– Точно, – кивнул мальчик. – А я Стелла Старфлэйк Перл. – Я знаю, кто ты, – усмехнулся Шай. – Ты дочь Феликса. Он приходил к нам домой, когда планировалась эта экспедиция. Мама говорит, он один из самых обаятельных людей, каких ей приходилось встречать. И он постоянно рассказывал о тебе, представляешь? Стелле польстило то, что Феликс о ней рассказывал. Хотя она и понадеялась, что упоминал он только хорошее и не делился с чужими людьми разными историями, в которые она попадала… Ну, вроде того случая, когда она решила немножко подстричь Груффа, а в результате превратила его в нечто похожее на гигантского белого пуделя, к великому конфузу для обоих. – Могу я помочь? – Стелла махнула в сторону парусиновых стен. – Я не боюсь. Люблю бури. – Мне жаль тебя разочаровывать, но это пока что не буря. Просто небольшой дождик. Уж поверь, когда нас настигнет настоящий шторм, ты это поймешь. Он едва успел договорить, как корабль сильно качнулся, как будто взбрыкнул. Оба подростка и волки полетели к одной из тонких парусиновых стенок. Шторм разыгрался всерьез. Полотняным стенкам не хватило прочности, чтобы выдержать вес людей и животных, и они тут же сорвались с веревок. Не успев понять, что произошло, Стелла и Шай очутились на открытой палубе и заскользили по мокрым доскам. Дождь колотил по их коже, как тысячи соленых иголок. – Волки! – закричал Шай, показывая на двух зверей, которые вылетели на палубу вслед за ними. – Надо их вернуть обратно, иначе их смоет за борт! Корабль совершил новый тошнотворный прыжок. Их и самих может смыть в море, подумала Стелла. Феликс просто выйдет из себя, если узнает, что она была здесь. Но надо что-то сделать, иначе волки утонут в море… Она обхватила руками того, что был к ней поближе, – рыжеватого, с мягкими карими глазами. Шай схватил второго, поднял его и побежал назад к парусиновой стенке волчарни. Стелла попыталась последовать за ним, но ей не хватило сил поднять волка. И тут же очередная огромная волна обрушилась на корабль. Деревянная палуба громко застонала, и Стелла с волком снова отлетели к поручням. На секунду Стелла потеряла представление о том, где верх, а где низ, где море, а где звезды. Потом длинная молния осветила все, почти превратив ночь в день; холодная пенная волна плеснула на корабль и попыталась сбросить их с палубы, так что Стелла промокла насквозь. – Все в порядке, – пробормотала Стелла, когда волк заскулил и тяжело задышал в ее руках. – Все хорошо. Я тебя держу. Я тебя не выпущу. Она с трудом встала на ноги и сделала неуверенный шаг в сторону волчарни. Над головой загрохотал оглушительный гром – будто само небо раскололось пополам. Палуба внезапно выскользнула из-под ног Стеллы – это корабль в очередной раз перепрыгнул через гигантскую волну. Стелла упала на спину; на этот раз она очутилась выше поручней, и ничто не могло помешать ей перелететь через них… вниз, вниз, прямо в воду… Она скользила к краю палубы – туда, откуда уже не вернуться. Что это так гремит в ушах: то ли шум волн, то ли гром, или это просто биение ее собственной крови о барабанные перепонки? Стелла слышала, как Шай зовет ее, но челюсти свело от страха, и она не могла откликнуться. В руках она по-прежнему крепко сжимала волка. Зажмурив глаза, она готовилась встретиться с ледяной водой; с ужасным, черным, жадным океаном, который тут же затянет ее в глубину, к другим утопленникам и русалкам, к затонувшим пиратским сокровищам… Но этого так и не произошло. Стелла сильно ударилась обо что-то твердое, а потом все неестественно и зловеще затихло. Волк вывернулся из ее рук. Стелла села, пытаясь понять, что происходит. В спине вспыхнула боль, но, кажется, все кости были целы. У ног громыхнуло весло, и тут Стелла поняла, что свалилась в одну из спасательных шлюпок. – Эй, ты как там, в порядке? Стелла посмотрела вверх и увидела Шая; он перегнулся через поручни и всматривался вниз, силясь ее разглядеть. – Думаю, да! – крикнула она в ответ. – Слава звездам! А Кайко? – Кто? – Волчица. – Она тоже в порядке. – Ох, когда я увидел, что ты летишь через поручни, подумал, тебе точно конец! Послушай, ты там только не начинай реветь или еще что-то вроде этого… через минуту я тебя вытащу. – Я и не собиралась реветь, – возразила Стелла, придя в негодование от такой мысли. – А куда делся шторм? Кончился? Шай немного замялся, потом покачал головой: – Нет, не кончился. – Тогда почему так тихо? Дождь и в самом деле прекратился. Даже легкого ветерка не было – лишь странное ощущение тяжести в воздухе, как будто на Стеллу давило само небо. – Это глаз. – Это… что? – Глаз шторма, – повторил мальчик. – Посмотри туда. Он показал вниз, на воду, и Стелла вытянула шею, чтобы заглянуть через борт шлюпки. Сначала она не поняла, что видит, а потом у нее оборвалось сердце. Она ожидала увидеть лишь темные волны, но снизу на нее уставился сверхгигантский глаз, светившийся серебром под луной. Да уж, такого глаза Стелла и вообразить не смогла бы… Один лишь его зрачок был шириной больше ее роста – глубокая густая чернота, цвет неведомых и ужасных тайн… Серебристую радужку покрывала рябь, как воду, а огромные ресницы, толщиной с тело взрослого человека, поднимались из моря и касались спасательной шлюпки, в которой сидела Стелла. – Великий Скотт! – пробормотала девочка, таращась вниз. В ней боролись очарование и страх. В этом глазе было нечто гипнотизирующее, нечто такое, что не позволяло отвести взгляд… – Послушай, у нас мало времени! – крикнул с палубы Шай, уже дергая какие-то веревки. – Ты держись, я сейчас тебя вытащу. Стелла снова глянула через борт шлюпки. Протяни она руку – и могла бы коснуться его ресницы. Наверное, она даже могла бы ухватиться за нее и попытаться выдернуть… В конце концов, ресница глаза шторма заметно украсила бы выставку диковинок в Клубе исследователей полярных медведей. И президент был бы очень доволен, и такой трофей помог бы убедить его, что Стелла и в самом деле рождена быть исследователем… Почти решившись сделать это, Стелла потянулась через борт. Но вдруг вспомнила, что однажды говорил ей Феликс. Иногда лучше не будить полярного медведя… Пожалуй, это правило применимо и здесь, подумала Стелла. Тыкать пальцами в глаз шторма в самом первом путешествии… ну, это выглядело довольно глупо, а к тому же невежливо. Стелле всегда нравились бури, зачем оскорблять именно эту? – До свидания, шторм! – прошептала она, когда Шай натянул веревки наверху и шлюпка уверенно поднялась к палубе. – Ну, ты у нас девочка везучая, да? – с усмешкой сказал Шай, когда Стелла наконец очутилась вровень с палубой. – Впрочем, от дочери Феликса я другого и не ожидал. Он протянул Стелле руку и помог ей выбраться из шлюпки, а затем вытащил волчицу. Потом снова повернулся к Стелле и, к ее удивлению, обнял ее и стиснул руками изо всех сил. – Ты удивительная девчонка… спасибо тебе, спасибо, спасибо! – воскликнул он. – Кайко пропала бы, если бы не ты. Он отпустил Стеллу, посмотрел на горизонт и добавил: – Штиль долго не продержится. Надо закрепить все, пока еще можно. Стелла бросила последний взгляд вниз, на глаз шторма, а потом направилась за Шаем к волчарне. У них только-только хватило времени, чтобы войти внутрь и крепко подвязать парусиновую стенку, – а потом глаз шторма закрылся, и вокруг снова завыл ветер. Глава четвертая – А как получилось, что ты стал ухаживать за волками? – спросила Шая Стелла, когда они закончили укреплять матерчатые стенки. – Папа говорит, что настоящий исследователь должен всегда сначала позаботиться о своих животных, а уж потом о себе. Что ж, вполне справедливо. А кроме того, для меня это легче, чем для других, потому что я говорю на их языке. Он вытащил из-под рубашки подвеску, изображавшую волка. Наверное, это была не простая подвеска, а талисман волчьего шептуна – магическое серебряное существо. – Ты волчий шептун! – воскликнула Стелла. Феликс рассказывал ей о шептунах: это были удивительные люди, умевшие говорить с животными. Но рождались они чрезвычайно редко, а уж в наши дни едва ли хоть один такой появился. Феликс как-то повстречал человека, который утверждал, что он лягушачий шептун. Он всегда носил с собой маленькую лягушку в коробке, рассказывая направо и налево, что эта лягушка – гений, способный решить любую проблему цивилизованного мира. Но лягушка как будто не слишком стремилась общаться с тем человеком, и Феликс усомнился, что тот действительно был лягушачьим шептуном. – А можно мне получше рассмотреть этого волка? – со стесненным дыханием спросила Стелла. Корабль снова качнулся, и она схватилась за канат, чтобы удержаться на ногах. – Конечно. Шай снял подвеску с шеи и положил на ладонь Стеллы. Серебряный волк сидел с закрытыми глазами… но, едва коснувшись ее руки, быстрым движением лег на ее ладонь и спрятал нос между лапами. Серебро было теплым, и Стелла даже ощущала мягкое биение крохотного сердца в глубине металлического тела. Прежде чем получить такую фигурку, каждый шептун проходил тщательную проверку в Королевской гильдии шептунов. Иначе как помешать кому угодно сунуть в коробку лягушку и утверждать, будто он с ней разговаривает? – А как шептуны общаются со зверями? – спросила Стелла. – Я просто мысленно обращаюсь к волкам, а они меня слышат, – пожал плечами Шай. – И отвечают, и я их слышу тоже внутри головы. Вот так, посмотри. Шай повернулся к волкам. Вслух он не произнес ни слова, однако серебряный волк на ладони Стеллы шевельнулся, и она поняла: мальчик говорит с волками! Металлический зверь открыл глаза – в свете фонаря сверкнули крошечные красные самоцветы. Ближе всех была та рыжеватая волчица, которую Стелла спасла, – она вдруг насторожила уши, подняла голову и в упор посмотрела на Шая. – Она говорит, что очень, очень тебе благодарна за спасение. – Шай повернулся к Стелле. – Она думает, ты очень храбрая. Я с ней согласен.