Следующая статья также оказалась некрологом – в нем сообщалась, что некая миссис Порч скончалась от того, что неосторожно исколола себя швейными иголками. – Швейные иголки? – удивленно пробормотала Полли. – Вы собираете материал для статьи о швейной фабрике? – спросил мистер Филдс, с любопытством глядя на нее. – Не совсем. По правде, Полли и сама не знала, для чего именно она собирает материал. Было бы неплохо иметь хоть малейшее представление, что именно она ищет. Следующая заметка ожидаемо также оказалась некрологом. И следующая. И еще одна за ней. Чем больше Полли откладывала проверенных газет, тем сильнее в ней крепло недоумение. Одно «С прискорбием сообщаем…» сменялось другим, номер за номером откладывались в сторону. «Это все – какая-то несмешная шутка», – думала Полли, читая о том, как одна мисс споткнулась о кота, упала с лестницы и сломала себе шею, или о том, как некий мистер зачихался до смерти. Некрологи из списка на первый взгляд ничего не объединяло – разные имена, разные даты, разные части Саквояжного района и даже разные виды смертей. И все же через все заметки тянулась почти незаметная багровая нить – формальная фраза «в следствие трагичного несчастного случая». – Какая-то эпидемия несчастных случаев, – задумчиво сказала Полли. – Что? – взволнованно спросил мистер Филдс. – Это заразно? – Я не уверена… «Несчастные случаи происходят каждый день», – напомнила себе Полли. Несчастные случаи, о которых писала «Сплетня» и на первый, и даже на второй, очень пристальный, взгляд казались вполне обыденными. Часть из них, вроде цветочных горшков, падающих на голову, попаданий под экипажи или неумелого обращения с острыми предметами, могли случиться где и когда угодно. Другие («Его зажевала взбунтовавшаяся механическая лестница», «Задушился собственным шарфом», или «Отравилась собственной желчью») казались чуть более странными, но это ведь Габен – здесь порой происходит и не такое. Перебирая смерть за смертью, переходя от падений к отравлениям, а от пожаров к удушьям Полли чувствовала, что ответ уже очень близко. Но газета за газетой, некролог за некрологом сведения копились и… ни к чему не приводили. Бенни Трилби часто говорил: «Конец ниточки, этой хитрой неуловимой дряни, часто прячется в путанном ворохе, он норовит ускользнуть, затеряться. Нужно просто запустить в этот ворох поглубже пальцы…» И тут Полли вдруг, неожиданно для себя, ухватила эту своевольную ниточку. Один из некрологов отличался. Это была очередная заметка о скоропостижной кончине: некий мистер Комбс зазевался и попал под трамвай. Но странность заключалась не в самом происшествии, а в том, что в конце некролога стояла отметка «с.п.н.п.» и ссылка на страницу № 5, где размещался раздел городской хроники. – Любопытно… – Что именно, мисс? – «С.п.н.п.» – «События приняли неожиданный поворот». – Ах, это. Полли нашла нужную страницу и… никакой статьи, которая была бы как-то связана с заметкой о несчастном случае, там не было. Лишь между статьями «О том, чего ждать с приходом туманного шквала на этой раз» и «Списком средств и приспособлений, которыми следует запастить перед туманным шквалом» сиротливо приютилась едва заметная строчка: «Уигг., №8, с.п.н.п заменен». Полли досадливо поморщилась: статьи изымали перед печатью нередко. Причин могло быть много: либо она была недостаточно едкой, либо касалась тех, кого касаться не стоит, либо шеф был отчего-то разозлен на автора статьи, или же для нее просто не хватило места. В том, что статью, связанную с некрологом, заменили, явно проглядывало слишком уж неприятное совпадение, но, прочитав имя, указанное в пометке, Полли мысленно улыбнулась – еще не все потеряно. Она переписала артикул в блокнот и взяла последнюю газету из списка. Прочитав напечатанный там некролог, Полли закрыла глаза и потерла переносицу. – Мисс Трикк, с вами все в порядке? – спросил мистер Филдс. – Что-то не так? Полли открыла глаза и посмотрела на смотрителя редакционного архива. – Напротив, мистер Филдс. Все так. Все именно так, как и должно быть. Этого стоило ожидать… …Мистер Уиггинс весь извелся. Он то и дело подходил к окну в печатном зале и проверял, там ли этот Погг? Погг был там. «И что с ним не так? У него, разве, нет других дел в новогодний вечер, кроме как караулить честного репортера?» Судя по всему, дел у хозяина «Мисс Гусыни» не было – кажется, он слишком близко к сердцу принял то, что ему «не повезло» с «Праздничной передовицей». В то время, как он, Уиггинс, сделал все от него зависящее, чтобы письмо толстяка попало в руки шефа. Разве Уиггинс виноват в том, что шеф и сам не промах – и в последствии «выбрал» письмо, которое привез с собой? Уиггинс своими глазами видел, как господин главный редактор сделал вид, будто достает письмо из кучи, в то время, как сам