— А, хрен его знает, где крепят номер эти буржуи — произнес напарник, разбираясь с очередным водителем, машину которого остановил буквально минуту назад. Достав из кармана водительское удостоверение, гаишник уже в который раз громко прочитал фамилию Ловчева. — Значит, говоришь, это машина отца? — переспросил его гаишник. И получив утвердительный ответ, попросил предъявить ему доверенность на право управлять автомашиной отца. Вадим, совершенно спокойно, не споря с сотрудником ГАИ, произнес: — Эта доверенность лежит у вас в кармане, вместе с другими моим техпаспортом. — Это ты, серьезно? — произнес гаишник и достал из кармана документы. Вадим, быстро вытащил из кучи документов доверенность и передал ее гаишнику. Младший сержант, молча, прочитал текст доверенности, и ехидно улыбнувшись, потребовал у Вадима, страховой полис на автомашину. — Зачем, он вам? — спросил он работника ГАИ. Неужели, вы сомневаетесь, что я не вписан в страховой полис? — Если, спрашиваю, значит надо — произнес гаишник. Вадим достал из-под козырька страховой полис и молча, передал его работнику милиции. Развернув, страховой полюс, гаишник углубился в его изучение. — Хорошо, Ловчев, хорошо — произнес загадочно младший сержант милиции. Скажи, а, аптечка у вас в машине имеется? — Разумеется — произнес Вадим. Он молча открыл багажник, из которого достал аптечку. Работник ГАИ, словно опытный фармацевт, стал перебирать медицинские препараты в аптечке, выкладывая все это на капот. — Так и есть — произнес он с нескрываемой радостью, у вас валидол просрочен. Срок годности его истек, к сожалению, для вас, буквально вчера. А, это выходит, что ваша автомашина, не оборудована тем минимальным количеством необходимых медикаментов, предусмотренных Минздравом России. Так, что, с вас штраф, товарищ Ловчев! Если желаете, то можете заплатить его и здесь на месте, без составления протокола. — Знаешь, командир, скажи, сколько я тебе должен и мы быстро разъедимся в разные стороны? — поинтересовался у него Вадим. Сержант, молча, достал из кармана куртки листочек бумаги, на которой написал несколько цифр. Вадим полез в карман и, достав деньги, передал их сотруднику ГАИ. — Ты, не обижайся на меня, нас ведь двое, да командиру взвода нужно отвалить. Младший сержант вернул Вадиму все документы и в полголоса, словно на дороге стояла толпа любопытных лиц, произнес: — После нас, еще будут два поста ГАИ. Если свернете по дороге на марийку, то там постов нет, и можете гнать, прямо до Казани. Ты понял, что я тебе сказал, иначе везде придется платить. Вадим поблагодарил его за информацию и, сев в автомашину, помчался в сторону Казани. Проехав километров сорок, он свернул с основной трассы и поехал в сторону Йошкар-Олы. — Ты, это куда поехал? — поинтересовался у него Прохоров, зачем нам марийка, нам нужно в Казань. — Да, мент, посоветовал, говорит, что если ехать через марийку, то постов ДПС, там уже нет. Вот, я и свернул, посмотрим, соврал он или нет? — произнес Ловчев, увеличивая скорость. Сотрудник ГАИ не соврал, вся трасса до самой Казани, была абсолютно пустой. Ни одного поста ГАИ, они больше и не увидели. — Вот, что, делают деньги — про себя подумал Ловчев, въезжая в Казань. За эти засаленные бумажки, даже менты, продаются, как проститутки. Он быстро развез своих друзей, и, поставив машину в гараж, направился на квартиру своей матери. * * * Через пять дней, после их возвращения в Казань, состоялись похороны убитого в Москве Бондаренко. Похоронили его на Арском кладбище. Народу на похоронах было много, особенно много было, молодых ребят спортивного телосложения. Путь от подъезда дома, в котором жил Бондаренко, до катафалка, был усыпан красными гвоздиками. Работники милиции, не скрывая свои съемочные камеры, открыто снимали всю похоронную процессию, стараясь документально запечатлеть, всех активных участников молодежных группировок города, которых на похороны собралось достаточно много. Прохоров хорошо знал тактику милиции, знал, что они будут вести съемку похорон, и только поэтому, не пришел на вынос тела. Он вечером, вместе с Цаплиным пришли на квартиру к родителям Бондаренко, где попрощались со своим товарищем. Вечером, Прохоров Игорь, приехал в «Грот-Бар», где встретился с ожидавшим его там Ловчевым. — Ну, как дела? — поинтересовался Игорь он у Ловчева. Теперь, неверное, жалеешь, что связался с нами. Если, решишь свалить от нас, обижаться не буду. Ты, не клялся нам в верности, и ни каких обещаний нам с Цаплиным, не давал. Я, все это время старался понять тебя, почему ты связался с нашей компанией? Ты, Вадим совершенно другой человек, не такой, как мы с Цаплиным. Ты учишься в университете, у тебя есть буквально все, квартира, машина. Твой отец, с твоих слов, денежный мешок. Мы же с Цаплиным, живем улицей, щемим киоски, продавцов. Жизнь у нас полна риска, сегодня ты завалишь кого-то, завтра, завалят тебя. Ты, думаешь, мы с Цаплиным качки и нас, поэтому боятся другие ребята? Это не правда. Для улицы, это не самое главное. Чем больше человек, тем проще в него попасть из пистолета. На улице, главное, иметь лишь силу в одном месте, это силу в пальце, который