— Понял… — друг чуть расслабился. — Ну, у нее служба такая, ничего не поделаешь. А ты через отца не можешь… как-то на это повлиять? — Сам не хочу. Неправильно это. — Согласен. — кивнул он. — Я тоже по Вике буду скучать, привык к ней. Слушай, а мы вчера с Кристиной… Я кивал, поддакивал, пытался улыбаться, но ничего при этом не слышал — мозг отчаянно искал устраивающий меня выход из сложившейся ситуации. И не находил… В таком же состоянии, перед самым отъездом в Ясенево, я пообщался с Николаем и Александром, которые, впрочем, с очередного похмелья ничего не заметили и, на всякий случай, попрощались со мной — вечером им надо было быть в казарме. В Ясенево, после осмотра, Вика поначалу даже отказывалась ко мне приближаться, а потом все же схватила меня за руку и отвела в сторону: — Романов, какого размера косяк ты упорол, что меня даже не из твоего дома как кошку драную выкидывают, а из Москвы на неопределенный срок высылают? — в глазах девушки стояли слезы. — Гонор свой родичам показал… — опустил голову я. — Красавец! И как, получил удовольствие? — Сиюминутное. — А обо мне ты в этот момент думал? — Я не предполагал… — Видеть тебя не хочу! — Вика развернулась и направилась в сторону административного здания. А я поплелся в сторону машин — шашлыки сегодня были точно лишними. * * * Разбудил меня звук пришедшего на телефон сообщения. Три часа ночи! Я и так еле заснул после всех этих событий! Кому не спится? И номер незнакомый. «Алексей! Это Пафнутьев. Собирайся, незаметно выходи из дома и лови такси. Жду тебя на перекрестке Тверской и Брюсова переулка. Есть важный разговор. Доберешься — напиши, звонить не надо». Может Виталий Борисович меня о чем-то предупредить хочет? Или, не дай бог, с Леськой что-нибудь приключилось? Я уже, сука, ничему не удивлюсь! Ладно, пусть он сам мне все и расскажет при встрече, гадать и накручивать себя не буду. Отправив «Скоро буду», быстро оделся и, не забыв захватить из запасов Алексии темную шапку, в простонародье именуемую пиdоркой, выскользнул на темпе в коридор и спустился на первый этаж, мониторя окружающее. Не спали двое Дворцовых, патрулирующих территорию вокруг дома, один не спал в помещении с пультом сигнализации на первом этаже и двое в домике на проходной. По очереди погасил всех пятерых, спокойно пересек двор и вышел за ворота, продолжая мониторить окружающее. Пройдя метров триста, открыл на телефоне приложение, вызвал такси и натянул шапку по самые глаза — верноподданнические восторги водителя такси, если он меня узнает, мне были совершенно ни к чему. Сев на заднее сидение подъехавшего такси, пожелал водиле доброй ночи и выдохнул — судя по отсутствию шума в переулке, из особняка ушел я чисто. Дорога по ночной Москве много времени не заняла, и меньше, через пятнадцать минут, я был на требуемом перекрестке. Пожелав таксисту счастливого пути, смахнул сообщение о списании денег за поездку, зашел в присланное Пафнутьевым сообщение и отправил очередной ответ, что на месте. Убедившись, что сообщение получено, приготовился ждать. Тверская даже ночью была красива — фонари, подсветка домов, витрины магазинов, все это регулярно проверялось ведомством деда Владимира, да и сам он любил проверять центральные улицы столицы лично, в том числе и в ночное время. Из созерцательного настроения меня вырвал громкий непонятный звук, донесшийся из Брюсова переулка. Возбудившаяся чуйка спокойно сигнализировала об исходящей оттуда опасности. Оказавшись в переулке, я увидел всполохи пламени, которые начинали подниматься как раз в том месте, где находился особняк Дашковых. А вот и сирена сигнализации у них заорала… И какого хрена? Первым моим желанием было рвануть к родственничкам на помощь, но я вовремя себя остановил — чем я им могу помочь со своим огнем? А вот Пафнутьев со своей водой был бы весьма кстати… Сука, а где Пафнутьев? Набранный мной номер был не абонент. Хрен с тобой, золотая рыбка, тут не до конспирации, у Дашковых пожар! Я стал набирать тот номер Пафнутьева, который был забит в память телефона. — Слушаю, Алексей. — спокойным голосом ответил он мне после третьего звонка. — Виталий Борисович, вы где? — Дома. — так же спокойно ответил он. — Сплю. Что случилось? — Как что? — заорал я в трубку. — Вы мне встречу назначили на перекрестке