— Подожди секунду, Коля, сейчас узнаю. — вздохнул я и обратился к Прохору. — Великим князьям Пафнутьев сможет пару таких же шлемов достать? Мы с тобой похоже законодателями военных мод стали… — Пусть размеры свои тебе скинут. — ухмыльнулся он. — Постараюсь что-нибудь сделать. И предупреди их, что загремят они на гауптвахту с этими шлемами. Всё передал. Как я понял, «быть в тренде» для братьев было гораздо важнее, чем загреметь на какую-то там гауптвахту, тем более что взявший трубку Александр гордо заявил, мол губа для них с братом — дом родной. — Лёха, есть ещё одна просьба… — чуть замялся Николай, взяв трубку обратно, а я напрягся. — Сможешь нам в своём доме пару хат снять? А то сам понимаешь, нам самим никак, Дворцовые бдят… А против соседства с тобой родичи точно возражать не станут, да и Дворцовых ты послал, меньше стучать будут, родичей нервировать… — Секунду, Коля — попросил я, и посмотрел на Прохора, который явно слышал наш разговор. Тот обреченно кивнул. — Вопрос решён, двое апартаментов за вами, сами потом разберётесь, какие кому. — Спасибо, Лёха! — Великий князь и не думал скрывал радости. — Выручил! Мы в пятницу из училища сразу к тебе! К Голицыным в «Три свечи» вместе поедем! Слава богу, со всеми звонками разобрался. — Прохор, ты с Викой насчёт Решетовой поговорил? — Да. — Я совершенно ни причём! И мне дико неудобно за всю эту ситуацию. — Верю, Лёшка. — кивнул он. — Не переживай, разберёмся. И давай закроем эту тему. — Хорошо. — кивнул я, понимая чувства своего воспитателя. * * * Дед, который князь Пожарский, прекрасно зная мои текущие заморочки с родичами, был так любезен, что выделил мне моего старого водителя. Так что к «Метрополии» я подъехал на «Волге». — Алексей Александрович, добрый вечер! — именно таким образом меня начали приветствовать все охранники подряд, от входа в развлекательный центр, до рецепции шаровни, чего раньше за ними не особо-то и водилось. Было два варианта — или Долгорукие специально постарались, или их СБ сделала соответствующие выводы после вчерашних событий. Да и трое поломанных измайловцев они явно хорошо помнили. Так что, раздавая короткие кивки, я оказался в бильярдной, в которой, как и в прошлый раз, было достаточно много игроков. Тут уж мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы не поморщиться, — звук соударяющихся шаров постепенно затих, а дворяне отвлеклись от игры и принялись дружно меня разглядывать, перешёптываясь между собой. Ладно хоть пальцами в мою сторону не тыкали. — Господа! — не выдержал я. — Готов ответить на все ваши вопросы! — и обвёл взглядом зал. — Мы воздержимся, князь! — нашёлся кто-то, и бильярдная захохотала. Поддался и я всеобщему веселью, а ко мне, тем временем, направился улыбающийся мужчина лет под пятьдесят, среднего роста и крепкого телосложения с благородной сединой на висках. — Алексей Александрович, — протянул он мне руку. — Воронцов Дмитрий Владимирович, рад познакомиться! — мы обменялись крепким рукопожатием. — Не обращайте внимания на поведение… этих! — Наследник Воронцовых махнул рукой в сторону «этих», постепенно возвращающихся к игре. — Вы у нас нынче «звезда», так что терпите. — он улыбнулся. — Стол я занял, давайте провожу. Насколько я знал, Воронцовы, как и Пожарские, по мужской линии все были потомственными военными. Именно князь Воронцов Владимир Николаевич уже десять лет как был Военным министром Российской Империи, а его сын, в звании генерал-майора, обретался где-то в недрах Генерального штаба, имея самое прямое отношение к военной разведке. Самого Военного министра я видел несколько раз в гостях у деда, с которым они дружили, и даже был представлен князю Воронцову. Пока мы разминались, успели поговорить с Дмитрием Владимировичем про здоровье моего деда, его отца и о моей прошлой игре с Наследником Голицыных. Оказывается, она тоже наделала много шума среди участников турнира. — Глеб, как всегда, отличился. — высказал своё мнение Воронцов. — Каждое мероприятие с его участием чем-нибудь таким и заканчивается. А так как я играю много хуже Голицына, можете меня не щадить, Алексей Александрович. Надо было отдать должное Воронцову, про вчерашние события он тактично не спрашивал, да и про уровень своей игры совсем не слукавил — первая партия закончилась со счётом 8–1 в мою пользу, после чего я спохватился и слегка «притормозил» — надо было создать иллюзию борьбы на зелёном сукне. Две следующие партии выиграл тоже, но со счётом 8–6 и 8–5 соответственно. Расстались мы с Воронцовым вполне довольные друг другом — он не строил иллюзий в отношении результата встречи, а я уже начал чуть-чуть нервничать, думая про визит к Юсуповым. По дороге домой получил лаконичное сообщение от Коли Романова: «Спасибо, Лёха! Мы на губе!)» Неунывающим братьям удалось чуть поднять мне настроение. * * * — Кто? — Екатерина Решетова уже поужинала и устроилась на диване перед телевизором, как раздался звонок в дверь. — Доставка цветов для госпожи Решетовой. Екатерина открыла дверь и увидела огромный букет роз, сбоку от которого торчала голова доставщика. Расписавшись в получении, девушка отнесла цветы в ванную, только там заметив открытку. «От Белобородова» — было написано в ней. Честно говоря, получить букет от другого человека ей было бы гораздо приятней, но и такое внимание от их инструктора вызывало только положительные эмоции… * * * Прохор с Виталием Борисовичем ждали меня в гостиной. — По глазам вижу, обыграл генерала? — улыбался мой воспитатель. — Да. — кивнул я. — К новым свершениям готов? — Готов. — опять кивнул я. — Тогда пошли в «Избу» ужинать, тебя только ждём. — они встали. Когда разместили заказ, слово взял Пафнутьев: — Чтобы не наломать дров, докладываю оперативную обстановку. — начал он. — Практически весь Род Юсуповых желает принести вам, Алексей Александрович, извинения и уладить, наконец, этот конфликт. Однако, сам князь Юсупов упёрся рогом, и ни о каких извинениях слышать не желает. Следовательно, Род, в любом случае, поддержит его. Это во-первых. Во-вторых, они вас ждут. В буквальном смысле этого слова — все «гуляют» на территории перед главным домом, включая князя. Дополнительные силы со вчерашнего дня не привлекались. У меня всё. — Спасибо, Виталий Борисович! — поблагодарил я его за информацию и задумался. Как и предполагалось — прямое столкновение с абсолютом-воздушником. Именно им являлся Юсупов. И с неизвестным количеством других стихийников… Можно, конечно, опять обойтись «гневом» и уйти, но всё внутри меня этому протестовало — долго бегать всё равно не получится, развязка, рано или поздно, наступит. Лучше, конечно, расставить все чёрточки над «й» сейчас — всю свою мощь князь показать не сможет, город, соседи, городское имущество и любимый особняк ограничат его в любом случае, да и наказание за применение стихии в городе, повлекшее вред для окружающих, весьма суровое — вплоть до смертной казни, не смотря на происхождение. А за соблюдением этого очень жёстко следила, в том числе, и Тайная канцелярия. — Проникся, Алексей? — серьёзно спросил Прохор. — Проникся. Буду закрывать вопрос сегодня. Других вариантов всё равно нет. Так что поедим и собираемся. Ужинали молча. Переодевались тоже. Молчали и в машине. В этот раз Пафнутьев со стоянкой заморачиваться не стал и подъехал практически к воротам особняка Юсуповых, которые со вчерашнего дня так никто и не подумал поднять с земли. — Мы с Виталием Борисовичем будем стоять в воротах. — сказал Прохор. — Если что, подстрахуем. Удачи! Я кивнул, перешёл на темп, и, не