Пора выпить. – Рейнольдс! – зовет он. Нет ответа. Она его бросила. Так ему и надо. Он сегодня плохо себя вел. Но как приятно было плохо себя вести! «В наше время не принято так разговаривать с женщинами!» – да пошли вы к черту! Кто ему запретит? Он уже на пенсии, его не уволишь. Он хихикает про себя. Он приподнимает себя из шезлонга и разворачивает в сторону ступенек, ведущих к дому. Ступеньки скользкие, и во дворе к тому же полутемно. Крепускулярное освещение. Крепускулярное – звучит как название какого-то членистоногого, вроде краба. Колючее слово в жестком панцире, с клешнями. Вот ступеньки. Поднять правую ногу. Он промахивается, падает, налетает, обдирается. Кто бы подумал, что в старике столько крови[16]. – О боже! – восклицает Рейнольдс, когда его находит. – Гэви! Тебя ни на минуту нельзя оставить! Посмотри, что ты наделал! И разражается слезами. Ей удалось перетащить его на шезлонг и подпереть подушками; еще она кое-как стерла кровь и перевязала ему голову мокрым посудным полотенцем. Теперь она висит на телефоне, пытаясь вызвать «Скорую». – Не смейте ставить меня на ожидание! У него был удар, а может… Вы же скорая помощь! О черт! Гэвин лежит среди подушек, и что-то – ни холодное, ни горячее – течет у него по лицу. Оказывается, еще не сумерки – солнце лишь клонится к закату, и небо окрашено в роскошный розовато-бордовый цвет. Ветви пальмы тихо колеблются; слышно, как пульсирует циркуляционный насос, или это кровь шумит в ушах? Поле зрения темнеет, и в нем появляется Констанция – она парит в воздухе, прямо посередине. Это старая, сморщенная Констанция, с плохо наложенным макияжем вроде маски, бледное растерянное лицо, которое он недавно видел на экране. Она удивленно смотрит на него. – Мистер Картофельная Голова? – спрашивает она. Но он не обращает внимания на ее слова, поскольку стремительно летит по воздуху прямо к ней. Она, однако, не становится ближе; должно быть, удаляется от него с той же скоростью. «Быстрее!» – подгоняет он себя, сокращает расстояние между ними, настигает ее, влетает в черную дыру зрачка, окруженного синевой радужки – в ее удивленный глаз. Вокруг открывается новое пространство, пронизанное сиянием; а вот и его Констанция, снова юная и манящая, как раньше. Она радостно улыбается и раскрывает ему объятия, и он обнимает ее. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера. Примечания 1 Цитата из стихотворения У. Б. Йейтса «Песня скитальца Энгуса» (а также, возможно, аллюзия на одноименный сборник рассказов Рэя Брэдбери). Последняя строфа стихотворения звучит следующим образом: Я век свой прожил и прошел холмы и долы, свет и тьму, но я пойду за девой вслед, и догоню, и обниму. И будем в травах мы бродить, не ведая ни дней, ни лет, срывая серебро луны и солнца золотой ранет. (Здесь и далее, если не указано иное, перевод стихов выполнен Т. Боровиковой.) 2 Стихотворение С. Т. Кольриджа «Кубла-хан» цитируется по переводу К. Бальмонта. 3 Шекспир У., «Гамлет», акт III, сцена 4. Цитируется по пер. А. Кронеберга. 4 Йейтс У. Б., «Проклятие Адама». Цитируется по пер. Г. Кружкова. 5 Теннисон А., «Улисс». Цитируется по пер. К. Бальмонта. 6 За неимением лучшего (фр.) 7 Из стихотворения У. Б. Йейтса «Плавание в Византию». 8 Шекспир У., «Ричард III», акт 4, сцена III. 9 Перефразированная цитата из пьесы У. Шекспира «Гамлет», акт III, сцена 1. Цитируется по пер. А. Радловой.