— Да, мэм. — Запланированная? Это действительно необходимый вопрос? — Нет, — честно ответила я. Медсестра посмотрела на меня и улыбнулась. — Извините, стандартные вопросы. Зачем? — Все в порядке. Медсестра кивнула и снова посмотрела на розовую папку. — Известны ли какие-либо аллергии на лекарства или пищу? Я покачала головой. — Нет. Затем она продолжила задавать кучу вопросов об истории болезни моей семьи и обо мне. Я замерла, когда она спросила, были ли когда-нибудь осложнения во время беременности у женщин в моей семье. — Не во время беременности, но моя мама умерла, когда рожала моего брата. Она потеряла много крови и не получила вовремя переливание. — Сочувствую Вашей потере. Я сглотнула. — Спасибо. Через мгновение медсестра снова перешла к вопросам, которые ей нужно было задать, и я была благодарна, потому что мне действительно не хотелось думать о том, что моя мать умерла во время родов, когда я была в отделении неотложной помощи из-за беременности, о которой я только что узнала. — Когда у Вас была последняя менструация? — Не могу вспомнить, — честно ответила я. — Это происходило нерегулярно, так что я никогда не умела следить за графиком. Медсестра кивнула и записала то, что я ответила. — У Вас есть дата возможного зачатия? Я проворчала: — Да, первое апреля. — Первое апреля... Вы уверены? — спросила медсестра, не уверенная, лгу я или нет. — Абсолютно уверена, — ответила я. Как будто я могла забыть день, когда я погрузилась в глупость или день, когда я позволила глупости погрузиться в меня... три раза. Кила фыркнула у меня за спиной. — Наверняка, Вы уже сделали тест, но я должна спросить, сделали Вы его или нет. Я кивнула. — Да, сделала один сегодня. Один из тех цифровых тестов; там говорилось, что я на больше, чем третьей неделе беременности. Медсестра записала это. — Мне нужно, чтобы Вы зашли в ванную за дверью позади Вас и помочились в эту баночку, — она поставила маленькую прозрачную баночку с серебряной крышкой на стол передо мной, — а затем принесли ее мне. Я сделала, как просила медсестра: помочилась в баночку, завернула ее в салфетку и вернулась на свое место. — Вот, держите, — сказала я и протянула ей завернутую в салфетку банку. Медсестра надела латексные перчатки, взяла банку и встала со своего места. Она прошла в левый угол комнаты, сложила в лоток мою салфетку и сняла крышку с банки. Окунула маленькую палочку в банку и вытащила ее обратно. Кончик палочки был ярко-розовым. — Да, Вы беременна, — сказала медсестра и усмехнулась сама себе. Мне хотелось улыбнуться ей, но я была так напугана, что ничего не смогла сделать, кроме как уставиться на нее. К счастью, медсестра, казалось, не заметила моего беспокойства и жестом указала мне на больничную койку рядом с ней. — Поскольку дата Вашего зачатия более нескольких недель назад, мне не нужно проводить УЗИ влагалища. Если Вы ляжете на кушетку и поднимите футболку, я проверю и посмотрю, как чувствует себя ребенок, используя прибор на Вашем животе. О, черт. — Хорошо, — прошептала я. Я сделала все, что сказала медсестра. Легла на больничную кушетку, задрала футболку, пока не показался мой голый живот, и стала ждать. Медсестра подошла ко мне ближе и посмотрела на меня сверху вниз. — Вы можете расстегнуть свои джинсы и немного стянуть их вместе с нижним бельем? — спросила она. — Сейчас ребенок находится очень низко. Я начала потеть. — Конечно. И снова я сделала, как она просила. Расстегнула джинсы и немного стянула их вниз вместе с нижним бельем. — Этого достаточно? — спросила я. — Да, идеально. Я посмотрела налево, Кила села на свободный стул, который стоял рядом. — Ты в порядке, босс? — спросила она, улыбаясь. Она выглядела такой счастливой. Я покачала головой. — Мне так страшно. — Все будет хорошо, вот увидишь. Я кивнула и оглянулась на медсестру, когда она прочистила горло. — Я собираюсь выдавить немного геля Вам на нижнюю часть живота и использовать этот прибор. — Она подняла устройство, похожее на микрофон. — Мы посмотрим на Вашего ребенка. Хорошо? Хорошо. Я кивнула, ничего не ответив. Боялась, что меня снова вырвет, если я открою рот и заговорю. — Будет немного прохладно, — сказала медсестра и выдавила гель. Я вздрогнула, когда он коснулся моей кожи. — Дерьмо. Кила и медсестра рассмеялись. — Он на самом деле холодный, — пробормотала я Киле, которая все еще смеялась надо мной. — Хорошо, давайте найдем малыша, — прощебетала медсестра, положила прибор поверх геля и начала вращать его. Она придвинула монитор поближе к нам и уставилась на экран, перемещая прибор. Я тоже уставилась на экран, но все, что видела, было черным, белым и немного серым. Все выглядело, как дерьмовый прием сигнала у телевизора. Я думала, что медсестре потребуется некоторое время, чтобы найти хоть что-то, но меньше, чем через минуту я услышала, как из ее рта вырвалось легкое чириканье. Я посмотрела на медсестру и увидела ее улыбку. — Этот малыш прятался от меня, — размышляя, произнесла она и начала снимать, как я подумала, параметры ребенка. Хотя точно сказать не могу, потому что все еще не вижу ничего, кроме размытого экрана. — Ты что-то видишь? — спросила я Килу. Она молчала, уставившись на экран, поэтому я снова посмотрела на медсестру. — Ничего не вижу.