— Произведено задержание нарушителя в соответствии с третьим, восьмым и двадцать первым подпунктами девятого пункта должностной инструкции, — с гордостью доложил Джек. — Владение незарегистрированным оружием. Отказ в его добровольной сдаче. Нападение на представителя закона. Женька присмотрелся и снова обмер. В брошюре, которую он «скормил» программе киборга, действительно говорилось, что лесник имеет право проверять охотничьи лицензии, а также разрешение на ношение оружия. Вот только обозвать нарушителем Степановну было все равно что оштрафовать президента за курение в неположенном месте — технически осуществимо, но жить после этого долго и счастливо не получится. — Немедленно отпусти ее! Киборг послушно разжал пальцы, и старуха, до последнего пытавшаяся лягнуть противника свободной ногой, шлепнулась в мох. Женька подбежал к ней и, бормоча извинения, наклонился, чтобы помочь подняться, но Степановна, одной рукой с причитаниями потирая поясницу, другой нашарила клюку и с оттяжкой перетянула лесника поперек хребта: — Ах ты, поганец! Меня! Заслуженного ветерана шебских войн! Киборгами травить?! Женька охнул и попятился: неожиданно увесистая клюка оказалась средством не передвижения, а атаки, причем куда опаснее ружья. Удар пришелся аккурат по позвонку, разогнуться лесник смог далеко не сразу, и зловредная старуха успела треснуть его еще раз. — Обезвредить вражеский объект? — участливо поинтересовался Джек с безопасного расстояния. — Нет! — героически пожертвовал спиной Женька, зная, что иначе будет еще хуже. — Я тебе щас покажу «вражеский объект»! Расстояние перестало быть безопасным: Степановна в запале метнула клюку в киборга, да так профессионально, что та баллистической ракетой просвистела у Джека над ухом и глубоко вонзилась в еловый ствол. Судя по обалдевшему лицу киборга, уклониться ему удалось скорее с помощью чуда, нежели имплантатов. — А ведь я тебя, Леший, еще вот такусеньким помню! — продолжала разоряться обезоруженная, но оттого еще сильнее вошедшая в раж старуха. — Такой славный был мальчонка, тихий, воспитанный, а выросла дубина омлоховая! — Да не травил я вас, он сам! — смущенно огрызнулся Женька, косясь на киборга: «Ну, погоди у меня, диверсант!» Джек сделал максимально незаинтересованное (в Степановне) и преданное (хозяину) лицо. — То есть я не знал, что это вы! — поправился лесник. — Мы тут на браконьеров и незаконных порубщиков охотимся… — Охотничек, етить его! Да с тебя даже зайцы с грибами укатываются! — Степановна с нарочитым кряхтением поднялась, между делом так ловко цопнув и спрятав нож за голенищем, что Женька заметил уже лишь торчащую оттуда рукоять. — Ты Фреду хотя бы минимальный штраф вкатил, а? Вот то-то же! Только над бедными бабушками измываться храбрости и хватает! — Да при чем тут храбрость?! — возмутился лесник. — Были бы доказательства, был бы и штраф, а ваш анонимный донос не считается! Вот если бы вы засняли сам факт порубки… — А без фактов, чисто по-мужски разобраться — кишка тонка?! — Тут вам не Шеба, — как можно строже сказал Женька, но все равно получилось жалко, словно лесник оправдывался перед старухой. — На Эдеме с преступниками разбираются по закону! — Да уж, на Шебе ты и недели не протянул бы! — фыркнула Степановна, вскидывая ружье на плечо, и сварливо потребовала: — Палочку-то верни, охламон! Женька выдернул клюку, на конце которой оказался острый титановый наконечник, и боязливо подал старухе на предельно вытянутой руке. — В общем, извините за недоразумение, — пробормотал он, — но разрешение на ружье все-таки необходимо оформить, я вам это сто раз говорил! — Еще учить он меня будет, ишь! — Степановна любовно прижала приклад локтем. — На кой мне эта волокита, я, может, зимой уже помру наконец! — Вы все только обещаете и никак, — не удержался Женька. На его взгляд, сухопарая черноглазая старуха со времен «вот