— Твои наброски лучше законченных картин Хмельницкого! — вмешалась Леся. — У меня даже возникло желание попозировать тебе обнажённой! — Я первая об этом подумала! — возразила Вика. — Только не успела сказать. Сашенька?.. — Вяземская решила прикинуться кошечкой — выгнула спинку и сделала вид, что царапает нашего художника лапкой, да ещё и мяукнула. Великие князья вообще растерялись, Прохор ухмылялся. — Викуся, в очередь! — бросила Леся. Девушки зло переглянулись и стали мило улыбаться Петрову. — Дайте мне сюда рисунки! — потребовал я. Набралось их около десятка. — Александр находится под покровительством Рода Пожарских, так что все в очередь! — это я буквально выплюнул в лицо недовольным девушкам. — Пойдём, Саша. — это было сказано уже другу. — Пригласил отдохнуть, а они тут свару устраивают! — это уже было брошено всем присутствующим, кроме Прохора. Отойти мы с грустным Сашкой успели метров на пятнадцать, пока не услышали приближающиеся извиняющиеся возгласы. Пришлось возвращаться и делать недовольный вид, чтоб занять с Петровым пару отдельных лежаков. — Саш, а ты Кристину Гримальди знаешь? — Это из князей Монако что ли? — непонимающе уставился он на меня. Цель достигнута — мой друг переключился с очередного конфликта по поводу его творческого наследия. — Из них. — кивнул я и отпил апельсинового сока. — Цельная принцесса! И очень хочет эта Кристина с тобой познакомиться… — Да как так-то? — слегка опешил Сашка. — Они же там, на Лазурном берегу? Откуда она про меня узнала? — Твоя слава бежит впереди тебя, мой друг! — не удержался я от сарказма, который в общем-то сарказмом и не был. — На выставке твой портрет Алексии эта принцесса увидела. И пропала… — трагическим шепотом добавил я. — Лёшка, прекращай. — не поверил мне он. — Всё так и есть, Сашка! — заверил я его. — Просто она учится в твоей Суриковке, только на третьем курсе! И интересуешь ты её только в качестве очень талантливого художника. Ничего личного. Так что готовься, на неделе вас познакомлю. — Слава богу! — расслабился он. — А то подумал, что охотница за очередным портретом нарисовалась. Кстати, князя Пожарского, деда твоего, на следующей неделе писать собираюсь. Завтра за авансом еду. — Отлично. — обрадовался я. — А теперь поведай мне все пикантные подробности сегодняшней ночи. Что тебя так на эти наброски вдохновило? — ухмыльнулся я, заранее зная, что Сашка ничего не расскажет. И оказался прав. — Обойдёшься! — отмахнулся он и опять покраснел. Через некоторое время пришли извиняться за своё «отвратительное» поведение Леся с Викой. И извинились они не только передо мной, но и перед Александром. Потом заявились заскучавшие Великие князья, которым извиняться вроде было не за что. Так они и не извинились, а просто предложили выпить вина, что и было сделано. Один Прохор демонстративно игнорировал всех, лёжа в сторонке и периодически окунаясь в море. Обедали морепродуктами, приготовленными поваром тут же, в пляжном баре. Особенно мне понравились уха и мидии в сметанном соусе. Навернул двойную порцию. Ближе к четырём стали собираться домой. — Лёш, а когда мы увидимся? — у сидящей на диване в моей комнате Алексии навернулись слёзы. — Не знаю, Лесь. У меня на неделе очень много дел. Можешь сама прилететь. Как у тебя с графиком? — После Екатеринодара в пятницу и субботу Казань. График плотный. — ещё больше расстроилась она. — Вырваться не смогу. — Леська, да приедем мы к тебе! — попыталась успокоить певицу Вяземская. — Найдём время и обязательно приедем! Да ведь, Лёша? — Да. — кивнул я. — Обещаю, Леся! — Вика, — попыталась улыбнуться певица, — ты уж приглядывай там за Лёшкой. Хорошо? — Хорошо. * * * Когда загрузились в самолёт, всё вернулось на круги своя — Великие князья приготовились спать, Сашка Петров уставился в иллюминатор, тиская свой альбом, Прохор расслабленно вытянулся в одном из кресел, а Вика затихла в кресле напротив, а после набора высоты молча пересела ко мне под бочок, и засопела на моём плече. Вскоре я и сам задремал — всё-таки две ночи подряд мало спал. «Внуково-3» встретило нас отвратительной погодой — мерзкий осенний дождик с порывами северного ветра. Разница Москвы и Сочи была так велика, что из самолёта выходить совершенно не хотелось. Однако, меня в спину пихнул Прохор: — Нас ждут. Ты не забыл? Ничего я не забыл. Но Сочи позволил хоть на какое-то время забыть о текущих проблемах. Дед не постеснялся и прислал свою «Чайку». Надо было позаботится об остальных. Однако, я был не одним таким умным — за великими князьями прибыла «Волга», в распоряжении Вики и Сашки Петрова была «Нива» Прохора. — Лёш, я Сашу отвезу и в квартиру Леси вернусь. — сказала мне Вика. — Ты не против? — Езжай. — кивнул я, попрощался с Сашкой и Великими князьями, и направился к «Чайке». В кондиционированном салоне меня ждал отглаженный костюм и рубашка. С галстуком помог Прохор. — Вот теперь на человека похож. — хмыкнул он, поправляя мне узел, и принялся переодеваться в приготовленный для него костюм — сопровождающее лицо, как никак! К особняку Пожарских мы прибыли в девятнадцать сорок. Совсем не опоздали. Встречал нас Наследник Рода — мой дядька Григорий, с которым мы довольно-таки холодно поручкались, и прошли в большую гостиную, где нас ждал дед. — Ну, что, внучок, готов к встрече со своими обидчиками? — оглядев меня, спросил он. — Юсуповы так и не пожелали извиняться? — Нет. — хмыкнул князь. — Их проблемы. Как в Сочи слетали?.. Только я успел рассказать, как нам доложили о прибытии князя Голицына Алексея Викентьевича с Наследником, Глебом Алексеевичем, уже знакомым мне по бильярдному турниру. Именно Род Голицыных вынужденно должен был взять на себя миссию посредников в урегулировании конфликта, произошедшего на принадлежащей им территории. После обязательных раскланиваний и взаимных любезностей разговор коснулся моей скромной персоны: — Алексей Александрович! А вы смелый парень! Я это ещё в бильярдной понял! У двух Глав Родов прощения потребовать! Сильно! — заявил Глеб Алексеевич. — Мой сын, и особенно дочь, о вас очень высокого мнения! — Глебушка, ты пыл-то свой поумерь! — вальяжно заявил князь Голицын. — Вопрос о сватовстве пока не стоит, хотя… Мы рассматриваем все варианты…. — Лёша, ты на что намекаешь? — дед сделал вид, что заинтересовался. — На то и намекаю! — повёлся Голицын. — Отдельный Род у отрока будет, как я понимаю, Миша, при твой-то дружбе с Романовыми? Даже может Пожарские-Голицыны… Крайне дружественный нам всем! А хватки деловой, со слов моего сына, твоему внуку не занимать! Он в таких вещах разбирается. Так что, бог даст, совет да любовь! — Лёша, Лёша, соберись! Какие Пожарские-Голицыны? Ему восемнадцати нет! — хмыкнул дед. — Смотри сам, Миша! — князь Голицын улыбался. — Мы своё слово сказали. Да и с приданым не поскупимся! На меня никто демонстративно не обращал внимания, что «будущего» князя Пожарского-Голицына вполне устраивало. А предложение о женитьбе на Голицыной свидетельствовало о том, что позавчера ночью я поступил правильно и Свет от меня не отвернулся. Вскоре прибыли Куракины, и всё прямо заискрило официозом — серьёзные лица, выверенные скупые движения и прямые спины. Миша же Куракин выделялся из присутствующих огромным бланшем под левым глазом на унылом лице, видимо родичи его дома хорошенько «покритиковали» за пьяные выходки. Первым делом князь Куракин извинился за недостойное поведение своего внука перед Главой Рода Пожарских, затем перед дедом извинился и Миша. Потом настала моя очередь — здесь уже порядок был другой, первым извинился Миша, за ним князь Куракин. — Род Пожарских принимает извинения Рода Куракиных! — подвёл итог дед. — Господа? — он посмотрел на Голицыных. — Свидетельствуем. — кивнул князь Голицын. — Компенсация? — это было сказано уже князю Куракину. Тот взял у наследника папку и протянул её деду. А вот тут всё пошло не по протоколу. — Алексею Александровичу. — указал князь Пожарский на меня. — Как скажете, Михаил Николаевич. — кивнул князь Куракин и протянул папку мне. Пришлось взять. Понятно, что князь Пожарский фактически не имел никакого отношения к компенсации за оскорбление Романова. — Отлично! — хлопнул в ладоши дед. — А сейчас мировую! Водку пили все, за исключением Миши, которому родичи демонстративно запретили это делать. Чуть расслабившийся князь Куракин даже попытался намекнуть деду, что было бы неплохо совместно наказать коварных Юсуповых, так некрасиво поступивших с нашими Родами, но дед отшутился. Не забыл князь Куракин позаботится и о репутации своего внука — попросил меня в присутствии князя Пожарского на очередной вечеринке Малого Света демонстративно выпить с Мишей. Дед согласно кивнул, и я пообещал выполнить эту просьбу. Расходиться все стали только после одиннадцати. — Лёша, тебе Романовы дали карт-бланш на любые действия в отношении Юсуповых. — провожал меня до «Чайки» дед. — И постарайся обойтись без ненужных жертв. Ты меня понял? — Понял, деда. Постараюсь. — кивнул я. — Прохор, проследи, чтобы отрок не увлекался. — попросил князь. — Прослежу, Михаил Николаевич. — Если что, звоните! Уже по дороге домой, удобно разместившись на заднем сидении «Чайки», я протянул Прохору папку: — Передашь управляющему? — Хорошо.