— Вот они, восемьсот лет истории!.. Когда экскурсовод закончил описание фасада, Стефания, смотревшая с довольным видом на нашу реакцию со стороны, предложила: — Давайте зайдем внутрь храма. Уверена, внутреннее убранство вас тоже не оставит равнодушным. Французская принцесса оказалась права — колонны, витражи, статуи, картины, огромная люстра, орган производили нужное впечатление. — Нарядно… — в своем репертуаре протянул Кузьмин. — Но Кремль внушает больше… Опять фото на память с обещаниями обязательно вернуться и осмотреть сам храм и его подземную Сокровищницу более вдумчиво и не торопясь. Следующей в списке, но самой важной для русской делегации достопримечательностью шел мост Александра III, перекрытый специально для нас. Построенный в начале прошлого века в ознаменование франко-российской дружбы мост, считающийся самым красивым во всей Франции, перекинулся изящной аркой через Сену, соединив ее берега. Нагулявшись по мосту и полюбовавшись с него на знаменитые Елисейские поля, мы, ловя последние лучики садящегося солнца, сделали обязательные фото, сели в автобус и поехали на площадь Звезды осматривать Триумфальную арку. — Та же хрень, что и в Берлине… — тихонько поделился со мной Кузьмин своим авторитетным мнением. — Только вид сбоку. — Согласен, — кивал я, продолжая старательно разглядывать подсвеченные фонарями барельефы. — Ничего я в этом высоком искусстве, Ванюша, не понимаю от слова совсем, а ведь мне еще зачет в универе сдавать по эстетике. — Дружка своего Петрова напряги, царевич, пусть он тебе терминологию на отдельном листочке выпишет с краткой расшифровкой. А зачет будет принимать женщина? — Вроде да… — Тогда на самом зачете как-нибудь вырули на рассказ о поездке в Париж — женщины это любят — и, считай, зачет у тебя в кармане. — Так и сделаю… На Триумфальной арке наше очень краткое знакомство с достопримечательностями Парижа прервалось на ужин, который Стефания нам организовала на небольшом кораблике под названием «Святой Валентин». В плавучем ресторане мы проплавали по Сене больше двух часов, наслаждаясь вечерними видами парижских мостов, Эйфелевой башни, Нотр-Дама, музея Орсе и Лувра. В «Мулен Руж» добирались через вершину холма Монмартр, где специально остановились, чтобы посмотреть еще одну знаковую парижскую достопримечательность — базилику Святого Сердца. Белоснежный храм в ночной подсветке смотрелся, по моему скромному мнению, не так загадочно, как Нотр-Дам, но при этом, без всяких сомнений, обладал своим собственным очарованием. — Как бы я хотел на Монмартре хоть полгода пожить, — вздыхал стоявший рядом со мной Сашка Петров. — Здесь сразу чувствуется особая творческая атмосфера! Лешка, ты представляешь, что раньше на Монмартре жили Ван Гог, Тулуз-Лотрек, Пикассо, Модильяни! Очень мне хотелось сказать другу, что он пишет всяко не хуже всех перечисленных персонажей, но сдержал себя: — Так в чем проблема? — хмыкнул я. — Вот во время свадебного путешествия с Кристиной и поживете на этой «Горе Мучеников». — Хотелось бы… — опять вздохнул он. В «Красную мельницу» мы попали уже в одиннадцатом часу вечера и оказались, вот неожиданность, единственными гостями кабаре. Традиционное шампанское в ведерках со льдом на столиках уже стояло, официанты ждали команды, а конферансье нетерпеливо притаптывал ножкой в углу сцены. По окончании представления, длившегося без малого полтора часа, мы поаплодировали артистам и оставили на столиках солидные чаевые. Наши же общие впечатления с воспитателем и колдуном выразил Прохор: — Ни то ни се! В конце концов, могли бы и стриптиз исполнить, а то только ногами дрыгали! Короче, не мой формат. — Петрович прав! — покивал Кузьмин. — Куража девкам не хватает. На лицо одно только безупречное техническое исполнение отдельных элементов. Естественно, Стефании мы все дружно выразили свое непередаваемое восхищение от посещения культового парижского кабаре, а мой братец Александр в ультимативной форме потребовал от наших девушек исполнения канкана в ночном клубе, в который мы сейчас направлялись. Получив в ответ общее девчачье «Фи!», Сашка демонстративно «расстроился», а потом шепнул нам с Колей: — Вы как хотите, а я по прилете на любимую родину сразу из порта поеду в стриптизник! А в эту «Мельницу» больше ни ногой! Коля ухмыльнулся: — Знаешь, почему тебе кабаре не зашло? Потому что мы с тобой привыкли такие зрелища наблюдать уже пьяными, а тут, кроме этой слабенькой газировки, ничего не было. — Точно! — Шурка хлопнул себя по лбу. — Вот где собака порылась! В один из самых пафосных ночных клубов французской столицы, «Силенсио», мы добрались достаточно быстро и только успели разместиться за столиками внутри, как мой телефон пискнул, извещая о поступившем сообщении с неизвестного номера: «Добрый вечер! Готов сдаться прямо сегодня при подтверждении обещанных ранее гарантий. Жду ответа». «Добрый. Гарантии подтверждаю. Мое слово! Где встречаемся?» Через минуту пришел ответ: «Аэропорт Франкфурт-на-Майне. Могу ожидать только пять часов». Соображает, тварь! Выбрал один из самых загруженных аэропортов в Европе! «Мне требуется десять минут, чтобы поставить в известность старших родичей. После займусь поиском борта. Отпишусь». «Ок». Темп! Анализ чувственной сферы контролера… На первый, да и на второй взгляд, подставы не наблюдается. Присутствует лишь боль от поврежденного доспеха, обреченность и желание выжить… Поднявшись из-за стола, я многозначительно глянул в сторону столика, за которым устроились Прохор с Ваней, и на улице мы оказались втроем. Перейдя на другую сторону улицы, повернулся к двум сотрудникам французской охраны, увязавшимся за нами: — Мсье! Мы ценим ваше служебное рвение, но, поверьте, как-нибудь сумеем себя защитить. Парочка обозначила поклон и вернулась ко входу в клуб, продолжая зрительно контролировать наши перемещения, а я достал телефон, дозвонился до родителя и кратко доложил ему о переписке с контролером. — Это не подстава, отец, — заканчивал я. — Тварина окончательно сломлен и просто желает выжить. — Дай мне минуту на подумать, сынок… — И родитель затих явно больше чем на минуту. — Так, слушай меня внимательно. Проще тебе о самолете договориться со Стефанией. Естественно, без подробностей о целях и конечной точке полета. Договоришься — летишь до Франкфурта, забираешь пассажира и отправляешься в Ниццу. Здесь мы тебя встретим. Все понятно? — Все. — Кузьмин рядом? — Трубку ему дать? — Да. Через пять минут я вернулся в клуб, переговорил со Стефанией, а еще через десять извинялся перед друзьями, мотивируя свой отъезд срочным вызовом в Монако. Уже в машине отправил контролеру сообщение: «Будем через два с половиной часа», — и получил ответ: «Ок»… Глава 11 — Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал! Именно таким образом Кузьмин, развалившийся в кресле очередного «Гольфстрима», подвел промежуточные итоги нашей поездки в Париж. И тут я с ним был полностью согласен — в Лувре не переночевали, Бастилию не увидели, обещанный Джузеппе район у подножья Монмартра под названием Пигаль с его борделями не посетили, «изысканный» французский стриптиз в «Безумной лошади» не посмотрели. Короче, осталась большая доля недосказанности. Поддержал нас и Прохор: — Да, чуть ли не на самом интересном месте наше