такусенького» почти не изменилась. Ну, разве что пониже стала, истопталась. — Лучше скажите, вы, случайно, не знаете, кому могли понадобиться девять стволов радужной ели? Кроме Ясека. — Может, и знаю, — с загадочным прищуром заявила Степановна. — А тебе-то оно зачем? Все равно ведь ничего делать не будешь! — Может, и буду! — оскорбился Женька. — У меня вон теперь киборг есть! — Киборг… — Старуха смерила Джека скептическим и вместе с тем пугающе опытным взглядом. — Если своих мозгов нет, то никакой киборг не поможет! Кстати, вы свое шмотье с утра не перепутали? Степановна скабрезно захехекала, намекая, при каких обстоятельствах это могло произойти. — Нет! — покраснел Женька, передергивая плечами, чтобы слишком свободная и еще жестковатая, натирающая в складках форма села поудобнее. — Так что насчет елей? Есть какая информация по данному вопросу, — подпустил официоза лесник, — или мы дальше пойдем? — Да какая там информация. — Старуха посмотрела на него с жалостью, как на убогого, — Кингшенг твои елки спер, разве не ясно? — Серьезно?! — не поверил Женька. Вроде ж небедный фермер, вечно при встрече улыбается, кланяется, удачи и процветания желает! — Вы это сами видели или кто-то рассказал? — Не-а, просто мозгами шевельнула. Кингшенгс Ясеком в прошлом месяце вдрызг разругались, как раз из-за поставок в столичные лавки. Ясек цену не дерет и товар у него лучше, вот Кингшенговы клиенты и начали постепенно к нему перебегать. — Степановна сняла платок, хорошенько встряхнула и повязала заново, на манер коммандос. — Ну что? Помчишься его штрафовать? Женька запыхтел, подловленный на слове. — Возьму на заметку и прослежу! — важно пообещал он, но Степановна только глумливо расхохоталась, подхватила заурчавшее ведро и, миноискателем выставив перед собой клюку, двинулась к одиноко белеющей среди ельника березе, продолжая громко бубнить: — Эх, совсем молодежь измельчала… Разрешения им подавай, постановления, свидетельства… Раньше без бумажки только в сортир нельзя было сходить, и то лопушком обходились… — Нет, в следующий раз я ее точно оштрафую! — с досадой проворчал лесник — неслышно для старухи, но не для киборга. — А почему не в этот? — немедленно спросил Джек. — Она с Шебы, — буркнул Женька, ощупывая ноющий позвонок и морщась. — Они там все такие: сумочку еще могут дома забыть, но оружие — никогда. Степановна свою «лазерку» оттуда и приволокла… вместе с кучей боевых наград. Так что черт с ней, пусть таскает, а то места здесь глухие, мало ли… те же сыроежки… — Лесник дотронулся до самой болезненной точки и охнул. — Хотя, конечно, старуха капец вреднющая! «Если мозгов нет, то и киборг не поможет», во загнула! — Ага, полная чушь! — с жаром поддержал хозяйское возмущение Джек. — Я тебе еще как помогу! — Так! — спохватился Женька. — Что это было?! Я тебя грибы ловить посылал, а не грибников! Нахватался, ёпт, браконьерских замашек, хорошо хоть по башке ее не треснул, как меня… И вообще, представитель закона здесь я, а ты — мое оборудование, усек?! — Усек, — послушно подтвердил Джек. — Ну ты и злопамятный! Я же тебя всего один раз стукнул, и то не больно-то хотелось. — Правда? — растерялся лесник. — Почему? — Из станнера практичнее было бы. — Ну да, чего еще от тебя ждать! — разочарованно проворчал Женька. — Короче, чтоб больше никаких «вражеских объектов», а конкретно этот объект обходить по во-о-от такой дуге, усек?! Хотя и так уже вляпались по полной, у этой Степановны тут целый партизанский отряд, штук пять таких же ветеранш недобитых! Они до обеда по лесу шныряют, грибы ловят, а потом торгуют ими возле аэростанции и друг с другом и с покупателями сплетничают. Завтра все будут знать… — Лесник аж поперхнулся, представив масштаб трагедии. — Про перепутанную форму? — услужливо подсказал Джек. — Нет!!! Про то, что я беспомощную старушку за просроченное всего-то на двадцать