– Но вы же… – Сам знаю. – Я лишь хотел… – Да, Хельга всё узнает и поймёт. Двигай давай. Мяу! Последнее, как вы понимаете, сказал не я, но на общую торжественность момента это не повлияло. Я поднял руку, призывая всех к молчанию, достал сотовый и прочёл: «Па ты в порядке молчишь». – Ну ответь ей, – предложил дядя Эдик, заглядывая через плечо. – Пробовал. Раз шесть уже, ответ не проходит, она вне зоны доступа. Но ко мне-то, белку Рататоск мордой в улей, всё доходит?! – Может, это потому что твоя дочь наполовину богиня? В словах Эда был свой резон. Последние полгода моя дочь разительно менялась. И внешне, и психологически, и ещё чёрт-те в каком магическом смысле. Хотя слово «магия» здесь смело можно было ставить в кавычки и искать другое, столь же подходящее и так же ничего не объясняющее. В ней начинали просыпаться странные силы. Если раньше она могла связать узлом гриф от штанги, то теперь грубая физика отступала в сторону. Хельга могла одним движением ресниц включить и выключить свет в комнате. Она лучше любого гидрометцентра знала погоду на завтра. Если раньше ей приходилось зубрить английский, мы даже нанимали репетитора, то недавно я поймал её за насвистыванием какой-то итальянской песенки, и она на раз перевела мне её на русский. Ещё буквально позавчера она могла приготовить лишь яичницу, а вчера попросила купить рис, баранину и шафран для плова. Не самая скандинавская еда, верно? Но ей казалось, что она отлично знает рецепт. Хельга менялась с каждым днём приближения Срока, в ней всё больше и больше проявлялась кровь всемогущих богов Севера! Не уверен, что я так уж этому рад… Ребекка о чём-то быстро пошушукалась с Центурионом и, задрав хвост, резвым галопом унесла Метью по лесной дороге на восток. Надеюсь, до замка с ним ничего не случится, места у нас небезопасные. Кроме вояк мятежного барона, парень вполне может нарваться на любую голодную нечисть, да и обычные лесные звери не слишком дружелюбны по осени. Ну и пёс с ним, не мои проблемы, найти нового пажа труда не составит… – Если его убьют, я скажу Хельге, что это ты всё придумал. – Так нечестно. – Я знаю, – сладко зевнул Эд. – Это игра, риск, азарт, а ставкой стала голова твоего пажа. Почему нет? В былые времена в Асгарде только и делали ставки на чью-нибудь жизнь. – Утешил. – Не переживай, я буду болеть за тебя! Ага, втянул меня в это дело, заставив взять необученного мальчишку в опасный поход, а сам умывает лапки. Ну, не совсем втянул, если честно. То есть он же не остановил меня, когда я разрешил Метью идти с нами? Всё, значит, тоже виноват! – Вернёмся живыми, набью тебе морду. – Что ж, теперь у тебя есть серьёзный стимул вернуться, – философски резюмировал бывший бог. – Центурион, я могу попросить вас двигаться пошустрее или надо непременно пнуть? – Только пни и дальше пойдёшь пешком, – не оборачиваясь, буркнул чёрный конь. – Он на меня за что-то сердится? Я не стал объяснять очевидное. Между Эдом и Центурионом шла давняя и непримиримая борьба за сердце красавицы Ребекки. Любовь, конечно, у обоих своя, разная, обусловленная видом и физиологией, а вот ревность абсолютно идентичная – яркая, жгучая, бешеная, до сцен и психоза. А тут мы вообще умудрились отпустить нашу звезду манежа с третьим претендентом… Могучий Центурион ровной рысью шёл по следам любимой. Один раз мы нашли валяющегося в беспамятстве цверга с большим кинжалом и отпечатком изящной подковы на лбу. Когда надо, наша милая девочка отлично умеет постоять за себя. Думаю, Метью и меч-то вытащить не успел: цверги – шустрые и коварные твари, вспомнить хоть того же Десигуаля. Этот подлец был нанят для отравления нашего замкового колодца, в результате дешёвых комплиментов Хельге умудрился заделаться её домашним животным и теперь прописан у нас в прихожей! У него даже своя миска, поводок и лоток с наполнителем есть. Хотя ходит он в унитаз. Метью бы так никогда не сумел… – Забавно, – вслух произнёс я, когда воображение представило мне долговязого пажа с мандолиной в собачьей будке на цепи и с кучей медалей за победы на кинологических выставках. – Не уверен, – ответил мне чёрный конь, кивая на выбегающую из-за леса Ребекку. Всадника на её спине не было. Всё. Хельга меня убьёт. Ну ладно, если не меня, то дядю Эдика убьёт гарантированно, потому что теперь я точно знаю, на кого и как перевести стрелки… – Ой, таки там такое началось! Ой вей, ваш мальчик там всех положил! Пойдёмте за мной и вы своими глазами посмотрите на этого юного льва без клетки! – Ставр, а мы точно ехали в замок Роскабельски? – кисло протянул Эд. – Сколько помню его визиты, так человек двадцать охраны у этого гада всегда было. И Метью один положил всех?! – Разберёмся. В общем, если отложить в сторону рвущиеся с языка проклятия и убрать идиотские выражения наших лиц, картина получилась следующая. Нам открылась невысокая горная гряда, скрывающаяся в густом лесу. На