– Артефакты. Любую особенность дара «они», – он выделил это слово интонацией, – найдут как использовать. А я исполню. Обязательно расскажи наставнику, куда тебя занесло и все подробности, давшие такой эффект. Заслужишь похвалу. И он переключился на бумаги, лежащие на столе. В полном недоумении я пыталась подобрать слова, чтобы спросить, где я вообще и как мне это место покинуть, когда старик тихо, словно обращаясь к самому себе, произнес: – И в таком случае защиту несомненно перепроверят и усовершенствуют. В его голосе звучали сожаление и неожиданная горечь, и я зачем-то пообещала: – Я ничего не скажу. Старик чуть склонил голову набок и как-то странно, пристально посмотрел на меня. А я почувствовала легкое головокружение, невесомость и толчок, будто меня внезапно выдернули прямиком в космос. Картинка смазалась, перед глазами потемнело, и уже в следующее мгновение я лежала на мягкой траве. С упоением вдохнув жаркий, наполненный сотнями ароматов воздух, я перевернулась на спину и уставилась в розовые небеса. – Ар, она здесь! – прокричали надо мной. – С ума сойти! Как ты это сделала? – В каком смысле? – Я приподнялась на локтях. – Рассчитывала, что это ты объяснишь мне. И мог бы не звать его так сразу, без поводка мне нравится больше. – Да какой поводок теперь тебя удержит! – усмехнулся Рен. – Видела бы ты, какой переполох устроила среди сунтуров. – Пленники еще не сбегали от них таким оригинальным способом? – Кристина, ты не поняла! Еще никому не удавалось потушить воронку! – Хочешь сказать… я потушила? – Не всю, – раздалось рядом, – но часть – определенно. Я подняла глаза и встретилась взглядом с Араном. Как всегда хмур, собран, но прежней враждебности я не заметила. – И в этом надо разобраться, – добавил он, подавая мне руку. – Опять будешь грозить темницей? – спросила с подозрением. – Придется вновь наведаться к Оракулу, – ответил он, помогая мне подняться. – Корка льда, которую ты создала, местами уже растаяла, но пламя под ней погасло, и распространение, насколько мы можем судить, остановилось. Такого эффекта прежде достичь не получалось. Лед дается сунтурам с трудом. Если окажется, что он – решение, мы найдем иномирцев, способных создавать его. А пока… ты отправишься со мной к Оракулу. – Нет, – сказала я и уперла руки в бока. – У меня другие планы. – Ты… – Я не буду помогать вам, пока вы держите меня в плену. И вообще не буду! Рада, что у вас появились новые идеи решения вашей проблемы, но у меня хватает своих! – Я не намерен вымаливать твое дозволение! – рыкнул этот варвар и, схватив меня за руку, притянул к себе. – Будешь гоняться за мной по всему Шестимирью? – прорычала в ответ, гневно сверля его взглядом. И изо всех сил представила себе тот мрачный зал со слепым стариком. Но ничего не получилось! Не знаю, чем бы все закончилось, не вмешайся Рентель. – Так, остыньте-ка. Оба. Ар, она определенно тебе нужна. Вам нужна. И куда разумнее договориться. Удивительно, но Аран не стал орать на друга. Он шумно выдохнул и отпустил меня. – А ты, – обратился Рен уже ко мне, – разве не хочешь найти своих родителей и разобраться, что за силой наделена? – Разберусь, – буркнула я. – Зачем ты вернулась? На это ответить было нечего. Подумать о том, что произошло, я не успела. А вернулась… Я ведь вернулась не по собственной воле. – Вышло само собой, – сникла я. – Ничто не происходит случайно, Кристи. Раз ты попала именно сюда, тем более дважды, этому должно быть объяснение. И никто, кроме Арана, не знает Энсунтур лучше. Ни у одного из сунтуров, кроме разве что самого короля, нет большей власти и возможностей. – Рен прав. Нам стоит заключить сделку, условия которой устроят обоих, – неожиданно согласился Аран. – Но для начала мы должны поговорить с Оракулом. Только он способен донести волю Тарэйи. – Меньше всего я хочу вмешиваться в ваши дела. – Тебе придется полететь со мной. – Я не хочу ни к какому Оракулу! – Почему-то от одного этого слова мне становилось не по себе. – Если тебе так надо поговорить с ним – я тебя не держу. Рен, ты