Аккуратно покрыв мои ноги пледом, парень развернулся к выходу. А я лежала и смотрела на его спину. И вдруг меня вновь охватило страшное чувство, будто я больше никогда не увижу этого человека, будто он сейчас уйдёт и не вернётся. Нельзя, нельзя его отпускать. Не хочу! – Соби! Парень остановился и обернулся. Нужно его остановить. – Я… Я не могу закрыть глаза. Сразу такое кружение… как на карусели… – Могу чем-то помочь? – Останься. Сядь рядом… Соби выполнил мою просьбу, подошёл к кровати и присел на край. – От моего присутствия тебе станет легче? – Я буду смотреть на тебя. Разум успокоится… и я постепенно усну. Но… ты высоко… мне не видно твоё лицо. Соби понял намёк. Он лёг рядом со мной, повернулся на бок и подпёр рукой голову. Теперь его лицо находилось на одном уровне с моим взглядом. И так близко, на расстоянии вытянутой руки. Даже ближе. Но на этот раз оно было спокойным, тёмно-карие глаза смотрели с добротой старшего брата, ни соблазна, ни кокетства в них не проблёскивало. Это хорошо. Ибо ещё один его поцелуй, ещё одно прикосновение, и огонь моего греховного желания, вырвавшись из-под контроля, до тла испепелит мою крепость. Нужно скорее успокоить себя, повернуть мысли в иное русло. В какое угодно, лишь бы подальше от нежных поцелуев. Соби – просто друг. Знакомый. Сосед по квартире. Да. Вот ещё бы заставить себя видеть в нём только такого человека. – Когда мне было семь лет, – не спеша заговорила я, – мы с мамой ездили к Чёрному морю. Людмила ещё не родилась, и мы ездили вдвоём. Это было моё самое первое большое путешествие. Первое и, если не считать мой переезд в Москву, единственное. Давно это было. Я уже мало что помню. Помню пальмы… высокие с лохматыми макушками. Помню дельфинов в дельфинарии, как они прыгали через кольца… И море. Огромное, бескрайнее… его тёплые ласкающие волны. Как я была счастлива тогда! Мне казалось, будто я приехала в сказочную страну со странными деревьями, с яркими цветами, с ярким высоким солнцем и с морем. Я заходила в воду по пояс, расставляла в стороны руки и ловила волны. И чем выше была волна, тем больше радости она мне приносила. Там в море я чувствовала себя сильной и свободной. Свободной, как птица… Свободной, как дельфины… Свободной от сомнений, что мечты мои могут не сбыться. С тех пор я больше ни разу не испытывала такое вот огромное чувство свободы. Вечно какие-то проблемы, обязанности. Даже больше не представилось возможности съездить к морю. Я продолжала смотреть на Соби, а он слушал меня молча и внимательно, не отводя глаз, не улыбаясь и даже не шевелясь. Ещё никому не раскрывала я свою душу, даже маме, а ему почему-то доверилась. Я протянула руку и коснулась смуглой щеки парня. – Когда я впервые увидела тебя, подумала, что цвет твоей кожи похож на цвет морского песка. Я не помню точно, что это за оттенок, но мне кажется, именно такой, золотистый. – За разговором я машинально продолжала водить пальцем по щеке парня. – А у вас там океан… – С одной стороны море, с другой – океан. Остров. – А пальмы есть? – На юге, на островах Осуми, на Окинава… Там и зимой очень тепло. – Большая страна. А ты видел океан? – Конечно. – И купался в нём? – Да. – А акул видел? Щека под моим пальцем дрогнула в улыбке. – Видел, но только в океанариуме. – Океанариум? Как интересно… По контуру лица палец спустился на подбородок, скользнул мимо губ и вновь вернулся на щёку. – Ты такой горячий, – заметила я. – Тебе, наверное, жарко. – Мне жарко от твоих прикосновений, – негромко отозвался Соби. Я усмехнулась – снова его красивые фразочки. – Разве это прикосновения? Вот если бы я сделала вот так, – и, положив ладонь на лицо парня, я ласково провела ею по щеке, – или вот так, – большим пальцем я легонько коснулась губ. – Если бы я погладила шею, – опустила я ладонь на изгиб шеи, – или плечо… – моя рука скользнула под ворот блейзера… – Ты специально дразнишь меня? – издало сдержанный шёпот мужское терпение. Я замерла. Только теперь я осознала, что творю. Пьяная дура. Я отдёрнула руку от парня, отвела глаза и повернулась на спину. Как стыдно-то. Теперь он подумает, что я намекаю на близость. Мне и самой от волнения жарко стало. Жарко и дышать тяжело. – Душно. Я попробовала расстегнуть блузку, чтобы впустить под неё воздух, но петельки такие маленькие, и пуговиц было так много! Непослушные пальцы еле-еле отковырнули парочку. И тут я почувствовала, что мне пришли на помощь. Мужские пальцы не спеша высвобождали на моей блузке пуговички из петель. Одну… вторую… Что творит этот парень? Зачем? Мне стало совсем тяжело. Нужно его остановить, но сил для этого не было. Да и моё желание требовало от меня совершенно иных действий. Пьяный разум находился в растерянности, сердце сбивалось с ритма, не зная, какой именно нужно отбивать. Я схватила мужскую руку. Её необходимо остановить, отвести прочь. Разум приказал так. Да только тело решило иначе. Вместо того чтобы убрать руку мужчины, я прижала её к своей груди, провела под блузку и положила на кружевную ткань бюстгальтера. О Господи, что я делаю! Раскосые глаза внимательно вгляделись в меня, и тихий шёпот спросил: – Ты уверена? Я… да… Нет… нет, так нельзя… Но почему?.. Можно… Да, можно… Или… Боже, я не знаю! – Соби… – едва не плача, дрогнул мой голосок. – Ты же хороший… Ты же не… не воспользуешься моим состоянием… Взгляд тёмно-карих глаз потускнел, мужская рука осторожно вылезла из-под материи моей блузки. Соби отстранился и даже отвернулся от меня. – Здесь действительно душно, – произнёс он. – Я открою окно. Парень поднялся с кровати. Я видела, как он прошёл к окну, как открыл створку, как впустил свежий воздух. Видела, как отдалился он в туман, как растворился в темноте… А вместе с ним исчезло и всё вокруг. Я быстро погрузилась в сон. 10 ДЕНЬ Что-то горячее коснулось моей шеи. Очень горячее. Обжигающее. Я открыла глаза. Открыла? Да, вроде открыла. Вокруг темно. Однако в темноте отчётливо проглядывалось смуглое азиатское лицо. Соби? Лицо вновь склонилось к моей шее и обожгло огненным поцелуем. Как больно! Я аж простонала. А Соби уже спешно расстегивал на мне блузку, оставляя ожоги поцелуев на моей груди. – Не надо… – измученно просила я. – Не делай так… Поцелуи остановились, лицо повернулось ко мне, – раскосые глаза смотрели хищно, язык жадно облизывал алые губы, тяжёлое дыхание обволакивало мою кожу жаром. – Ты же сама этого хочешь, – хрипло произнёс мужчина. – Ты же сама зовёшь меня к себе. Зовёшь и тут же отталкиваешь. Почему? Боишься? Играешь? Но сейчас ты в моей власти. В моей. Мужчина голодным хищником впился в мои губы, буквально испепеляя их. Одновременно его крепкие руки раздирали ткань блузки, лезли под юбку. – Не надо, – молила я обожжённым ртом. – Нет, не надо. – Прими меня. Прими моё пламя. Ты же ждёшь именно этого. Юбка с треском разорвана, колготки и бельё – изодраны… Внезапно я почувствовала резкий сильный толчок снизу… Вскрикнула… И открыла глаза. Я лежала на кровати. Мою комнату освещал тусклый свет пасмурного утра. Что это было? Неужели только сон? Я поднесла пальцы ко рту – никакой боли. Посмотрела на свою одежду – блузка наполовину расстегнута, но не разорвана, и юбка цела, и даже колготки. Значит, это был сон. Но какой яркий и реалистичный. А вдруг он вещий! Вдруг о чём-то предупреждает меня! О чём? Что Соби опасен? Что я могу погибнуть в его огне? В его огне… «Сейчас ты в моей власти». Он не просто мужчина, он – Демон, который тащит меня в свой жаркий ад! Боже, куда меня занесло. Бред какой-то. Нужно встать и скинуть с себя этот кошмар. Соби не может быть настолько плохим. Если бы он хотел мне навредить, то уже давно сделал бы это. Например, вчера. Ведь сразу было видно, что я не стала бы сопротивляться его желанию, его поцелуям. Воспоминания о прикосновениях мужских губ горячей лавой растеклись по всему организму. Как я теперь буду смотреть Соби в глаза? Вчера я слишком многое ему позволила, вчера он наверняка понял, что я к нему не так равнодушна, как хотела казаться. Понял и теперь непременно увеличит натиск своего соблазна. Где же мне взять силы, чтоб защититься от столь опытного ловеласа? Я поднялась с кровати, переоделась в свой голубой домашний костюмчик с зайчиком, расчесала волосы и вышла из спальни. Хотя постель ещё не была прибрана, Соби в ней уже отсутствовал, а из кухни раздавались негромкие звуки. Я прошла туда. Мой личный повар стоял у раковины и набирал в чайник воду из крана. Волосы его были неряшливы, из одежды имелись только спортивные брюки. Наполнив чайник, парень поставил его на плиту, включил конфорку. Затем повернулся к холодильнику, однако, заметив моё присутствие, остановился и с улыбкой помахал ручкой: – Охаё, Милена-тян! – Охаё, – тускло отозвалась я. Ведёт себя, как ни в чём ни бывало и даже, кажется, с хорошим настроением. Наверное, и мне надо быть такой же? – Извини, я сегодня проспал. Завтрак ещё не готов. Соби вернулся к прерванному занятию. Достал из холодильника ветчину, сыр, положил на разделочный стол. – Как ты себя чувствуешь? – вновь повернулся он ко мне. – Голова не болит? Голова? Я о ней и не думала. Меня больше волновало душевное состояние. – Нет, не болит, – ответила я. – Это хорошо. Сегодня вместо кофе я заварю крепкий чай. Он быстро восстановит силы и снимет похмелье. Пока ты умываешься, я постараюсь приготовить завтрак. Соби достал хлеб и принялся делать бутерброды. А я молча стояла в стороне и наблюдала за ним. Ну и как этот милый пушистый котёнок с добрыми глазками может быть Демоном? Разве что принять его за игривого чертёнка. Да уж, вот именно игривого. Ведь всё его поведение со мной, несомненно, лишь игра, видимость, средство для достижения цели. Соби обернулся и вгляделся в мой понурый вид. – С тобой точно всё хорошо? – уточнил он, приблизившись ко мне. Мои глаза уткнулись в обнажённые мужские плечи, в рельеф груди. И почему-то сразу вспомнились пресловутые капли, стекающие по этому смуглому телу куда-то вниз. «Ты же сама этого хочешь».