– После обсудим ваши ощущения. Выполняйте. – Есть, – кивнула девушка и направилась в указанный угол, провожаемая заинтересованными взглядами остальных колдунов. А я, дождавшись, когда она отойдет подальше, спросил у Кузьмина: – Ваня, а ты палку не перегибаешь? Я, значит, ваши отношения пытаюсь наладить, а ты с дочкой как с рядовым бойцом обращаешься? – Не надо взращивать во мне ложное чувство вины, царевич! – хмыкнул он. – Не на того напал. Отношения отношениями, но Алексия сразу должна уяснить, что на службе я ей в первую очередь не отец, а командир. Да и ты сам своих отношений с Алексией и Викторией со стороны не видел, а еще мне тут претензии предъявляешь. – В каком смысле? – Романтика и все эти сюсюканья у тебя с девушками распространяются до определенной границы, после которой наступают отношения власти и подчинения. А знаешь, кого ты в эти моменты копируешь? – Кого? – Воспитателя своего любимого. – Кузьмин опять хмыкнул. – Ну и деда, который Михаил Николаевич. Один в один! Не замечал? – Нет, – пожал плечами я. – Но, скорее всего, ты прав. Прости, что полез со своими замечаниями. – Ничего страшного. А теперь, царевич, дай-ка я тебя гляну… Кузьмин закрыл глаза на пару секунд, после чего ухмыльнулся: – Учитывая, что ночь у тебя была явно бессонной, признаю твое состояние вполне удовлетворительным. Ну-ка, перейди на темп. Усилием воли я выполнил команду. – Как ощущения? – поинтересовался колдун. – До оптимальных кондиций недалеко, в целом норма, – кивнул я. – Все остальное проверим в процессе, но я тебя очень прошу, царевич, – Иван смотрел на меня уже серьезно, – давай пока без перенапряжений? Рановато тебе на максимуме работать. Договорились? – Договорились, – кивнул я. – Какие будут распоряжения, господин Кузьмин? – Пока присоединяйся к разведчикам, а там… По ходу будет видно. – Есть. Только я успел поздороваться со стоящими в сторонке от остальных канцелярских колдунов разведчиками, как от Кузьмина прозвучала команда построиться, которую мы все и выполнили. Причем я скромно устроился за полковником Литвиненко рядом с штаб-ротмистром Великановым, возвышавшимся над строем на целую голову. После недолгой вступительной речи, в которой Кузьмин по итогам вчерашних тренировок оценил уровень подготовки всех присутствующих как неудовлетворительный, последовали очередные угрозы регулярно «драть всех не по-детски до кровавого поноса» и обещания сделать наконец-то из колдунов, в том числе и военных, нормальных бойцов, способных решать широкий спектр поставленных задач. – Владислав Михайлович, – обратился он к Лебедеву, – разобьете бойцов на тройки, проследив при этом за тем, чтобы коллеги из военной разведки были в разных группах. – Есть. – Курсант Романов, ко мне. – Есть. – Я вышел из стоя и после соответствующего жеста Кузьмина встал с ним рядом. – Ставлю задачу, бойцы, – продолжил тот. – Каждая тройка по очереди будет аккуратно нападать на курсанта Романова с постоянным увеличением давления от минимального до максимального. Целью тренировки является отработка как индивидуальных атакующих навыков каждого колдуна, так и умение работать в команде. Задача понятна? – Так точно! – Вольно. Разойтись. У меня же был вопрос: – Отвечать на нападение надо? – Нет, – помотал головой Кузьмин. – Мы это все потом делать будем, когда бойцы уровень подтянут. И еще, царевич, колокол накидывай только в крайнем случае, а почувствуешь себя плохо – сразу говори. – Обязательно, – пообещал я. Нападение первой тройки, в которую вошли Лебедев и Литвиненко, я выдержал нормально, второй тоже, а вот дальше пришлось напрягаться: царапанья чужих лапок по сознанию становились все более чувствительными, и когда тройки пошли по второму кругу, в моей голове как будто что-то щелкнуло, я на чуйке расслабился, перестал сопротивляться и потянул сознание нападавших в себя, погружаясь от новых ощущений все глубже в некое подобие