останешься? Расскажешь мне о ключниках? – Это не обсуждается, – твердо сказал Аран и на этот раз не схватил – взял меня за руку. – Оракул ответит и на твои вопросы, неразумная. Я замешкалась, не зная, что возразить на такое, и этот ненормальный тут же подхватил меня на руки. Спросить зачем, я не успела. За спиной сунтура из ниоткуда вдруг появились огромные крылья. Золотисто-коричневые и гладкие. Словно принадлежащие мифическому дракону или какому-то ящеру. – Ты ведь не имел в виду это, – пролепетала я, кивая ему за спину, – когда говорил «полетим»? – Именно это я и имел в виду, – ухмыльнулся Аран и, взмахнув крыльями, резко поднялся в воздух. Вместе со мной! Я взвизгнула и, кажется, подпрыгнула, поменяв положение и крепко вцепившись в Арана. Руки сами собой сомкнулись вокруг его шеи, а ноги совершенно бесстыдно обхватили спину. Конечно, я для него пушинка, но вдруг уронит! * * * Громадные крылья мерно взмахивали, ветер обдувал, но дискомфорта это не причиняло. Осмелев, я подняла нос от жилетки, в которую был облачен сегодня Аран, и замерла. Мы летели под самыми облаками. Казалось, еще чуть-чуть – и можно коснуться рукой. Нежно-розовые, с проблесками бежевого и золотистого небеса завораживали. – Никогда не видела ничего прекраснее, – выдохнула я. А потом заметила чуть поодаль еще двоих воинов. В солнечных лучах крылья их отливали медью. Широкие, перепончатые, с заостренными концами и костными отростками на сгибах, они выглядели невероятно. Нереально. – И вы все так умеете? – спросила я, не особо рассчитывая на ответ. Гул ветра заглушал любые звуки. – Это не тот вопрос, на который легко ответить, – повернул голову Аран. – Скажем так – большинство. – И где они прятались? Крылья? Аран рассмеялся: – Простая трансформация до полной ипостаси. Сунтуры способны поменять внешность практически на любую. – Как это? В самом деле? О-о-о. И… почему же тогда вы не летели все это время? Так же намного быстрее. – Я расскажу тебе и это, и многое другое, когда буду уверен. – В чем? – не поняла я. – В тебе. – Ах ну да. Как я могла забыть, – буркнула я и больше не проронила ни звука. Страх полета притупился, и висеть обезьянкой на Аране стало неловко. Я заелозила и развернулась лицом вниз. Недоверие сунтура задевало. Казалось бы, какое мне дело? Но отчего-то обидно. А потом на горизонте появился изумительно голубой океан, и все прочее отошло на второй план. Воздух наполнился свежестью. Я дышала полной грудью и не могла отвести взгляда от искрящихся на солнце кристально чистых бескрайних просторов. И досадливо вздохнула, когда мы миновали великолепные песчаные пляжи и двинулись к скалам. Светло-серые и блестящие, они в этом месте разграничивали океан и темно-зеленые джунгли. Мы приземлились на ровной, скорее всего, искусственной площадке, и я, не обращая внимания на сунтуров, тут же повалилась на гладкий, нагретый солнцем камень. Ноги гудели, неприятная дрожь ощущалась во всем теле. Жутко хотелось пить, плитку шоколада, а еще – намазать обветренное лицо жирным кремом. Разумеется, считаться с моими желаниями никто не собирался. Аран поднял меня и повел к узкому проходу в скале. Сопровождающие воины остались снаружи, мы же совсем скоро вышли прямиком к озеру. Идеально круглое, с непрозрачной молочно-голубой водой, оно занимало практически все открывшееся пространство между скалами. – Это и есть Оракул? – все-таки нарушила я тишину. – Это озеро истины. Оно возвращает вид истинной сущности. К Оракулу можно пройти только через него. – Я туда не пойду! – запротестовала я, глядя в неподвижную, странного цвета жидкость. Мало ли кто живет там на глубине! Да и дна не видно даже приблизительно, чтобы оценить эту самую глубину. – Нет уж. – Каждый сунтур, удостоенный чести обратиться к Оракулу, безо всяких колебаний принимает истинный облик. – Но я не сунтур! У меня один облик! – Да, не сунтур, и вообрази, иномирцев никогда прежде не пускали к Оракулу! Но обряд должен быть свершен. И он легко приподнял меня за талию и потащил прямо в воду! – Да сколько можно! Я же не кукла!