— Замечательно поживают! - утирая губы, отвечал сеньор Полидор, - как раз только что с джунами ходили подвязывать. К Новому Году корзин сорок будет, обещаю! Эрдэнэ повернулась к Айхо и Нике. — Слушайте, а ведь точно. Скоро уже имперский Новый Год. Первый день осени. — Мы всегда в первый день весны празднуем, по лунному календарю, - сказал Айхо. — А мы в мегаблоке и тот, и другой отмечали. — А в Логрисе, - добавила Ника, - его, говорят, вообще в середине зимы отмечают. Прикиньте? — Да, это уж совсем странно, - согласился Айхо. — Эх, - Эрдэнэ погрустнела, - Новый Год на носу, а я так до сих пор и не нашла родителей… — Надо пойти к сеньору диктатору и спросить, когда же наконец мы отправимся им на помощь, - предложила пиратка, - не вечно же тебе тут учиться! — Да, - кивнула Эрдэнэ, - хватит. Я не могу больше ждать. Как только закончится трапеза, я попрошу его всё мне рассказать. ...Айхо, Ника и Эрдэнэ сидели в кабинете диктатора. Вообще-то поговорить с ним хотела только Эрдэнэ; но, узнав, о чём она хочет спросить, Планида велел ей позвать и друзей тоже; а сам он позвал Калли и Канифоль. — Ну что ж, я слушаю, - сказал Тимей, усаживаясь в кресло. — Я уже говорила, сеньор диктатор... - Эрдэнэ замялась, - я хочу знать, когда же я наконец узнаю, чем можно помочь моим родителям? — Так ведь уже, - удивился диктатор, - сеньор Калли сказал мне, что твоё начальное обучение закончено. Кроме того, мы теперь знаем, что произошло тогда в мегаблоке. У нас есть предположения, кто всему виной — и нам точно известно, что это не твои родители. — Да, но что делать дальше? — Дело тут такое... - Планида вздохнул, - можно, конечно, тебе остаться пока у нас, продолжить обучение - Калли тобой очень доволен. Стать специалистом, и года через три-четыре... но, я так понимаю, ты сама не согласна на такой путь. Эрдэнэ кивнула. Говорить что-то казалось лишним - и так понятно, что это не вариант. Четыре года жить в неизвестности, без родителей, с которыми тем временем может случиться страшно подумать что?.. — Второй путь - пытаться добиться справедливости прямо сейчас. У нас есть доказательства. — Вы думаете, галстуки поверят этим доказательствам? - вмешался Айхо. — В том-то и дело, что нет, - мрачно сказал Калли, - я уже думал об этом. Яуызлык не хочет тратиться на нормальное расследование и боится скандала. Им проще свалить всё на первых попавшихся. — Разве им самим не хочется узнать, кто во всём виноват? Кто так сильно им навредил? — Может быть и хочется. Даже наверняка. Но и тогда они не отпустят твоих родителей. Особенно если я прав и тут замешаны ещё и маги. У магов слишком много друзей в Империи... — Которую они мечтают уничтожить, - ввернул диктатор, - вот в таком мире мы и живём!.. — Неужели нет... никакого шанса? Ведь не все они там такие плохие! Можно же... не знаю... пожаловаться в Совет Корпораций? — Можно, - кивнул Калли, - но для того, чтобы делу дали ход, нужно знать весь расклад. Надо знать, кто там враги Яуызлыка, а кто друзья. А ещё как раз там полно друзей магов... — Всё равно, - сказала Эрдэнэ, - если есть хоть маленькая возможность... я поеду в Царьград, пойду к ним... — Интересное дело, - задумчиво, будто в пустоту пробормотал Планида, - все уверены, что нами правят корпораты. Спросишь любого школьника: «Кто управляет Империей?» - он ответит: «Совет Корпораций». Хотя у нас есть суды, есть правительство. — Которые ничего не делают без указки корпораций, - заметил Калли. — Есть ещё кое-кто. Тот, кто по-настоящему правит Империей, и кому не посмеет перечить ни один корпорат. — Вы про архонта? - спросила Ника, - говорят, что если он сделает что-то не в угоду корпоратам, его отправят в отставку и выберут нового. — Ох, - Планида схватился за голову, - порой молодёжь меня просто поражает. Мы поминаем его к месту и ни к месту. Его портреты есть во всех старинных зданиях. Если вы до сих пор не заметили, в монастыре ему постоянно молятся. Да у нас страна в честь него названа! А вы - совет, архонт... я говорю об Императоре. — Но разве он... разве он не выдумка? - Айхо даже привстал, - подарки на Новый год приносит... песенки про него поют... — Н-да... - протянул диктатор, - всё больше и больше людей так думают... а ведь когда я был в вашем возрасте, люди хотя бы помнили, что он когда-то, сотни лет назад, он правил Империей. Точнее, формально он до сих пор ей правит... — Как это? Правил сотни лет назад и сейчас правит? Он что, машина? Робот? Нейросеть? - ещё больше удивился Айхо. — Нет. Он бессмертный, - просто ответил Планида. Дети изумлённо уставились на диктатора; но тот молчал, и вместо него вдруг заговорила сеньора Канифоль: — На Западе, в тех странах, откуда родом ты, Ника, его раньше называли Мастер. Или попросту — Создатель. Потому что верили, что весь наш мир спроектирован и создан им. И мы, монахи, тоже в это верим. Мы считаем, что информация лежит в основе самой Вселенной. И запрограммирована она Императором. Как если бы мир был игрой, а он — её разработчиком. — Но если это так — зачем он добавил в