Ворожец поднял палец в предупреждающем жесте: – Анастасия, мы договорились: без отчества! К чему этот официоз? – Хорошо. Итак, Петр, за кого вы меня принимаете? Я ваша ровесница, то есть не вчера на свет родилась, и отличить романтические отношения от никаких все-таки могу. Не станете же вы уверять меня, что этот Олег действительно ухаживает за дочерью вашего мэра? – А вы глазастая, – одобрительно кивнул Ворожец. – Конечно, Олег – это совершенно посторонний молодой человек, просто Лорику нужно было кого-то показать родителям, чтобы они перестали волноваться за ее личную жизнь. – А на самом деле?.. – На самом деле Лорик влюблена по уши в совершенно неподходящего прохиндея, которого приличным родителям показывать никак нельзя. И девочка прекрасно это понимает. – И все равно влюблена? Даже понимая, что он прохиндей? – Ну, сердцу не прикажешь. Наша Лорик питает к нему слабость. А он этим ловко пользуется. – И мэр ничего не знает об этом? – не поверила Настя. – У него ведь есть служба безопасности, и знать такие вещи – их прямая обязанность. Они что, совсем мышей не давят? Ворожец хитро улыбнулся. – Расскажу вам страшную тайну: друзья для того и нужны, чтобы оберегать душевный покой друг друга. Мы с Игорем не стоим в стороне. Костя наш друг, а Лорик – его дочь. Разумеется, со службой безопасности мы хорошо поработали, Игорь – своими методами, я – своими. Так что с этой стороны Лорик полностью защищена. Но я полагаюсь на вашу сдержанность, Анастасия. Об этом маленьком секрете не должен знать никто, даже Инна. – И липового жениха нашли ей тоже вы? Или Баев постарался? – Я. «Интересно как? – подумала Настя. – Как ты его нашел? Если даже Инна этого не знает, значит, искал ты не через нее. А она утверждает, что сам ты ничего не делаешь и что в твоем телефоне только три номера: Смелкова, Баева и ее собственный. Кто-то из вас двоих врет. И как же ты отыскал такого замечательного Олега, если не через Смелкова и не через Баева?» Ворожцу не понравилась ее задумчивость, и он тревожно спросил: – Так мы договорились, Анастасия? Вы не выдадите меня с моим маленьким секретом? Я знаю Лорика с детства, у меня нет своих детей, и я очень привязался к детям своих друзей. К сожалению, Игорь расстался с первой женой, она вернулась в Омск, откуда родом, и сына забрала с собой, а к его новым детям у меня сердце не лежит. Вот только Лорик и осталась. И мне хочется, чтобы у нее все было хорошо. Вот и непонятно, сколько в этих словах искренности, сколько лжи, а сколько просто глупости. Неужели Петр Сергеевич действительно считает, что, помогая Ларисе обманывать родителей и покрывая ее связь с каким-то сомнительным типом, он ведет дело к тому, чтобы «все было хорошо»? Как-то с трудом верится! Хотя… Возможно, этот прохиндей, как назвал его Ворожец, имеет какое-то отношение к самому Петру Сергеевичу. Например, это сын его давнего близкого знакомого. Или сын его бывшей любовницы. Или вообще его внебрачный сын. Или просто человек, полезный Ворожцу и оказывающий ему различные услуги. Можно, конечно, задать вопрос, но… Какая ей, в сущности, разница? Какое ей дело до Лорика и ее кавалера, хоть настоящего, хоть липового? Да и возвращаться пора, обед явно затянулся. – Куда теперь? – поинтересовался Ворожец, видя, что Настя потянулась к папке и собралась уходить. – Опять с визитами? – Нет, на сегодня я закончила. Отвезу документы в гостиницу, Юрий Викторович меня ждет. – Ну зачем же в гостиницу! – Казалось, Петр Сергеевич по-настоящему расстроился. – Вы мои гости до завтрашнего утра, мы так договаривались. Может быть, вам неудобно работать в гостевом кабинете? Вы только скажите, Инна все устроит, вам будет предоставлена любая другая комната для работы. Или дело не в этом? – На самом деле – именно в этом. – Настя тяжело вздохнула. – Нам нужно разложить все планы, карты, схемы. В гостевом кабинете для этого нет места. А в номере гостиницы – есть. Юрий Викторович не хочет ждать до завтра, когда мы вернемся в гостиницу, ему нужно уже сегодня составить более или менее полное представление, чтобы отчитаться перед моим братом и получить дальнейшие указания. Вы же понимаете, мы хотим закончить как можно быстрее, нас дома семьи ждут. У Юрия жена и внучка, у меня муж. Да и дел много по основной работе. – Но Инна все устроит! Я сейчас ей скажу… – Не нужно, – мягко остановила его Настя. – Не стоит хлопотать ради одного