Старая сморщенная лохматка скользила по его усам, в то время, как он кричал нечеловеческим голосом, прося пощады и помилования. Но Глафире Алцирьевне было глубоко похуй, она планировали помереть в ближайшее время и чужие проблемы ее нисколько не волновали. Ее волновал только дикий животный секс! В ее бесцветных глазах плескалось целое море безудержной похоти, она рычала, как раненый зверь, завывала как Даша Ставрович, и скакала на кривом пиструне бедного Пети, как опытная наездница, сбежавшая с дикого запада. Петя закрыл глаза, планируя перетерпеть унижение, но это было лишь началом! Через час после начала эксплуатации его организма, дверь в спальню обнадеживающе заскрипела и в комнату вошла целая толпа старушек, собравшихся со всего поселка. Здесь были и богатые дамы в возрасте и тучные бухгалтерши с автобазы и даже дряхлые дачницы в резиновых сапогах, вымазанных свежим навозом. — Ну что милок? Поиграем? — пошло улыбнулась бабка с фиолетовыми волосами и ярко-красными губами. В ее руках извивался метровый розовый фаллоимитатор. Уникальное средство доступное только элитам «хуекакпалкостоин» было влито в его рот, исцарапанный лобковыми волосами, и скачки продолжились. Менялись лишь наездницы, но коня заменить было некем. Коня на переправе не меняют, да… Для стимуляции простаты и выработки эякулята, старушки не стремались использовать любые подручные средства. В Петину задницу были загнаны все имеющие в доме кабачки, патисоны, огурцы, грибы и даже обмотанные презервативом ножки табуретки. Шуруповерту посчастливилось оказаться в его разверстой плоти последним. Анус бедняги поглотил рабочий инструмент целиком и без остатка. Внутрикишочная влага замкнула контакты и шурик опасно зажжужал, обещая скорый заворот кишок реципиента. Старушки испугались неприятного шума и вызвали Пете неотложку. Так он и спасся. В тот раз. Отойдя от пережитого ужаса и дождавшись момента рассоса швов на своем очке, он вновь взялся за старо… Вот как раз здесь и вышел затык, не желая больше рисковать, он решил переквалифицироваться на старшеклассниц — уж среди них-то точно 95 летних старух быть не может! Но конкуренция оказалась слишком высока — к школьницам клеились все подряд, включая солидных дядей на больших черных джипах и Пете никого не удавалось соблазнить. К тому же, как известно, нормальных школьниц не бывает — они все поголовное ебанутые, а те, что учились в нашей 54й школе — так и вовсе были не от мира сего. На него никто не клевал, пока он не привлек внимание группки странных девиц, размалеванных корпспейнтом, и наряженных в черные шмотки с обилием принтов в виде перевернутых пентаграмм и тройных шестерок. Чем он думал подкатывая к ним шары, особенно после длительного воздержания, сказать не сложно, но закончилось всё как обычно плохо. Соблазненный младыми нимфетками, он направился на квартиру одной из них, где был напоен кофе с клофелином, привязан к металлической панцирной кровати кверху задом, обмазан арахисовым маслом и беспощадно изнасилован тремя десятками фаллоимитаторов и дилдо различного диаметра. Восьмиклассница Катя, уже 7й год подряд остававшаяся на второй год в этом классе, была начинающей сотонисткой и звездой порнхаба, недавно ей прислали сей набор для обзоров и рекламирования. Испытывать всё это великолепие на себе она побоялась, а вот незнакомого мужика-педофила было не жалко. Ну в общем, как вы догадались путь Петра в депутаты был долог и тернист, он пытался сопротивляться, но судьба оказалась сильнее его… [/ОИ] Мда, об этом я как-то не подумал. Похоже зря я на интеллект клонов грешил, у