— Потому что я плохой. Потому что я, как Джастин и как Эдмунд. Я причиняю боль. Я убил. Я стоял в стороне, когда люди, которых я любил, нуждались во мне, — сказал он мягко и нежно. Он нежно ласкал мою шею, потом поднял руку и прижал ладонь к моей щеке. Он не удерживал меня, просто прикасался. — Я не мог допустить такого снова. Я не мог позволить тебе пострадать, потому что ты другая, не похожая на остальных. Ты хорошая. Была тогда и есть сейчас. Мое сердце рвалось из груди к нему навстречу. — Он обидел мою сестру, — добавил Киан, — и после случившегося я ничего не мог сделать. Я хотел заставить его страдать. Отец не допустил этого. Потом Джастин начал встречаться с тобой, и я знал, что он сделает это снова. Я знал тебя со школы. Ты была тихой и оставалась собой, всегда на заднем плане. Именно поэтому Джастин выбрал тебя, потому что причинить тебе боль ему сошло бы с рук. Никто не защитил бы тебя. Но ты была хорошей. Я видел это в тебе тогда, вижу и сейчас. Ты все еще хорошая, Джордан. Когда ты рассталась с ним, я почувствовал облегчение, но не потому, что он не обидел тебя. Он поднял взгляд. Я увидела боль и сожаление в его глазах, а потом появилась жестокость, когда он добавил: — Я почувствовал облегчение, потому что не пришлось останавливать его… Киан отвел взгляд и снова опустил голову. Я потянулась к нему, обхватила его лицо ладонями и заставила посмотреть на меня. Наши взгляды встретились, и я увидела острую потребность в чем-то, что сидело глубоко внутри него. Я не понимала этого, но где-то в глубине сознания мелькнула мысль: если я смогу исцелить его, то это исцелит и меня. — Закончи. Пожалуйста. — Он обидел мою сестру, и я не смог отплатить ему за это. Если бы он обидел и тебя, я бы не смог жить с этим. Любую другую девушку… — Он снова отвернулся. Я не позволила ему. Заставила снова посмотреть на меня, пальцами вцепившись в его кожу. — В тебе что-то есть, — сказал он, округляя глаза и удивленно глядя на меня. — Не знаю, что это. Я чувствовал это тогда. Мне было все равно на других девушек, даже моих знакомых. Они все одинаковые. Люди ранят людей. Мне без разницы. Но когда он начал с тобой, это имело значение. Большое значение. Я не мог позволить ему обидеть тебя, но это значило пойти против отца и своей семьи. Я мог потерять их. Если бы я сказал или сделал что-нибудь, меня бы изгнали. Киан пришел ко мне домой в тот день, зная, что может случиться. — Они бы отвернулись от тебя? Он кивнул. — Я не должен был, черт возьми, но ты порвала с ним, и я был так чертовски рад, что мне не придется сражаться с отцом. Но потом Джастин начал хвастаться. Он говорил, что собирается отвести тебя на ужин с вином, потом взять с собой на вечеринку в те выходные. Он собирался закончить то, что начал. Это его слова. Я вздрогнула, но это было похоже на мудака-бывшего. Моего потенциального насильника. — Как я и сказал до этого, он собирался к тебе домой, чтобы пригласить тебя. Я хотел предупредить тебя, чтобы ты не ходила. Я даже не знал, приходил ли он уже или нет. Я не знал, на что иду, но мне нужно было остановить его. Ты не должна была пострадать. — Киан покачал головой и сказал будто сам себе: — Только не ты. Я не знала, что чувствовала. Меня переполняло столько разных эмоций — облегчение, благодарность, гнев, боль. Но были и другие, которые я не хотела называть. И не стала. Придвинувшись ближе, я прижала свои губы к его. Это был мягкий поцелуй, почти как наш первый, но все равно другой. В нем было что-то новое, что-то нежное. Тепло пронеслось сквозь меня, заполняя каждую частичку тела, выталкивая остальные эмоции. Остались только мы и наши прикосновения. И это единственное, что имело значение. И, Боже мой, я хотела большего. Я придвинулась еще ближе и приоткрыла губы. Остальное он взял на себя. Все еще удерживая меня в объятиях, он опустил голову, наклоняясь ко мне. Он тоже хотел большего. Его губы коснулись моих, и я хотела этого. Мое тело жаждало этого. * * * Киан Джордан думала, что все дело в сексе. Но это не так. Когда я ответил на поцелуй и начал доминировать в нем, меняя положения наших тел, я знал, что это намного больше. Я не лгал, рассказывая ей о Джастине. Он животное, и заслуживает, чтобы его усыпили. Но я не мог этого сделать. Я ничего не мог. Люди страдали. Они страдали, а те, кто причинил им эту боль, оставались безнаказанными. Я видел это снова и снова. Услышав Джастина, зная о том, что он собирается сделать, я не смог больше молчать. И сейчас, чувствуя Джордан подо мной, ее поцелуи, это стоило того. Все произошедшее стоило этого момента. Я чувствовал к ней