вечера. И потом, мне все равно нужно заехать в гостиницу, кое-что взять. Мы разберемся с документами и вернемся ночевать к вам. – И ужинать! – требовательно добавил Петр Сергеевич. – Сегодня прощальный ужин, это должно быть что-то особенное. – А особенный обед с особенными пельменями не сойдет за прощальную трапезу? – засмеялась Настя. – Но Юрия здесь не было, – возразил он. Тоже верно. С этим не поспоришь. Верная Инна стояла за дверью, вернее, не стояла, а расхаживала взад-вперед с телефоном в руке и быстро разговаривала с кем-то по-немецки. Немецкого Настя почти совсем не знала и ничего понять не смогла, кроме того, что речь шла о поставке какого-то продукта и о транспортировке его в Китай для сборки. Или уже собранного – из Китая… Вот тут она не была уверена, различила только «сборку», «транспортировку» и «Китай». Да, бесценная помощница эта Инна. И почему Ворожец пытается найти кого-то другого на это место? Кто может быть лучше Инны? Какие еще качества помощника ему необходимы? «Зажрались вы, Петр Сергеевич!» – подумала она с усмешкой. Водитель Володя ждал возле ресторана. Дождь стал еще сильнее, и, несмотря на зонт, который держала над ней Инна, Насте не удалось остаться полностью сухой: она не посмотрела под ноги и ступила в глубокую лужу. В машине она сразу же скинула туфлю и обтерла ступню бумажными платками. Будем надеяться, что на этот раз попадание под сибирский дождь не закончится болезнью. Вот только от машины до входа в гостиницу хорошо бы добраться без особых приключений… Обмануло ее утреннее солнышко и безоблачное небо, зонт остался в доме у Ворожца. – Может, мой дождевик накинете? – предложил Володя. – Он, конечно, не особо… Ну, вы понимаете. Но хоть какая-то защита. А то вымокнете до нитки. Настя приняла предложение с благодарностью и уже через пару минут стояла перед стойкой портье. Карта-ключ лежала в сумке, но Коротков ведь просил отметиться… – Ну как, меня еще не выселили из номера? – весело спросила она. Девушка-портье была сегодня та же, что и в день их приезда в Вербицк. Она с удивлением посмотрела на Настю и вежливо ответила: – Что вы, как можно! – Мой напарник здесь? Номер шестьсот два. Девушка посмотрела в компьютер и кивнула: – Да, уже давно. «Значит, у них стоит дорогая современная электронная система, – подумала Настя, – фиксирующая каждое использование карты-ключа. Учтем». – Вы не в курсе, он ходил в ресторан? Девушка снова посмотрела в компьютер и покачала головой. – Счет из ресторана есть, сегодняшний, но включена стоимость обслуживания в номере. – Эх, жалко! Я-то думала, он составит мне компанию. Ну ладно, тогда я тоже закажу еду в номер. – Конечно. Меню у вас на столе, в папке. Ну, кажется, достаточно. Девушка-портье все зафиксировала и запомнила. Если это вообще кому-то интересно, а не является плодом Юркиного воображения. Войдя в номер, Настя внимательно огляделась. Чисто, кругом порядок. После того, как утром она забегала сменить блузку, делали уборку. Дверь в номер Короткова слегка приоткрыта, оттуда доносятся громкие звуки включенного телевизора. Почему открыта дверь? Горничная должна была ее закрыть. Юрка заходил? Зачем? Что он здесь искал? Все понятно, он прятал здесь Егорова, когда из ресторана привезли обед. Потому и еду заказывал в номер. Значит, Егоров прошел через служебный вход. Умно. Она скинула туфли, влезла в гостиничные шлепанцы, бросила на диван сумку и папку с документами и прошла к Короткову. Так и есть, в гостиной на ресторанном столе с колесиками горка грязной посуды, Юрка и Виктор сидят в спальне и тихонько разговаривают, между ними на покрывале стоит поднос с тарелками, единственную вилку они передают друг другу, а работающий телевизор в гостиной полностью заглушает их голоса. Если пытаться что-то услышать из коридора, то никогда не догадаешься, что в номере не только жилец, но и его гость. Юрка проявляет осторожность, заказал еду якобы только для себя, поэтому приборы принесли на одного человека. Неужели все так серьезно? Коротков никогда не страдал манией преследования… – Вы чего на кровати питаетесь? – спросила Настя. – В гостиной же стулья есть, и стол вам привезли, как приличным мальчикам. Коротков быстро запихнул в рот маленький маринованный огурчик и приветственно помахал рукой. – Так мы там горячее по-быстрому смолотили, а теперь догоняемся всякой мелочью. Если кто войдет – Витю от двери здесь