самого-то мозгов не больше! Мы вроде планировали тайное проникновение, а теперь всё ко…ню под хвост! — Эй, мужики? Водяры хотите? — прижавшись к стене закричал я. — А? Чё? А есть чё? Ты где ебанарот! — глухо откликнулись из-за двери. — Дверь откройте! Снаружи я! У меня целый ящик! — А! Ага, щас! А где ручка? А где дверь? Тут нет нихрена! Ты че ебать! — Да жмите на всё что видите! Там должен какой-нибудь рычаг быть! Бомжи на время закрыли рты, из невидимых дверных щелей повалил аромат перепревших трусов, раздался грохот, будто они опрокинули башенный кран, что-то заскрипело, затрещало и… открытия двери я так и не увидел, потому что провалился прямо в стену, затянутую иллюзией. Зевс таким исходом остался не особо доволен — не успел догрызть сосну, тем более с красным цветом она стало гораздо приятнее, напоминая по вкусу глазные яблоки полевых сусликов, которые он высасывал в Кандагаре жаркой осенью 1979го… Глава 13 Кошачьи бега 'Я видел нечто, во что вы, люди, просто не поверите. Горящие боевые корабли на подступах к Ориону. Я видел Си-лучи… мерцающие во тьме близ врат Тангейзера. И все эти мгновения исчезнут во времени как слёзы под дождём.' Клеопатра Стетхем Внутри тоннеля нечем дышать, я тут же отменяю умение призыва — бомжи грязно ругаются, но послушно исчезают. К сожалению не полностью — запах остается. Троица мышей начинает беспощадно блевать, избавляясь от завтрака. И чего они так реагируют? Я отрешенно наблюдаю за кусочками фасоли, кукурузы и редиса, падающими на бетонный пол и не замечаю, как Клёпа выскальзывает из панамки и ударяется в бегство. — Стой скотина! А ну вернись! — кричу я, но поздно. Моча ударившая в голову кошкодевке содержит рекордное количество озверина. Странно, я ожидал, что она накинется на меня, но нет — чешет вперед. Видимо ядовитые бомжиные миазмы отбили у нее всё сексуальное желание. Встав на четвереньки, и прижав мохнатые уши к черепу, она резво скачет в неизвестность, виляя длинным хвостом и аппетитным голым задом. Из-за неудачного манёвра шорты с неё слетели окончательно. Гм, а с этого ракурса выглядит вполне неплохо… Придется ловить! Не ну в самом деле, не могу же я упустить единственную в мире нормальную кошкодевку! Почесав Зевса между ушами, направляю его вперед. Тот отчего-то не торопится и двигается на самом малом ходу, постоянно подозрительно озираясь на пол и стены. Коридор и правда выглядит недоброжелательно: наверху сверкают красные тревожные лампы, орут сирены, капают кровью отрезанные человеческие и звериные головы, аккуратно разложенные по десяткам вязаных авосек, свисающих с потолка. Серые бетонные стены покрыты множеством страшных знаков, схем и заклинаний. Я приглядываюсь к одной большой пентаграмме и читаю написанное в ней заклятье: koldui baba, koldui ded, koldui serenkiy medved! Error! Acces denied! Nedostatochno INT! Spell total satanic anal self annihilation is not available! Пентаграмма зловеще мигает красным и снова гаснет, оставляя после себя легкий запах серы. Я задумчиво чешу затылок. Вот это мне повезло! Хорошо, что из-за моей полудохлости у меня вообще все характеристики на нуле. Похоже архитекторы спроектировавшие этот коридор были хитрыми парнями, и нас ожидает коридор полный ловушек, да еще и не самых очевидных! Через пару десятков метров пути появляется подтверждение моей догадки: срабатывает абилка и камень на полу подсвечивается подозрительным зеленым светом. Ну, тут и к гадалке за извращенным сексом не ходи — ловушка! Решив проверить, что будет, не ну интересно же! Я хватаю одну и обессиленных от рвоты крыс за хвост и