Глава 1 Умиротворяющему созерцанию звездного неба, которое так редко можно увидеть сейчас в городах, помешал свет загорающихся окон всех трех зданий курсантских общежитий. «Надо бы уползти куда-нибудь в уголок и спрятаться», – подсказывала та часть сознания, которая отвечала за безопасность моей многострадальной тушки. «Брось, не напрягайся, скоро тебя найдут и вызовут медиков, они и утащат куда-нибудь подальше отсюда», – говорила другая, а третья, отвечавшая за совесть, тихонько пищала: – «Надо добираться до Демидовой и Хачатурян, девушкам медицинская помощь может понабиться еще оперативнее, чем тебе…» Кое-как усевшись, я достал телефон и нашел контакт отца: – Доброй ночи! – взял тот трубку после пятого гудка. – Слушай меня внимательно и не перебивай! Говорил с большим трудом и очень медленно, да еще и вспомнил недавний разговор с двумя батюшками, чтоб им пусто было, которые общались со мной точно такими же словами, отчего меня передернуло, и я чуть не выронил аппарат. – Слушаю внимательно, – голос отца стал напряженным. – Я сейчас нахожусь около женского общежития, по училищу объявлена тревога, сигнал, которой ты должен слышать. Предположительно, в комнате Демидовой с Хачатурян валяется труп Тагильцева, которого убили два его бывших… подчиненных из батюшек. С Тагильцевым был некто Бирюков, но он сбежал еще до того, как завалили Мефодия. Два батюшки, отец Владимир и отец Василий, сбежали тоже, но позже, успев со мной пообщаться. Я живой, но… никакой, собираюсь проверить Демидову с Хачатурян, которых Тагильцев взял в заложники. Отец, здесь мне нужны Пафнутьев, Прохор и Ваня. Романовых, чтоб не нагнетать, видеть в расположении училища не должны, в том числе и тебя. Еще направь сюда побольше скорых, есть у меня подозрение, что под замес попало много курсанток. Да, чуть не забыл, надо отменить тревогу. Доклад закончил. – Твою же!.. У тебя точно все… нормально? – напряжение в голосе отца зашкаливало. – Точно. – Сейчас же связываюсь с Удовиченко, тревогу отменят, а полицейские оцепят женскую казарму. Медики скоро будут, как и Виталя с Прохором и Ваней. Телефон далеко не убирай, будь на связи. – Хорошо. В голове немного, но прояснялось, и следующим, кого я набрал, был братец Николай: – Ноги в руки и быстро с Сашкой в женскую общагу, – заявил я ему. – Понял… – он сбросил вызов, не став, к моей вящей радости, выяснять подробностей. Кое-как утвердившись на ногах, я побрел ко входу в женское общежитие. Крыльцо для меня стало настоящим испытанием: слабость была такой, что приходилось отдыхать на каждой ступеньке. Открыв дверь, оказался в холле. А вот и «дежурка» с валявшимися на полу двумя прапорщиками. Вырвав при открытии двери замок «с мясом», я присел и проверил бедолаг: слава богу, пульс прощупывался. А так, если убрать лишние сантименты, на месте Тагильцева я действовал бы аналогичным образом. Не успел двинуться из дежурки к лифту, как был остановлен появившимися с лестницы курсантками, заполнившими весь холл буквально за несколько секунд. Пришлось отступить обратно к болтавшейся двери дежурки. Курсанток же становилось все больше и больше. На меня девушки особого внимания не обращали, их больше волновал другой вопрос: почему идущие впереди так медленно минуют входные двери? Громко обсуждалась и причина ночной тревоги, строились разные предположения, в том числе и об ее учебном характере. – Алексей? – ко мне неожиданно подошла одна из курсанток, в которой я опознал свою однокурсницу Панцулаю. – А ты что здесь делаешь? – Леночка, – натянул я улыбку, – говори тише, пожалуйста, и прикрой меня от остальных. – Хорошо, – нерешительно кивнула она, но поближе все-таки встала. Даже так моя голова торчала над макушкой миниатюрной девушки, но хоть что-то. В этот момент со стороны входных дверей послышалась какая-то возня, возмущенные крики и резкие команды. «Два брата-акробата ломятся», – подумал я и не ошибся: прорываясь сквозь плотные ряды курсанток, в холле появились Николай с Александром. – Алексей?! – заорал Николай, и они принялись оглядываться. – Здесь я! – пришлось поднять руку, опершись другой на Панцулаю. Холл затих и замер, а братья теперь двигались ко мне практически беспрепятственно. Оказавшись рядом, они уставились с немым вопросом. – Всех в шею. Скоро здесь будет Тайная канцелярия. – Ясно, – кивнули они, и Александр заорал: – Тревогу никто не отменял, красавицы! Все на выход и построение! Приказ начальника училища! Кто не уложится в норматив, залетит на губу! Осталось тридцать секунд! Пару