— Ты что, мужик, совсем ох…ел, что ли? — произнес один из бомжей и схватив коробку, вытащил ее из огня. — Смотрите, какие классные тряпки, он хочет их сжечь? — произнес второй бомж, выхватывая из коробки, куртку. Цаплин, не произнося ни слова, вырвал у него из рук куртку и бросил ее в огонь. — Пардон, господа бомжи. Несмотря ни на что, мне просто жалко вас. Понимаете, эти вещи, с очень больного человека. У него не излечимое кожное заболевание — произнес Цаплин, наблюдая за тем, как догорала брошенная им в огонь куртка. Я думаю, что ни кто из вас не хочет подцепить подобную болезнь? Он снова швырнул коробку с вещами в огонь и, убедившись, что огонь полностью объял всю коробку, повернулся и направился в подъезд. Вернувшись в квартиру, он, молча, лег на кровать и закрыл глаза. Цаплин лежал с закрытыми глазами, перед которыми, вновь и вновь прокручивалась вся эта бойня. Пережитый им три часа назад стресс, до сих пор крепко держал его в своих руках. Раздался писк пейджера. Прохоров достал пейджер из кармана брюк и молча, прочитал, поступившее сообщение. — Все, ребята, нам отбой — радостно произнес он. Собирайтесь, все возвращаемся домой, в Казань. Добираться домой будем по отдельности друг от друга, то естьсамостоятельно, кому, как удобно. Сейчас, нам привезут деньги на дорогу, и мы срываемся. Минут через двадцать пять-тридцать, раздался условный звонок в дверь. Прохоров, взвел пистолет и осторожно открыл дверь. На пороге квартиры стоял незнакомый ему молодой паренек, лет семнадцати. — Ты, кто, Прохор? — поинтересовался он и, получив утвердительный ответ, прошел в комнату. — Вот, пацаны, деньги — произнес он. Говорят, на дорогу и поесть должно, хватить. Он, молча, протянул Прохорову конверт с деньгами. Прохоров взял конверт и начал считать деньги. — Маловато — произнес он. Могли бы выдать и по больше деньжат. — Стволы, сбросили? — поинтересовался паренек у Прохорова. — Да. Два сбросили на месте, а автомат оставили в машине, которую сожгли — произнес Прохоров. — Передай ребятам, сейчас мы снимемся, ключи оставим как, всегда, под ковриком. Паренек кивнул головой, развернулся и исчез в темноте подъезда. Прохоров поделил деньги на равные части и раздал их ребятам. — Ладно, мужики, встретимся в Казани — произнес он. Расходимся по одному. Квартиру, закроет, Цаплин. До встречи. Первыми из квартиры вышли Бондаренко и Лобода. Осмотревшись по сторонам, они направились к ближайшей станции метро. Оставшись вдвоем, Цаплин посмотрел на Прохорова и задал ему вопрос: — Слушай Игорь, тебе, зачем ствол? Нужно было отдать его, и тебе было бы намного спокойнее добираться без него домой. — У них стволы есть, это явно не последний. А, нам в Казани, он может и пригодиться. — Дело твое, Игорь. Я бы не стал рисковать, а вдруг он паленый — произнес Цаплин. — Посмотрим, время покажет — произнес Прохоров. Он надел куртку и вышел из квартиры. Цаплин быстро навел порядок в комнате, закрыл входную дверь, а ключ положил под коврик. Он вышел на улицу и, остановив попутную автомашину, поехал в аэропорт. **** Прохоров, уже минут тридцать стоял у стойки буфета на Казанском вокзале и маленькими глотками, пил какой-то суррогат, под названием кофе. Единственное, что его устраивало в этом напитке, было то, что он был горячим, и это помогало ему в какой-то степени согреваться. Меховую куртку, что он одел перед поездкой в Москву, пришлось спалить и сейчас, на нем была легкая куртка на синтепоне, которая практически не грела. Игоря, от холода немного знобило, от чего, руки его державшие стакан, мелко дрожали. — Что, это со мной — подумал он про себя. Нервы сдают, что ли или заболел? Рассматривая, мелькавших перед ним лица пассажиров, Прохоров, обратил внимание на худенького белобрысого паренька, стоявшего не далеко от него, у стены киоска» Союзпечать». Лицо этого паренька показалось ему очень знакомым. Еще раз, взглянув на паренька, он моментально вспомнил это лицо. Именно с этим пареньком ему пришлось схлестнуться в драке, две недели назад в «Грот-баре». Паренек, был необычайно бледен и все время оглядывался. Он, был явно чем-то напуган и с нескрываемой надеждой, смотрел на проходивших мимо него пассажиров. — Интересно? — подумал про себя Игорь. Кто же его, так напугал, что он чуть не обделался? Присмотревшись, к окружающим парня людям, Прохоров моментально определил этих людей. Его внимание приковали двое здоровенных, молодых ребят толи таджиков, толи узбеков, которые явно пытались наехать на этого паренька. Со стаканом в руке, Прохоров продвинулся поближе к этим таджикам. — Гони деньги! — прошептал один из них пареньку. Ты, что, по-русски не понимаешь? Деньги или мы тебя порежем! Паренек стоял, молча, не зная, что