Он кивает головой. — Я бы хотела сказать тебе «нет», но да, это расстроило бы меня, — отворачиваюсь от него и смотрю на воду. Не хочу видеть его реакцию и не хочу, чтобы он видел моё лицо в тот момент, когда я думаю о нём с другой девушкой. — Итак, поскольку мы затронули эту тему, то, что насчёт тебя? Он удивляет меня этим вопросом, и я перевожу взгляд на него. — Что насчёт меня? — У тебя было много парней? Я начинаю смеяться. — Определённо нет. Никого. Возникает пауза в нашем разговоре, пока он изучает моё лицо. Я знаю, он пытается прочесть между строк, но меня это нисколько не задевает. Если между нами когда-нибудь будет что-то большее, то мне всё равно придётся рассказать ему об этом. — Никого? — его челюсть немного отвисает, и я вижу, как взлетают брови. «Почему его это так удивляет?» — Неа, даже и близко нет. — Разве это возможно? Ты такая красивая. Я краснею из-за такого выражения нежности. — Танцы всегда были моим центром внимания. В Денвере все знали об этом. Я не была одной из тех девушек, кто сходит с ума по парням. Я остановилась на своей цели и осуществлении мечты — танцевать в Нью-Йорке. — Я понимаю твою преданность, но иногда так хорошо просто выпустить пар. — Такой может сказать только парень. Веришь или нет, я горжусь тем, кто я и чем я занимаюсь. Не многие девушки в свои девятнадцать могут сказать это. Поверь, я не против этого, просто так выпали карты для меня. Особенно, учитывая всё, что произошло за последний год. Он смотрит на меня, и даже через солнцезащитные очки я вижу жалость. Я не хочу, чтобы меня жалели. Я просто хочу, чтобы он понял. — Хм. Ладно, мы могли бы это изменить, — он ухмыляется. — Разве? — я краснею от его смелого заявления, но не могу сдержаться и тоже улыбаюсь. — Возможно, — говорит он. — Возможно, — это так весело, заигрывать с ним. — Помнишь, ты и я... много нового вместе, — он смеётся с озорной улыбкой на лице. «Ох, что я собираюсь делать с этим парнем?» Дрю направляет лодку к небольшому междубережному островку. Остров небольшой и его заполняют карликовые пальмы, ананасовые деревья, морской овёс10 и другие растения. Здесь нет домов. Это просто сырьё и природа. Думаю, если мы обойдём по периметру весь остров, то в целом расстояние составит около мили. Он пришвартовывает катер достаточно далеко, чтобы он не касался дна, но в тоже время достаточно близко к берегу, чтобы вода была нам по пояс, когда мы спрыгнем. Ну, ладно, ему по пояс. — Итак, это место подходит для ланча? — спрашивает он. — Думаю, оно идеально. Его лицо светится. Он доволен собой за нашу маленькую экскурсию-пикник. — Я люблю приплывать сюда. Здесь никто никогда не останавливается. Всё всегда едут дальше. Мне нравится здесь размышлять. — Ах, заметно. Так это твоё счастливое место? — Думаю, можно и так сказать, — ухмыляется он. Дрю хватает ведро, большую сумку-холодильник, рюкзак, и мы спускаемся через заднюю часть катера. Он держит меня за руку, пока мы пробираемся к берегу. Я никогда не устану от его прикосновений. Дрю упаковал идеальный пляжный ланч для нас. У него в сумке большой лист, а также бумажные тарелки, бумажные полотенца и бумажные стаканчики. Из еды он упаковал два кубинских сандвича, картофельные чипсы, два апельсина, печенье «Орео» и целый галлон воды. Видимо, «Орео» — идеальный десерт, потому что не тает в жару. — Давай поиграем в игру «Я не знал, что ты...», — предлагает он, ухмыляясь мне. — Очень длинное название. Что это? — спрашиваю, ухмыляясь в ответ. — Это игра, в которой ты рассказываешь мне о чём-то, что я, как ты думаешь, не знаю о тебе. И поскольку, я почти ничего о тебе не знаю, это будет не трудно сделать. Но в то же время, для меня это хороший способ узнать о тебе побольше, а я очень этого хочу. Вау. Это очень мило с его стороны. Я тоже хочу узнать о нём побольше. Я просто не очень уверена, что смогу ему открыться. В конце концов, он сказал, что хочет узнать меня получше. Я испытываю головокружение, потому что это значит, что он хочет больше видеть меня, проводить со мной время. Возможно, это будет не единственным нашим свиданием. — Ладно. Я играю, если ты тоже, — отодвигаю тарелку в сторону и ложусь на живот, болтая ногами в воздухе. Он наблюдает за мной, и его глаза темнеют. — Идёт! Ты первая, и если ты скажешь что-то, что я уже знаю о