Тверской и Брюсова переулка, я приехал, а сейчас тут особняк Дашковых горит! — Успокойся, Алексей. Я тебе никакую встречу не назначал. С этого номера тебе звонили? — Мне не звонили, а написали с неизвестного номера, типа, это вы хотите поговорить о чем-то важном. — Охрана с тобой? — Нет, я сбежал из особняка, вы мне написали, что незаметно надо выйти. — Не я. — поправил он меня. — Хорошо, не вы. Что делать-то, Виталий Борисович? Дашковы-то горят! — Слушай меня внимательно, Алексей. Похоже, нас с тобой кто-то очень круто подставил. Сейчас я буду звонить твоему отцу, а ты в это время звони Прохору и внятно объясняй ситуацию, пусть он к тебе мчится. Сам же оставайся на месте и постарайся, чтобы тебя видело как можно меньше людей. Понял меня? — Понял. — И еще, Алексей… — он запнулся. — Молись, чтобы Государь сначала разобрался, а не… Иначе, нам с тобой наступит полный и законченный пиzдец… Глава 7 — Саша, это явно подстава. — ровным голосом закончил описание сложившейся ситуации Пафнутьев. — Виталя, я тебе верю. — а вот голос Цесаревича был далек от спокойного. — Но, сам понимаешь, разбираться в этой ситуации будем очень тщательно. У меня, конечно, есть мысли, кто у нас тут развлекается подобным образом, но сначала я бы хотел услышать твое мнение. — Тагильцев с компанией. Больше просто некому. — Полностью с тобой согласен, Виталя! Действительно, больше просто некому. Надо только до отца эту простую мысль донести. Короче, сиди пока дома, жди моего человечка, который подтвердит, что ты никак не мог находиться в момент нападения на Дашковых рядом с их особняком. А я же пока дам команду на проведение всех необходимых мероприятий. Предупреждаю сразу, ты до особого распоряжения отстраняешься от службы. — Мог бы и не говорить, я все прекрасно понимаю. — спокойно ответил Пафнутьев. — Единственное, за что я переживаю, так это за то, как бы Государь делов не натворил в гневе. И Государыня тоже. Ты бы как-то сгладил углы, а то… — Постараюсь. Как раз сейчас буду отцу звонить, если им с мамой уже Дашковы не позвонили. С этих станется. * * * — Лёшка, какого хрена ты вообще реагируешь на сообщения с непонятных номеров? — орал в трубку Прохор. — А позвонить на этот номер и убедиться, что это действительно тот человек, чьим именем сообщение подписано, мозгов совсем не хватает? — Это после того звонить и проверять, как дед Вику в длительную командировку отправил, а Леське запретил возвращаться в Москву? — возразил я. — Да я уже вообще ни в ком и ни в чем не уверен, и жду любой подлянки со стороны любимых родичей! А тут мне, типа, Пафнутьев пишет, у которого присутствует личная заинтересованность, и предлагает встретится для серьезного разговора. А вдруг его к этому моменту Император уже очередной подляной в целях моего воспитания грузанул? Или с Леськой что-то случилось, о чем он по телефону не хотел говорить? Могло такое произойти? Могло! Вот я и не стал ничего проверять, решив выяснить все на месте. — Да… Хреново обстоятельства сложились, всё одно к одному! — с шумом выдохнул воздух в трубку Прохор. — Правильно тебе Борисыч сказал, подставили вас с ним очень затейливо! Короче, стой там, где стоял, не вздумай Дашковым показаться, мы с Михеевым скоро будем. * * * Спящую Императорскую чету разбудил зазвонивший телефон Марии Федоровны. — Кому там не спиться? — зевнул Николай. — Фрол. — сообщила ему супруга. — Может что-то случилось? — она нажала иконку приема вызова. — Слушаю, братик. — Маша! Христом Богом тебя заклинаю, защити нас от своего бешенного внука! — голосил в трубку князь Дашков. — Еле детей из горящего особняка успели вытащить, трое из охраны с ожогами! Бабы в голос ревут, старший сын собрался официальную жалобу к вам в канцелярию писать и к журналистам обращаться! Меня он отказывается слушать! Сестренка, чего ты молчишь? Или это с вашего ведома на нас Алексей напал? Николай, прекрасно все слышавший, протянул руку и прорычал: — Дай-ка мне телефон. — Мария Федоровна протянула супругу трубку. — Фрол, это Коля. — продолжил рычать Император. — Сейчас ты мне расскажешь все с самого начала, но с чувством, толком и расстановкой. И воздержишься от личных комментариев по поводу произошедшего. Только факты, Фрол! Понял? — Понял, Коля. — уже спокойней ответил князь. — Мне начинать?