляр. – Что ж, вам повезло учиться у лучших из лучших, ловите момент, будет что внукам рассказать. Все эти имена войдут в историю космоса. Еще вопросы? Поднялась рука Ильи. – Да? – А почему нам так повезло? Думает, что из-за него? Наивный мальчик. – Чтобы научить начальное звено общаться и работать с будущим руководством и лучше понимать наши требования, каждые три года высший командный состав берет кураторство над поступившими студентами. В этом году эта честь выпала адмиралам. Мы же, в свою очередь, присматриваемся к своим будущим подчиненным. Насчет же новых преподавателей… Думаю, это связано с внедрением экспериментальной программы обучения. – Но у вас же много групп, – заметила Рейза Дювин. Что-то не нравится она мне. – Чтобы задать вопрос, нужно поднимать руку или спрашивать разрешения у старшего по званию. Разговаривать во время занятий запрещено. Видимо, вы так и не удосужились ознакомиться с уставом. Через три дня, на одном из своих занятий, я выкрою время и проверю знание его у всей группы, – тихо, но жестко сказала я. В аудитории после моих слов повисла напряженная тишина. Кажется, до ребяток дошло, что женщины просто так адмиралами не становятся. – Групп у меня много, и в работе с каждой мне будет помогать старший группы. С его помощью я буду оценивать ваши достижения, посещаемость и успеваемость. Вот его мы сейчас и выберем. И я стала прохаживаться по классу между рядами, рассматривая своих архаровцев. Все хороши как на подбор, а я словно дядька Черномор. Бр-р-р… Так себе сравнение. – Иван Ройс. – Да, мэм? – повернулся ко мне парень. – Я вас не звала, это я выбрала старшего группы. – Но… – Мои решения не обсуждаются, а исполняются, – снова тихо, но твердо заметила я. И осмотрела группу, убеждаясь, насколько они прониклись моими словами. Взаимопонимание – главное в нашей работе.