— Но что это? — Простое подтверждение, что вам зачитаны ваши права и что вы их понимаете. Дэнни неуклюже взял ручку и подписал бумагу левой рукой; правая бесполезно висела в воздухе. — Вы левша? — спросил лысый. — И что с того? — Да нет, ничего, — сказал лысый. — Я детектив Джейкоб Купер. Это детектив Митчелл Лонни, мой напарник, а это мисс Зои Бентли из ФБР. Ваше имя? — Д… Дэнни. Дэнни Стивенсон, — сказал Дэнни и посмотрел на детектива Лонни. Тот таращился сквозь него пустыми глазами, как будто Дэнни был вообще никем. Это приводило в замешательство еще больше, чем враждебные взгляды Купера и Бентли. — Дэнни, — сказал детектив Купер. — Просим рассказать, для чего вы пытались убить Дженис Хьюитт. — Да вы что! У меня этого и в мыслях не было! Вы всё перепутали! Дженис моя подруга! Это был розыгрыш! — с истерическим смешком воскликнул Дэнни. Удивление на лицах детективов было нескрываемым. Понятно, это было совсем не то, чего они ожидали. Ну, он как мог пытался донести это до тех, кто его арестовывал, но ему пригрозили физическим наказанием за любое слово, так что он был вынужден заткнуться. — Дженис — ваша подруга? — повторил детектив Купер. — Да! Вы сами можете позвонить и спросить ее! — Это была… шутка? — Да! Дженис и я… Ой, мы такие затейники! Все время подшучиваем, разыгрываем друг друга… У нас так заведено, и мы с ней в этом дошли до таких высот… Мы знамениты! — Нападение на подругу с бензопилой, на мой взгляд, шутка как минимум неудачная, — сказал детектив Купер. Что ж, в этом нет ничего удивительного. Для этой старой плеши, вероятно, и пукающая подушка — уже предел всему на свете. Дэнни покачал головой. — Я на нее не нападал и не собирался. Послушайте, вот что я сделал. Все было довольно просто. Дженис после тренировок подолгу стоит под душем. И вот пока она его принимала, я установил ей на телефон небольшое приложение, которое блокирует исходящие звонки, а под входную дверь сунул клинышек. Затем спрятался в квартире, в этом своем наряде с бензопилой, и отправил ей сообщение… — То есть вы признаете, что отправили ей сообщение, — перебил его Лонни. — Разумеется! В этом-то все и дело. Я хотел, чтобы она подумала, что к ней якобы заявился тот самый маньяк! Дэнни едва сдерживал улыбку. Дела, тьфу-тьфу-тьфу, вроде как выправлялись. Конечно, они поймут, что ошиблись. Как они с Дженис потом над этим смеялись… — Это и есть ваше представление о смешном? — Детектив Купер смотрел на него с угрюмым отвращением. — Конечно, — Дэнни пожал плечами. — И не только у меня. Дженис в душе́ тоже так считает. Она от этого без ума. — В каком смысле? — строго спросил Лонни. — Ну, я вошел, а она завопила так, что я чуть не оглох. А потом снял маску, и она увидела, что это я. Мы оба так хохотали! — На момент появления полиции вы были в маске, — заметил детектив Купер. — Ну… да. Я имею в виду… Дженис решила, что будет забавно заняться вот так сексом. Поэтому попросила меня надеть маску. Но тут появились вы. — Она криками звала на помощь, — сказал детектив Лонни. — Ну да, это же часть фантазии! Слушайте, да вы просто позвоните ей. Она вам скажет! Вы всё неправильно поняли! Детективы переглянулись. — Я сейчас, — сказал детектив Купер, встал и вышел из комнаты. Они сидели в молчании. Дэнни чувствовал себя бодрее, хотя тело по-прежнему болело. — Вы не могли бы ослабить наручники? — попросил он. — Руки совсем занемели. Детектив Лонни посмотрел так, словно Дэнни ничего не произнес. Как будто даже не сидел перед