лет разрешение пытался за решетку упечь, а Кингшенга даже с киборгом боюсь! — Так давай и его упечем, — беспечно предложил Джек. — Если не боишься, конечно. — Эй, я перед кем уже пять минут распинаюсь?! — возмутился Женька. — Если мы к нему просто так, без улик, припремся, он над нами посмеется, а за применение силы заявление в полицию накатает! Степановна, по крайней мере, клюкой отлупцевала и успокоилась — она жалобы пишет, только если сама дотянуться не может. — И что тогда делать? — Продолжать обход, — нехотя решил лесник. — Грибы сами себя не сосчитают и не соберут. — Ладно, — с обескураживающей легкостью согласился киборг. — А расскажешь про них еще что-нибудь интересное? — Посмотрим на твое поведение, — буркнул все еще сердитый Женька. — То есть на мое точное подчинение твоим приказам? — невинно уточнил Джек. — Не расскажу! — отрезал лесник и ускорил шаг. * * * Про грибы Женька, конечно, рассказал. Он вообще был отходчивый, да и надо же натаскивать «стажера», — как показала практика, за учебники киборга не засадишь, фильтровать информацию он не умеет. В данный момент на Эдеме существовало около сотни видов эндемичных грибов (до терраформации было намного больше). Почти все они годились в пишу человеку, просто вкус у большинства слишком специфический, кабаны в этом плане менее привередливы. На дикие земные грибы в любом случае совсем не похоже, Женька пару раз пробовал их и не впечатлялся — нечто странное, дряблое, слизистое, противно расползающееся во рту. Эдемские ближе к мясу, их пока хорошенько не протушишь — не разжуешь. И неудивительно, ведь это сплошной мышечный мешок с замкнутой пищеварительной системой: заглотил добычу, переварил, срыгнул остатки. Лесник нашел и показал Джеку погадку поганки (белесый шарик из волокон мха), мухомора (спрессованная хитиновая крошка) и лисички (все вместе плюс несколько мелких косточек мышовки). Грузди уже тоже на подходе, через недельку выплодятся, а Степановна где-то боровики разыскала, но Женьке это не удалось. Наверное, из другой части леса притащила, эти помираюшие пенсионерки километраж покруче лесников наматывают. Учет грибниц затянулся до самого вечера, и обратный путь прошел почти в полной тишине, хотя Женька давно перестал сердиться на Джека. Просто устал за день и привык к своей кибертени, мелькающей в поле зрения ровно с такой частотой, чтобы хозяин не начал беспокоиться. — А мухоморы куда девать? — деловито поинтересовался Джек, когда они уже подошли к порогу модуля. — А что, удалось что-то поймать? — оживился лесник и только сейчас заметил, что мешки, которые тащит киборг, раздуты и шевелятся так, словно Джек запихнул в них по бабке. — Есть немножко, — скромно заметил киборг и протянул хозяину один из мешков. Женька взял, охнул, но все-таки удержал мешок на весу, успев перехватить обеими руками. — Эй, тут явно не десять килограмм! — Двадцать шесть пятьсот, — уточнил Джек. — И во втором еще семнадцать триста. Я с запасом брал, на выбор, ты же не уточнил оптимальные параметры объектов. — Да без разницы, любые сгодятся, лишь бы еще ползали! — Женька слегка распустил горловину, убедился, что мешок действительно набит раздраженно ворчащими мухоморами, и поскорее его закрыл. — Ёпт, и что с ними теперь делать?! — Давай выкину! — Джек с готовностью взялся за второй мешок, явно намереваясь вытряхнуть излишек грибов прямо хозяину под ноги. — Нет!!! Не хватало еще, чтобы Филька снова их нажрался, а уцелевшие обсеменили мне тут все! Иди отнеси их куда-нибудь подальше. — Да, хозяин! — Киборг не выказал ни малейшего разочарования, что его труд пропал даром, а отдых откладывается, и с энтузиазмом снова вскинул мешки на плечи. Женька задним числом сообразил, что надо было отсыпать десять килограммов в клетку, но Джек уже скрылся в кустах. Ладно, фиг с ним, не надорвется, если до этого сорок килограммов играючи пер!