– Вон твоя сумочка, – махнула я в сторону лестничной площадки. – Дальше с ней сам забавляйся. Радостный Соби с лёгкостью подхватил сумку и внёс её в квартиру. – Спасибо, Милена-тян! Куда её можно поставить? Вот и новая проблема. Я со вздохом огляделась. В зале эта чёрная глыба будет весь вид портить. Оставалась спальня. Я прошла туда и, пробежавшись взглядом по углам, указала на свободное место у стены. Соби поставил сумку, опустился на колени возле неё, деловито заправил волосы за уши и, распахнув «молнию», залез обеими руками внутрь. Кажется, это надолго. А я, между прочим, голодная, и нога у меня болит. Я недовольно скрестила руки на груди. Поковырявшись в сумке, Соби достал ноутбук, вытянул какой-то провод, откинул кое-что из одежды, и, порывшись ещё, отыскал наконец портмоне. Видимо, именно оно являлось главной целью, так как, взяв его, парень поднялся и с довольной миной подошёл ко мне. – Отныне мы будем жить на мои средства. – Да? И как ты себе это представляешь? – Так ты же сама отдала хозяйство и запас продуктов под моё ведомство. Теперь я наведу в кухне свой прядок. – Ладно. Но не забывай, что здесь всё-таки моё государство. И если мне хоть что-то не понравится, ты будешь отстранён от взятых на себя обязанностей. – Хай, Милена-сама! – с почтительным поклоном ответил Соби. – И коль уж говоришь по-японски, то с переводом, пожалуйста. Парень только рассмеялся. Настроение его было ярко-солнечным, можно даже сказать, счастливым. Ещё бы, теперь Соби наверняка перестал чувствовать себя нахлебником и нищим. Мне не тяжело было кормить моего гостя, тем более что он и ел-то не много, но я не стала ему перечить, понимая, что мой отказ от его денег вполне может задеть его мужскую гордость. – Переодевайся, а я пока ужин разогрею, – распорядился мой новый министр продовольствия и отправился в кухню. Открыв гардероб, я задумчиво уставилась на развешанную по вешалкам груду нарядов. «Он у нас известный сердцеед». Сердцеед. Ну уж нет, об моё сердце он свои зубки точно обломает. Моё вредненькое ворчащее настроение выбрало короткую чёрно-белую юбку клёш и красную трикотажную кофточку с глубоким декольте. Одевшись, я покрутилась перед зеркалом. Сердцеед. Что если Соби и на меня уже начал распространять свои флюиды? В последнее время я почему-то слишком часто стала думать о нём. «У тебя был вид влюблённой женщины». Ерунда! Он просто рассмешил меня! «Не влюбилась ещё? Значит, скоро влюбишься». Нет-нет-нет. Нет! Мне хватает неизвестно откуда взявшегося смущения и постоянно царапавшей мою душу совести. Любви и даже маленькой влюблённости к этому «сердцееду» во мне не будет никогда. Стены моей крепости высокие, из огромных кирпичей, да и оборона от амуровых стрел отличная. Я расчесала волосы, распушила свои колючки и направилась в кухню. Соби уже сервировал стол. Он обернулся, непонятным взглядом оглядел меня с головы до ног и, не произнеся ни слова, продолжил своё занятие. Значит, ему всё равно как я выгляжу? Может, и сердце моё ему не так уж и нужно? Не знаю почему, только холод парня меня неприятно задел. Я прошла и села за стол. Соби покосился на моё декольте. Нет, ему не всё равно, просто не решается что-либо сказать. Парень поставил на стол тарелки с дымящейся пастой и занял своё место. – Как тебе Сашка? – завязал Соби разговор. – Ничего особенного, – отозвалась я, с аппетитом наматывая на вилку спагетти. – Кстати, он был в твоём кожаном костюме. – Хонто каи?17Он давно на него глаз положил. – Костюм, конечно, красивый, но твоему другу он мал. Как минимум на полразмера. – Сашка любит покрасоваться. Пусть носит. Не все же такие внимательные, как ты. Я подняла глаза на собеседника – Соби активно орудовал вилкой в горке спагетти. – Вы с Александром давно дружите? – продолжила я тему, вернувшись