— Значит, Вероника кипела негодованием, когда узнала, что Борис Панин на свободе? — А что бы вы чувствовали на ее месте? Следователь проигнорировала отвлекающий вопрос и задала свой: — Вероника предложила, каким способом покалечить Панина? Некрасов откинулся на спинку кресла, посмотрел в окно. — В чем заключается работа программиста? Создать алгоритм, последовательность действия для решения конкретной задачи. Она и к жизненным проблемам также подходит. — То есть, Вероника разработала конкретный план? — Это все слова, только слова. — Повторите их, — настаивала следователь. — Сбить Панина машиной, так, чтобы он стал инвалидом. А алгоритм такой. Послать Панину на телефон трояна. Отслеживать его перемещения, найти подходящее место. Перехватить электронный ключ тяжелого внедорожника, угнать его, ударить Панина в область таза с определенной скоростью. — Некрасов развел руки, оправдываясь: — Да, моя дочь любит точность. — Вы отговорили Веронику. — Попросил не думать об этом. И в итоге этого не случилось, — подтвердил Некрасов. — Но случилось другое. Как вы оцениваете сайт Sud Naroda с точки зрения разработчика? Прямая трансляция, защищенное голосование, переменный IP-адрес. Вероника могла бы такое сделать? — К чему вы клоните? — нахмурился Некрасов. — В этой башне найдется не одна сотня специалистов, кто сделает такой сайт на раз-два. И что даст ей сайт? Панин здоровый мужик, а она прикована к коляске, вы про это забыли? — Когда вы видели дочь в последний раз? — Сегодня общались по видеозвонку. — Я имею в виду личную встречу, — уточнила Петелина. Некрасов закатил глаза, вспоминая: — Три недели назад к ней заезжал. Как раз про Панина спорили. Но я ее убедил, что в жизни надо двигаться дальше, а не оглядываться назад. Месть удел слабых людей, а Вероника должны быть сильной. — И как по-вашему, Вероника сильная? Некрасов налег на стол и посмотрел в глаза следователю: — Я горжусь своей дочкой, несмотря ни на что. Глава 30 3 июня. 19:30. 1 день 14 часов до казни Фонарик дрожал в слабой руке девочки. Тросик позволял ей двигаться в радиусе двух метров от стены. Софья много раз исследовала пространство, до которого могла дотянуться, в поисках чего-нибудь тяжелого. Пусто. В ее распоряжении был матрас, пластиковое ведро и небольшой фонарик. Она пыталась стучать по стене, в надежде что ее услышат. В ход шел велосипедный тросик, которым она была пристегнута. Тросик был в оплетке и звуки получались не громче, чем колотить ладошками. Ее талию стягивал тросик с замком. Бить замком не получалось, из-за невозможности размахнуться. Чем еще? Ударить фонариком, значит остаться в темноте. Это страшно. Но даже если бы у нее был молоток, вряд ли он принес спасение — где-то вверху вечно стучат, гремят и сверлят. Часто Софья сама шарахалась от звуков. Ей казалось, что открывается дверь и заходит тот, кто называл ее Ландышем. Когда он вернется, кошмар повторится. Он угрожал прийти завтра. Возможно, завтра давно наступило, она совершенно потерялась во времени. Одно ясно, чем дольше его нет, тем больше вероятность, что в следующую секунду он появится и снова будет трогать ее, срывать одежду. Девочка обхватила себя руками и сжалась. В подвале было холодно, рваное розовое платье не грело. Она стиснула веки и заплакала, но слез уже не было, только страдания. Во рту давно пересохло, а теперь и в глазах пустыня. Последний раз ей воду давал мучитель. Когда это было? Неизвестно. После его ухода она металась в попытках освободиться, но лишь до крови содрала кожу на животе под тугим тросиком. Окончательно устала, упала в забытьи, а когда очнулась уже потеряла счет времени. Тогда у нее еще были слезы. Она плакала и вспоминала музыкальную школу, бесконечные репетиции, придирки занудливых педагогов — как же там было прекрасно! Сейчас школа казалась далеким прошлым, девочка думала только о еде. Вспоминала мамины завтраки, от которых порой воротила нос. Как изнывала над супом, требуя гамбургеры и картошку фри. Какая же она была дура! Ей бы сейчас маминого супа, куриную котлетку, она любую кашу проглотила бы в момент. Софья приподняла фонарик и посветила в заветную точку. На раскладном походном столике красовалось пирожное с малиновыми ягодами и полулитровая бутылка колы. Она много раз пыталась до них дотянуться, и всегда не хватало какого-то сантиметра. Может сейчас получится. Она же похудела, и тросик на талии должен сдвинуться. Девочка встала, шагнула к столику и вытянула руку. Тросик больно впился в ее живот и содрал подсохшую кровь. Из-за прежних усилий она стерла кожу до кровавого рубца. Нужно смочить тросик, чтобы не так терло. Чем? Слюны уже не было. Девочка шагнула к ведру и опустила руку в собственную мочу. Подавила отвращение и стала натирать влажными пальцами тросик. Смочила потертости кожи, зуд в ранках утих. Она попыталась сместить тросик вниз, путы уперлись в кости таза. Она поддернула тросик вверх — тугое кольцо приподнялось на несколько сантиметров. И тут Софья поняла, надо попытаться зацепить столик ногой! Она поползла ногами вперед к заветной цели. Вытянула пальцы и коснулась ножки столика. Отлично! Что дальше? Зацепить и подвинуть к себе никак не получалось. Софья перевела дух, подумала. А если ударить и опрокинуть стол? Он легкий, должно получиться, но надо ударить так, чтобы столик упал к ней, а не