тебе, то ты должна будешь рассказать что-нибудь ещё. То же самое касается и меня. Поэтому, давай попробуй и удиви меня! — Дрю ложится на бок лицом ко мне, подперев голову рукой. Он переворачивает бейсболку, и теперь мне видна каждая черта его красивого лица. — «Удиви меня». Думаю, отличный вариант для название. Коротко и по делу. — Ладно, отлично, — он улыбается мне, и бабочки начинаются порхать в моём животе. — Хммм, посмотрим... Я ненавижу оливки. Я люблю еду, и ем практически всё, но я не могу есть оливки. Я безумно рада, что не живу в Италии. Они же кладут маслины практически во всё?! — я содрогаюсь лишь при неприятной мысли о них, и он смеётся надо мной. Он так много смеялся сегодня. — Ладно, я рад, что не захватил с собой на ланч антипасто11, — говорит он. — Да, я тоже. Хотя, я, возможно, съела бы его. Он немного хмурит брови. — Почему? — Потому что ты с такой заботой спланировал всё это. Я бы не хотела задеть твои чувства. — Поверь мне, это вряд ли задело бы мои чувства. Это просто еда. Но сейчас ты должна пообещаешь мне, что если тебе что-то не понравится из того, что я тебе дам, ты не будешь это есть. — Обещаю. Ладно, сейчас твоя очередь, — обещаю я, качая ногами из стороны в сторону. Дрю переводит взгляд от моего лица к ногам, а затем возвращается к моему лицу. — Когда мне было восемь, меня ужалил скат, и прошёл почти целый год, прежде чем я вернулся в воду. — Что? Не может быть! — он смеётся из-за моего шокированного выражения лица. — Может. Даже сейчас, независимо от того, могу ли я доставать до дна, я всё время держусь на поверхности. У меня такое ощущение, словно мои ноги из песка. — Это безумие, Дрю. — Да. Я слышал о похожих случаях, но никогда не встречал кого-то ещё, с кем произошло такое. Я говорю себе, что это случайность, но, возможно, я так никогда и не смогу полностью расслабляться в воде. Я не могу справиться с собой и смеюсь. — Я люблю детективы. Мне нравится то, в каком напряжении они держат, вынуждая задаваться вопросом «Кто это сделал?» Они заставляют мою кровь мчаться по венам, и я не могу оторваться от книги, пока не узнаю ответ на этот вопрос. Он улыбается мне и наклоняется, убирая прядь волос с моего лица. — Я прямо вижу, как ты читаешь на балконе, свернувшись калачиком в своём кресле. Это подходит тебе. Когда Бо и я были маленькими, мы очень любили черепашек-ниндзя и делали вид, что мы ниндзя. Конечно, у нас никогда не было мечей, поэтому вместо этого мы притворялись, что наше оружие — наши руки. Вот почему у нас обоих на предплечьях есть татуировка меча. Притворяться, будто мы сталкиваемся мечами, стало нашей фишкой, и мы неизменно ею пользуемся. — Думаю, это круто. Должно быть здорово иметь брата, с которым дружишь. — Ты даже не представляешь насколько. Бо для меня больше, чем просто брат. Он мой лучший друг, и я люблю его больше, чем кто-либо может представить, — он разрывает зрительный контакт и смотрит сквозь воду — пора менять тему. — Что насчёт других татуировок? — эту я увидела лишь недавно. Как-то после утреннего купания, он помахал мне, и тогда я заметила её. Я удивилась, что не заметила её раньше. На внутренней стороне левого бицепса у него написаны какие-то слова. Он замолкает, раздумывая над ответом. — Освобождение. Что-то вроде этого я чувствую, когда плаваю, будучи полностью свободным. Имеет ли это смысл? — Да, конечно. Я тоже чувствую себя свободной, когда танцую. Итак, я скажу тебе, что из еды не люблю больше всего... ладно, еда, это то без чего я не могу жить, могу есть целыми днями всю свою жизнь, и если мне надо будет выбрать единственное блюдо в свой последний вечер, то это будет пицца. Дрю смеётся. — Правда? Моё, наверное, чизбургеры. Какую пиццу ты любишь больше всего? — На самом деле, я люблю всякую, только если на ней нет оливок и, ах да, анчоусов. Эти маленькие присоски не предназначены для пиццы. Мне нравятся всё. На самом деле, я предпочитаю делать её сама, и лишь избранным дано её попробовать, — ухмыляюсь, глядя на него. — Каковы шансы, что мне удастся попробовать эту супер особенную пиццу? — Хм... — я потираю подбородок и смотрю на облака, словно размышляя. — Я бы сказала, что твои шансы довольно хороши, Капитан. — Капитан, — его улыбка становится такой большой и заразительной. — Звучит, как свидание номер два.