вылезая из «Нивки», начал перечислять: — Люди Юсуповых повсюду: дальше по переулку приближаются трое, двое наблюдают из дома напротив, в будке охраны двое, трое отрезают нам путь к отступлению, на самой территории человек двадцать. Удачи нам! — вылез из машины, и прогулочным шагом пошёл к проделанному вчера проходу. Пейзаж, открывшийся мне, не внушал оптимизма — за неработающим фонтаном стоял накрытый стол, за которым, как я понял, сидел князь Юсупов с бокалом вина в руке. За его спиной стояли родичи мужского пола в количестве не меньше десяти человек. По остальной территории были распределены остальные бойцы. — Пожарский, заставляешь себя ждать! — Юсупов отсалютовал мне бокалом. — Присаживайся! — метнувшийся из-за спин родичей халдей переставил один из стульев ближе ко мне. Очень интересный приём! Что ж, присядем… Я подошёл и уселся на любезно предоставленный стул, а князь собственноручно налил мне вина в заранее приготовленный бокал. — Через шлем употреблять будешь? — хмыкнул Юсупов. Хорошо, будь по-твоему — я снял шлем и маску. — Ну, вот, на человека похож стал. — бросил князь. — Хамишь, Юсупов. — улыбнулся я. — А что мне ещё остаётся делать? — он картинно всплеснул руками. — Это ты в мой дом незваным гостем пришёл… Хотя в смелости тебе не откажешь! Что есть, то есть! Уважаю! «Гнев» твой всё равно на меня мало действует, не напугаешь. Так что выпей перед смертью, разрешаю. — махнул он барственно рукой в сторону бокала. — А за твою скоропостижную кончину моему Роду ничего не будет, Пожарский, мы по всем понятиям правы — сам пришёл, сам помер, никто никого не заставлял. — Василич, а можно перед смертью один вопрос задать? — ухмыльнулся я. — Валяй! — так же барственно кивнул он. — Ты эти все разговоры со мной зачем разговариваешь? Перед родичами выёбываешься или кишечник тонок сразу, без лишнего базара, к душегубству приступить? — пока это всё говорил, чуйка верещала всё сильнее и сильнее. От воздушного кулака сумел уйти перекатом влево, и, вскочив, метнулся обратно к Юсупову, который так и не удосужился встать со стула. Воздушная стена существенно замедлила моё движение к князю, да и торнадо сзади начали царапать доспех. Но всё равно, преодолев стену и приблизившись на дистанцию поражения, пробил вскочившему Юсупову ногой по его коленям, чтоб этот абсолют не смог разорвать дистанцию, получая преимущество, и добавил падающему князю правой рукой в грудь в три четверти силы, пробивая его блок. Хруст ломающихся костей, крик, наполненный болью, а я, продолжая движение, резко присел и схватил Юсупова за шею, периферийным зрением контролируя остальных его родичей. — Стоять! — пришлось рявкнуть на дружно дёрнувшихся было Юсуповых. — Ещё одно движение, и он труп! — те подняли руки и отступили на шаг назад. Удовлетворённо кивнув, обратился к лежащему князю. — Я получу свои извинения, Василич? — громко, чтобы слышали и остальные, спросил я. — Да пошёл ты, ублюдок! — прохрипел он. — Я лучше сдохну, но ты своих извинений не получишь! — Как скажешь, Василич. — меня потряхивало от адреналина, и говорить спокойно получалось с большим трудом. — Тогда я сейчас займусь твоим Наследником, а ты пока здесь полежишь. Как думаешь, Василич, сколько сынок твой против меня продержится? Десять секунд? Двадцать? Так большую часть этого времени я за ним только бегать буду. А я потом еще кого-нибудь найду… И ещё… Перспективы у твоего Рода в этом случае будут, согласись, весьма печальные. Просто мне надоело к вам ходить каждый вечер, и вопрос я хочу закрыть сегодня. Так что, Василич? Будем извиняться? Или я приступаю? — пришлось чуть сдавить ему горло для большей стимуляции мозговой активности. Молчал он секунд тридцать, вращая покрасневшими глазами, и, наконец, прохрипел: — Я извинюсь.