– Ну хоть развлеклись. Для активации заложенной в Монете магии, человек должен лишь осознанно пожелать, держа монету в руке и зная, что именно она исполнит его желание. – Ну допустим. Я этого не знала. Но это все детали. А сейчас я хочу узнать о людях, которые преследовали меня. – Сколько сторон у монеты? – Две, – прорычала Кларисса. – И что? – Дуализм, – пожал плечами Рик и отпил кофе. Клариссе снова захотелось швырнуть в него чем-нибудь сногсшибательным, и Рик поспешно продолжил: – Две противоборствующие стороны. Тьма и свет. Добро и зло. – Ближе к делу! – Все просто. Первоначально Хранители занимались одним: старались предотвратить ужасное. Но свойство человека таково, что он прежде всего думает о своей выгоде. А некоторые люди думают только о ней. – Бывает. – И любое изобретение, как вы знаете, тоже используется как во благо, так и во зло людям. Однажды случилось так, что один из Хранителей во время выполнения задания совершил некрасивый поступок. Он использовал знания для личной выгоды. – Но как это возможно? – Предположим, вы знаете, что на человека упадет рояль. – Опять рояль? – Это всего лишь пример, Кларисса. – Хорошо. Допустим. И как извлечь из этого выгоду? – Ну, например, попросить такого человека оформить страховку на большую сумму. В шутку. Мол, в случае смерти от рояля, упавшего из окна, такой-то человек получит деньги. Или придумать еще что-нибудь. Это всего лишь пример. – Чудовищно! – Соглашусь. Но такое однажды произошло. Хранитель воспользовался знаниями о будущем для своего обогащения. Это обнаружилось, Хранителя ошельмовали и изгнали. Но, к сожалению, он не перестал быть от этого Хранителем. Монеты по-прежнему звали его. Тогда он стал искать соратников. Когда появлялись новые Хранители, отступник предлагал им сотрудничество, звал в свою команду, чтобы использовать знания о будущем для собственной выгоды. – И? – И произошло разделение Хранителей. Одни продолжают умалять зло, другие же просто используют Монеты для своих целей. – Так значит, барон… – Да, – сухо сказал Рик. – Барон де Чард преступник. А его помощники участвуют во всех его преступлениях. Кларисса взяла энную по счету булочку и намазала на нее джем. Ей надо было переварить все эти сведения, а с булочкой и джемом это получалось значительно лучше. – А почему я вам должна верить? – озвучила она свои резонные сомнения. – Меня столько раз вчера обманывали, что я уже никому не верю. Что если все наоборот? Барон – душка, а преступник именно вы? – Что ж, – спокойно сказал Рик. – Очень разумно, Кларисса. Но все Хранители – люди с хорошо развитой интуицией. Что она вам шепчет? Кларисса прислушалась к своей интуиции. Та была сыта булочками, шептать отказывалась и лишь вяло шевелила лапками. Но на барона все же косилась с недоверием. – Ладно, – вздохнула Кларисса. – Будем считать, что я вам поверила. Вы хороший, а они засранцы. Рик чуть не поперхнулся кофе. – Я рад, – выдавил он из себя, – что в этом вопросе мы пришли к консенсусу. – Но что мне теперь прикажете делать? – Ехать со мной. Вы же понимаете, что барон и его шайка от вас теперь не отстанут? – Но зачем я им? – воскликнула Кларисса. – Вы новый игрок на шахматной доске. Мы с бароном ведем партию за партией. Любой игрок здесь не лишний. Наша команда, если честно, и так проигрывает. – Почему? – Из-за малочисленности. У барона больше игроков. Как это ни странно, – язвительно добавил Рик, – в последнее время появляется все больше и больше корыстолюбивых людей. Оказывается, не так легко пройти мимо денег, которые сами идут в руки. – Так вот зачем это все было! – догадалась Кларисса. – Он ронял монету… И потом… Он испытывал меня! – Разумеется. Так барон и вербует себе новых членов команды. Соблазняет, шантажирует, ставит в такие условия, когда человеку приходится сотрудничать с ним. Если бы вас арестовали и посадили в тюрьму за отсутствие билета и нежелание платить штраф, то на следующее утро к вам пришел бы человек и предложил… – Да поняла я, поняла, не ребенок! – Но