к еде. – С того дня, как заселились в комнату. Мы с ним сразу нашли общий язык. Он обучал меня особенностям жизни и общения в России, а я научил его карате. – Карате? Ты же говорил, что не умеешь драться. – Не умею, – спокойно подтвердил Соби. – Но основу самозащиты знаю. – Значит, девушку защитить ты сможешь. – А как же? Проявление трусости перед женщиной – это позор для мужчины. Ты уже звонила Анжеле? – Нет ещё. – И тут мои вредные колючки зашевелились, глаза хитро сузились, и рот скривился в ехидной усмешке. – А что? Тебе не терпится с ней познакомиться? Соби снова вскинул на меня непонятный взгляд. Прожевал еду, и вдруг его лицо украсила точно такая же ехидная улыбочка. – Конечно, – проговорил он язвенным тоном. – Однообразие в личной жизни утомляет. Что?! Да мой слуга вздумал бунтовать! – Бабник, – недовольно выдохнула я. – Ещё какой! Отставив еду, Соби не сводил меня нахального взгляда. Битва насмешек? Да ты же проиграешь. – Не зли меня, Соби, – шипела я, – а то я позволю Анжеле делать с тобой всё, что она захочет. А хочет она уже многое. – Смотри, ты же ей потом будешь завидовать. – Или тебе сочувствовать. Усмехнувшись, Соби вернулся к трапезе. Я же знала, что проиграет. – Ты хотя бы переоденься, – посоветовала я. – Канара-дзу.18Пока ты будешь мыть посуду и звонить Анжеле, я выглажу для себя одежду. Посуду? Но я… как бы уже отвыкла от этой работы. – Мыть посуду? – подивилась я. – А что, не хочешь? – Соби так же изобразил якобы изумление. – Тогда погладь мне рубашку. – Вот ещё! – хмыкнула я, передёрнув плечами. – Лучше вымою мои тарелки, чем буду гладить твою рубашку. – Я тоже так подумал. Мои рубашки фирменные из тонкого сукна. Ещё сожжёшь. Парень смотрел на меня наглым взглядом победителя. Кактус. А притворялся белым и пушистым. Я твёрдо отложила вилку и, облокотившись на стол, приблизила недовольное лицо к противнику. – Хочешь поругаться? Мой оппонент поступил точно так же и звонко цокнул на меня. – Ты первая начала. Несколько секунд мы не сводили друг с друга пристальных взглядов, будто держали оборону. И тут парень медленно провёл кончиком языка по своей верхней губе и закусил нижнюю. Чего это он? Взор его бессовестных раскосых глаз скользнул по моим губам и, сверкнув, по шее скатился вглубь декольте. Я была не из робкого десятка, но смущение вновь накрыло меня огромной волной. Я даже невольно прикрыла рукой вырез на кофте. Моя самоуверенность поджала хвост. Пришлось сдаться. Остальную часть ужина мы провели молча, изредка бросая друг на друга косые недовольные взгляды. А после, не сказав ни слова, Соби встал и удалился из кухни. Даже со стола за собой не убрал. Гляньте-ка, уже хозяином себя почувствовал! Раздражение во мне только увеличилось. Наспех наведя порядок, я тоже прошла в комнату. Соби был занят: он стоял у гладильной доски и медленно водил утюгом по разложенной рубашке. И делал это с таким видом, будто выполнял особое важное задание. На меня парень даже не взглянул. Видать, обида застряла прочно. Взяв свой сотовый, я уселась на диван. – Привет, Анжела! Чем ты занята сегодня? – Как чем? – искренне подивилась Анжела. – Жду твоего звонка. Ты же сама просила не занимать сегодняшний вечер, чтобы в чём-то помочь тебе. – Вообще-то, я просила о пятнице. – Да? Ну вот… А я отказала девчонкам, не пошла с ними в клуб… – Не расстраивайся. Я тебе компенсирую потерянное веселье. – Это как же? – В голосе Анжелы тут же вспыхнул интерес. – У тебя выпивка найдётся? – Только Мартини. Прикрыв ладонью и отведя трубку, я крикнула в сторону спальни: – Соби, ты пьёшь Мартини? – Со льдом, да, – откликнулся голос парня. Я вернулась к прерванному разговору. – Анжела, бери Мартини и поднимайся ко мне, я тебя кое с кем познакомлю. – С кем? С мужчиной? – Да. – Молодой? – Да. – Симпатичный?