ним. Нет, этот тип непробиваемый. Дэнни взглянул на Бентли. Та смотрела задумчиво, но с наручниками помогать не собиралась. Что-то в ее глазах неизъяснимо пугало. Казалось, она была способна заглядывать в мозг человека и листать там картины его памяти. Дэнни поежился и стал ждать. Наконец вошел и сел детектив Купер. — Боюсь, новости нас не обрадуют, — сказал он. — Трубку взяла сестра Дженис. По ее словам, потерпевшая сейчас в шоке и не может подойти к телефону. Травма от нападения серийного убийцы для нее слишком тяжела, вот что она сказала. Дэнни выдавил улыбку. Этого старого лиса он недооценивал. Нормально пошутить он тоже не дурак, была бы только возможность. — Ха-ха, мило, — сказал он. — То есть очень смешно. Она же вам все рассказала, да? Детектив насупил брови. Дэнни ждал. — Повторяю: я разговаривал только с сестрой, — сказал детектив. Дэнни озадаченно моргнул. Что-то непонятно. Он что, действительно считает… И тут все встало на свои места. Он вдруг вспомнил, как Дженис попросила его надеть маску. Как она вопила, даже когда копы уже ворвались в квартиру. Как не остановила их, когда они его уводили. Дэнни думал, это потому, что ей не хотелось выбегать наружу в полотенце. Полиция появилась не по ошибке. Ей удалось с ней каким-то образом связаться. Она с самого начала знала, что это он; он не провел ее ни на секунду. Вот же сука. Он хотел ее убить. Хотел всю исцеловать. Это был самый блестящий двойной пранк[22], когда-либо ею выданный. — Она играет со мной в игры, — пожаловался Дэнни детективам. — Она все подстроила изначально. Потому и ведет себя так, будто я настоящий убийца. Это ее подлый розыгрыш! — Ну ладно, хватит, — прорычал детектив Лонни и хлопнул ладонью по столу. — Сообщение прислал ты! Ты напал на Дженис с бензопилой! Ты — тот, кто убил Скайлер Гейнс, Тамэй Мозли, Кендел Байерс… — Нет! Это был просто глупый розыгрыш! — Ничего, Дэнни. Улики мы найдем. Свидетели, способные тебя опознать, у нас тоже есть. Удивлюсь, если тебе не присудят смертную казнь! Ты меня понял, Дэнни? А?! Детектив Лонни грозно нависал над столом — покрасневшие глаза выпучены, изо рта летят брызги слюны. Он был явно не в себе. Дэнни подумалось о грязных копах; как они подверстывают к делу улики, избивают подозреваемого, пока тот не подпишет любое признание, которое им от него нужно. Неужели его упекут в тюрьму? Присудят высшую меру? Это же была просто шутка! Розыгрыш! Детектив Купер казался более-менее вменяемым, как и Зои Бентли. Оба смотрели на детектива Лонни так, словно были удивлены его вспышкой. Надо просто держать рот на замке, пока не появятся Дженис или его адвокат. Дэнни повернулся и посмотрел на детектива Купера. — Больше я не скажу ни слова, пока не сделаю звонок адвокату, — сказал он. * * * — Что, черт возьми, с тобой стряслось? — яростно спросил Джейкоб Митчелла, когда они вышли из допросной. — Я видел бешеных собак вменяемей, чем ты! Конечно, он нанял адвоката! Мать Тереза, и та попросила бы себе заступника после такой выходки, что ты допустил! — Знаю! — гневно рявкнул Митчелл в ответ. — Я просто не мог больше этого выносить! Ты когда-нибудь слышал такую галиматью? Джейкоб ткнул Митчелла пальцем в грудь. — Да! — сказал он. — Слышал, не меньше твоего! Мы ее здесь выслушиваем каждый день. Это комната дерьма, а мы — его потребители номер один! Это наша работа — слушать всякую чушь, а затем выяснять, что здесь реально дерьмо, а что нет. А ты сейчас иди домой и проспись, чтобы вся дурнина из тебя вышла. И