не видно. Давай, Настасья, включайся, времени мало. – Ты хоть скомандуй, что изображать, – усмехнулась она. – Я ж не в курсе. – А что ты Ворожцу сказала? – Сказала, что еду в гостиницу, ты меня ждешь с документами, мы должны с ними разобраться, после чего вернемся в его благословенный дом. Он ждет нас к ужину. Хотя если учесть, в котором часу мы все обедали, ужин грозит плавно перетечь в завтрак. – Ну и отлично. – Коротков поднялся с кровати и потер руки. – Значит, изображаем пантомиму «Труд». На ресепшене что сказала? – Что буду еду в номер заказывать. – Вот и заказывай. Дай людям возможность зайти к тебе и посмотреть, с кем ты тут и чем занимаешься. – Да понятно… Что заказывать-то? Я только от стола, мне ничего не нужно, кроме кофе. Так что принимаю заявки. Кто чего хочет? Коротков задумался, Егоров же окинул взглядом почти пустые тарелки на подносе и с сомнением ответил: – Вообще-то мы порцию рассольника пополам разделили, и отбивную с картошкой тоже… с закусками проще, их можно много заказать, не вызывая подозрений, а суп и горячее только по одной порции. – Так что, суп или горячее? – нетерпеливо спросила Настя. – Или и то и другое? Коротков полистал меню и попросил заказать для него бараньи котлеты на ребрышках. – А мне рассольник, уж очень он был хорош, – добавил Егоров. – Отставить! – вдруг скомандовал Юра. – Не получится. Ты же только что из ресторана. Если все так, как мы думаем, Ворожец через полчаса узнает, что ты заказывала полноценный обед в номер. Это будет выглядеть странно. Так что только кофе. – Тьфу, черт! – расстроился Егоров. – А я уже размечтался. Твоя правда, москвич. – Ладно, – рассмеялась Настя, – возьму грех на душу, закажу десерты. Она вернулась к себе, позвонила по местному телефону в ресторан, сделала заказ, переоделась, сменив костюм с блузкой на привычные и уютные джинсы и длинную свободную футболку, и принялась раскладывать на полу планы, схемы и карты. Включила ноутбук, загрузила какую-то ненужную, но очень выразительную ерунду, призванную свидетельствовать о том, что они с Коротковым в данный момент интересуются теплосетями в окрестностях Вербицка. Когда в дверь постучали и официант вкатил в Настин номер точно такой же круглый стол на колесиках, как стоял у Короткова, картина его взору предстала совершенно недвусмысленная. Настя сидела на полу, Коротков – на корточках, по другую сторону разложенных документов, на столе включенный компьютер. – Ваш заказ! – торжественно объявил официант. – Давай-ка, дерни кофейку с пирожными, а то ты совсем никакая, – тут же полным заботы голосом подхватил Коротков. Потом перевел взгляд на официанта: – А у меня можете убрать. Как только за официантом закрылась дверь, из номера Короткова выскользнул Виктор. Дверь между номерами оставалась распахнутой настежь, и убирающему стол работнику ресторана отлично слышны были голоса, увлеченно обсуждающие вопросы теплоснабжения в северной части пригородов. Если он и осматривал номер, то имел все возможности убедиться, что он пуст. Оставалось еще организовать осмотр Настиного номера под предлогом все той же уборки стола, и можно считать, что спектакль удался. Вопрос в том, нужен ли он был вообще? Егоров и Коротков были твердо убеждены: нужен. Вчера, разговаривая с обитателями домов на проспекте Ермака, Настя выяснила, что с ними беседовал сотрудник полиции, которому они рассказали, что убитая Милюкова-Милановская интересовалась теми, кто живет в их микрорайоне с незапамятных времен. Причем особенно ее интересовал не проспект Ермака, а соседняя улица, Профсоюзная. Сегодня Коротков информацию уточнил: кто-то подсказал Милюковой, что на Профсоюзной улице живет старуха Федюнина, поселившаяся здесь давным-давно и все про всех знающая. К этой Федюниной Камилла и направилась, нашелся даже человек, у которого Милюкова уточняла номер квартиры Анны Макаровны. А вот капитан Хохлов, направленный как бы в помощь Егорову и лейтенанту Резвых и не погнушавшийся провести поквартирный обход, не сделанный вовремя, принес совсем другую информацию, согласно которой Милюкова спокойно гуляла с собакой, беседовала с соседями, никуда не торопилась и со двора вообще не уходила. Самая пакость состояла в том, что описание внешности полицейского, которому «уже все рассказали», полностью совпадало с описанием того «молодого человека с телевидения», который приходил к Анне Макаровне Федюниной.