швыряю точно на плиту! В яблочко! Мастерство не пропьешь! Впрочем, здесь и нечего пропивать… Едва тушку грызуна касается плиты, из стен тут же вылетает длинные копья с острыми металлическими наконечниками и полностью перегораживают проход. — У-у, как страшно! — говорю я и, при помощи вил, выковыриваю из под преграды дрожащую от страху крысу. Копья прошли слишком высоко и ее не задели. — Странно как-то, высокотехнологичная дверь, иллюзии, ужасные заклинания на стенах, а тут обычные копья! Бюджет на ловушки что ли не выделили? — произношу я вслух. — Дак это старые системы защиты, они тут тысячи лет стоят! Там дальше и поновее будут! — обнадеживает меня Мохнаммед. — Да? Ну, значит будем двигаться помедленнее, чтобы абилка точно вычислила все секретки! Я отправляю коня грызть копейную преграду, а сам возвращаюсь назад и подбираю оставшиеся от кошки шорты. Девка без трусов — дело хорошее, но слишком отвлекает внимание от серьезных дел. Зевс с мертвыми деревяшками справляется не охотно, и в дело приходится вступить крысам — они собираются в кружок и кастуют «огненное дуновение». Копья обугливаются, но продолжают перекрывать проход. Я пинаю по стене усиленным ударом кирзача и деревяшки осыпаются на пол черными хлопьями пепла. Идём дальше. Под ногами хлюпает грязь, дует прохладный ветерок, мимо проносятся рваные газеты и сухие перекати-поле. Мы медленно бредем впёред, прислушиваясь и принюхиваясь ко всем подозрительным объектам. Обходим несколько очевидных ловушек: вроде низко натянутой лески, дырки в стене с надписью «Glory Hole» (неужели кто-то бы на такое повелся?), коробки с бигмаком и бутылки водки. Вскоре обнаруживается пропажа: Клёпа сидит в авоське, свисающей с потолка. На полу подсвечивается зеленым, сработавшая нажимная плита. Ага, вот откуда взялись те кости в начале тоннеля! Видимо здесь не маленький траффик нелегальных интервентов, раз хватило весь потолок украсить коллекциями из гниющих трупов. — Эй, ты как там! Не надоело сидеть? Помощь не нужна? — спрашиваю я, подняв глаза к потолку. — Нет, мне и тут хорошо. — недовольно отвечает кошка, нервно виляя хвостом. Похоже на что-то обиделась. — Ну смотри, зад отморозишь — сама виновата будешь! — я машу ей подобранными шортами. Она переводит взгляд на свою нижнюю часть тела и испуганно взвизгивает. Только сейчас заметила отсутствие нижнего белья. Да…блаженные трусов не наблюдают…Или эта цитата про что-то другое было? — Немедленно отдай! — одновременно стыдливо и угрожающе мяучит она. — Так спускайся и забери! — ухмыляюсь я, раскачивая на пальце предмет ее интерьера. — Я не могу! Веревки не простые, похоже пропитаны раствором антимагического огурца! — На, лови открывашку! — я подкидываю ей свою вилку-негатор. — Что это? — рефлекторно поймав инструмент, она недоуменно вертит его в руках. — Что-что…Дилдо это волшебное, помогает освободиться от любых пут. — шучу я в ответ, но Клёпа принимает мои слова как инструкцию к действию. — Да стой! Ты что делаешь, полоумная⁈ Куда ты ее суешь! Немедленно верни обратно! — Что не так? Ты же сам сказал… О-о-о! — от движений ребристой ручки, глаза кошки опять затуманиваются розовой пеленой Духана Пошлости. — Просто порви ей веревки! — кричу я, всё еще надеясь предотвратить катастрофу. Клёпа неохотно вытаскивает наружу блестящую вилку и начинает разрезать веревочные волокна. Через несколько минут последняя нить лопается и кошка летит вниз, перекувырнувшись в воздухе, она падает точно на четвереньки и активирует еще одну ловушку, которую я проморгал, засмотревшись на влажную кошачью промежность. Из обоих стен