к этому типу не приближайся, пока не возьмешь себя в руки, понял? Митчелла так и подмывало пихнуть Джейкоба или просто послать его от души, но к ним присоединилась Зои. Она посмотрела на Митчелла так, что он ощутил себя трехлеткой, истерящим из-за кашки, которую не хочет есть. Вполголоса ругнувшись, детектив развернулся и пошагал прочь, вне себя от ярости. Чертов Джейкоб… Кем он, черт возьми, себя возомнил? Как будто это не он полтора года назад чуть не открутил голову одному педофилу. Пришлось буквально выволакивать его из комнаты, иначе б он того урода придушил. Ну да, он некстати разошелся, заставил подозреваемого набычиться. Бернард и Ханна в допросной все время так делают — один коп хороший, другой плохой… Ведь это так или иначе дает свои результаты, разве нет? В отдел Митчелл влетел, грохнув дверью о стену, и плюхнулся за свой стол. Чем конкретно заняться, он даже не знал; ум туманился от ярости. Первым делом надо успокоиться, все обдумать. Раньше он никогда вот так не буйствовал. Понятно, что все это не в связи с тем треклятым делом. А просто хотелось поговорить с Полин, понять суть происшедшего. Может, что-то еще можно исправить… Всего-то считаные недели назад он обзавелся обручальным кольцом. Эта девушка была любовью всей его жизни; он не мог отпустить ее вот так, без борьбы! — Эй, Митчелл, тут об аресте уже пошел слух, — сказала ему из-за своего стола Ханна. — Что? — Ничего. Погляди, если хочешь. Я тебе только что скинула ссылку. Митчелл открыл присланный имейл и нажал на ссылку. «Гленмор-Парк газетт». Заголовок гласил: «Вестник Смерти или нет? Задержан подозреваемый». Митчелл недоверчиво прочел заметку. Когда они успели об этом пронюхать? Ага, вот. Один из копов, арестовавших Дэнни Стивенсона, действительно общался с репортером. Идиот. Но кто из писак накропал статью первым? Митчелл взглянул на имя автора. Рикки Нейт. Опять. Настоящая стервятница. Стерва. От вновь прихлынувшей ярости Митчелл прикрыл глаза. Серийным убийцей Дэнни Стивенсон не был. Чтобы это понять, не надо было разъяснений Зои. Митчелл осознал это, едва лишь услышав об аресте. Дуралея застукали с бензопилой на полу? Рассусоливать так, чтобы жертва успела связаться с полицией, и действовать настолько нерасторопно, что копы застали жертву целой и невредимой? Конечно, он не был смертельно опасным, бдительным серийщиком. Но говорил ли он правду или действительно пытался свести со своей подругой счеты? Он сказал, что они с подружкой друг друга разыгрывают и оба этим славятся. Что и говорить, способ выбран жутковатый. Причем он не сказал, что они этим известны, скажем, в кругу друзей. Он сказал, что они знамениты. Понятно, что последнее время интернет трещит от таких вот приколов. Дня не проходит, чтобы в Сети не выкладывалось видео, где какой-нибудь остряк подшучивает над своим другом, матерью, сестрой. «Смотрите, как я внушаю брату, что его собака сдохла». «Гляньте, как я пристаю к случайным прохожим, одетый резиновым цыпленком». «Кликните видос, где я втюхиваю своей девке, что изменил ей. Отпад!» Митчелл приступил к поиску в рубрике «Самые смешные розыгрыши». Результаты показывали, что первенство держат «Самые смешные приколы США»; от них не отставали пранкеры из России. Десятки видео были откровенно на грани фола. Шаг за шагом Митчелл приходил к выводу, что преисполняется ненависти к роду человеческому. Во что мы все превратились? В стаю гуаноидов со взбитыми, как сливки, мозгами? В гондоны, набульканные пивом?