вы молодец, Кларисса: прошли все испытания и не поддались ни одному искушению. – Но я была близка к этому, – прошептала Кларисса. – Очень близка. Она вздрогнула, потому что Рик накрыл ее руку своей и слегка пожал. – Вы молодец, Кларисса! И большая умница! Кларисса порозовела, но руку убрала. – Не подлизывайтесь! Но что мне теперь делать? Я ни за что не соглашусь работать на барона. Теперь, когда я все знаю. И что он сделает со мной, если я твердо откажусь? Рик встретил вопрошающий взгляд Клариссы мрачным взглядом своих голубых глаз. – До подписания магического договора он будет пытаться всячески вас завербовать. И пока у него будет надежда на ваше согласие, он вас не убьет, если вы об этом. – Черт! – с чувством выругалась Кларисса. – Поезжайте со мной, – предложил Рик. – Позже мы придумаем, как вам выйти из игры, если вы захотите этого. Но пока самое безопасное место для вас рядом со мной. – Не уверена, – прошептала Кларисса, но она знала, что особого выбора у нее нет. ГЛАВА 29. Газета – Простите, Кларисса, но нам надо поторапливаться, – сказал Рик, взглянув на часы. – Мы не так сильно отдалились от того места, где выпрыгнули из поезда, и нас могут выследить люди барона. – Но вы же сказали, что нам надо ждать до вечера… – Правильно. Вот и давайте потратим время с пользой. – Как? – Для начала я хочу компенсировать вам утраченные вещи: одежду, чемодан и прочие милые сердцу нисс мелочи. Кларисса поколебалась, решила, что имеет законное право на компенсацию, и согласилась. Швейную мастерскую, которую им порекомендовала официантка из ресторанчика, где молодые люди завтракали, они нашли не сразу. Одноэтажное длинное строение располагалось вдалеке от центра рядом с рекой, где на длинном мостке целая стайка женщин стирала и полоскала одежду. Все они с радостью прервались от своей работы, чтобы проводить глазами приезжих. Хозяйка мастерской, дородная нисса с тремя подбородками и басовитым голосом, ощупала глазами фигуру Клариссы, нашла ее удовлетворительной, загнала девушку в кабинку и сняла все мерки. Потом развернула перед клиентами образцы тканей. Рик посоветовал Клариссе не скромничать и выбирать ткани получше и подороже. Сам же уселся в кресло в углу и погрузился в чтение свежей газеты, которую купил несколько минут назад на улице. Хозяйка мастерской разливалась соловьем: – Вот такой рисунок сейчас изумительно в моде, нисса. Букетики цветов. С вензелями. Из ткани брокатель. Как раз для летнего сезона. И вот это, посмотрите, нисса. Малиновый цвет… Вам изумительно пойдет. Тончайший кашемир. На вашей фигуре юбка будет смотреться просто изумительно. Теперь блузки. Итрайский шелк… Настоящий… Сошьем классические блузки с пышными рукавами, добавим изумительные груембьеррские кружева… – Только немного этих… грум… груб… – поморщилась Кларисса, испытывая вполне понятную аллергию на все, связанное с одноименным городом. – Короче, много кружев не надо. Не изумляйте меня чрезмерно. Я и так со вчерашнего дня вся в сплошном изумлении. – Как угодно. Пик сезона – ткань из цветов лотоса. Посмотрите, как изумительно переливается на свету! Какой цвет предпочитаете: индиго или королевский синий? – Можно вот этот? – О! Пурпурное сердце! Прекрасный выбор. Получится изумительно красивый шейный платок… И конечно, – понизив голос, добавила хозяйка, – несколько батистовых нижних сорочек и прочие… – Я поняла, – перебила ее покрасневшая Кларисса и покосилась на Рика, читающего газету с невозмутимым лицом. – Сколько всего? И за прочее тоже? – Одну секунду! – прощебетала басом хозяйка мастерской. – Сейчас посчитаю. Итого, пятьдесят штильсов… Такие ткани… – и, глядя на то, как возмущенно округляются глаза Клариссы, быстро поправилась: – Сорок два штильса. Дешевле не могу. Заказ будет готов через неделю-другую. – Вся одежда, включая сорочки и прочее, – твердо сказал Рик, сворачивая газету и подходя к хозяйке мастерской, – должна быть готова к пяти часам вечера. Ждать мы не можем. И он небрежно бросил на стол два цезарента.