путешествие прервалось. И теперь Витальке Пафнутьеву за рюмкой чая не задвинешь речугу на тему: «Париж — город контрастов». Но служба есть служба, и нам с тобой, Ванюша, на эту тему если и переживать, то не сильно, а вот Лешке… — воспитатель перегнулся через проход и взъерошил мне волосы. — Принцы эти и наши молодые люди по возвращении в Монако еще пару дней между собой обсуждать будут свои завтрашние приключения, а сынка о своих похождениях обречен молчать в тряпочку. Хотя… — Прохор ухмыльнулся, — рупь за сто даю, что прямо сейчас вся молодежь гадает, на какое такое мероприятие свалил великий князь Алексей Александрович? Да еще и в нашем с тобой, Ванюша, сопровождении? А больше всех на измену присядут братья-макаронники, способные себе в свете последних событий нафантазировать такого!.. — Согласен, — Кузьмин отпил из бокала сок. — Макаронники точно уже старшим родичам маякнули, что отмороженный русский принц резко свалил из Парижа. Да и колбасники с мелкобританцем тоже папок и дедушек побеспокоили. Как бы нам во Франкфурте указанные персонажи теплый прием не устроили. — Брось! — отмахнулся воспитатель. — Колбасники не дураки, с сынкой связываться не захотят. Максимум, постараются в порту издалека все зафиксировать, а разбираться будут постфактум. Но ты прав — расслабляться нам все же не стоит. — А если все-таки полезут? — протянул я и улыбнулся. — Например, под видом торжественной встречи дорогого гостя на земле предков? Ваня, тебе отец что-нибудь по этому поводу говорил? — Задача поставлена четко — доставить клиента в Монако живым и здоровым, — посерьезнел Кузьмин. — Значит, клиент будет доставлен в Монако живым и здоровым. У тебя разве другие инструкции? — Такие же… — вздохнул я. — А если что-то пойдет не так? — Петрович, — колдун криво улыбнулся, — ты глянь на сынку! Неужели он голову включать начал? Прохор фыркнул: — Сынка всегда головой думает. И даже когда не думает, потом оказывается, что делал он все правильно. — Воспитатель горделиво выпрямился в кресле: — Моя школа! — Твоя-твоя! — отмахнулся колдун. — О-о, наконец-то взлетаем! Час с небольшим, и мы на месте… Нас слегка вдавило в кресла, и через некоторое время Кузьмин продолжил: — Отвечая же на твой вопрос, царевич, ответственно заявляю — если что-то пойдет не так, бросаем самолет, прорываемся к клиенту с боем и прямо в аэропорту держим круговую оборону до подхода основных сил. Это же самое, я имею в виду самолет и круговую оборону, делаем и при малейших подозрениях, что некие деятели из Ватикана при помощи обработанных колбасников могут попытаться нас сбить во время обратного перелета. Подводя итоги сказанного, царевич, — Ванюша ухмыльнулся, — нам троим государем выдана полная индульгенция на любой творимый беспредел, необходимый для выполнения поставленной задачи. Петрович, как в старые добрые! Как же я скучал по этим временам! — И я! — Воспитатель потянулся с мечтательным видом. — Но Николаич все-таки предупредил, чтобы уж совсем без лютой жести. — Ясен красен… — хмыкнул колдун. — Все в рамках приличий и поставленной боевой задачи. Меня же во время озвучивания этих «стариковских влажных мечт» не отпускала некая неправильность, и в конце концов в голове все встало на свои места: — Подождите! — влез я. — Нам в любом случае нельзя обратно возвращаться на самолете! Во-первых, слишком много заинтересованных лиц знает о полете, а маршрут выяснить точно не проблема, а во-вторых, и клиент может за собой привести на хвосте очередную группу ватиканских церковников, и нас с гарантией где-нибудь собьют! Ваня переглянулся с Прохором, и последний с довольным видом протянул: