— Чтоб ты правильно понял, — Джош снова уселся напротив, — я ни секунды не сомневаюсь в твоих словах! В принципе, подобное предательство было в духе Диего. Именно поэтому я не сильно-то его и жаловал. Впрочем, как и Лу. Но говорю я сейчас не об этом. Всё же, он сын коменданта. И все знают, что у вас с ним вышел конфликт… Тебя запросто могут обвинить в предумышленном убийстве! — Спасибо, что верите. Для меня это важно! — я почтительно кивнул охотнику и улыбнулся Луане. — Но никаких обвинений не будет! * * * — Это ещё почему?! — в удивлении Джош уставился на меня. — У меня есть неопровержимые доказательства! — И где же они? — спросил он растерянно. — Секунду, — я обернулся к Луане. — У тебя есть коммуникатор? — Конечно, — удивилась она, — а что? — Сейчас я тебе скину видеофайл. Я: У тебя всё готово? Рика: Да. Я: Тогда отправляй!.. Затаив дыхание, отец и дочь смотрели видеозапись, сделанную Рикой от первого лица. То есть, мы следили за происходящим на экране коммуникатора, наблюдая события словно бы моими собственными глазами. Это было завораживающее зрелище, и я даже не хотел вникать, каким образом моя помощница умудряется проделывать подобные чудеса. Запись длилась почти полчаса, а когда она закончилась, в комнате на какое-то время установилась тишина. Видимо, и Джошу, и Луане требовалось определённое время, чтобы осознать, какое отвратительное чудовище сидело внутри человека, которого они так долго принимали за своего! — Я до сих пор не могу поверить, что это он убил Йона, — пробормотала Луана. Губы её свела болезненная гримаса. Так бывает, когда кто-нибудь потревожит страшную, ещё не затянувшуюся, рану. — А ещё он собирался обманом заманить в ловушку тебя! — добавил Джош, сжав челюсти, и поигрывая желваками. — Мы должны показать это видео коменданту. — Ты уверен, что делать это так уж необходимо? — лично у меня на этот счёт были большие сомнения. — Уверен! — Джош ни секунды не сомневался. — Во-первых, наш комендант порядочный человек и он имеет право знать, кем на самом деле был его сын. А во-вторых… — охотник на мгновенье задумался. — А во-вторых, всё громче и громче звучат голоса, требующие вступить с «бастардо» в переговоры. Теперь же мы заставим их замолчать! * * * Комендант оказался жилистым и на удивление крепким стариком. Он просмотрел всю запись, не проронив при этом ни слова. Могло даже показаться, что запечатлённые на видео события совершенно его не касаются. Вот только где-то в глубине глаз появилась жгучая затаённая боль! — Он мне больше не сын, — сухо произнёс комендант, когда запись закончилась. И эта короткая фраза, произнесённая вслух, стала единственной эпитафией из его уст, которой удостоился Диего! * * * А через час состоялся экстренный военный совет, на котором было принято решение готовить Поселение к обороне. — Договориться с «бастардо» не выйдет, — комендант произносил каждое слово размеренно и веско, словно забивая тяжёлой кувалдой сваи. — Я знаю, что некоторые из вас до сих пор вынашивают подобные планы, но… не в этот раз! Присутствующие притихли, слушая, что тот скажет дальше. — Сейчас вы увидите запись, сделанную, — он на секунду задумался, — сделанную одним смелым молодым человеком… из нашего Поселения. И он кивнул своему помощнику. Во время просмотра в зале стояла поразительная тишина. Члены совета, не отрываясь, с жадностью следили за происходящими на экране событиями. Это был уже знакомый нам ролик, повторно обработанный Рикой по моей просьбе. В нём остались лишь те места, которые напрямую касались «бастардо» и их бесчеловечных планов в отношении поселенцев. Кадры же с участием Диего были удалены. Сути дела они не меняли, зато могли нанести непоправимый ущерб репутации достойного коменданта. А в преддверии тяжёлой осады это было недопустимо. Вид казнённых охотников и откровенные признания главаря «бастардо» произвели неизгладимое впечатление на присутствующих, устраняя внутренние противоречия и стирая иллюзии, что до возможности решить дело миром. Вид военной техники, кстати, тоже не прибавил им оптимизма. — Если кто-то всё ещё желает попробовать договориться, — веско роняя слова, произнёс комендант, когда просмотр закончился, — тогда собирайте свои вещи и — на выход! Мы не будем препятствовать. Единственное условие: сделать это нужно прямо сейчас! Окинув пристальным взглядом примолкнувшую аудиторию и не обнаружив ни одного желающего, он подвёл итог: — Раз желающих нет, то будем считать, что этот вопрос закрыт! Что и говорить, факты были убойные. И мне кажется, что именно в этот момент каждый присутствующий отчётливо осознал, что очень скоро всем нам предстоит тяжёлая и бескомпромиссная схватка, наградой за победу в которой будет выживание! * * * Когда первые, самые сильные, эмоции улеглись, совет принялся вырабатывать решения, касающиеся тех мер, которые нужно было предпринять немедленно. Охотники активно высказывались, и многие их предложения показались мне конструктивными, невзирая на то, что в военном деле они разбирались довольно слабо. Дискуссия подходила к концу, и комендант уже собирался её заканчивать, когда я поднялся с места и выступил вперёд. — Если позволите, я тоже хочу сказать несколько слов! — А ты вообще кто такой, парень? — с удивлением спросил один из присутствовавших здесь старожил. — И что делаешь здесь, на совете? — Меня зовут Люк Креймер. И я рядовой «Единой армии» Метрополии, но дело сейчас не в этом… Договорить я не успел, так как он меня перебил. — Кто?! — удивился старожил, наморщив и без того дряблый лоб и сводя брови к переносице. — Сейчас здесь собрались самые опытные охотники Поселения. И мне почему-то кажется, что ты ещё слишком молод, чтобы мы тратили время, выслушивая тебя! — Я мог бы и промолчать, — спокойно ответил я, не отводя взгляда, — если бы не считал, что это помешает нашему общему делу. Поэтому, не смотря на разницу в возрасте и опыт, у меня есть предложение, выслушать которое вам всё же придётся. Не успел мой «собеседник» снова открыть рот, как в дело вмешался уже сам комендант. — Послушай, Эд, комендант здесь пока что я! И это мне решать, кому давать слово, а кому нет. Этот парень сжёг технику, которую ты только что видел на экране. И это именно он успел уложить несколько десятков «бастардо», пока все мы сидели здесь, за стенами Поселения. Он заслужил своё право говорить, как никто! Или ты хочешь мне что-нибудь возразить? Старик упёр суровый немигающий взгляд в охотника, который, выслушав подобную отповедь, сразу же как-то съёжился, стушевался и замолчал. — Говори, Люк! Мы все внимательно слушаем. Что ты собирался нам предложить? Я поблагодарил коменданта лёгким кивком головы. — Мы должны сделать вылазку и напасть на вражеский лагерь! * * * Я видел, что при этих словах кое у кого в зале на лицах появились скептические усмешки, однако перебить меня ещё раз никто так и не решился. А между тем я продолжал: — Сегодня нам удалось уничтожить шесть танков «бастардо»! Вы только вдумайтесь, — повторил я, делая акцент на количестве, — шесть! На поле боя сделать это было бы намного сложней. Так зачем же нам сидеть в ожидании, когда они придут сюда, под наши стены? Я обвёл взглядом притихший зал; и продолжил: — Вы прекрасно ориентируетесь в лесу! Рано утром мы проберёмся к лагерю, окружим «бастардо» и нападём, когда никто не будет этого ожидать. Откроем шквальный огонь со всех сторон, не жалея патронов. И пока они будут приходить в себя, снова растворимся в лесу. — И ты думаешь, что они вот так вот запросто будут сидеть и ждать, пока мы на них нападём? В голосе, прозвучавшем из зала, послышался скептицизм. — Сегодня бандиты неплохо получили «на орехи», но я уверен, что правильных выводов они не сделают. Готов поспорить, что им и в голову не придёт мысль, что этой ночью мы можем снова всё повторить!