единственной глинобитной дороге лежат в лёжку (уж простите, вино винное!) двенадцать человек. Все вооружённые, разного роста, возраста и комплекции, а посередине тропы наш тощий паж, с небрежной грацией опирающийся на сияющий меч. Упс?! – Я дурак? – потеребил меня за плечо бывший бог Севера. – Он завалил кучу наёмников, а на клинке ни капли крови. Просто уговорил всех лечь поспать, да?! – Проверь, – предложил я. – Может, они все притворяются и это такая засада. А вон того тощего героя Фермопил пришли ко мне. Эд кивнул, передал мне задремавшего дракончика, легко соскользнув с крупа чёрного коня и своеобразным пританцовывающим шагом направляясь к Метью. Мы с Центурионом и пристроившейся сзади белой кобылкой остались стоять в стороне. Мало ли что… – Вы зачем-то звали меня, о мой нетерпеливый лорд? – столь же вальяжным шагом подрулил ко мне мой воинственный паж, гордо выгибая петушиную грудь. – Все враги повержены! Они испугались одного блеска моего грозного меча. А что там делает сэр Эд? Он хочет присвоить мою славу и надеется, что я… Опытный в таких делах Центурион мгновенно выбросил вперёд колено передней левой. Метью, словивший тяжёлый удар в самое проникновенное место, пикнул по-заячьи и рухнул навзничь. Хамло заносчивое, слов нет! Неужели в юности мы все были такими… – Что там? – крикнул я, привставая на стременах. – Слово «задница» тебе что-нибудь говорит? – гулко откликнулся дядя Эдик. – Так вот если что, то мы в ней! Здесь ровным счётом двенадцать недообращённых вампиров. Если пнуть хоть одного, остальные пробудятся ото сна и кинутся в атаку. – Твоё предложение? – Ну, у нас есть пара часов, пока они спят. Успеем туда-сюда… – Мой лорд и господин, отец любимой мною девушки, чьи следы я готов целовать на речном песке у полоски ила, – кое-как встав, высокопарно начал Метью, старательно пытаясь соединить в одном поклоне и учтивость и гордыню. – Поверьте, все эти негодяи пали при одном взгляде на мой грозный меч! Путь к даме вашего сердца свободен. Надеюсь, миледи Хельга оценит… – Облезешь! – Э-э… не расслышал? – Твой лорд и господин вежливо попросил тебя заткнуться и умерить пыл, – охотно пояснил Эд, беззлобно отвешивая моему пажу заслуженного пенделя. – Но… я же… победил?! – Дитя моё, это не повод повышать голос, – как можно нежнее напомнил я. – Рыцаря украшает скромность и немногословие. Короче, засунь этот меч себе в… ножны и посторожи лошадей. Мы пойдём на разборки с бароном. – Вы… вы не хотите, чтобы я сопровождал вас как верный паж?! – Мальчик мой, – я чуть наклонился в седле, придерживая пригревшегося дракона, – поверь, ты мне слишком дорог, чтобы я так бездумно рисковал твоей жизнью. Будь добр, обеспечь нам тактическое отступление, а внутри, в пещерах, мы справимся сами. – Но… – Ты сомневаешься в моей силе и мощи? – Как я смею? – понурился он и принял у меня поводья, послушно встав между Центурионом и Ребеккой. Ну, собственно, как говорится, вот и ладушки. Если Эд сказал, что укушенные вампирами люди придут в себя не раньше, чем через час или два, значит, так оно и есть. Вопрос в том, хватит ли нам на всё про всё два часа. И что нас ждёт в так называемом замке барона Роскабельски?.. – Ставр, сугубо между нами, – продолжил дядя Эдик, когда мы вышли узкой тропинкой прямо к горной гряде и встали у входа в невысокую пещеру, – тебе так уж нужна эта грудастая Дана с девочками? Честное слово, на мой взгляд, мир полон других, куда более доступных женщин. Если хочешь, я познакомлю тебя с моей подругой… Он заткнулся, только когда я молча сунул ему кулак под нос. Наши личные отношения с Даной никого не касались. В конце концов, она дампир и прекрасно умеет постоять за себя. Но в этом мире эта девушка мой гость! Я позволил ей с подругами шагнуть через гобелен в моей спальне, и никто, кроме меня, Эда или Хельги, не сможет вывести их обратно. То есть как лорд и властелин своих земель я обязан нести ответственность за всех, кто доверил (хоть на пять минут) мне свою жизнь и честь. – Короче, мы пойдём и всех убьём! – понятливо озвучил мои мысли дядя моей дочери. Я криво улыбнулся в знак полного согласия. В конце концов, это же лучшая идея на свете – пойти и убить всех плохих. Мы прорвёмся. – Пошли? – Уступи мне дорогу. Я же бог?! – Не возражаю. – Против первого или второго? – В обоих случаях, – чуть поклонился я. Эд удовлетворённо хмыкнул, в его глазах появилось опасное веселье, он взял у меня маленького дракона наперевес и, качнув кудрявой головой, шагнул в тёмный зев пещеры. Я пошёл следом. Это не первая и не последняя наша совместная авантюра, ничего, и не такие операции проваливали… Внутри пещеры было темно, сыро и пахло какой-то мускусной дрянью, как в серпентарии. По сути, мы преступно мало знаем о вампирах. За Гранями они не водятся, там для них слишком холодно, и эти твари, которых не греет собственная кровь, инстинктивно тянутся к теплу.