достал его из кармана. В поступке шефа не было ничего удивительного, но поразило Уиггинса, чье именно письмо он подбросил. Почему Тилле Беррике? Из всех желающих отправиться на ужин к господину Моргрейву он отчего-то выбрал эту непонятную девчонку… Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, газетчик повернул голову и поморщился. Эта мерзкая шефовская подлиза мисс Трикк глядела на него, не моргая. Она отчего-то не зашла в печатный зал и осталась стоять на лестнице – как показалось Уиггинсу, она пряталась там. Мисс Трикк поманила его пальцем. «Что ей надо?» Он нехотя отошел от окна и направился к ней, заготовив парочку колкостей. Газетчик не оставлял надежд, что одна из его издевок однажды заставит ее расплакаться и наконец покинуть редакцию навсегда. Как она не возьмет в толк, что редакция – не место для мисс?! К тому же у них с Хатчинсом было пари: тот, кто выживет Полли Трикк из «Сплетни», выиграет шикарный обед у госпожи Примм и заберет себе все «горячие» страницы на целый месяц. Уиггинс себя не обманывал: издевки, которые он только что придумал, вряд ли заставят мисс Трикк сбежать из редакции, но, может, хотя бы заставят ее разреветься? Это бы подняло его, испорченное гусятником Поггом, настроение. Покинув печатный зал, он уже раскрыл было рот, чтобы сообщить этой несносной особе о ее курносой бездарности, но она вскинула руку, не дав ему вымолвить и слова. – Мистер Уиггинс, мне нужна ваша помощь. И учтите, что я тороплюсь, так что предлагаю отложить наши распри на потом. Он почесал синий от чернил подбородок. – Что? Помощь? – Да, для моей статьи. – Я слышал, вы занимаетесь воришкой подарков. Трилби говорил, что это на время помешает вам путаться под ногами у, – он сделал особое ударение, – настоящих репортеров. – Да-да, – перебила Полли. – Я тут кое-что искала и наткнулась на вашу статью. Вернее, на ее упоминание. Пометка, – она сверилась с блокнотом, – «Уигг., №8, с.п.н.п заменен» в… – Семнадцатом осеннем выпуске, – скрипнул зубами Уиггинс. – О, вы помните. – Разумеется. Это номер накануне туманного шквала. Мою статью завернули, потому что, – он надул губы и сымитировал важный бас шефа: – «Читателей сейчас интересует только шквал». Как будто все остальные новости не нужно освещать… На деле Уиггинс помнил об этой статье по другой причине. Некая особа сегодня посетила редакцию и забрала оригинал невышедшей статьи. А он и отдал, ведь она пообещала ему эксклюзив – большое интервью со снеговиком. Уиггинс жалел, что не попросил гарантий, и сейчас ему казалось, что он поторопился и что возможность обскакать Трилби лишила его рассудительности. Почему мисс Трикк интересуется этой старой статьей? Почему именно сейчас? Что она знает? В какую игру пытается играть? – Как эта статья связана с воришкой подарков? – спросил он, с подозрением прищурившись. – Да так, кое-что проверяю, – уклончиво ответила Полли. – Расскажите, о чем в ней говорилось? Уиггинс с неприступным видом сложил руки на груди. – С чего вы взяли, что я… – Мистер Уиггинс, я ведь сказала, что у меня нет на все это времени. Вы ведь хотите, чтобы я оставила вас в покое? – Кажется, Трилби не рассказал вам, как в «Сплетне» принято просить, чтобы что-то получить. Полли Трикк усмехнулась. – Он упустил этот момент. Но я знаю, что вы мне все расскажете. – Неужели? – Те дружелюбные господа внизу, мистер Уиггинс, – с многозначительной улыбкой сказала Полли, – у которых вы украли гуся… – Я его честно заработал! – Неважно. Так вот, они спрашивали у меня, где вы живете – думаю, они планируют навестить вас дома, но… не перебивайте!.. но я им, разумеется, ничего не сказала и не скажу. И более того, вы ведь хотите встретить Новый год дома, а не в редакции, так? Если вы мне расскажете, о чем была интересующая меня статья, я спущусь вниз и со всем своим сожалением сообщу ожидающим вас господам, что вас здесь нет и что… кхм… вероятно, вы сейчас топчетесь у пирожочной «Патти Пи». Уиггинс молчал, раздумывая. – А вы отрастили зубки, мисс, – сказал он с проскользнувшим на миг уважением. – Что ж, если вы поможете мне избавиться от… докучливых поклонников, я, так уж и быть… – Статья, мистер Уиггинс. Что в ней было? – Да в сущности ничего особенного. Не понимаю, почему все ею так… – он прервал себя, пока не ляпнул лишнего. – В статье говорилось о несчастном случае. Мистер Комбс, подмастерье из шляпного ателье «Шеширс», выпил лишнего в пабе и случайно попал под трамвай. – Да-да, – нетерпеливо вставила Полли. – Но там ведь стояло «с.п.н.п». Так в чем же заключался неожиданный поворот? – У происшествия – несчастного случая – был свидетель. Десятилетняя дочь пекаря. Девочка утверждала, будто видела, как некий господин в черном пальто, конторском котелке и очках помог мистеру Комбсу… хе-хе… не пропустить свой трамвай.