— Эми, проблема в том, что теперь вы все знаете. Вам придется остаться здесь — выбора у меня нет. — Вам не удастся навсегда запереть меня в подвале… — Эми заплакала. — Мама с папой меня обязательно найдут… — Кажется, отчим уже приспособил вашу комнату для своего хобби. А мать… Ну, мы с ней разговаривали на прошлой неделе. — Вы звонили моей маме? Эми уставилась на доктора, представив себе, как та дружески болтает с ее мамой, а та поверяет ей такие вещи… — Они ждут не дождутся, когда вы сможете начать ту жизнь, о которой фантазировали. Я и рассказала, как прекрасно вы продвигаетесь к цели, сообщила, что вы решили повременить с отъездом. Разве плохо? Родители будут вами гордиться! — Они приедут ко мне, они меня разыщут! — Посмотрим. Сомневаюсь, что они приедут вовремя. — Вовремя? Что вы хотите сказать? — в ужасе прошептала Эми. Доктор Кавендиш вытащила руку из кармана, и в ее пальцах сверкнул шприц. Отскочил колпачок, поддетый наманикюренным ноготком. Эми отвела взгляд от привязанной к койке женщины, в глазах которой промелькнул мгновенный испуг, и бросилась к выходу. Споткнувшись, упала на холодный пол. Игла коснулась предплечья Эми, и вдруг доктор замерла. Обе — и жертва, и преступница — обернулись к коридору, откуда донесся звонок мобильного. 79 — Черт! Дженни отпустила Жасмин и зашарила по карманам. Неужели появился сигнал? Наконец она нащупала телефон и ударила пальцем по зеленой кнопке. В динамике зазвучало переданное в голосовую почту сообщение: Дженни, это я, Боб. Послушай, боюсь, я тебя подставил. Раскололся перед этой докторшей. Не помню точно, что я ей говорил… Но вроде сболтнул, что ты проникнешь в клинику, поможешь мне отбить здание… Я тогда здорово надрался, ну и начал рисоваться. Давай все отложим. Вернемся к этому проекту через месяц-другой, сейчас это чересчур опасно. Похоже, она тебя ждет… Нажав кнопку отбоя, Дженни тут же набрала службу спасения, и полоски качества сигнала начали исчезать одна за другой. Она оглянулась на лестницу. Еще можно сбежать, спасти свою шкуру… Перевела взгляд на сидящую на влажном бетонном полу Жасмин. Та смотрела на нее. Ждала. — Поднимайся, пойдем. Только, чур, тишина. Ни звука, ясно? Дженни помогла девушке встать на ноги и повела ее вперед — в палату, где оставила Эми. Надо сообщить ей, что доктор готова к их визиту в подвал. 80 — Эми! — крикнула Дженни, и ее голос сорвался. Заглянув в комнату, она увидела распростертую на полу сообщницу. Иглу, вонзающуюся ей в предплечье. Доктора Кавендиш. Голова Дженни загудела. Что, черт возьми, происходит?.. Жасмин, сделав шаг назад, наткнулась на одну из больничных коек и упала, вцепившись пальцами в простыни. Дженни со всего маху влетела в доктора Кавендиш и отшвырнула ее от Эми. Шприц покатился по полу, и Дженни протянула к нему руку, но доктор, сорвав с ноги туфлю, изо всей силы всадила острый каблук ей в спину. Вскрикнув, Дженни вслепую ударила ногой в тяжелом ботинке — словно лягающийся ослик — и снова сшибла доктора на пол. Откатившись к противоположной стене, подхватила шприц и, выставив его перед собой, как пистолет, обернулась. Вот только неизвестно, чем этот пистолет заряжен… Тяжело дыша, она не сводила глаз с доктора. Увидев, что та пытается подняться на ноги, Дженни с трудом встала, скривившись от боли в спине. Доктор Кавендиш стояла напротив, отряхивая грязную одежду. Потерла шею и быстро заморгала, уставившись на Дженни. Они встретились взглядами, и доктор слегка наклонила голову, исподлобья разглядывая соперницу. Дженни