транса… * * * – Настраиваемся! – покрикивал Кузьмин, контролируя работу троек на ментальном уровне. – Тщательнее настраиваемся! Давить не забываем! Следующая тройка, приготовиться! Работаем! Тут отдышался Лебедев: – Олегыч, какое «настраиваемся»? Он же плывет! Я с таким ни разу не сталкивался! Рядом с командиром «Тайги» стоял слегка бледный Литвиненко и вместе с последним тяжело дышащим колдуном из тройки подтверждающе кивал головой. Кузьмин видел все озвученное и так, но только с ухмылкой отмахнулся: – Плохо стараетесь. Сейчас у вас будет шанс реабилитироваться… И когда тройка Лебедева с Литвиненко «напала» на великого князя во второй раз, Колдун заорал: – Ловим частоту сознания! Сосредотачиваемся только на этом! Остальные присоединяются по готовности! И вот уже через тридцать секунд Кузьмин наблюдал, как бойцы всех пяти троек тянутся к Алексею. – Ловим частоту сознания! – вновь заорал он. – Не тыкаемся, как слепые щенки, а ловим! И с огромным удовольствием принялся наблюдать за тем, как царевич от напряжения сначала начал двоиться, а потом и троиться. В том, что его ученик справится с таким количеством колдунов, Кузьмин нисколько не сомневался, ориентируясь прежде всего на собственные возможности, но вот того, что произойдет дальше, никак не предполагал: Алексей в какой-то момент просто исчез в ментальном зрении, а на его месте появилась огромная черная воронка, тянувшая в себя все вокруг! – Еb твою мать! – не выдержав, заорал колдун, сознание которого поплыло в сторону этой самой воронки. – Это ж, бл@дь, присоска! Царевич, прекращай! Ты нас всех поубиваешь! Однако никакой реакции со стороны великого князя, стоящего с закрытыми глазами, так и не последовало, а воронка качала все сильнее и сильнее. – Бл@дь! – совсем растерялся Кузьмин. Но быстро взял себя в руки, накинул колокол и судорожно начал соображать, что же делать дальше, прекрасно понимая, что ментальная атака, даже при его уровне владения таковой, ни к чему не приведет, а просто утонет в этой воронке без всякого следа. – Сука! – Вот и остальные колдуны стали гаснуть. – Сука! И, больше ничего не придумав, Кузьмин уплотнил колокол до максимума, напряг доспех и разогнал темп, после чего буквально прыгнул в сторону великого князя, целя тому в лицо кулаком правой руки. Последним, что почувствовал колдун, прежде чем сознание потухло, была обжигающая боль в атакующей руке и чудовищный по своей мощи удар в солнечное сплетение… * * * Не знаю, как так получилось, но из некоего подобия очередного транса меня вывела чуйка, предупредившая о неожиданной атаке на физическом уровне со стороны Вани-Колдуна. Еще будучи не в себе, я чуть перестарался: руку его заблокировал, а вот в грудь ударил привычно – в четверть силы, отчего Кузьмина отбросило на добрых пять метров. – Как бы не убил… – пробормотал я, подбегая к колдуну и проверяя у того наличие доспеха. Доспеха, к сожалению, на нем уже не было, но вот пульс, слава богу, прощупывался, да и дыхание, хоть слабое и сиплое, все же наличествовало. – Вот куда ты полез, дурачок? – продолжил бормотать я, ощупывая его грудь в поисках возможных переломов ребер. – Так ведь и до погоста недалече, Ваня, нашел с кем связываться… Вроде с ребрами у Кузьмина было все в порядке, но наверняка я этого сказать не мог. А почему такая тишина в спортзале? Я медленно поднялся и огляделся вокруг, только сейчас замечая валяющихся на паркете колдунов. Леська! Твою же бога душу мать! Девушка, как и все остальные, лежала на полу – в своем углу! Мгновенно перейдя на темп, потянулся к ней, убедился, что жива, и выдохнул. Переключив свое внимание на остальных колдунов, сделал аналогичный вывод. Опять мои забавы? Судя по всему, мои… И что делать? Вариант только один – звать помощь, только вот как это сделать оперативнее? Метнувшись к Лебедеву, отстегнул у него от ремня рацию и включил ее на передачу, надеясь, что та настроена на нужную частоту: