Он остановился, но не обернулся. — Не скажу, но это не значит, что я останусь и буду слушать эту чушь. — Открыв дверь, он бросил через плечо: — Твой секрет в безопасности. Я не скажу ни одной живой душе, что ты здесь. — Он вышел, закрыв за собой дверь. Эрика пренебрежительно махнула рукой и закатила глаза. — Пострадало его эго. Серьезно, все с ним будет хорошо. Он был с тобой, и в то же время со своей бывшей девушкой, а сейчас вы снова только начали общаться. По-моему, я единственный человек, кто может быть расстроен. Ванкер прочистил горло. — Она моя соседка и подруга, — сказала Эрика ему. Он сложил руки на груди и посмотрел на нас сверху вниз, но его голос звучал очень мягко: — Она и моя подруга. Мое сердце растаяло. Это Ванкер — Ванкер, который всегда был здесь; Ванкер, который был рядом спустя мгновение, если нам что-то нужно; Ванкер, который любил Эрику вот уже два года и никогда не говорил об этом, никогда не расстраивался, если она выбирала другого парня снова и снова; и это тот парень, который будет всегда рядом с ней, независимо от того, кого она выберет. Эрике повезло с ним, и, взглянув на нее сейчас, я увидела, как смягчилось ее лицо. Он снял очки, протер их о рубашку и снова надел. Я печально кивнула, и уголок его рта приподнялся. — Спасибо, что пришла, Джо. Даже если Эрика не говорит, но она тоже рада. — Спасибо, Ванкер. Когда я посмотрела на Киана, он наблюдал за нами, но потом полностью сосредоточил свой взгляд на Ванкере. Я удивилась. Вместо обычного сдержанного и каменного выражения лица, я увидела, как он прищурил глаза и наклонил голову. Он изучал Ванкера, ему было любопытно. Когда он повернулся ко мне, я увидела одобрение, мелькнувшее на его лице, и небольшую улыбку. Киану понравился Ванкер. Мне это понравилось. Я хотела, чтобы ему понравились мои друзья, и, задумавшись об этом, я поняла, что задолжала Эрике объяснение. — Во сколько приедет Лаура? — спросила я Киана. — Лаура — пресс-агент? — нахмурилась Эрика. — Она уже здесь и написала мне, что ждет меня в отеле, — ответил Киан. Меня. Не нас. Не думаю, что он хотел сказать именно это, или, может быть, я слишком восприимчива, но потом я вспомнила слова Снарка: «Это его команда, не твоя. Ты не их клиент». И он оказался прав. Лаура является пресс-агентом Киана, не моим. ГЛАВА 30 — Ну что ж, — сказала Эрика, как только дверь за Кианом закрылась, — он и до интервью был горяч, но, познакомившись с ним поближе и лично увидев, как он смотрел на тебя, — она сделала вид, что обмахивается, — сам вулкан бы расплавился. Между вами такая химия. Я закатила глаза, но не смогла сдержать улыбку. Эрика была уверена, что репортеры не знали, что я здесь. Ходили слухи, будто я спряталась где-то с Кианом, поэтому они надеялись на удачу. План состоял в том, чтобы я осталась здесь и спряталась. Киан выбрался отсюда, потому что ему нужно было встретиться с командой. Позднее мы увидимся и выработаем лучший план по спасению моей жизни. Я села за кухонный стол, пока Эрика готовила кофе. — Я знаю, что в новостях говорится много чего, но в чем же правда? Я молчала, не зная, что сказать. Она посмотрела на меня, так как я не сказала ни слова. — Я спрашиваю, как друг. Я не буду делиться этим ни с кем. Обещаю, Джо… рдан. Ванкер отодвинул стул и плюхнулся на него. — Ее зовут Джо. Мы познакомились с ней, как с Джо, и она до сих Джо для нас. — Он кивнул в мою сторону. — Мы будем называть ее так, как она захочет. Оба замерли, ожидая моего ответа. Мне потребовалось некоторое время, чтобы сделать свой выбор. Джордан или Джо? Я так долго вынуждена была притворяться Джо. И так долго Джордан встречали с презрением и осуждением. Я не хотела быть ни одной из них. Горло сдавило, когда я, глубоко вздохнув, произнесла: — Можете называть меня Джордан. — Джордан. — Эрика села рядом с нами. Она перевела взгляд с Ванкера на меня и кивнула сама себе. — Кажется, мы трое снова вместе. И… эта реплика дополнил мой список сожалений и объяснений. — Эрика, мне очень, очень жаль, — начала я. Она подняла руку. — Слушай, я не вчера родилась. Я наблюдала за делом, когда училась в старшей школе. Тогда тебя распяли. Выглядело так, словно ты убила своего приемного отца, а не этот восхитительно сексуальный таинственный парень, который только что ушел. Я понимаю. Честно. Просто я… — Она пожала плечами. — Меня обидело, что я этого не знала. И могу ли я сказать спасибо за драматический выход? Тогда все и завертелось. Я имею в виду, Киан пришел и снова спас тебя. — Она еще раз сделала вид, что обмахивается веером. — Если бы у меня была хоть одна романтическая косточка в теле, я бы упала в обморок. Ванкер нахмурился. — Ага. — Он смотрел он на нее через стол. Я прикусила губу. Первое, что я хотела сделать сегодня, это разобраться с Эрикой, и, после того как все уладилось, я не имела понятия, что делать дальше. Впервые за долгое время я не знала к кому обратиться или куда бежать, если мне нужно будет бежать. Прочистив горло, Ванкер тихо спросил: — Что теперь будет, Джо… рдан? Я рассмеялась так, что мои плечи подрагивали вверх и вниз. Им нужно время, чтобы привыкнуть к моему имени, но это было самое маленькое изменение, к которому мне нужно будет привыкнуть. Ванкер выглядел обеспокоено, так же, как и Эрика, которая кусала ноготь на одном из пальцев. Я покачала головой. — Я абсолютно без понятия. Эрика вытащила палец изо рта. Она наклонилась вперед и поставила локти на стол, пока позади нее булькала кофе-машина. Одна кружка была практически наполнена. — В чем конкретно проблема? Я имею в виду, я понимаю. Ты пряталась от журналистов… — И людей, — вставила я. Она продолжила, махнув на меня рукой: — И людей. Я поняла. Но люди больше не могут обвинять тебя. Киана освободили. Он вышел досрочно, и его больше не преследуют правоохранительные органы. Значит, и ты чиста. — Она смотрела то на меня, то на Ванкера. — Правильно? Он пожал плечами. — Люди не прощают. Они обвиняли ее даже тогда, когда обо всем стало известно. Из репортажей, которые мы видели, кажется, что ничего не изменилось. Снарк говорил, что меня будут обвинять, чтобы отвлечь от повторного рассмотрения дела Киана, но этого не произойдет. Он сказал, что полиция больше не ищет меня. С этими проблемами мы разобрались. Но оставалась еще одна. Ванкер только что сказал о ней. Люди. — Меня отчислят из университета. — Ни за что, — нахмурилась Эрика, — они не могут сделать это. Ты была жертвой три года назад. И ты должна была ходить в школу во время суда. Поэтому они не могут выгнать тебя за то, что ты жертва. Жертва. Я вздрогнула от этого слова. — И, наверное, я потеряю свою работу. Она снова начала протестовать, но Ванкер остановил ее. — Если она останется там работать, это вызовет беспорядок. И они могут уволить ее за это. Не знаю насчет университета, но, думаю, что и они могут ее отчислить. Все, что им нужно, это придумать причину, и, я не сомневаюсь, что администрация найдет такую причину, чтобы оправдать свои действия. Ни университета. Ни работы. Что тогда останется у меня? Эти ребята. Вот что.