почувствовала, как волосы по всему телу встали дыбом. Ее окатила ледяная волна. — Верити? — Неплохую карьеру я сделала, правда? — Доктор Кавендиш улыбнулась. — Что? Но каким образом? Какая-то бессмыслица… Лечебницу они покинули всего лишь пять лет назад — слишком короткий срок, чтобы выучиться на врача, не говоря уж о том, чтобы излечиться от психического заболевания. — Теперь я Ребекка. Со старым именем распрощалась, когда сбежала из «Соснового края», — спокойно ответила Верити. — Я полагала, что ты придешь одна; не думала, что у тебя будут сообщники. Она ткнула Эми в бок острым каблуком, и Дженни с облегчением услышала стон молодой женщины. Что бы там ей ни вколола Верити, Эми еще жива. — Что ты творишь, Верити? Зачем ты вообще сюда вернулась? — Не в меру ты любопытна! — Верити словно отчитывала неразумного ребенка. В кинозале играла колыбельная, и коридор полнился тихим напевом. Верити на секунду прикрыла глаза и медленно покачала головой. — Помнишь этот мотив? — Такое забудешь… Мелодия из твоей музыкальной шкатулки. Ты гоняла ее день и ночь. — Ну да. Последний подарок от папы. Потом он от нас ушел… — Верити грустно улыбнулась. Папа купит тебе бриллиантовое кольцо… — Ты ненормальная, Верити! Ты и в самом деле чокнутая! — Дело в том, что мы с тобой обе ненормальные. Скажи, что это неправда. — Ты меня с собой не сравнивай. — Дженни усмехнулась. — Я вообще не должна была там очутиться. — Ой, только не надо. В конце ты ничем от нас не отличалась. — Ты ведь не врач. Как тебе удалось организовать клинику? — Может, ты удивишься, но за деньги можно купить все — и влияние, и дипломы. Папочка не завел наследников от той шлюхи, на которую меня променял. После его смерти мне перепало вполне достаточно. Дженни бросила взгляд на пациенток, сознавая, что те с каждой минутой слабеют. — И сколько женщин у тебя здесь умерло, Верити? — Доктор Кавендиш, — капризно поправила ее сумасшедшая, сразу напомнив прежнюю пациентку «Соснового края». — Тут ведь у нас с тобой немало общего, а? Шприц запрыгал в трясущейся руке Дженни, и она попыталась совладать с дрожью. — Что ты имеешь в виду? — Я о смертях. Во всяком случае, я пыталась творить добро, хотела сделать своих клиенток лучше, но что делать, если у некоторых не хватает силы воли? А вот ты… ты оставила Доусон умирать, разве не так? Бросила ее и сбежала вместе со всеми, словно испуганная мышь. Тот день Дженни вспоминала тысячи раз. Она тогда пыталась оттащить смотрительницу от края высокой галереи, хотела ее спасти, но та была в таком гневе из-за восстания пациентов, что вырвалась и упала на бетонный пол. С тех пор образ ее разбитого окровавленного тела ни на минуту не покидал Дженни. — Где Клара? Верити насупилась, как делала всегда, если ее в чем-то обвиняли. — С ней все отлично, Дженни. Клара так хотела узнать побольше о методах лечения в «Сосновом крае», что я дала ей небольшой практический урок. Она была на седьмом небе от счастья. Твоя Клара просто больная на всю голову! Дженни бросилась на нее, вытянув руку с торчащей, как штык, иглой. Верити ухватила ее за кисть, и шприц покатился по полу. Сумасшедшая, швырнув в Дженни тяжелую вазу, нырнула за шприцем. По залу разлетелись увядшие цветы. Глухой удар, боль, темнота… 81 Когда к ней вернулось сознание, в комнате все расплывалось, слово глаза замазали вазелином. Мелькали полосы тьмы и света, падавшего на ее руки и перепачканную от падения на грязный пол одежду. Собравшись с силами, Дженни присела и нащупала на голове шишку величиной с куриное яйцо.