предпринять, отдавать им деньги или нет. — Гони деньги, иначе порежем — снова прошептал, все тот же таджик. — Наверное, надо помочь — подумал про себя Прохоров, как не как, земляк ведь. Игорь поставил на стойку свой не допитый с кофе стакан и, вытерев рот бумажной салфеткой, направился в сторону паренька. Прохоров, предав лицу полное безразличие, подошел к таджикам. — Слушай, что, тебе нужно? — произнес один из них. Давай проваливай отсюда по-хорошему. Не произнося ни слова, Игорь сильным ударом в область печени, заставил одного из них, со стоном опуститься на пол. Второй южанин, вытащил их кармана нож с цветной наборной ручкой и, выставив его перед собой, попытался ударить им в лицо Прохорову. Игорю удалось не только увернуться от этого удара, но и вырвать нож у южанина. Схватив его за горло, Прохоров всем своим массивным телом, прижал его к стене. — Верните, деньги, сука — произнес он хрипло и еще сильнее сжал его горло. Южанин, вытащил из кармана деньги и протянул их Прохорову. — Не мне, а ему — произнес Игорь и посмотрел на паренька. — Чего стоишь, словно замороженный — произнес Прохоров, бери деньги и вали отсюда быстрее. Парнишка взял деньги и моментально растворился в толпе пассажиров. Прохоров отпустил руку и словно, ни в чем не бывало, направился обратно к стойке буфета. Протянув деньги, бармену, он еще заказал себе стакан кофе и два бутерброда с вареной колбасой. Допив кафе, он направился на перрон, где уже стоял поданный до Тюмени поезд. Игорь, быстро дошел до своего вагона и, предъявив билет проводнику, вошел в него. Купе, в котором ему предстояло ехать, находилось посередине вагона. Забросив свою спортивную сумку наверх, Прохоров сел на сиденье и, достав из кармана курткигазету, начал ее читать. На последней полосе газеты «Московский комсомолец», его внимание привлекла рубрика криминальных новостей столицы. Быстро пробежав по ней своими глазами, он остановился на заметке, в которой сообщалось об очередных убийствах чеченских боевиков в столице. Автор статьи обвинял в этих убийствах, представителей казанских группировок, которые, по мнению автора статьи, до сих пор не могут поделить между собой сферы влияния в Москве. В той же заметке, указывались предполагаемые приметы преступников, совершивших накануне убийство четверых чеченцев. Прохоров, внимательно прочитал приметы, стараясь определить под какие из них, подпадает он и его друзья. Однако, приметы были настолько размыты, что по ним практически не возможно было установить ни его самого, ни его друзей. По приведенным в газете приметам, можно было свободно задерживать практически все молодое население Москвы. Прохоров отложил газету в сторону и закрыл свои глаза. Перед ним, вновь, словно в документальном фильме, стали прокручиваться, меняя один эпизод за другим, события вчерашнего вечера. Игорь хорошо видел Бондаренко, который в упор расстреливал из автомата чеченцев. Однако, как он не старался, он никак мог вспомнить, где в этот момент, находился Лобода и почему, он не стрелял в этих чеченцев. — Неужели, струсил? — подумал он про себя. Это было не похоже на Лободу, который всегда отличался своей боевитостью и дерзостью. — Так, почему же он, не стрелял? — вновь подумал про себя Прохоров. Он вновь и вновь прокручивал эти события, стараясь припомнить, где же находился в тот момент Лобода. Однако, чем дольше он об этом думал, тем больше и больше убеждался, что Лобода, укрывшись за припаркованными у обочине машинами, прятался не только от чеченцев, но и от своих ребят. — Ну и гад — подумал про себя Прохоров. Струсил, спрятался! А, если бы чеченцев оказалось не четверо, а чуть больше, то они могли свободно покрошить их двоих, открыто стоявших на улице и стрелявших в чеченцев. От этой мысли, Прохорову стало не по себе. Ему не хотелось верить, что Лобода струсил. — Выходит, он вместо того, что бы прикрывать их, спрятался за стоящие у дороги автомашины и все это время, просто отсиживался за ними, пока они не перестреляли чеченцев. Вот сучок, надейся после этого, на таких вот друзей? — с горечью подумал про себя Прохоров. Он снова потянулся за газетой, однако дверь купе, резко раскрылась и Прохоров, увидел стоявшего в дверях, уже знакомого ему, белобрысого худенького паренька. Оба от неожиданности застыли, не зная, что сказать друг другу. Первым пришел в себя Прохоров. Он поднялся с места и, давая возможность, пареньку положить свои вещи под сиденье, вышел в тамбур. — Вот, так встреча? — подумал про себя Прохоров. Да, интересно получается, две недели назад, я с ним сводил свои личные счеты, сегодня ему же помог на вокзале, а теперь оказалось, что мы едим в Казань в одном поезде, в одном вагоне, и даже, в одном купе. Мистика, можно сказать!