наоборот. Она качнула стол большим пальцем правой ноги. Пластиковая бутылка на столике зашаталась. Голодная девочка испугалась, что бутылка опрокинется и укатится в другую сторону. Но выбора не было — она ударила, как смогла. Первой свалилась бутылка, потом грохнулся столик. Бутылка шлепнулась на пол, подпрыгнула к ней, но покатилась в другую сторону. Глаза девочки оценили траекторию — вот-вот кола станет недосягаемой. Она мгновенно перегруппировалась, прыгнула, как кошка на поводке, и вцепилась в заветную бутылку. Тут же отползла к стене, словно у нее могли отнять добычу, отвинтила крышечку, и пена ударила ей в лицо. Девочка хватала ртом сладкую водицу, проклиная себя за нетерпение. Она давилась колой — только бы не растерять драгоценные капли. Закончила, когда бутылка опустела. Протерла мокрый подбородок, облизала пальцы. Взглянула на мокрую одежду и чуть не заплакала. Она по глупости растеряла половину напитка. Оживший желудок издавал булькающие звуки, требовал новой пищи. Софья вспомнила про пирожное, направила фонарик, увидела опрокинутый столик, а затем и то, во что превратилось красивое пирожное. Лакомство шлепнулось на грязный пол, расквасилось, несколько ягод малины отлетели и лежали рядом. Девочка поползла к еде. Пирожное валялось приблизительно на том же расстоянии, где раньше был край стола. Она вытянула руку вперед, ухватила самую ближнюю ягоду, сунула в рот, раздавила языком. Какая вкуснотища. Теперь она не спешила есть и смаковала удовольствие. Закончив с первой ягодой, потянулась к следующей — опять удача! Вторую ягоду съела быстрее, потому что нацелилась на пирожное. Но любая попытка до него дотянуться лишь больнее стягивала тросик на животе. Софья жалела, что безрассудно выпила колу, но продолжала тянуться. Живот пучило от газировки, тросик нещадно давил, мешая дышать. В какой-то момент девочке показалось, что еще одно маленькое усилие, и она достанет пирожное. Она выдохнула, чтобы стать тоньше, и со всех сил дернулась вперед. Дыхание перехватило, в глазах помутнело, и Софья потеряла сознание. Глава 31 3 июня. 19:50. 1 день 13 часов 40 минут до казни Елена Петелина покинула офис IT-компании и спустилась в паркинг в нелегких раздумьях. После объяснений Некрасова получалось, что никто из пострадавших от Бориса Панина педофилу не мстил. Следователь прокручивала в голове события вчерашнего дня. Панин исчез утром около пекарни приблизительно в полвосьмого. Он проклинает свою бывшую жену, однако Надежда Ершова в восемь утра находилась уже в больнице. Она могла оказаться там, если бы, похитив Панина, напрямик примчалась на работу. Но куда тогда делся сам Панин? Обыски подвалов больницы и близлежащих построек ничего не дали, темницу с узником там не нашли. К тому же Надежда Ершова около восьми утра подвезла дочь Полину к «Макдональдсу». Это тоже подтверждает непричастность обеих к похищению Панина. У наиболее вероятного мстителя Константина Антонова железное алиби: с восьми утра он чинил кондиционер у пенсионерки Золотовой, пил с ней чай, а в девять шестнадцать получил штраф при выезде из двора. Именно в этот период времени кто-то похитил Панина совсем в другом районе и перевез его в помещение, оборудованное для казни. Жена Антонова, Ирина, была это время дома, что подтвердила участковый врач, пришедшая в девять утра к их дочери Кате. С остальными пострадавшими вопросов еще меньше. Евгения Купцова вместе с родителями тем утром улетела в Турцию из аэропорта Шереметьево. В 8:05 они прошли регистрацию, а в десять часов их самолет уже взлетел. Ксения Данченко находится в исправительной колонии, а ее дед Николай Степанович Данченко только в середине дня выписался из больницы. Он тоже отпадает. Что касается Анны Яковлевой, то девушка недавно родила и сейчас проживает вместе с мужем и мамой в Забайкалье. Никто из них в последнее время оттуда не выезжал, а папа Анны скончался в прошлом году. Семья Валерии Мазиной давным-давно эмигрировала в Израиль. В этом году никто из членов семьи в Москву не прилетал. Единственная потерпевшая, не скрывавшая желания отомстить Панину — это Вероника Некрасова, прикованная к инвалидной коляске. Она хотела отомстить прямолинейно, сбив Панина машиной, и стала уговаривать отца. Но тот сумел образумить дочь и сам не мог участвовать в похищении Панина, что зафиксировали в его офисе десятки умных камер во всех ракурсах. Что остается? Проверять тех пострадавших от педофила, кто только что признался, что был жертвой насильника? Или вообще всех, кто проклинает Панина на сайте Sud Naroda? Оставшихся до объявленной казни суток на это никак не хватит. Зря ее пригласил Шумаков, она ничем не смогла помочь следствию. Докладывать об очередной неудаче Елене не хотелось, и она отослала полковнику сообщение о системе распознавания образов в офисе Некрасова, доказывающей его алиби. — С Некрасовым тоже порожняк? — спросил Марат, увидев приунывшую Елену. — Говорит, что был в офисе. Видеосъемка это подтверждает, но для уверенности надо расспросить его коллег. Я перешлю вам контакты тех, кто ехал с ним в лифте вчера утром. Свяжитесь с ними. Следователь отослала файлы на смартфоны оперативников. В расстроенных чувствах она села в машину. Из паркинга выехали молча. На этот раз за рулем была Токарева, на ее губах блуждала ехидная улыбка. Валеев сидел рядом и хмурился.