вылетают десятки стрел, а Клёпа, извернувшись чудесным образом, прыгает на несколько метров вперед и продолжает свой бег. Абилка подсвечивает несколько зеленых квадратов на каменном полу, но уже поздно. Дура летит прямо на них! В потолке открывается люк, из него выливается целое море густого масла. Будь Клёпа хоть немного медленнее — влипла бы как муха в мёд. Еще один прыжок, и еще одна ловушка. В этот раз из стен выезжают острые стальные лезвия, а с потолка ударяют потоки огня. Что случилось с шизанутой я уже не вижу — черный дым от загоревшегося масла закрывает обзор. Звучит похоронная музыка, но я ей не верю — эту так просто не прибьешь! — Лучше бы ты ее еще в душе трахнул! Меньше б проблем было! — говорит Зевс, мотая гривастой головой. — Никогда не думал, что соглашусь с конём. Но, пожалуй, ты прав! — горько вздыхаю я. Мы спокойно пересекаем сработавшую ловушку со стрелами — второй заряд по всей видимости не предусмотрен. Останавливаемся перед морем пылающего огня. Конь недовольно морщит нос, фыркая на сажу летящую ему в морду. — Так, граждане Многоликие, устроим мозговой штурм: как нам перебраться через горящее масло? — я обращаюсь к грузынам. — Мы можем скастовать лёд, он растает и погасит масло! — резво отвечают они. — А простой воды нет? Зачем такие сложности? — удивляюсь я. — Неа, там другая механика. Для простой воды нужно вызвать дождь, а для этого нужно открытое пространство. — отвечает крыс, имя которого я забыл. — Ну так херли вы тогда ждёте? Вперёд! Бедная киска в беде, нужно ее спасать! Крысы изображают фейспалм, но с короткими лапками это выглядит не очень выразительно. Они расходятся по углам, что-то напряженно колдунят, бурча себе под нос страшные ругательства на восточном диалекте Великого Узбекского и вскоре огненная поверхность покрывается тонкой корочкой льда. Пламя мгновенно гаснет. Зевс оглушительно чихает и дымную завесу мгновенно сносит мощным потоком воздуха вперемешку с соплями. — А ты не говорил, что так умеешь! — я заинтересованно смотрю на него. — Да мы вроде вообще не разговаривали. Буду я еще со всякими ущербами лясы точить… — отвечает он на своем конском. Мы быстро пробегаем по свежему ледку и оказываемся возле продолжающего работать слайсера — ну это простая ловушка, главное выгадать момент и можно проскочить между лезвиями. Вот только возникает одна небольшая проблема — конь! Пройти здесь он может только одним способом — превратившись в тонкую мясную нарезку. Чукчи и цыгане наверняка бы оценили такой исход, но я всё еще намерен сохранить ценную конину в первозданном виде. — Так погодите, там с другой стороны должен быть рычаг, отключающий ловушку. Я такое в скайриме видел! — неожиданно меня осеняет догадка. — Что? Ты бывал в мире, куда после смерти запускают самых конченных тупорылых и обсосанных сутулыми собаками дегенератов? А по тебе так сразу и не скажешь… — в один голос изумляются крысы. — Да вы охуели! — разозлившись, я пинком отправляю самую жирную крысу в полет, опять забыл как ее зовут. Грызун пролетаем через слайсер, лишившись хвоста и усов, но в остальном выглядит вполне здоровым. — Ищи рычаг, сука! А то я за себя не отвечаю! — злобно кричу я. Не, ну обидно было! Будет еще какая-то бесхвостая мразота мой любимый тес оскорблять! Это ему еще повезло, что про обливион с морровиндом не заикнулся! Вскоре с другой стороны мясорубки доносится ущербный крысиный писк: Нашел! Раздается громкий треск, что-то глухо шумит в застенном механизме и лезвия останавливаются. Разумеется без западла обойтись нельзя и проход оказывается полностью перекрытым.