свою... разработку столько всего плохого? - возмутилась Эрдэнэ, - люди враждуют, воюют, похищают чужих родителей... — Он не добавлял, - покачала головой Канифоль, - он хотел, чтобы люди тоже участвовали в разработке. Мы должны были помочь ему... как бы это сказать... выпустить лучшую версию. Но вместо этого многие из нас стали творить незнамо что. Безобразничать. И получилось что получилось... — На этот счёт существует много взглядов, - прервал женщину Планида, - сеньора Канифоль изложила один из них. Разные монахи считают по-разному. Но все мы знаем, что Император сам управлял нами, сам вершил суд и давал законы — до тех пор, пока люди не решили, что обойдутся без него. И тогда он перестал открыто править — потому что считал нужным дать нам пользоваться свободой, даже если мы использовали её против него. Но Императором он быть не перестал. И до сих пор его слово — закон для всех, а его суд — верховный суд нашей страны. — Но как с ним связаться? - спросила Эрдэнэ, - то, что вы рассказали, звучит так... необычно!.. Конечно, я верю вам, но всё же... хорошо бы встретить его самого. — Увы, но тут я помочь не могу. С тех пор, как Император покинул свой Трон, он сам решает, кому открыться. Мы можем лишь надеяться и ждать, и искать его. — Так что же мне делать?.. — Выбора особенно и нет. Идти в Совет Корпораций, потом в суд. Может быть, этого окажется достаточно. Если же нет — остаётся лишь уповать на Императора. — И вы ничем-ничем не сможете помочь его найти?.. — Разве что советом, - снова вмешалась Канифоль, - запомни, во-первых, вот что: Император существует. Иногда в это бывает сложно верить — но верить нужно. Всегда. — Ещё одно, - заговорил до сих пор молчавший Калли, - Император — живой человек. Не слушай никого, кто будет говорить, будто это не так, будто он лишь символ или призрак. — Ну а я дам совет попроще, - сказал диктатор, - две вещи сейчас для тебя самые ценные — твои друзья и твои знания. Береги и то, и другое. — Мы с Айхо поедем в Царьград вместе с Эрдэнэ, - сказала вдруг Ника, - мы столько всего прошли, нехорошо теперь разлучаться. Будем ей помогать всем, чем сможем. — Хорошо, но не спеши, - улыбнулся Планида, - не забывай, что остров в блокаде. Может, вы слышали про вертолёт, который строят для Евстигнея? Он уже почти готов. Но — надо ещё немного потерпеть... Эрдэнэ, Ника и Айхо не сразу пошли спать. Услышанное было столь удивительно и странно, что это нужно было как-то обсудить, осмыслить; но никто толком не знал, что тут вообще можно сказать. Они зашли в беседку у обрыва; отсюда открывался вид на запад, и Эрдэнэ чудилось, будто над горизонтом виден отсвет огней Царьграда; конечно, на деле то был всего лишь закат. — Эрдэнэ, - нарушила молчание Ника, - помнишь, когда-то ты спрашивала, почему между Солнечным и Лунным океанами нет никаких земель? — Было дело, - не понимая, к чему клонит подруга, кивнула Эрдэнэ. — Так вот, земли там были. Целый континент. Лемурия, или Грейт-Оверси. Когда-то, тысячи лет назад, там жил самый могущественный народ на свете. Мы до сих пор называем на их языке многие устройства и программы. А потом эти люди возгордились, стали на всех нападать - и за это Император утопил их континент. Прямо целиком. Вот теперь там и нет ничего, один океан. — Откуда ты это знаешь? — Читала. И Сид рассказывал. Я думала, в ваших школах про это тоже говорят. — Так что же получается? Император на самом деле злой? - спросил Айхо, - пусть даже многие из них виноваты, там ведь были и дети, и те, кто ни в каких нападениях не участвовал. — Может быть, всё было совсем не так, просто за тысячи лет правда забылась, - неуверенно возразила Эрдэнэ. — Или Лемурия была настолько ужасна, что такая катастрофа стала лучшим выходом, - кивнула Ника, - но я это к тому, что - страшновато было бы встретиться с этим Императором. Добрый-то он может и добрый, а ну как мы для него окажемся злыми? — Мы можем лишь верить словам диктатора, - сказал Айхо, - хотя верится и с трудом... ...Ника проснулась посреди ночи от звука уведомления. Сработала сигнализация, которую установил Айхо. Девочка встала с кровати, всунула ноги в тапки; стараясь не шуметь, вышла из кельи и на цыпочках пошла по тёмному коридору. Когда она добралась до шкафа, там уже никого не было — но дверцу кто-то распахнул, и во все стороны торчали провода — Надо было догадаться, что туда полезут ночью... Из лаборатории в дальнем конце коридора послышался шум. Наверное, опять кто-то полуночничает — монахи, увлечённые своими проектами, часто продолжали работать по ночам. Но лучше проверить. Оказалось, что шум раздавался из мастерской Калли. Свет там почему-то не горел — странно... — Кто здесь? Ника открыла дверь, Она ожидала увидеть Калли или кого нибудь из джуниоров — тогда можно оправдаться тем, что её разбудил шум, извиниться и уйти. Но в мастерской перед сейфом сидел на корточках сеньор Леон Керамик и пилил дверцу электропилой. Заметив Нику, он оглянулся, но инструмент не выключил. — Кали забыл код от сейфа и просил меня его вскрыть! — Глубокой ночью?!