больше, чем она готова услышать. Испытывая сейчас водоворот эмоций и потребность в ней во многих отношениях, я задрожал. Мне хотелось раздеть ее, отнести в постель и заставить забыть прикосновения другого человека. Я хотел пометить ее, чтобы никто больше ее не трогал. Я был бы всегда там, в ее голове. И когда другие руки дотрагивались бы до нее, она бы чувствовала мои прикосновения. Когда кто-нибудь прижимал бы ее к постели, она бы чувствовала меня. Я хотел ее. Так долго. Если бы Джастин был там и причинял ей боль, я бы поступил с ним так же, как и с Эдмундом. Ничто и никто не обидит Джордан. Она пока не понимает этого, но она больше никогда не будет страдать. Я не позволю — независимо от того, буду вместе с ней или нет. Но прямо сейчас, держа ее в своих руках, я не хотел, чтобы это заканчивалось. Хотел брать ее снова и снова. Я хотел заставлять ее кончать, пока она позволяет мне это делать. Размышляя об этом и чувствуя жгучую потребность, я прижал ее к стене. Сначала ее голова ударилась о стену, затем все тело впечаталось в стену, пока между нами не осталось ни единого миллиметра. Отсюда не сбежать. Она моя. Подняв руки, она обвила мою шею. Я наклонился, обхватил ее за попку, и Джордан подняла ноги и обхватила ими мою талию. Я мог касаться ее. Мог бы пробраться пальцами между нами, расстегнуть ее джинсы и скользнуть внутрь. Но я сдерживал себя. Я хотел насладиться этим мгновением и хотел, чтобы и она наслаждалась. Ее тело дрожало от желания, губы не отрывались от моих, тогда я скользнул пальцами под ее рубашку. Одну руку оставил на бедре Джордан, хотя мне и не нужно было удерживать ее на месте. Она никуда не денется от меня. Я провел ладонью по ее спине, и ее тело задрожало, изо рта вырвался стон, а ноги сильнее стиснули мою талию. Она пыталась подняться по мне выше, двигаясь напротив моего тела. Я немного отстранился, прислонившись лбом к ее голове. Мы оба тяжело дышали. Наше сердцебиение зашкаливало. Удерживая ее взгляд, я просто сказал: — Я хочу быть с тобой. Ее глаза потемнели. Эти контактные линзы — я хотел снять их. Хотел увидеть ее прекрасные глаза, которые она прятала от всего мира. Они околдовали Эдмунда. И я не мог его в этом винить. Она никогда не осознавала силу, которой обладала. Джастин первым заявил на нее права. Это была его ошибка. Я бы забрал ее, и никто бы меня не остановил. Но сейчас я держал ее в объятиях. Теперь я заявляю на нее свои права. Не думаю, что когда-нибудь смогу бросить ее, особенно после того, как держал ее и прикасался к ней, после того, как буду внутри нее. Большим пальцем я провел по ее нижней губе. Она задохнулась от прикосновения, посмотрела мне в глаза и кивнула. Затем сглотнула и пробормотала: — Я тоже хочу тебя. Я отошел от стены, прижимая Джордан к себе, и понес в спальню. Когда опустил ее на кровать, она встала на колени. Мы замерли на долю секунды. Мне нужно убедиться, что это именно то, чего она хочет. Я не знал, о чем она думала, но ее взгляд пронзал меня насквозь, словно она смотрела внутрь меня. Я здесь, рядом. Я хочу этого больше, чем хотел что-либо до этого. Подняв руку, я обхватил ее лицо, чтобы понять, чувствует ли она то же самое. И это произошло. Любое колебание с ее стороны исчезло, а на его месте появилась та же потребность, что и внутри меня. Я больше не мог ждать. Я потерялся в ее прикосновениях, когда наклонился поцеловать ее. Запах, ее мягкая кожа и то, как она ощущалась подо мной, извиваясь, все это надолго останется в моей памяти. Я никогда не забуду этого. Я принадлежал ей. Понимала она это или нет, но прямо сейчас я отдал ей всего себя. Когда я вошел в нее, то наблюдал, как она наслаждается этими ощущениями. Я думал, что Джордан закроет глаза, но она не сделала этого — она смотрела на меня. И больше не было стен между нами. Я позволили им упасть. Я был плохим парнем. Я делал плохие вещи, но с ней никогда. Я хотел, чтобы она знала об этом. Она — мое исключение. Она единственная, кого я буду ставить выше всего остального. Когда Джордан узнает, насколько я плохой парень, надеюсь, она не уйдет от меня. Хотя, если она это сделает, я не буду ее останавливать. ГЛАВА 29 Джордан Эта ночь изменила все. После того, что произошло ночью, я не смогу уйти от него. Сейчас я испытывала столько эмоций, связанных с ним, но обдумаю их позже. Все, что я знала, — я больше не смогу уйти и исчезнуть. Это означало, что мне придется бороться. Еще это означало, что мне придется встретить эту бурю лицом к лицу, самостоятельно, потому что команда Киана работает на него, а не на меня. Мне нужна моя собственная команда — Эрика и Ванкер.