нажимает на спуск и больше, представь себе, ни чего. Ловчев, старался не перебивать своего товарища и внимательно слушал его своеобразную исповедь. То, о чем сейчас говорил ему Прохоров, он уже давно хорошо знал. Бывая, у отца на коттедже, Вадим, как-то случайно узнал, где его отец хранит два пистолета, приобретенные им по случаю в Ижевске. Часто, когда он оставался один в коттедже, он доставал эти два пистолета, разбирал их и аккуратно смазывал оружейным маслом. Оружие, не только нравилось Вадиму, оно его просто притягивало к себе, словно магнитом. — Слушай, Прохор, ты, что здесь мне несешь пургу. Если есть что-то, то предъяви, а не тяни кота за хвост? — произнес Вадим. Ты, думаешь, я раньше не догадывался об этом, я с самой нашей первой встречи, догадался кто вы с Цаплиным. Поэтому Игорь, лечить меня, не надо? Есть претензии, говори, если нет, то пей свой сок или пиво. Прохоров, явно не ожидал от Вадима такого прямого ответа и на какой-то миг, просто растерялся. Придя в себя, Прохоров, внимательно посмотрел на него и произнес: — Ты, знаешь, Вадим, меня с сегодняшнего дня больше не интересуют все эти уличные дела. Я, наверное, поздно понял, что жил не так, как нужно. Сейчас, многие, с кем я когда-то бегал по улице и делил асфальт, стали другими в отличие от меня, людьми. Кто-то из них ушел в бизнес, кто-то подался за бугор с большими деньгами в карманах. Только я один еще, продолжаю эту никому не нужную войну, не имея за пазухой ни копейки. Ты, можешь, мне не верить, но я говорю тебе правду. Ты, знаешь, мне не нужны цветы на дорогах и пышные похороны. Ты, знаешь, Вадим, я еще в Москве, а вернее там в морге, понял, что живу не так, как мне бы хотелось. Понимаешь, я жить хочу, с деньгами, в окружении своих друзей и близких. Я больше не хочу хоронить своих друзей. Я, больше, не боевик и убивать просто так никого не буду. Он сделал большой глоток пива и замолчал. Вадим, словно в состоянии гипноза, сидел неподвижно, не спуская с Прохорова, своих зеленых глаз. Он, не верил в эту минутную слабость Прохорова и не считал, что Игорь устраивает ему очередную проверку. Так мог, говорить только тот человек, который решил окончательно порвать со своим прошлым. — Ну и что, ты решил Вадим? — спросил его Прохоров. Будешь и дальше играть в эту русскую рулетку, надеясь уцелеть в этой мясорубке или нет? Не дождавшись от Ловчева ответа, Прохоров продолжил. — Я, мечтаю заняться своим делом. Пусть и маленьким, но своим. Я, решил, что буду делать все, что бы заработать большие деньги, даже если надо нарушать закон. — Прохор, ты хоть знаешь, сколько нужно заработать денег, что бы купить хотя бы такой бар? — произнес Вадим и посмотрел на раскрасневшееся лицо Прохорова, который обводил взглядом помещение бара. Много Игорь, очень много, таких денег, честно не заработаешь. — Главное, Вадим, задаться целью, а дальше посмотрим, куда кривая выведет. Вот, ведь нашли ребята свою нишу в Москве. Уже отжали половину гостиницы «Севастополь», а я, что от этого имею, ни чего, хотя, как я считал раньше, сделал я для этого не мало. Вадим, сделав не большую паузу и понимающе взглянув на Прохорова, тихо произнес: — Прохор, чем бы ты, не занялся, знай, я всегда буду рядом с тобой. Ты, же знаешь, мне не нужны ни отцовские, не твои деньги. Я вообще призираю их. Они для меня, ни какой ценности не представляют. И прихожу я сюда, не потому, что ты Прохор, и тебя боятся многие ребята, а прихожу, как к своему другу и товарищу. Наверное, я дурачок, но я с тобой Прохор, до конца. — Раз, так — произнес Прохоров, то я очень рад. Теперь у меня двое друзей, ты и Цаплин. Кстати, у меня есть дела в этом баре, не хочешь помочь мне в их решении? Он встал из-за стола и вместе с Ловчевым, проследовал в кабинет администратора. Слегка приоткрыв дверь в кабинет, они увидели Лилю, которая, уткнувшись в бумаги, делала свой еженедельный отчет для руководства бара. Увидев вошедшего в кабинет Прохорова и его товарища, Лиля от неожиданности вздрогнула и испугано посмотрела на них. Ручка, которой она писала выпала из ее рук и покатилась по полу. — Ну, что, Лиля? По-моему, ты уже забыла про наш с тобой уговор и мне, придется напомнить тебе о нем. Где, деньги сучка? — с угрозой в голосе, спросил ее Прохоров. — Ты, знаешь, Игорек — залепетала Лиля, — у меня возникли семейные проблемы, и я вынуждена была, потратить все эти деньги. — У тебя, еще не было проблем Лиля, они наступят у тебя прямо сейчас — вновь с угрозой, произнес он. Зная, на что способен Прохоров в подобные минуты, Лиля быстро метнулась к своей сумочки, лежавшей на полке и, достав от туда пачку денег, молча положила их на край стола. — Вот, Прохор, забирай свои деньги — произнесла она. — Ты, видно можешь лишь с женщинами воевать, на что-то большее, тебя не хватает. Пропустив мимо ушей реплику, Прохоров взял деньги. — Считать, не буду. Это хорошо, что помнишь — произнес он. — Если, ты еще раз, коза дранная, попытаешься меня обмануть, то я распорю твой детородный орган, до твоего рта. Надеюсь, что ты меня поняла? Прохоров и Ловчев вышли в общий зал бара, плотно прикрыв за собой дверь в кабинет администратора. *****