мгновений стояла тишина и никто не двигался, а потом начался настоящий ад: девушки, напуганные нормативами и гауптвахтой перед самым Новым годом, быстренько превратились в неуправляемое скопление людей, в простонародье именуемой толпой, и рванули на выход с удвоенной силой. Входная дверь, похоже, на такой напор рассчитана не была, и под звуки рвущегося металла, писки и визги наших дам беснующаяся публика вскоре оказалась на улице. Удовлетворенно оглядев опустевший холл, братья повернулись ко мне. – Ты бы девушку-то отпустил… – протянул Николай. А я только сейчас понял, что как опирался на притихшую Панцулаю, так и продолжаю. – Леночка, извини! – я убрал руку. – Ничего страшного! – она улыбнулась. И уже собралась бежать за остальными курсантками, как я ее остановил: – Леночка, мне понадобится твоя помощь и дальше. – Хорошо. – Она вернулась и уставилась на меня преданными глазами. Пояснений дать не успел, у меня зазвонил телефон. Моего внимания домогался царственный дед, видимо, обеспокоенный состоянием здоровья будущего наследника престола. – Ваше императорское величество, – сходу начал я, – смею доложить, что жив и здоров, но очень занят. Если вас не затруднит, перезвоните позже. – И с полным внутренним удовлетворением сбросил вызов, заметив, с какими ухмылками переглянулись братья, после чего перевел взгляд на Панцулаю. – Прошу прощения, Леночка, дела семейные… * * * – Я понимаю, – кивнула она. А бледный до белизны великий князь с видимым трудом повернулся всем телом к своим братьям: – Слушайте внимательно. Скоро прибудет Пафнутьев, с ним Прохор с Ваней, а общежитие должны оцепить военные полицейские. Соответствующие указания полагалось раздать моему отцу. Ваша задача – дождаться канцелярских, а до этого никого, кроме бригад «скорой помощи», в общежитие не впускать. Связь по телефону. Поняли? – Поняли, – кивнули те. – А мы с Еленой поднимемся сейчас в комнату Демидовой с Хачатурян, у них там… неприятности случились. Николай с Александром снова переглянулись, и последний спросил: – Лешка, а ты на себя в зеркало смотрел? – И что нового я там увижу? – А ты взгляни… – предложил тот. – Как по мне, это ты здесь бригад «скорой помощи» дожидаться должен. Николай активно закивал, поддерживая брата, с ними была согласна и Панцулая. Великий князь доковылял до ближайшего зеркала, всмотрелся, повертел головой и громко вздохнул: – Позорище-то какое! Хоть гауптвахту не покидай… – Алексей повернулся и встретился глазами с Панцулаей, на лице которой явственно читался вопрос, это что же такого могло случиться, что у молодого человека в семнадцать лет поседели виски? Отвечать у него желания не было, так что Алексей просто тряхнул головой: – Ладно, это все лирика. Леночка, вызывай лифт, поехали к Демидовой. Ты же знаешь, где они с Хачатурян живут? – Знаю, – девушка кивнула и направилась к лифту. * * * Оставив Панцулаю «сторожить» коридор, в комнату к Демидовой с Хачатурян на четвертом этаже женского общежития я вошел один, ожидая увидеть самое хреновое подтверждение своих опасений. И где-то даже не ошибся: посереди комнаты на спине, лицом вверх, валялся мужчина в стандартном камуфляже, но без запомнившейся бороды, в котором я с трудом узнал Тагильцева, а на кроватях лежали девушки, производя при этом впечатление мирно спящих: головы на подушках, глаза закрыты, сами накрыты одеялами, на полу домашние тапочки. Первым делом решил заняться Тагильцевым, он представлял самую большую опасность, а девушек можно проверить и потом… Упершись колдуну в грудь коленом, схватил его голову и резко дернул на себя и в сторону, до характерного хруста, после чего встал, удовлетворенно его оглядел и плюнул на теперь уже гарантировано мертвое тело. «Закончив» с Тагильцевым, занялся девушками. Через минуту убедился, что обе дышат, находясь без сознания. Очередная попытка перейти на темп, чтобы более подробно изучить их состояние, закончилась уже привычно: дикой головной болью с позывами рвоты. Успокаивая себя тем, что девушки, слава богу, живы, я вышел в коридор: – Леночка, – борясь с дурнотой, обратился к ждавшей меня Панцулае, – слушай меня внимательно. Представь, что комната Демидовой – это центр большого вертикального круга, в который входят соседние комнаты, а также помещения на третьем и пятых этажах. Надо их проверить на предмет спящих девушек, а потом пробежаться по этажам. Но входящие в круг комнаты в первую очередь. Справишься? – Конечно, – на секунду задумалась она и показала мне глазами на соседнюю дверь. – Именно, – кивнул я.